Учительница математики, имени которой я не помню, а отчество её было Гибадуловна, подошла ко мне на перемене и спросила, могу ли я уйти с двух спаренных уроков математики и посидеть с её сыночком. Пообещала поставить за это пятёрки! Две пятёрки – по одной за каждый урок. Пятёрки мне были не нужны, но я согласилась. Гибадуловна рассказала, что нужно было делать. Придти – поиграть с ребёнком - покормить тёплой кашей из бутылочки - высадить на горшок - уложить спать. Я собрала портфель и молча ушла из школы. Внутреннее чувство мне говорило, что происходит нечто необычное, волшебное. И в самом деле, никогда ещё учителя не обращались ко мне с подобной просьбой.
Семья Гибадуловны жила в нашем доме, в соседнем подъезде. Я открыла ключом дверь однокомнатной квартиры, и сердце моё застучало сильнее – я входила в чужую жизнь. Солнечная квартира, полная тишины, приятных запахов и необычных вещей. В кроватке сидел упитанный ребёнок и молча доброжелательно на меня смотрел. Я подошла к нему и пощекотала его, малыш с готовностью стал смеяться. Я вымыла руки в ванной, постелила одеяло на пол, посадила ребёнка на одеяло и стала с ним играть. Я старалась не смотреть по сторонам, зная, что времени у меня достаточно, что я успею сполна насладиться моментом, всё-всё рассмотрю и в себя впитаю.
Малыш был просто сказочный: не капризничал, не ныл, вежливо смеялся, ласково улыбался, трогал меня ручками. Было ему чуть больше года.
В положенное время я поставила бутылочку с кашей в ковшик с горячей водой, потом покормила ребёнка, через некоторое время высадила его на горшок, затем его помыла, переодела и положила в кроватку. Он тут же уснул.
И время, и пространство оказались полностью моими! Я наслаждалась каждым шагом, который делала в этой квартире! Эта квартира не была похожа ни на какую другую, я поняла, что здесь живут добрые, воспитанные, умные люди, которые никогда не грызутся, не напиваются, с которыми все хотят дружить и приходить в гости. Всюду лежали книги – я их оставила на потом. Обошла все помещения в квартире, да их и было всего-то ничего: прихожая, комната, ванная, кухня и балкон. В квартире был беспорядок, но такой, какой хотелось оставить, не хотелось ничего прибирать, класть аккуратно плед, расставлять подушки, ставить тапочки вдоль стенки, убирать посуду в шкаф...В неаккуратности была чужая интересная жизнь. И я могла свободно фантазировать, какой она была! Всё же я обратила внимание на то, что пыли на полках не было и книги не были в пыли – книги читали! Пыль была подвижная! Последняя фраза – для тех, кто помнит фильм «Девушка без адреса».
Пересмотрев все книжки, я выбрала одну, села на диван и начала читать. Это была книга о Мэрилин Монро. Книга небольшого формата, с большим количеством фотографий. Как я сейчас представляю, книга была документальной, в ней описывался жизненный путь американской актрисы от рождения до смерти. Я, что называется, нырнула внутрь книги, читала не отрываясь. К тому времени я мало что знала об Америке, помнила, что в Америке жил дядя Том с его хижиной, ещё один Том с его другом Гекльберри, что Америка воюет во Вьетнаме. И вдруг оказалось, что в этой Америке, полной несправедливостей, жила такая прекрасная женщина – Мэрилин Монро! Счастливая и лучезарная на фотографиях и несчастливая, одинокая в реальной жизни.
Я не только не знала о существовании Мэрилин, но даже никогда не читала ни одного актёрского жизнеописания до этого дня. Я, конечно, собирала фотографии советских актёров и актрис – покупала их в киоске Союзпечати. На обороте обозначены были ФИО, на некоторых добавляли список фильмов. И всё! Кто эти актёры-актрисы, откуда они, как они добились такой славы, что их фото продаёт Союзпечать – ничего этого мне не было известно. Только слухи, передаваемые из уст в уста – например, что певица Русланова украла вагон драгоценностей и за это её посадили в тюрьму.
Кстати о вагоне драгоценностей. Из книжки о Мэрилин мне стало известно, что Мэрилин и бриллианты – синонимы. Я аккуратно выписала все упоминания о фильмах с участием Мэрилин Монро и дала клятву, что обязательно их все посмотрю.
Обожаю Мэрилин до сих пор, ничто не может изменить моего отношения к ней, она – та девушка из грёз и снов, что всегда рядом с реальной жизнью и никогда внутри, сколько ни пытайся пошире открыть глаза – ничего не получится.
Увлечение Мэрилин повлекло за собой увлечение кинематографом, тут начался разматываться волшебный клубок; оказалось, что и книги об актёрах есть в школьной библиотеке, началась «Кинопанорама», я стала находить статьи в газетах, появился «Советский экран». Было лихорадочное ожидание первого фильма с Мэрилин – «В джазе только девушки». Потом «Ниагара», ну и далее поток всевозможной информации. И вся эта информация – только доля процента от того, что я поняла и почувствовала в те часы, что сидела рядом с кроваткой, в которой спокойно и тихо спал сын Гибадуловны.
