***Непаркетный юбилей: Тимур Зульфикаров приглашает на 80-летие СРОЧНО В Таджикистане амнистируют 12 тысяч заключенных Приглашаем в Зимчуруд Милые друзья!.. Приглашаем вас на юбилей дервиша Ходжи Зульфикара! Дастархан друзей зашумит под тысячелетними чинарами Зимчуруда... На этот маленький праздник обещали заглянуть: Легендарный тысячелетний мудрец Ходжа Насреддин со своими вечными притчами, которые ныне, увы, в эпоху сатанинского паука - компьютера, никто не слушает... Вечно юный Омар Хайям с гуриями и бутылкой мусаласса, из которой мы пьём уже тысячу лет... И хмелеем... Саади с вечноуходящим караваном любви... Хафиз с ширазской турчанкой, чья жгучая родинка досель мучает всех поэтов мира... Мавлоно Руми с его опьянёнными вечностью танцорами, которые пляшут танец «сама» уже почти 800 лет... И не устают... Ожидается прибытие Данте с недописанным Адом... Обещали заглянуть на торжество друзья дервиша по Святой Руси - Пушкин и Есенин с бокалами вина кометы «Вдова Клико» и с великими, необъятными, как сама Русь, песнями - гимнами, от которых так сладко рыдается... Поэзия дервиша Ходжи Зульфикара - вечна, и потому Вечные Поэты придут на его праздник!.. Известно, что святые шейхи носили обильные чалмы, и когда покидали мир сей, творили из чалмы саван... Но Бессмертные Поэты вновь из саванов творят чалму и возвращаются в земной мир... Поэтому мы увидим Их под тысячелетними чинарами, и, прикоснувшись к Их вечным одеждам и душам, сами станем вечными!.. Да будет так! ... А сам юбиляр Ходжа Зульфикар говорит «Мне стало 80 лет... Но ночью, когда я гляжу на бесконечные звёзды, я чую, что мне 80 миллионов лет... А под утро мне грезится, что я, восьмилетний мальчик, блаженствую у ног своей незабвенной матери... А Пророк говорит: «Рай находится у подножия наших матерей...». Ирина ДМИТРИЕВА-ВАНН "АП" публикует некоторые последние произведения прославленного писателя
ДУША Когда я в России – Моя душа в Азии… Когда я в Азии – Моя душа в России… О, Господь!.. Вседержитель! О, почему у человека Не две души – домоседки, А только одна – странница… А где третья душа – Для странствий во Вселенной?.. Я видел в далёких памирских горах Чинару Тысячелетнюю О трех стволах – О, если б это была – Моя душа… чинара… Айхххйа… Или Творец больше любит деревья – Чем человеков… ***** КАРУСЕЛЬ БЫТИЯ Герой 43 стран и ста народов тысячелетний мудрец Ходжа Насреддин долго жил в блаженном Таджикистане… Он страдал от одиночества… И, улыбаясь, сказал: Чтоб собрать здесь друзей – надо или родиться… или обрезаться… или жениться… или умереть… Айххх! … День рождения… и обрезания!... Свадьба… Туй!.. Смерть!.. Поминки!.. Вот четыре Осла иль Коня – На которых тащутся иль скачут В Вечность мои родные Таджики… О, Аллах!.. Если хочешь быть знаменитым таджиком – То – родись!.. Женись!.. Плодись!.. Помолись – и умри!.. И с того Света Вернись – На свои собственные поминки!.. Только так ты соберёшь людей И станешь неодиноким, бессмертным знаменитым Таджиком!.. Как Фирдоуси!.. Саади!.. Хафиз!.. Хайям!.. Бедиль!.. Лоик!.. О, Всевышний!.. Но как же нашли Они Время и место Для песен вечных, великих – Средь навек, наглухо, слепо в Карусель Бытия Запряженных Таджиков?.. ----------//-------- Великие – это те, кто были одиноки при жизни… И стали знаменитыми – после смерти… ***** ЧАША ЖИЗНИ… Ах, Чаша Жизни наклонилась… И вот-вот расплещется В моих перстах морщинистых, Как головы печальных многомудрых черепах… Господь!.. А я всё пью, сосу, цежу согбенный, Из Чаши Жизни наклоненной – Хотя давным-давно В Ней нет вина, А лишь – одна вода… Одна вода… Но! Я всё пью из Чаши опустевшей – Среди хмельных друзей И жгучих спелых дев – Которые давным-давно Покинули Сей Свет… …Но вечно веселятся в двух мирах – И там… И здесь… ***** ОМАР ХАЙЯМ И Я… Самоэпиграмма Ко мне пришёл Омар Хайям С Кумганом древнего вина Поэзии… Мы выпили вино И он сказал: Теперь налей в Кумган Вино своих творений… Я бросился к своим стихам – А там – одна вода… Одна вода… Тогда Омар Хайям растаял навсегда, Оставив на столе Пустой Кумган Поэзии… ***** КОНЦЕРТ ХОДЖИ НАСРЕДДИНА В Душанбе, на своем древнем осле, прибыл легендарный тысячелетний мудрец Ходжа Насреддин… Он выступил в Театре со своими великими притчами… В огромном Театре зрителей собралось десять человек… Мудрец улыбнулся: «Я думал, что придет одиннадцать!.. И спросил: А где ж мои братья – таджики, древние знатоки, любители мудрости и поэзии? Директор Театра виновато вздохнул: Все люди – на праздниках дней рожденья… дней обрезанья… на свадьбах… на встречах старых друзей… на дастарханах ветеранов… у саванов… у гробов умерших… на поминках… Тогда Ходжа улыбнулся и сказал: Напиши афишу: «Завтра в Театре – День Рожденья… День Обрезания… Свадьба – тўй… Встреча ветеранов… День смерти и Поминки Ходжа Насреддина. Плов!.. Манту!.. Шашлыки!.. О, Всевышний!.. На следующий день – Театр был полон народу! Но запах шашлыка был острей! Родней! желаннее и ближе, чем вечные, наперченные притчи великого острослова… Ойххххйо!.. Куда ж ты бредешь, Человечество? Куда ж ты забрел, Ходжа Насреддин – Двуногий сосуд Мудрости и поэзии?.. Разве твое место не на далеких звездах… Плеядах… О, вселенский Странник… Там твои Театры… Слышишь?.. По ночам?.. Со звёзд – рукоплесканья! ***** ВОЗВРАЩЕНИЕ… Мой вечнображный и оттого бессмертный Тысячелетний брат Омар Хайям С гранатовым кувшином мусалласа… Мой древний друг – погонщик вечный тленных караванов Саади С неистово нагой ночной ширазскою тюрчанкой Уходят окрыленно неизбывно непереносимо вдаль… вдаль… И только пыль… пыль прощания непоправимого неизъяснимого В глазах моих слезящихся – от них.. от них… И!.. Всё ближе… ближе… ближе… Апостол Ада… Адописец Данте Зовёт… манит… повелевает… влечет меня… за все грехи мои… А я хочу, минуя Ад, Вернуться в Рай – откуда вышел я… Где лев родной рычит… Где змей родной шипит… Павлин родной кричит… Где Девы кровью первою родною И Отрока струей жемчужною родною Еще не тронутые… Не забрызганные… не замутненные… не опьяненные… Родные… Но еще не Кровные – Бродят Евва и Аддам… Где жемчуга текучие Еще не встретились с текучими гранатовыми зернами… Единственный сладостный во Всей одинокой Вселенной О, сыграй Песнь сладчайшую Песнь древнейшую – О безумной Любви!.. И о радостной Смерти!.. Песнь, которую знали и пели Только Цари!.. Императоры! Повелители Мира!.. Ханы!.. Фараоны!.. Эмиры!.. Жрецы!.. В уснувших истлевших навек Пирамидах!.. Парфенонах!.. Колизеях!.. Мавзолеях!.. Гробницах!.. Гаремах!.. О Всевышний!.. Только там поселил Ты!.. Только там живет!.. Только там – Тайна Вечной Безумной Любви!.. И спасительной! Радостной!.. Сладостной Смерти!.. Ейййяхххх!.. ***** МОЛИТВА – ПЕСНЯ НА ВЕРШИНЕ ГОРЫ ХОДЖА ОБИ ГАРМ… ВДАЛИ ОТ РУСИ… О, Господь!.. Ты всё знаешь!.. Всё можешь!.. Даже смерть победив, Ты воскрес!.. Заверни!.. Оберни!.. Обряди меня в русское золотистое поле!.. Запеленай!.. Замотай меня В русский колдующий лес!.. Чтоб последний русский крестьянин На погост мою душу отнёс!.. Пусть последний русский крестьянин На погост меня отнесет!.. Пусть последняя вековуха русская деревенская бабка Обо мне у окошка с геранью всплакнёт… Загони! Раствори меня! В русской цыганской горячечной воле!.. Неволе!.. Недоле!.. Заверни!.. Обряди меня В русскую необъятную васильковую сизоокую ширь!.. И в рубаху – косоворотку, В ту, в которой Есенин бродил!.. И в рубаху – косоворотку, В ту, в которой Есенин тужил!.. О, Господь!.. Ты всё знаешь!.. Всё можешь!.. Неисповедимы Пути Твои!.. Ай!.. Окуни меня В изумрудные русские соловьиные рощи! И в далёкие мшисто-душистые Уже небесные уж неземные монастыри и скиты!.. И в объятья жены удоволенно спелотело умиротверенной!.. (Ах, косой в скатном жемчуге меня окружи… услади!.. охлади!.. И в колодези святой молодильной воды!.. О, Господь!.. Ты всё знаешь!.. Всё можешь!.. Даже смерть победив, Ты воскрес!.. Ай!.. Гой!.. Запряги меня В древнерусскую Тройку, У которой угнали Коней!.. Ай!.. Затеряй меня В деревнях заколоченных, Где крапива колышется – Вместо стен и дверей!.. Ах!.. Пожалей и рассыпь меня По избушкам заброшенным, Где крапива колышется – Вместо сгинувших стен и дверей!.. Ах, Господь!.. Ты всё знаешь!.. Всё можешь!.. Неизбывны Твои Дары!.. Окуни!.. Урони мя В крестильную прорубь!.. Заверни в плащаницу, как в простынь!.. Чтобы я и на дальнем погосте Воскресал!.. И Родимую Русь не забыл!.. Восставал!.. И Извечную Русь Не забыл… ***** ТЕНИ РАЯ И АДА… Утренний сон Так хрупок… так дымчат… так близок… так скоротечен… так сладок… Можно коснуться руками Те тени святые… родные… скользящие И ускользающие… О, Боже!.. Говорят, что Рай – это сладкие Тени мелькающие Вот они!.. Вот они – рядом!.. И дышат!.. И улыбаются!.. Вот моя молодая матушка Печет пирожки со свежесорванным луком изумрудно – пахучим И шепчет: Сыночек… сынок… Пора… пора… проснуться… И шалый майский духовитый медовый ветер… ветер… ветер Бьётся… льётся в накрахмаленных занавесках моего лазоревого саманного домика… О, Господь!... Всеотец!.. Вседержитель Летящей Вселенной!.. Моего отца убили, когда я был младенец… И с того дня – Ты – Отец мне… О, Господь!.. Говорят… шепчут мудрецы древние, Побывавшие в Двух Мирах – что в твоих небесных Селеньях Нет Всетекучего Времени Но веют Вечные Майские сиреневые ветры… ветерки… ветры блаженные… И вечно колеблются колышатся тихоструйные вечнонакрахмаленные занавески… занавески… И вечномладая матушка вечно шепчет: Сынок… вечный мальчик… Просыпайся… Уже вечные золотистые пирожки С вечноизумрудным луком Созрели… зарумянились… в масле златом зашипели… запели… Ах, Господь!.. Утренний сон так хрупок!.. Так сладок!.. Так дымчат!.. Так близок!.. Так быстротечен!.. Так вечен!.. Говорят, что в Раю в утреннем голубом тумане Реют веют сладкие вечные нежно родимые веселые Тени… Тени… Тени… И если их тронешь… заденешь… Они ещё более развеселятся… возрадуются… разгуляются… Говорят, что в Аду, в вечернем знобком тумане Те тени родные печалятся… страждут… рыдают… И если их тронешь… заденешь… Они ещё более опечалятся… поникнут… И ещё более разрыдаются… О! Боже!.. О! Судья Всепрощающий… О! Как Твоё сердце не разрывается… ***** ВЕТЕР… Дервиш сказал: Я бродил по многим мудрецам… храмам… книгам… библиотекам… пыльным дорогам… странам… народам… городам… в поисках земной мудрости… И вот, в конце земной дороги, стою перед Богом, и чувствую себя, как Идущий с пиалой воды вдоль необъятного океана, иль муравей, ползущий по Пирамиде Хеопса… и даже меньше муравья… О, Господь! И зачем были странствия эти? И зачем Тебе двуногий муравей… Зачем Тебе Бредущий с пиалой воды вдоль океана… Зачем… На земле никто не знает… На земле нет мне ответа… Так открываются долгожданные Врата в Царствие Небесное… В Вечные Селенья… Только там я узнаю, зачем по земле я прошествовал… промаялся… Старцы Двух Миров говорят, что там нет времени, нет ветра… А я заблудший двуногий муравей с пиалой, на берегу океана все ещё люблю до костей проникающий живой ветер… ветер… ветер… И маки рассыпающиеся в майских травах ветреных…
***** КАК ПОГИБ ВЕЛИКИЙ ШЕЛКОВЫЙ ПУТЬ Обнищавший Ходжа Насреддин, которому нечем кормить даже осла, сидит в пыли дороги. И, улыбаясь, поёт свои великие песни и притчи… В пыли лежит его шапка -кулох… Она пуста… И вдруг огромный Караван с золотом останавливается около бессмертного мудреца… Ходжа улыбается… Ждёт… В шапку падает меткий медяк… Один медяк… И Караван уходит… Мудрец вздыхает, но улыбается… Так погиб Великий Шёлковый Путь… Только медяк сверкает в победной всеобщей пыли… Всевышний засыпал Его песком забвенья… О, Аллах!.. А зачем золото? А зачем торговля, если нищ мудрец? А если нищ Ходжа Насреддин – нищ и народ… Ойхххйо!.. ***** ДЕРЕВЕНСКАЯ СТАРОСТЬ Ах, седая старость… заводь… тихая моя… в кувшинках и лягушках… Ах, забытое ветхое моё бельишко Одиноко мокнет смирно на ивовой веревке В вечном русском ливне… В мглистом русском поле… У моей окраинной избицы. В деревеньке моей мшистой заколоченной А как может быть окраинной изба Когда деревня косо заколочена… заброшена… Где брожу только я и дикие кошки… Но вдруг в дожде Какая-то прохожая… захожая… Веселая… улыбчивая…нетревожная… То ли девица… То ли жена…То ли старица Заботливо… умело… нежно Снимает собирает с мокнущей обвислой льющейся веревки Моё забытое бельишко А мне-то было неохота брести в дождь И я отдал дождю белье моё… Но Кто она?.. Кто? В дожде – лица не видно… Но поступь видна – И это поступь величавая Царицы!.. О, Боже! О Господь забытых в ливнях русских дрожких деревень!.. Голгофскими гвоздями заколоченных… Да откуда в усопшей травяной деревне Живые Царицы… Иль не в ипатьевском подвале Они далече навека полегли… забились… присмирели… поутихли… В кружевах брабантских Пропустивших пули и штыки иуд древнебиблейских И ставших враз отяжеленными гранатовыми… рубиновыми… малиновыми… О, Боже!.. Что ж меня досель те кружева кровавые Опутывают… окружают… всхлипывают… О, Боже!.. Иль не оттуда - из подвала – Пошла Русская Погибель… и доселе длится… Но тут дождь вдруг изник… угомонился… Истончился… И тут я увидел Её И узнал как агнец – мать… И окна распахнул навстречу Ей Да на колени вдруг подрубленно блаженно пал пал пал Да не могу восстать с коленей… О, Боже! Да это же – Она!.. Сама!.. Сошественница!.. Заботница Святой Руси!.. Матерь позабытой Дщери… Святая Русь!.. Святая Русь!.. А где Ты?.. Где Ты?.. Где Ты?.. Заботница Всематерь пришла – а Дщери нету… нету… И вот Заступница Забытых деревень… И утешительница позаброшенных людей… Пришла… Пришла… Проплыла. Прошествовала… Возлетела… И как золотая стая журавлей уже уже далече… уж далече… Нынче много на заброшенной Руси Заброшенных домов… заблудших душ… И одиноких человеков… И всех! всех! всех Ей надо посетить… Проведать и утешить… И я встаю блаженно с трепетных коленей И отворяю радостные двери… Как в небесные Селенья… И на крыльце – лежит мое бельё Сухое… заштопанное… Свежевыглаженное… С запахом цветущего жасмина И сирени… А на земле – Алмазные Летучие Следы… Божественно Босые… Ещё Дышащие… Ещё Земные… Ещё Лепечущие… интересно в газете опубликуют или нет
какое же сладкое слово халява когда за тебя твои чувства выражает больший тебя
вышли только в национальны платьсях молодые стройные и пожилые упитанные и с тазами в платках на голове и в парандже вот откеда я родом. только не той национальности)))))))) © Copyright: Виктория Сулхина, 2016.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
