Моника запрыгнула на мою кровать, словно это была не собака, а слон. Нагло запрыгнула на мою грудь, давая понять, что сон дело вчерашнее. Пора вставать. Этот живой будильник уловил, что я всегда вставал в районе шести утра и теперь, когда мой режим изменился, она напрочь не хотела этих перемен. Видимо по ее, собачьему мнению, я просто проспал нужное время.
Пытаясь как то побороть остатки сна, я выполз из кровати. Тело ныло от боли, словно я фронтовик или боксер тяжеловес после трудного боя
Потянувшись я понял, что спине трындец и придется долго разминать, перед тем как будет можно преступить к работе.
Я потянул руки в верх, для начало разминки и боль отдала в плече.
Блин! Так вот она какая, старость. Это боли в суставах, не возможность согнуться и разогнуться.
Только теперь я стал понимать бабу Ягу. Как же тяжело жилось старушке.
Как то, с горем пополам, я размялся и надев тапки поплелся на кухню.
Бросил нежный взгляд на ветку бананов и тут же отвернулся, чтобы не травить душу.
Бананы теперь нельзя.
Жизнь превратилось во что то ужасное, новое и пока что мне не понятное. Ситуацию я еще не принял. Лишь пытался себя успокоить, что все не так, как я думаю. Что симптомы мною поняты не верно. И если капнуть в гугле, то найдется еще куча заболеваний, с похожими симптомами.
До результатов анализов еще три дня. И я, в принципе, уже как то успокоился и принял ситуацию как есть и как будет.
Моника приковыляла следом за мной на кухню и начало хныкать, давая понять, что тоже хочет кушать.
Вот кому хорошо. Дали корм, выгулили, поспала, опять кормили и все! Ночью можно громко топать по квартире, из комнаты в комнату, давая знать, что покой нам только сниться.
Сучка!
Кофе без сахара, чай без сахара, белый хлеб нельзя. Господи, как они живут? Как мне теперь жить, человеку, который ловит кайф от приготовления блюд, от тортиков, бананов, яблок и дыни?
Я опять метнул взгляд в сторону ветки бананов, словно пытаясь примерить свои возможности слопать с запретом.
В принципе, можно. Ни кто не запрещает. Даже ни кто не запрещает сахар насыпать в чашку. Только, если уж начал жить по новому, давай! Не оттягивай! Руби концы.
В этот момент, я перенесся в детство и вспомнил свою тетю Таню
- Дима, иди сюда! - Позвала она в свою комнату. Я поплелся за нею, понимая, что сейчас будет сюрприз. Тетя Таня работала в гастрономе и в те времена, времена дефицита имела возможности выше обычного советского гражданина. У нее дома водился дефицит.
Тетя открыла шкаф, засунула руку под стопку одежды и достала не большую ветку чего то зеленого, скрученного как бумеранг австралийского папуаса.
С хрустом оторвала один кусок от ветки и протянула мне.
- Держи! Это банан. Он еще зеленый и должен полежать. Но потом скушай. Тебе понравится.
Я взял в руку диковинный фрукт и понюхал. В том месте, где он был оторван от основной ветки исходил какой то новый для меня запах, но очень вкусный.
Фрукт не дождался, даже утра. Я не выдержал, и уже вечером попытался слопать.
С начало откусил верхушку, чтобы снять шкуру, а потом запихал в рот мякоть и стал жевать.
Ощущения были спорные. С одной стороны, какой то новый, не обычный вкус заморского дива. А с другой во рту все вязало, словно от новогодней хурмы.
В итоге остатки я выплюнул. Но вкус запомнил.
Я снова вернулся в реальность. Посмотрел на желтую ветку, спустя сорок лет это стал мой любимый фрукт. И спустя сорок лет он стал опять дефицитом для меня.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
