Часы тикают. Громко, словно с каждым ударом хотят что-то до меня донести. А я не понимаю. Я слишком глубоко в своих мыслях. Иногда и вовсе не слышу моих часов. А потом кто-нибудь из рядом стоящих вдруг скажет: «так громко тикают»… Да. Иногда даже слишком громко. Особенно, кода уже держишь, засыпаешь и откуда-то из-под подушки глухо доносится тиканье. Что им надо? Когда мы встретимся я дам их тебе. Почему тебе так нравятся эти часы?
Разве может кому-то нравится когда так громко. Это словно ели бы кто-нибудь стоял рядом с тобой и постоянно кричал в ухо свои громкие грубые слова. Иногда мне кажется, что они нарочно так громко, чтобы я вспомнила… всё вспомнила. А уже много говорила. И тебе и моему прошлому. Не люблю, когда так бесцеремонно прямо в лицо кидают остатки. И остатки слов, и остатки прощаний, холодные осколки взглядов. Словно током по венам. Кровью через горло. Занозами под ногти.
Ты тут почти каждый день. Я могу смеяться, улыбаться или плакать, когда никто не видит, сидя на бордюре, рядом с остановкой. Но когда тебя нет, слишком тихо становится. И часы это всё, что остаётся в замен. А иногда они остаются у тебя. Тогда, я могу думать о них, а вспоминать тебя, как бы случайно.
А сейчас часы снова у меня. Снова громко. А ты… я не знаю.
