Письма в прошлое
Это просто черновик...может быть когда-нибудь я напишу...
***
Привет, из прошлого.
Ну, вот откуда у тебя столько злобы на меня? Ты же поимел с меня все что смог. Но тебе этого было мало. У тебя прямо слюна капала, так тебе хотелось меня уничтожить, унизить, добить. И у тебя получилось. А помнишь 2007 г. как я молила тебя хотя бы о капле сострадания? Но, что в итоге? Чего ты добился? Какова цена чужого горя? Надеюсь, сейчас ты это понял. Хотя вряд ли….
Я прощаю тебе унижения, клевету, обманутые надежды. И боль. Много боли. Да, Гриша за все в этой жизни надо платить. И не я это придумала. Это просто закон жизни. Теперь страшным бумерангом все к тебе и вернулось. Прошлое меня отпустило. Прощай.
Посижу у Храма. Помолчу.
Где-то в небесах романс играет.
Зябко. Стынут пальцы на ветру.
Господи, куда иду? Сама не знаю.
Вечереет. Фонари зажглись.
Шрамов на душе полно за эту жизнь.
За ошибки платим мы сполна.
И цена у каждого своя.
***
Вспомни 2007 г. как ты выдал, злорадно все мои маленькие тайны…люди потешались, надо мной…Скандал в маленьком городе делается, просто и ты все продумал. Помнишь, как большинство конференц-общественности нашего города с удовольствием и причмокиванием подключилось ко всеобщему нарастающему шуму. Твоя бесноватая подруга Лора, выходила из себя, как тесто из кваши. Весь шепоток, вся скандальность обсасывания моей личности доставляли тебе неописуемую радость. Конечно, таким путем ты наконец-то смог оправдаться перед широкой аудиторией в порочащей тебя связи со мной, женщиной-инвалидом – колясочницей, которую ты поимел по полной программе. Попутно, во время всей этой безумной вакханалии, формировалось общественное мнение: тебя жалели, и сочувствовали, меня ненавидели и презирали. Когда уже самые жадные до чужих потрохов люди примолкли, ты в городской конференции требовал от меня извинений за то, что я тебя якобы оклеветала, и попросил чокнотую Лору выложить расписку, которую выжал из меня шантажом. А Лора с умным видом писала такие соблазнительные подробности из моей жизни, что создавалось впечатление, словно она живет у меня в антресолях и неустанно следит за каждым моим шагом. Но я молчала, а ты никак не мог остановиться, так как был наконец-то популярен, тобой как героем восхищались, ты обрел общение широкой публики. И под занавес ты торжественно сообщил городской интернет общественности, что наконец-то добро восторжествовало над злом и что горбатого и могила не исправит. Сладострастие возбужденной толпы утихло не скоро, примерно через три месяца, и ты бился с пустотой, в которой меня уже не было, требуя суда надо мной подлым человеком. Трескотня ворон утихла, и другие темы стали бередить их несытые души. Я выжила, хотя по сути все люди которые участвовали в моей травли, казнили меня без суда и следствия, хорошо знали, что добивают больного человека, человека который им не причинил никакого зла...Когда я узнала, что ты доигрался то подумала, что нельзя жить в двух мирах (света и тьмы, любви и предательства, правды и лжи). И какова цена того, что мы выбираем
О, мой застенчивый герой,
ты ловко избежал позора.
Как долго я играла роль,
не опираясь на партнера!
К проклятой помощи твоей
я не прибегнула ни разу.
Среди кулис, среди теней
ты спасся, незаметный глазу.
Но в этом сраме и бреду
я шла пред публикой жестокой -
все на беду, все на виду,
все в этой роли одинокой.
О, как ты гоготал, партер!
Ты не прощал мне очевидность
бесстыжую моих потерь,
моей улыбки безобидность.
И жадно шли твои стада
напиться из моей печали.
Одна, одна - среди стыда
стою с упавшими плечами.
Но опрометчивой толпе
герой действительный не виден.
Герой, как боязно тебе!
Не бойся, я тебя не выдам.
Вся наша роль - моя лишь роль.
Я проиграла в ней жестоко.
Вся наша боль - моя лишь боль.
Но сколько боли. Сколько. Сколько.
Белла Ахмадулина.
***
я пишу больше своему прошлому и это психологически понятно –пережив страшные события, необходима ЗАВЕРШЕННОСТЬ (это один из немногих железных законов в психологии - нам нужна определенность, завершенность, незавершенность нас держит, мучит и тяготит). Хотя понимаю, с "этим" миром завершенности не будет НИКОГДА. С ним нельзя быть в диалоге, он не диалогичен по сути, он эгоцентричен, он завернут лишь на себя. Там нет другого, ни его жизни, ни его боли, ни его стыда, ни его любви. Есть лишь один ход - выйти и не оборачиваться. Выигрывает жизнь и судьбу лишь тот, кто рискнет оборвать, вырваться, уйти и не обернуться ни разу!
Другой бы человек на моем месте злорадствовал, злорадствовал бы Гриша, а я так не могу…я просто рада, что остались жива, что увидела не только ужас
человеческий, но и человеческую высоту и красоту! Только пройдя
тяжелейшие испытания в своей жизни, мы постигаем глубины и высоты
собственной души, и не просто гадаем, но уже знаем, кто мы есть. Я знаю, что этот человек не поймет, не оценит и уж тем более не ответит, если бы ответил по-хорошему, было бы только хуже для меня…но я привыкла к его жестокости и равнодушию. Теперь для меня многое в
этом мире стало очевидным. Я вступила в новую жизнь. Жизнь
не той себя, которая была такой ранимой, доверчивой, наивной. А жизнь
себя подлинной, выстраданной, новой, настоящей - спокойной, умудренной,сильной.
И спасибо вам!
Молчат дома и улицы пустынны.
Идет старик с бутылкой молока.
Все это словно на картине
В проеме моего окна.
Как тонко время вязью пишет.
Вчерашний праздник, хламом стал.
И вечерами вспоминаешь, кого любил,
кого предал...
Другие статьи в литературном дневнике:
