Дом с добромАртур Чёрный============= Ночью тревога. На улицу тянут разведку. С передовой ушли стрелковцы и группа крымчан. Что там случилось, нам неизвестно. И без того, сами себе хозяева, они, не докладывая, лишь хлопнули дверью: "Уходим!" На линии фронта образовалась во весь город дыра. И вот стало явным: нечем заткнуть дыру! И в городе и за городом можно собрать резервы - бегают разные там отряды, мутят там разные полководцы. А вот на передовую, прямо в окопы - это вам шиш! И в самом городе, не пойми, чья власть - вытаптывая всё на пути, бегут по нему красные, белые, серые... Нарисовался в городе какой-то отряд. Как говорят местные: "А мы их знаем - сброд наркоманов да уголовников!" Весь этот сброд, не будь дураками, объявил себя бойцами Республики, получил оружие, и в первой же "боевой" операции захватил в городе власть: напали на местный РОВД, где держали против них оборону четверо милиционеров, ранили их в перестрелке, захватили всё здание, а следом взяли штурмом комендатуру. Первая половина ночи ушла на войну, вторая на праздник победы. Праздновали до утра, а с рассветом командира унесла с собой "Швидка допомога". Диагноз: алкогольное отравление. Еще через день кто-то из бойцов отобрал на улице у старика деньги - двести гривен. Немного. Но - гадость! Еще скоро "отжали" - взяли себе бесплатно и безвозвратно, у кого-то машину... И так, где пусто, где густо, а начали зашибать трудовую копейку... У всех отрядов, у всех батальонов свои имена - оригинальность этой войны. Этот мародерский нарек себя вызывающе и потрясающе - "Добро"! Вот так! Добро берет за ребро. К нам из города приходили люди, просили: "Спасите нас от этого "Добра!" И некоторым я, без издевательства, отвечал: "А как, вы, хотели? От "Добра" добра не ищут! Забыли?.." И в душах достойных, кто с первого дня в окопах, и не бегал до тыла, начали понемногу всходить поганые семена этой войны. - Не знаю, как быть... Я не за этим на танки с одним пулеметом ходил, - гасил темные свои глаза кавказец Архан. - У нас тоже такие вот ополченцы заняли в городе милицейский отдел, - с сердцебиением начинал Синий. - Люди приносили еду, деньги, вещи. А они напились раз, утром пошли похмеляться. В соседнем дворе старики играют в лото. Одному в зубы дали, у второго деньги забрали. После кто-то пришел в отдел и от всех дворов передал: "Мы вас ночью сожжем!" И в "Беркуте", и у Михалыча, и где-то еще, сами возмущались "Добром": - Штурмануть их! Там и военных нет - поразбегутся, рожи помойные! Прижать их к ногтю... Но другое дело, что будет, когда в городе кончится Добро? - Придет Зло! - опять верно предупреждал я. - Самим, что ли городом управлять? Так нам же ж не справиться... Кто научил бы... Пусть уж в Донецке решают. Им выше виднее, - сходились на одном бойцы с командирами. И над городом, как черная туча, продолжало висеть Добро... А что в Украине? Да, там то же самое! Только не в меру хуже! Потому еще и стоим! Какое уж там "Добро" у себя во дворе! Кому оно нынче, к черту, нужно?.. За городом в поле стоит Абсолютное Зло! Вот куда нужно смотреть! ...Итак. Хаос в тылу, прореха во фронте. Пытались растянуть на всю дыру роту Ольхона - те не поняли замысла, послали подальше. Пробовали воткнуть в окопы со своей полусотней Михалыча - заупрямился вредный старик. Хотели всем составом отправить "Беркут" - у Севера свои атаманы в казачестве. Дал только группу разведки. Тянули за уши кого-то еще - не вытянули, надорвались... Не ожидая окончания спора, дала подмогу соседняя Луганская Республика. Дыру на фронте заткнули усиленной ротой "Лавина". У наших командиров солдат не нашлось. А пока всё это вертится и выясняется, садится на шахте наша разведка. Мы заходим туда в два часа ночи, словно в пустыню; ни писка, ни взвизга. Молча ползем по лестнице вверх, в полной тьме, взмокшие, нервные, и только гремит под ногами железо. Толкаем последнюю дверь, а оттуда из глубины: "Кто идет?!" И предохранители: щелк, щелк!.. - "Беркут!" - шатнулись мы в сторону. На этаже Алекс и Че Гевара. - Ты, знаешь, что это - расстрел? - напоминает Алексу законы войны Орда. Мы сидим в их каморке, пятеро на огромной шахте, допиваем остатки кофе из чайника. Ушла вся группа крымчан, а эти двое не подчинились приказу. Один командир, другой его зам. - Мы никуда не пойдем. Я пришел сюда за весь Крым. Потому что велики между нами счеты! - за что-то свое ненавидит Алекс "укропов". - А с вами я в разведку ходил, - ставит он точку Орде. - А я не крымчанин, - сидит у дверей хмурый, как ночь, Че Гевара. Щуплый, словно подросток, очкастый, будто интеллигент. - Я сам себе приказы выписываю. Че Гевара... Про него позже рассказала женщина, дежурный вахтер "Комсомольца Донбасса": - Это, кто это с вами?.. Я ж его, как облупленного знаю! Он в милиции раньше работал, а после на шахте. Здесь же, в местном забое. Эта - самая пьянь из пяти тысяч рабочих. У него здесь только два адреса прописки и было: слева от ворот за забором в канаве да городской вытрезвитель. А туда же!.. Трезвые не пошли. А этот автомат носит!.. - Так он исправился! - заступались мы за него. - Он в Славянске был. У него три ранения... Больше не пьет! - Ну, Бог милостив... - смущалась тогда вахтерша. Так начались у нас эти бесконечные ночи на шахте. Два-три бойца из нашей разведки, Алекс да Че Гевара. В узкой каморке, с тремя деревянными лавками на компанию - остальные на стульях, с электрическим тэном и чайником, с игрой в дурака или в тысячу. Ночью никто не смотрел за фронтом. У нас были только дневные приборы слежения. И слышать ничего было нельзя. На этой высоте на таких басах играли ночные ветра, что я помню только постоянный рев в ушах. А потом наступало утро. Мерзлое утро осени. Стояли над степью умирающие бесцветные звезды, дул все тот же холодный ветер, а вдоль дороги раскачивалась, как на балу, и пахла живой и мертвой водою полынь... Мы шли в полный рост по дороге, зная откуда за нами следят. Шли уставшие и равнодушные, обратно в пансионат, не оборачиваясь на фронт. Вчера или позавчера украинский снайпер убил на пограничном "совке" местного рыбака. Ходил на озеро снимать сети, и был-то один да при веслах - не перепутаешь с "сепаратистом". Зачем убил? "Голодом они без крови сидят. Фашисты они! Потому и убивают за так. За людей нас не держат", - точно ответил Север. Еще в одну из ночей нацисты из "Правого сектора" разнесли артиллерией Пристань Отчаяния. Кто-то из взвода Синего специально ездил туда посмотреть, но почему-то не добрался до места. Кто скажет теперь, как же там Пристань Отчаяния? Неужто ничего не осталось?.. Куда же мы пойдем после смерти? Пойдем, собирать ракушки на берег безмолвия... А пока мы идем по дороге, где, слаще духов, веет сухая полынь... У ворот шахты блокпост с бородатым лесным мужичьем - луганчанами и дончанами из "Лавины". Среди военных топчется с ведром и бидонами женщина. Не старая, но уже и не молода. Сварила на дому, принесла сюда кашу, супы. "Ребята, одна просьба, - поправляет она шерстяной на голове платок, - посуду возвращайте. Вы у меня уже четверные здесь. Я посуды не напасусь". Мужики бережно принимают у нее блюда: "Спасибо, родная!" Рядом с блоком шахтенные казенные гаражи, открытые настежь для света. Как символ тщеты бытия валяется перед ними серая дохлая кошка. Внутри чего только нет, кроме техники. Брошены наземь и волочатся за ногу размотанные кассеты магнитофонов - грошовый багаж прошедшего века. Пережила все века убогая мебель у стен. В углах разбитые чайники и стаканы. На столе журналы рекламы и с рисунком маленький флаг Украины - Янукович Витька над цифрой "2010" - годом, как стал президентом. "Сбежал он, ваш президент...", - прохожу я мимо агитки. В закутке железная кровать с рваным матрасом, в головах подушка, на подушке кирзовый рыжий сапог. В комнате сразу четверо настенных часов, на всех остановлено разное время. Смотришь с одних на другие и понимаешь, что никакие не врут. Здесь не нужно время. И потому оно кончилось... Даже кошка сдохла. Семь жизней потратила, дожидаясь, когда сдвинется время. Не дождалась - сдохла. Вечером Север вызвал Орду: "Ищи своей разведкой место для ПТУРа. Накормим "укропов"!
НА ДНЕ МИНСКИХ БОЛОТ В этой главе всего лишь пять дней. Взятых произвольно из Минского перемирия осенью 2014 года. Это лишь малый список фашистских преступлений Петьки Кровавого и его камарильи. 16 октября: Обстрел городской больницы Љ1 в Донецке. В нескольких местах повреждено здание. Со стороны поселка Авдеевка и поселка Первомайское на протяжении всего дня огонь из артиллерии по Киевскому и Куйбышевскому районам Донецка. Разрушены жилые дома. Снаряды рвались в районе складов химических реактивов. Когда рабочие приступили к ликвидации последствий обстрела, из Песок пошел минометный обстрел по этим же целям. Погибло двое рабочих и четверо получили ранения. Из тех же населенных пунктов из танков, реактивных систем залпового огня и минометов, обстреляны позиции ополчения на западных окраинах Донецка. Ранено трое бойцов. Со стороны Трехизбенки и Авдеевки артобстрел "украми" поселка Спартак у Донецкого аэропорта. Погибло два мирных жителя. Со стороны населенного пункта Дебальцево обстрел "Градами" поселка Софиевка. Ранен один мирный житель. Разрушены дома. Под Мариуполем под обстрел ВСУ попал гречский консул. В селе Сартана украинские силовики расстреляли траурную процессию. Среди погибших - шесть греков. Много раненых, двое из пострадавших в критическом состоянии. Другие госпитализированы в местную больницу с осколочными ранениями. В Харьков прибыли американские наемники-негры. Ведут себя развязно, устраивают пьяные оргии, чувствуют себя хозяевами на оккупированной территории. В станице Луганской при проведении карательным батальоном "Айдар" фильтрационных мероприятий, пропало без вести семь человек. В ходе поисков, в районе песчаного карьера был обнаружен обезображенный труп одной из четырех исчезнувших молодых девушек. Судьба остальных пропавших неизвестна. В аэропорту Донецка, контролируемого обеими сторонами, "укры" пошли в лобовую атаку. Десантная рота, около ста пятидесяти бойцов, на технике пыталась взять с ходу позиции ополчения, прорвалась на взлетную полосу, где попала под встречный огонь. А ей в спину ударила своя артиллерия, расшвыряв по взлетке всю роту. На полосе валяются десятки трупов, горит подбитая техника. Ополченцы предложили командирам "укропов", забрать своих павших: "Бестолково бойцов положили, хоть по-людски схороните!" Один из самых "честных" ответов с той стороны: "Вы всё врете! У нас никто не погиб!" А после "укропы" объявили "режим тишины". Затем, чтоб позвать наблюдателей ОБСЕ и вывезти трупы. Ополчению нет на слово никакой веры. 17 октября: "Режим тишины" особенно исполняется в районе Донецкого аэропорта, куда украинские войска бросают на утилизацию поротно свои подразделения. Идут бои в аэропорту, периодически слышна работа тяжелого вооружения, противник атаковал позиции ополчения со стороны Песок при поддержке артиллерии. По Донецку нацисты применяют тяжелую артиллерию - бьют "Тюльпанами" и "Градами" со стороны Авдеевки, работает гаубичные батареи. Удары ложатся в район Путиловки, Веселого, Октябрьского, Киевского. Напряженная ситуация сохраняется и в районе Горловки. Тяжелые минометные обстрелы жилых кварталов города. За сутки в ДНР погибли от бомбежки тридцать человек мирного населения: женщины, дети и старики. Более семидесяти остались ранеными и инвалидами. 18 октября: Из автоматических станковых гранатометов карателями были обстреляны позиции армии ДНР, расположенные в Никишино. Периодическим огневым налетам из самоходных артиллерийских установок подверглось село Смелое. С огневых позиций в районе кургана Могила Острая с использованием ствольной артиллерии обстреляна станица Петропавловка. Донецк получил сегодня порядка семидесяти снарядов. В течении дня продолжались обстрелы жилых кварталов города с использованием ствольной артиллерии и реактивных систем залпового огня. Огневому налету из "Градов" подвергся поселок Докучаевка. Потери среди мирного населения уточняются. По Макеевке ударили баллистической ракетой "Точка-У" стратегического ракетного комплекса. Данных о потерях нет. Фашисты продолжают перегруппировку своих войск и наращивание сил и средств на всех направлениях. 19 октября: Весь день бомбят Донецк, Горловку и Макеевку. Взрывы слышны в любой точке города. Продолжаются бои в аэропорту. Фашистские ВСУ осаждают снарядами Свято-Иверский женский монастырь, находящийся в аэропорту Донецка, бомбят храмы и строения монастыря. В монастыре находится икона Иверской Божией Матери, имеющей второе название "Вратарница". В Луганске войска укровермахта перешли в наступление: нацгвардейцы взяли штурмом 32-й блокпост армии Луганской Республики на Бахмутской трассе. Ополченцы, потеряв в живой силе и технике, оставили блокпост. В укроСМИ коварное нападение во время перемирия вышло под победными заголовками, и с разъяснениями в статье: "...для обеспечения безопасности от действий пророссийских террористов, были проведены рейдовые мероприятия... освобожден от террористов очередной блокпост". В ответ войска ЛНР взяли в окружение 32-й блокпост, а с ним еще три, загнав в "котел" около полутора сотен фашистов. Снаружи "укры" пытаются деблокировать "котел", неся значительные потери. Взят в плен командир батальона "нацгадов", уничтожено несколько единиц бронетехники. Успешные боевые действия ведут казаки, отряд командира с позывным "Хулиган" и группа быстрого реагирования "Бэтмана". В Мариуполе террор украинскими военными мирного населения. Все чаще поступают сообщения об изнасилованиях, включая несовершеннолетних. Была изнасилована восьмиклассница. Она поступила в местную больницу с разрывами внутренних органов. Среди населения зреет бунт - местная милиция отказывается принимать заявления от пострадавших, тогда как в больницах находятся десятки изнасилованных женщин. Трое бойцов нацгвардии Украины сбежали из расположения части и пришли к ополченцам ЛНР на блокпост. Ополченцы приняли перебежчиков в свои ряды. 20 октября: Донецкая Народная Республика: Во исполнение Минских договоренностей войска Украины нанесли по Донецку два ракетных удара "Точкой-У". Первым метили в Дом Правительства в час, когда шло заседание, да промазали. Вторая ракета ударила в спортивную площадку "Донбассарены". Ранено около десяти мирных жителей. Данные о погибших уточняются. Значительно усилился обстрел Донецка. Ракеты и снаряды падают на город всю ночь. В Макеевке падают ракеты "Градов", по ночам слышна пулеметная стрельба и взрывы. На сам Донецк падают "Точки-У" и фосфорные боеприпасы. Попадание в коксохимический завод "Точкой-У". С утра артиллерия укровермахта нанесла серию ударов по аэропорту и району ж\д вокзала. Затем с направления поселка Пески группа нацгадов, усиленная двадцатью единицами бронетехники, предприняла попытку прорыва на территорию аэропорта. В ходе ожесточенного боя каратели были изрядно потрепаны, большая часть бронетехники повреждена или уничтожена, а сами атакующие отступили. Продолжаются бои под Бахмуткой и Счастьем. Под напором "укров" силы ополчения разжимают "кольцо" на Бахмутской трассе. Обстрелы укрофашистами артиллерией населенных пунктов: Савелевка - "Грады", Марьинка - передвижная группа САУ, Докучаевск - тяжелые минометы, Каменка, Кумшацкое, Круглик и Стрюково - минометы. Разрушены жилые дома. Впереди зима. На границе обеих республик неизвестные в форме бойцов ЛНР, бригады Мозгового "Призрак", ночью подъехали на "Скорой помощи" к двум блокпостам ополчения ДНР, вырезав полностью два наряда. Луганская Народная Республика: Новоайдарский район - укроСМИ рапортуют о взятии поселка Крымское "без единого выстрела". Массированный артиллерийский удар карателей по железнодорожной станции Байрачки. Атака с применением бронетехники блокпоста ополчения в районе Новогригоровки. В поселках Златоустовка и Новотроицкое каратели из батальона "Азов" совершили грабежи у местного населения: преимущественно, забирали спиртное и продукты питания. © Copyright: Он Ол, 2017.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
