2010. Десять самых интересных книг
Книжный обозреватель «Эксперт Online» Михаил Эдельштейн выбрал десять самых увлекательных произведений, вышедших в свет в российских издательствах в 2010 году.
Павел Басинский. Лев Толстой: Бегство из рая. М.: Астрель, АСТ, 2010. 672 с. — Тираж 5000 экз.
Легко ворчать: вот, мол, рассчитал хитрец Басинский, сочинил к 100-летию смерти Толстого толстенный том о яснополянском графе и предсказуемо получил премию «Большая книга». Вот только биография и впрямь получилась хороша — вне и помимо всяких юбилейно-премиальных сюжетов. Это грустная история человека, который прожил длинную жизнь, завоевал всемирную славу, стал отцом 13 детей, но не обрел ни счастья, ни даже покоя.
Дмитрий Быков. Остромов, или Ученик чародея. М.: Прозаик, 2010. — 768 с. — Тираж 7000 экз.
В последней части «трилогии на О» — «Оправдание», «Орфография», «Остромов» — Дмитрий Быков пытается ответить на самый что ни на есть насущный вопрос: может ли ученик чародея взлететь, если учитель оказался шарлатаном и проходимцем? Реальная основа романа взята из недавно опубликованных следственных материалов по делу ленинградских масонов 1926 года. Среди персонажей фона — Михаил Кузмин, Виктор Шкловский, Константин Вагинов, а также главные герои «Орфографии» — хранитель древностей Клингенмайер и литератор Ять.
Владимир Войнович. Автопортрет: Роман моей жизни. М.: Эксмо, 2010. — 880 с. — Тираж 15 000 экз.
Владимир Войнович написал одну из самых толстых, искренних и пристрастных книг воспоминаний за последнее время. В ней он с невероятной дотошностью воссоздал панораму нескольких десятилетий жизни — своей и страны. Особенно интересны страницы, посвященные дописательским годам: среднеазиатскому детству, эвакуации, колхозам, ремесленному училищу, армии — всей той повседневности бесписьменного большинства, которая не слишком часто попадает на страницы мемуаров.
Исроэл-Иешуа Зингер. Семья Карновских. М.: Текст; Книжники, 2010. — 672 с. — Тираж 5000 экз.
Исаак Башевис Зингер — нобелевский лауреат и безусловный классик — переведен на русский практически полностью. А вот его старший брат Исроэл Иешуа отечественному читателю почти неизвестен. Между тем он писал семейные саги ничуть не хуже Голсуорси или Мартен дю Гара. Только не про англичан или французов, а про евреев.
Сергей Иванов. 1000 лет озарений: Удивительные истории простых вещей. М.: Вокруг света, 2010. — 232 с. Тираж 10 000 экз.
Византинист Сергей Иванов получил премию «Просветитель» за авторскую энциклопедию изобретений, изменивших мир, — от конской упряжи и тачки до холодильника и танка. Пуговица, нотный стан, шприц, презерватив, телефон — чего здесь только нет. В общем, всем хороша книжка, только очень уж дорогая.
Ирина Левонтина. Русский со словарем. М.: Азбуковник, 2010. — 335 с. — Тираж 1000 экз.
Лингвист Ирина Левонтина посмотрела на процессы, идущие в современном русском языке, взглядом не публициста, а филолога. Выяснилось, что ничего страшного с нашим великим и могучим не происходит. Зато происходит много всего интересного.
Гила Лоран. Фрикипедия, или Похождения Осколка. М.: Додо; Livebook, 2010. — 248 с. — Тираж не указан.
На обратном пути с Синая, заторопившись на разборку с соплеменниками, отлившими «какого-то мелкого рогатого скота из висюлек и побрякушек, в свое время спертых под шумок у людей Черной земли», Моисей не удержал скрижали, и они выпали и разбились. Самый мелкий осколок подобрал некий асоциальный элемент по прозвищу Чудак, полюбовался — и спрятал в карман своих грязных штанов. И вот этот камушек катится сквозь эпохи и страны, по своей воле выбирая себе хозяев, которым приносит чудесный дар и ужасный конец.
Виктор Пелевин. Ананасная вода для прекрасной дамы. М.: Эксмо, 2010. — 352 с. — Тираж 150 000 экз.
Издательство «Эксмо» запустило целую серию «Новый Пелевин». На самом деле Пелевин, к счастью, все тот же. То есть по-прежнему остроумный и весьма неглупый. И по-прежнему выходящий стартовым 150-тысячным тиражом.
Евгений Чириков. Отчий дом: Семейная хроника. М.: Эллис Лак, 2010. — 832 с. — Тираж 2500 экз.
Среди русских писателей первых десятилетий XX века было немало блестящих стилистов, радикальных новаторов, утонченных мистиков. А вот люди, наделенные здравым смыслом, оказались, как ни странно, в дефиците. Плодовитый прозаик и драматург Евгений Чириков в своем романе-эпопее, законченном в 1931 году, накануне смерти, в чехословацкой эмиграции, сумел на редкость здраво и трезво взглянуть на события, приведшие Россию к катастрофе 1917 года.
Михаил Шишкин. Письмовник. М.: АСТ, Астрель, 2010. — 416 с. — Тираж 7000 экз.
Михаил Шишкин, как и Пелевин, не слишком меняется от романа к роману. Советского Ромео призывают в армию, советская Джульетта пишет ему письма. Потом времена и пространства тасуются, Ромео отправляется в Китай подавлять боксерское восстание и там гибнет. Но переписка влюбленных продолжается, вот только письма пока не доходят, скапливаются где-то, зато потом «хлынут, как через запруду», и адресаты, а вместе с ними читатель, получат по целой охапке…
Другие статьи в литературном дневнике:
