***

Флажки. Флажки. Кругом флажки. Страшные, красные, как кровь, как огонь, как сама смерть. Тянущейся бесконечной полосой, окружившие, как злейшие враги, беспощадные, непобедимые. Им нет конца, они везде. Их нельзя победить, с ними невозможно договориться, их никто никогда не перехитрит.
Поджав хвост, волк Отпетый отступал задом от верёвок, протянутых от дерева к дереву. Злоба и страх колотили, как языки тысячи колоколов, шерсть поднялась дыбом, дыхание сделалось жарким.
Волк забился между двумя берёзами - так создавалась иллюзия слабой, но защищённости. Он осознавал, что из такой западни, в какую попал он, уже не выбираются. Единственное, на что теперь можно надеяться, это на относительно достойную смерть, а не жалкое издыхание ничтожной перепуганной твари.
Охотники с ружьями приближались к замкнутому в пространстве, огороженном верёвками, волку. Они двигались с той самой небрежной неспешностью, куражом, говорившем о их уверенности в том, что враг никуда не денется, не спасётся, не сбежит и не ринется умирать, сражаясь в бою. Отпетый отлично понимал их чувства, он сам не раз испытывал подобное - в другое время, при других обстоятельствах.
Охотники толпой приблизились к верёвке с флажками, протянутыми шагах в пяти перед носом Отпетого. Один из них, старший, коренастый мужчина с рыжей с проседью бородой, заговорил, обращаясь к волку:

- Отпетый. Мы могли бы в один миг лишить тебя жизни за все злодеяния, совершённые тобою. Нам точно известно, что это совершил ты. И бесполезно отрицать. Всё доказано. И без сомнения, ты умрёшь за это. Но прежде мы будем вершить суд над тобой и ты ответишь на наши вопросы. Итак, ты убил десять детей из разных деревень, когда они ходили в лес за ягодами и грибами. Как ты посмел это сделать, зная, что у жителей ближайших деревень договор с волками, что люди не будут охотиться в глубине леса, чтобы не отнимать у волков их законную добычу, а волки не тронут тех, кто придёт в лес за хворостом или ягодами или грибами?

Отпетый смотрел, не отводя глаз от лица охотника, говорившего с ним. Глаза волка источали космический холод и одновременно адский огонь.

- Я ни о чём с людьми не договаривался! - прорычал он.

- Об этом был договор с вожаком вашей стаи, Алым Языком.

- Я не подчиняюсь Алому Языку! - оскалил клыки Отпетый.

Это была правда, потому что Отпетый уже год, как был изгнан из стаи за слишком частое нарушение дисциплины и многочисленные интриги. Его выпроводили подальше от тех мест, что принадлежали Алому Языку, изрядно потрепав бока, так, что ему пришлось долго залечивать раны.
Он оказался на окраине леса и не мог простить Алому Языку сделку с людьми и людям - сделку с волками. За год он убил десятерых детей, надеясь, что люди припишут убийства всей стае, договор между людьми и волками превратится в ничто и начнётся война. Таким образом он отомстил бы обоим сторонам. Но месть не состоялась - люди вычислили, что гибель детей это дело волка-одиночки. На то они и люди, Отпетый отдавал должное силе их ума и хитрости и в тайне даже от самого себя восхищался этими их качествами.
Охотник с рыжей бородой продолжал:

- Ответь, почему ты убивал именно детей? Не мужчин? Не женщин? Не стариков? Почему ты нападал на детей и только на детей?

Волк зло прищурился:

- Мужчины чаще всего вооружены, идут в лес кто с ружьём, кто с топором. Я не трус, но и не идиот, чтобы идти прямиком в лапы погибели. Женщин я не трогал, потому что у нас, у волков, принято чтить наших самок, вот я решил не нападать и на ваших самок. Но если бы человеческая женщина мешала бы мне растерзать ребёнка, я бы её убил. Старики мне неинтересны, от них вам, людям, мало пользы, к тому же, они невкусные. А вот дети самое то, - волк растянул пасть в зловещей улыбке. - Особенно мне нравились внутренности и филейная часть. А главное, я как бы уничтожал ваше будущее. Ведь дети - это будущее, не так ли?

- Почему ты захотел уничтожить наше будущее?

- Потому что если не уничтожить ваше будущее, вы лишите будущего всё живое. Алый Язык сделал глупость,то чём-то договорившись с вами. Он думает, волки будут довольствоваться своей долей, а вы - своей. Но я-то понимаю, что однажды вы заберёте доли и волков, и вообще всех, кто не вы. Вы иначе и не сможете, потому что слишком алчны, а главное, не способны жить по законам природы.

- Почему ты считаешь, что мы не способны жить по законам природы?

- Потому что не желаете соблюдать естественный отбор, признать, что жизни достоин только сильный и сильный постоянно обязан доказывать наличие своей силы! Вы слишком возитесь со слабыми, вы тащите их на себе, помогая выживать, а в результате - вас слишком много! И каждый из вас хочет завладеть куском пожирнее, даже самый слабый, мокрица, живущая за чужими спинами и за чужой счёт! И разве не к тому всё идёт, что однажды вы отнимите себе всё у всех, а потом пожрёте сами себя? И, по-вашему, этому никак не надо противостоять?!

- Хватит, Отпетый! - крикнул рыжебородый. - Твои слова не имеют значения и никак не оправдывают тебя! Ты приговорён к смерти и сейчас расстанешься с жизнью!

Дуло ружья было вскинуто и нацелено прямо в голову Отпетому. Отпетый собрался уже умереть, как положено волку: глядя убийце в глаза, чтобы заронить в того вечный страх.
И внезапно увидел за спиной рыжебородого странную картину: высокий пенёк, на котором стояла маленькая женщина. Она была ростом с трёхлетнего ребёнка, но это была женщина с вполне сформировавшимися взрослыми формами тела. Она пристально смотрела на Отпетого, не отводя от него огромных круглых, как у совы, глаз. И тут она подняла вверх маленькую ручку...
Глаза рыжебородого заблестели, как чистейшие стёкла на солнце. Внезапно он развернулся к стоящему рядом с ним тучному мужчине, приложил ружьё к его боку и выстрелил. Тучный тут же свалился мёртвым.
Далее стало твориться что-то невообразимое. Охотники разворачивались друг к другу и стреляли почти одновременно, падая убитыми.
И за веревкой с алыми флажками вскоре лежало на земле где-то семь трупов.
Отпетый не поверил своим глазам. Но не спешил верить в своё спасение, ведь объяснения происходящему не было.
Маленькая женщина на пеньке с умешкой взглянула на него:

- Что смотришь? Так и будешь там сидеть около берёз?

- Вокруг это красное! - угрюмо буркнул волк. - Я не могу перебраться через это!

- Ну, полно, не валяй дурака. Это всего лишь тряпки, привязанные к верёвке. Вспомни, когда ты убивал, одежда жертвы окрашивалась кровью и это была всего лишь красная ткань. Разве тогда ты этого боялся?

Волк замялся и, подумав, сделал несколько шагов к флажкам.

- Почему охотники стали убивать друг друга? - спросил он. - Это ты каким-то образом повлияла на это?

- Если перепрыгнешь через флажки, отвечу.

Отпетый собрался с духом и одним махом перескочил через верёвку, не веря, что решился на это.

- Вот видишь, как всё просто, - промолвила женщина. - Да, это я повлияла на то, что мужчины убили друг друга. Я умею внушать мужчинам желание убивать.

- Хорошее умение, - задумчиво прокомментировал Отпетый. - Мне бы такое.

- Кто знает, может, ты недостаточно знаешь свои умения.

Волк приблизился к пню, на котором всё ещё находилась его спасительница.

- Почему ты помогла мне?

- Возможно, потому что теперь ты поможешь мне.

- Я должен тебя отблагодарить? - ухмыльнулся волк. - Знаешь, я не блещу такими качествами, как благодарность. Ещё когда я был волчонком стая дала мне имя Отпетый. За то, что я поступал не так, как ждали другие волки. Стану ли я оправдывать и твои ожидания?

- А может, ты этого захочешь. Ты полон страстей и желаний. Разве ты не хочешь, чтобы они осуществились?

- О, желание у меня всего лишь одно и оно вполне скромное: я только хочу, чтобы всё шло по законам природы.

- И для этого тебе нужна именно я, потому что имя моё - Война! - женщина лихо вскинула маленькую головку.

- Сильное имя, - заметил Волк. - И силу свою ты показала...

- О, это только незначительная часть той силы, что у меня была когда-то, - с грустью в голосе ответила Война. - Ты не можешь себе представить, как долго я есть на этой планете, сколько я уже живу. И сколько взлётов и падений было у меня! Когда люди сражаются между собой, я расту, я набираю силы. Но про нынешний период моего существования я так сказать не могу. К сожалению, сейчас в людях слишком велико желание мира, куда ни сунься. Мир укрепился чересчур прочно - во всех мирах, доступных мне.

- Что значит - во всех мирах? - нахмурился волк. - Мир только один!

- Плохо ты его знаешь! Разве ты никогда не слышал о проходах в другие порталы?

- Откуда бы я мог об этом слышать здесь, в лесу?

- Один из порталов находится не так далеко отсюда.

- И что он из себя представляет?

- Ты правда хочешь об этом знать? - женщина, стоявшая на пеньке, села и свесила вниз крошечные ножки.

- Хотелось бы. Ты расскажешь мне? - волк приблизился к пню настолько, что длинный нос его едва не уткнулся Войне прямо в бедро.

Война кивнула головкой и заговорила:

- Ближайший портал, который я имела в виду - это зеркало, спрятанное в пещере, там, в скалах, находящихся возле леса. Таких зеркал немало в этом мире со времён некоего мага Афарана, изобретшего их. Маг спрятал немало таких зеркал по всем мирам, он предпочитал скрывать их в пещерах. В каком из многочисленных миров только нет зеркала Афарана! Маг был уверен, что только он один будет пользоваться этим своим изобретением, чтобы перебираться из одного мира в другой. Как бы не так! Ими пользуются очень многие, даже самый распоследний сброд. Сколько историй связано с этими зеркалами - не рассказать все и за десять лет, даже если говорить о них, не переставая, днём и ночью! Но этого и не нужно. Самое интересное, что зеркало обладает и побочными качествами: прошедшее через его гладь животное может обрести в другом мире человеческий облик.

- Вот как? - удивлённо проговорил Отпетый, склонив на бок голову.

- Но есть оговорка: человеческий облик может обрести только животное, умеющее говорить и мыслить.

- А разве бывает иначе? - насторожился волк.

- Бывает. Отпетый, ты родился в лесу на территории царства, которое относится к астральным цифрам три и девять. В таких краях много чего происходит, в том числе и то, что вы, животные, способны мыслить и говорить, как люди. Во многих других мирах животные издают только определённые звуки - кто рычит, кто хрюкает, кто лает. И мыслей никаких животные не имеют. Они просто существуют, они живут инстинктами - едят, пью, размножаются, охотятся и спасаются, как могут.

- В это трудно поверить! - пробормотал волк.

- Мне незачем тебе лгать. Есть ещё края под цифрами три и десять. Там есть животные говорящие и мыслящие, а есть и такие, что не говорят и не мыслят. Но то зеркало, которое находится вблизи отсюда ведёт в края трёх семёрок - там нет говорящих и мыслящих животных. Ах, какие славные времена были там совсем недавно!

- Мне незачем тебе лгать. Есть ещё края под цифрами три и десять. Там есть животные говорящие и мыслящие, а есть и такие, что не говорят и не мыслят. Но то зеркало, которое находится вблизи отсюда ведёт в края трёх семёрок - там нет говорящих и мыслящих животных. Ах, какие славные времена были там совсем недавно!

Огромные навыкате глаза Войны подёрнулись сладостной дымкой умиления от воспоминаний, которые, очевидно, были ей весьма приятны.

- Да! - вдохновенно продолжала она. - Подумать только: революции, революции, революции по всему миру, то там вспыхнет, то там, конца и краю нет кровопролитиям, вот где раздолье! В одной стране революция свершилась, наступил мир - так в другой стране уж всё вспыхнуло огнём, все стреляют, порохом пахнет, кровища реками - весело! - Война громко засмеялась. - А там смотришь, где после революции мир наступил - уже снова на них войной пошли! Я уж думала, всегда так будет, не придёт конца моему времени. А почему нет? Что, конец света бы наступил, если бы никогда не кончилось бы время войны? Да ничего подобного! Жизнь она и во время войны продолжается: детей рожают, где-то пашут, хлеб выращивают, да и вода в реке никуда не исчезает, разве когда куча трупов в ней проплывёт, да покраснеет от крови, да это ж не всегда так бывает. И солнце светит в небе, несмотря ни на что. И что ещё нужно? Война, она очищает.

Внезапно умиление на лице Войны сменилось отвратительной гримасой ярости и дикой неукротимой злобы. Её крошечный, как пуговка, носик сморщился, как у летучей мыши и как у этого же животного оскалились острые, как гвоздики, зубки:

- Но моё время кончилось! - закричала она, пытаясь рычать, но вместо рыка у неё получался только несуразный писк. - Оно кончилось и нет никаких предпосылок, что оно начнётся снова! Как отвратителен мир! - маленькие пальчики Войны, с острыми ноготками, впились в её же собственное личико. - От мира воняет гнилью, унынием, стоялым болотам. Люди превращаются в свиней, подобных тем, которыми нашпиговал те края Тит Душитель. Каждый думает только о жратве и достатке, от этого деградирует способность мыслить и чувствовать, размножаются никчёмные людишки, ни на что ни годные, ограниченные, всего боящиеся...

- Слабые, - задумчиво прокомментировал волк.

- Видишь, как мы хорошо понимаем друг друга! - горячо воскликнула Война, вперив в волка такой яростный взгляд, что даже он не выдержал - отвёл глаза в сторону. - Эти ничтожества заполняют собой пространство, как мусор, ненужный, непригодный, а если от мусора не чистить, то что будет с пространством? Живая мертвечина, потребляющая ресурсы, которых она недостойна!

- Это да, - волк снова решился посмотреть в лицо Войне. - Только для чего ты мне всё это говоришь? И для чего ты вообще спасла меня?

- Прежде, чем ответить на твой вопрос, я задам свой: ты-то понимаешь, что у тебя нет другого выхода, кроме как держаться меня? Люди тебя не простят. Другие охотники будут искать тебя, пока не найдут. И волки тебя не простят, ты не сможешь укрыться в глубине леса. А я могу помочь тебе спрятаться, если, конечно, тебе дорога жизнь.

- Для волка нет ничего дороже жизни! - прорычал Отпетый. - Вот только я не пойму, какой платы ты ждёшь от меня, ведь не по доброте душевной ты предлагаешь меня спасти и не говори о ней, я не поверю!

- Ну, конечно, не по доброте. Ты мне нужен. Я давно знала, кто мне нужен, я искала именно тебя! Но так сложно сразу объяснить, чего именно я хочу от тебя. Со временем поймёшь, если согласишься действовать вместе со мной. Итак. Видишь: вот лежат мёртвые тела охотников. Это отцы убитых тобою детей. Их семьи, сгорая от жажды мести, ждут их из лесу вместе с твоим трупом. Но не дождутся. И уже этой ночью в лес явится толпа других охотников, их будет больше вдвое или втрое. У них будут ружья и факелы. Возможно, им помогут волки найти тебя, чтобы доказать, что они не с тобой, не на твоей стороне. Твоя погибель близка. Но если ты пойдёшь прямо сейчас со мной, ты будешь спасён.

- Похоже, у меня нет выхода, - процедил сквозь зубы Отпетый.

- Так ты согласен слушать меня во всём!?

- Согласен! - прорычал волк и в глазах его вспыхнул адский огонь.

- Тогда подставь спину, я сяду на тебя верхом.

- Ты собралась ездить на мне, как будто я - лошадь?! Раб человека?

- Но ты же понимаешь, я не могу идти пешком. У меня слишком маленькие и слабые ноги. А здесь повсюду кочки, бурелом, острые ветки. И лететь по воздуху для меня слишком большая затрата энергии теперь. Я и так израсходовала огромное количество сил в поисках тебя!

Волк, кряхтя от досады, развернулся около пня и Война ловко заскочила на его спину

- А теперь ступай вот так, прямо! - приказала она. - Там мы выйдем на тропу, которая ведёт непосредственно к ферме Тита Душителя. Там найдётся лучшее укрытие для тебя. Правда, Тит меня не любит, ох, не любит. Он сторонник худого мира, а не доброй ссоры. Совершенно не наш человек! - Война брезгливо поморщилась. - Но сейчас он совсем старый, почти ничего не видит и не слышит, сидит на крыльце и днём и ночью, да проклинает всех, кто помешал ему прожить жизнь так, как бы хотелось. Он и не заметит, когда мы проберёмся на ферму и спрячемся на сеновале.

- Он проклинает своих врагов от бессилия? Он не смог их наказать? Он - слабый?

- Я бы не сказала, что он не смог наказать своих врагов. В своё время он здорово им подгадил. Да и сам он из царей. Между прочим, правил одной из самых больших стран краёв трёх семёрок - Титанией. Долгое время страна носила такое название, потому что ею правила династия царей, в которой все мужчины носили имя исключительно Тит. И даже если на престол восходил царь, носивший другое имя, он был обязан сменить его на имя Тит. Ну, разумеется, у каждого царя было своё прозвище, говорившее за его правление...

- Душитель - весьма говорящее, - согласился Отпетый.

- О, да, из всех царей его династии он как никто душил свой народ налогами. Налоги при нём были высоки, как никогда. Причём, они были введены на то, что прежде никогда налогом не облагалось. Это было полное безумие. Жадность его не знала предела. Это можно было бы оправдать, если бы все доходы от налогов шли бы на войну, чтобы, допустим, напасть на соседей или обороняться от захватчиков. Так нет же, Тит просто транжиил деньги, швыряя их на ветер! Он обожал иностранцев и устраивал для них роскошные пиры, дарил умопомрачительные подарки, давал огромные ссуды в безвозвратный долг. Опустошал казну раньше, чем она пополнялась. Естественно, довёл свою страну до такого кризиса, что там не могла не вспыхнуть революция! А ещё в обиде на меня, мол, я плохая, зачем я только нужна!

Другие статьи в литературном дневнике:

• 31.12.2023. ***