Доброму, любимому Ангелу.

Юля Селиверстова: литературный дневник

Я помню тебя...


Современные технологиии - сказка. Столько лет провалялась старая фотография, пожелтевшая, с рыжим краем... Бабушка, дед, на фоне белой простыни. В районном фотоателье это была единственная декорация после войны.
Стоит фотография отсканированная, выбеленная компьерными технологиями, в деревянной рамке.
Прохожу, пыль со стекла смахиваю, целую их, моих родных в бумажные черно-белые лица...
Растили меня до детского сада вдвоем. Родители далеко мои жили.
Плохо помню деда.
Мама говорит, что я совсем не должна помнить, маленькая была когда он умер. Мне было полтора года. Пусть не верит, а я помню.
Бабушка мне верила, когда я рассказывала, что помню его рубашку коричневую с круглыми солдатскими пуговичками, верила, от того и плакала она, жадная на "пустыя слёзы", когда я ей рассказывала.


А она рассказывала, как он любил меня, щекастую, толстопопую, отпоенную козьим молоком и откормленную гусиной лапшой, "немушку". Думали немая я, до двух лет ни слова. Переживали.
Зря. Вот теперь не знают родственники, как мне рот заклеить.


И рассказывала мне моя родная милая, что лежал, уже давно не вставал дед, понимал, смерть близко, но харахорился, шутил, говорил мне - Юля, доча, иди ко мне, причеши деда.
Бабушка вручала мне толстозубый гребень и я ползла к дедовой кровати.
Он наклонял голову, а я стучала расческой по его лысой голове, довольная.
Дед жмурился и приговаривал- девочка моя, Юлечка... девочка моя...


Все мои знания о деде только от воспоминаний родных. А мне только пуговички солдатские достались в памяти.


И если мне кто скажет, что ангелов не бывает, я не поверю.
Я видела. Одного-то точно...


Я пишу письма и посвящения мёртвым, потому что уверенна, что они всё чувствуют.
Мне хочется, чтобы они знали, что я помню и люблю их.
И благодарна.




.






Другие статьи в литературном дневнике: