Предатель несчастный

Геннадий Петров: литературный дневник

Как такой неплохой, даже, пожалуй, хороший человек мог докатиться до такой низости?! Кажется, это невозможно понять…


И всё же я постараюсь объяснить, почему герой фильма «Чучело» Димка Сомов совершил все свои ужасные поступки.


Психология. Каждый из нас ежеминутно оценивает свои собственные действия, и такая раздвоенность (я – действую, я – оцениваю) это естественный механизм сознания. Тем не менее, сознающий остаётся тождественен самому себе, остаётся одним целым. Поэтому он корректирует своё поведение как бы «по ходу». Однако бывают такие моменты, такие страшные обстоятельства, из-за которых душа временно как бы растождествляется. Естественная внутренняя раздвоенность превращается в полный раскол, и человек теряет возможность влиять на своё поведение, как бывает неуправляема лодка в сильный шторм. У меня в жизни такое было несколько раз. Вот он – «я», который совершает некое дело, и вот – «я» же, который смотрит со стороны, искривив губы, выпучив глаза, парализованный, окаменевший, замерший. Инерция некоего поведения становится сильнее естественной «попутной», синхронной коррекции поведения.


То же самое произошло с Димкой Сомовым. Его «несло». Он сознавал всё уродство своего поведения (ведь он умён и психически высоко развит), всё своё гадкое малодушие (гадкое, ибо «размер» угрозы был вопиющее неадекватен его страху – не шла же речь, скажем, о жизни и смерти!). Он сознавал всю глубину предательства, а потом уже и свою собственную жестокость, – но временно потерял способность корректировать своё поведение.


Тут сыграли и ещё несколько факторов.


Фактор первый. Как и многим умным людям, Димке присуща не очень сильная эмпатия (есть такая характерная диспропорция, увы и увы). Он не так глубоко сочувствует, как иные другие человеки. Иначе хотя бы жалость, сострадание к Лене вывели бы его из временного паралича воли. Можно ли его за это презирать? Думаю, нет. Потому что масса интеллектуальных людей проживают с этим своим не очень выраженным сочувствием всю жизнь, не совершая подлость. Просто им повезло НЕ ПОПАСТЬ В ТАКУЮ СИТУАЦИЮ, в которой оказался юный Сомов. Конечно, простить зло, которое он совершил, из-за этого нельзя, но учесть этот фактор нужно.


Фактор второй. Как и многие избалованные популярностью дети, Димка ещё не научился любить. Как бы цинично это не звучало, но чем меньше человеку уделяют внимания, тепла, тем скорее, легче, страстнее он готов полюбить. Не думаю, что в таком возрасте можно требовать от мальчика (да ещё такого) умения жертвенно любить. Он, скорее, отзывался на любовь Лены. Это я очень хорошо понимаю по себе. Вы правильно заметили, Ольга, любовь юной Лены – ВЗРОСЛАЯ. Это зрелая любовь, включающая в себя нежность, самоотверженность, силы прощать совершенно непростительное. Мужчина иногда пол жизни учится ТАК любить. Всё остальное – влюблённость, физическое влечение, эгоистичное и ревнивое стремление владеть интересной женщиной.

Фактор третий. Как и все самолюбивые натуры, Дима крайне болезненно, даже мучительно переживает свои нехорошие, НЕКРАСИВЫЕ поступки. А тут – такие отвратительные «удары в спину», таки подлости! Нравственно он пережил настоящий ад, я его хорошо могу понять, потому что в этом я похож на него, я отчаянно страдаю, когда поступил плохо, но не от высокой ВРОЖДЁННОЙ моральности (иначе не совершил бы многих поступков в жизни), а от раненного самолюбия. Подобно безумцу, который полосует своё тело бритвой, воображая, что счищает с себя каких-то насекомых или червей, юный Сомов наносит себе такие ужасные травмы, от которых боль становится просто невыносимой… И вот, есть такой психологический закон – человек может возненавидеть объект своего страдания, даже если объект не несёт ответственности за это страдание. Подсознательно Дима мог почти ненавидеть Лену, потому что адская «ужаленность» его мужской гордости ассоциируется именно с ней. Только этим я могу объяснить то, что он поджёг чучело с платьем Лены. Это была неосознанная НЕНАВИСТЬ морально раздавленного сердца.


Фактор четвёртый. Точно так же как и толпа, Дима внутренне удивляется нелогичному, странному поведению Бессольцевой. То, что нас удивляет – может нас развлечь, привлечь, но может и раздражить. Вначале Сомов, в отличие от толпы, воспринял чудачества Лены с глубокой симпатией, даже с неким умилением. Но с каждым новым витком событий эта почти блаженность девочки всё больше раздражает его (хотя вряд ли он это сознавал). Помните, когда Лена упала, побежав за копилкой? Дима крикнул с обиженной (!) гримасой: «Ну что ты и в самом деле недотёпа какая-то!» Даже и не подумал поинтересоваться, не ударилась ли она, настолько сильно она его в тот момент раздражила и даже (!) огорчила. Это раздражение нелогичностью поведения росло прямо пропорционально очередным «непонятностям» поведения Лены. Когда она фактически пьёт чужую чашу, когда она прощает то, что простить невозможно, когда… В общем, он (такое бывает с маньяками, когда они ПОЧТИ ХОТЯТ, чтобы их изловили) бессознательно ждёт, что Лена поступит, наконец-то, КАК ВСЕ НОРМАЛЬНЫЕ ЛЮДИ, то есть адекватно Димкиному предательству, перестанет его покрывать и всё расскажет.
Она не делает этого.
Предельная непонятность, не только для толпы («Ты простила его?!!»), но и для него самого! Точка кипения – раздражение переросло в полуосознанный гнев. Только этим я могу объяснить то, что он совал кабанью голову в окно дома Лены, включаясь в террор. «Раз ты так любишь страдание, дура несчастная, так страдай же!!!» Разумеется, это звучало не как вербальная мысль в голове измученного Димы, а как общее настроение ума в эту ужасную минуту – пугает девочку страшилищем…


Каждый отдельный фактор, конечно же, не довёл бы человека до такого чудовищного нравственного падения, но вот беда – они сработали все вместе. И хотя я не могу извинить этому герою его вероломства и его жестокости, я считаю его также страдальцем. Я не представляю, как он будет с этим жить ДО САМОЙ СМЕРТИ.


Несчастный, несчастный человек…



Другие статьи в литературном дневнике: