К17

Удар Кургиняна по Бахтину это прежде всего удар рикошетом по теократической философии Достоевского, воплощённой в «Бесах» и в «Легенде о Великом Инквизиторе». Именно на художественное осмысление Достоевским католичества опирался Владимир Соловьёв при написании знаменитой и пророческой «Повести об Антихристе». Вряд ли стоит напоминать, что художественный Достоевский это во многом иной Достоевский, чем Достоевский «Дневника писателя». Языком художественных образов, даже возможно вопреки своим собственным человеческим намерениям, Достоевский сказал больше и проникновеннее о грядущих судьбах европейской цивилизации. Именно здесь таится тайное послание Бахтина о Достоевском, над которым пытается повесить дымовую завесу Кургинян в «Кризисе и других» и концепции К17. Теория полифонического романа католика Бахтина выводит автора романов Достоевского из зависимости от православного публициста Достоевского, освобождает романное слово персонажей от диктатуры повествователя. И здесь Бахтин шифрует именно те пророчества Достоевского, которые осмыслил Соловьёв.
Политическая и религиозная цель Трезвого Петрограда: защита амбивалентного Смеха как важного элемента основ европейской культуры от нападения Красного Папы СССР 2.0 Кургиняна, который намеревается при помощи своих штурмовиков, карательных отрядов Коломойского и ЕЕП (EJP) захватить престол Святого Петра и не дать осуществиться пророчески предсказанному Фёдором Достоевским и разработанному Владимиром Соловьёвым политико-религиозному проекту Христианского государства Папы и Царя, меняя его несущим коммунистическую религию в футляре «теологии освобождения» К17.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 11.10.2014. К17