вокруг Тебя, Господи, словно пчелы вокруг цветущей вишни. Один мир потесняет другой; оспаривают наследство один у одного; смотрят друг на друга, как на гостя незваного в своем доме. Все предъявляют на Тебя большие права; чем Ты Сам.
Разливом Твоей полноты рои питаются, Сладость Неисчерпаемая. Все пресыщаются, и все уходят голодными.
Из всех роев рой людской уходит самым голодным. Не потому, Хозяин, что у Тебя нет пищи для людей, а потому, что они не знают своей пищи и бьются с гусеницами за тот же листок.
Прежде всего созданного и прежде времен и печалей Ты , Господи, создал человека в сердце Своем. Вначале Ты человека задумал, хотя явил его последним на четках создания. Как садовник все время думает о цветущей розе, когда копает землю и сажает голые прутья. Как строитель, планируя храм, прежде всего воображает купола, хотя их последними сооружает.
Первым родил Ты человека в сердце Своем — прежде, чем начал творение.
Помоги моему смертному языку именовать этого человека, это сияние Твоей славы и эту песню Твоего блаженства. Именовать ли его Всечеловеком? Ибо как он содержался в сердце Твоем, так и в его уме содержался весь явленный мир, с человеком и провозвестниками человека.
И никто не знает Отца, кроме Сына, и никто не узнает Сына, кроме Отца. Как нирвана бы Ты, Господи, пока Сын в Тебе не зачался; без числа и без имени был Ты.
Как возвеличить Тебя изнутри роя голодных гусениц, который один ветер пригнал на цветущую вишню, а другой прогоняет, и весь век которого меж двух ветров?
О Господи, мечта моя денная и нощная, помоги мне величать Тебя. Чтобы не стало ничто великим для сердца моего, кроме Тебя.
Пусть величает Тебя все создания, Господи — не для того, чтобы возвеличивать Тебя; а себя.
Воистину, слишком велик Ты, Господи, чтобы все наши гимны могли сделать большим Тебя.
И когда все рои насекомых сдуты с вишни цветущей, вишня остается той же по величине и весенней красоте своей.
