Зима на Мархотском хребтеЗима здесь — не белизна, а серебряная пыль, сорванная ветром с черноморских волн и занесённая в ущелья. Воздух настолько прозрачен, что, кажется, видишь даже самую малую частицу холода. Время замедляется. Замирает. На тропе, где летом неповторимо пахнет шалфеем, теперь веет ледяной смолой елей — запах, пробирающий до костей. Внизу, в долине, Новороссийск мерцает, как подгоревшая сковорода, рассыпая искры в тёмное небо. А здесь, наверху, тишина настолько плотная, что потрескивает от пронизывающего холода. Скалы, укрытые инеем, похожи на старые письма, исписанные невидимым почерком зимы. Каждая трещина — строка. Каждый изгиб — послание, которое читаешь не глазами, а сердцем. Говорят, в этих ущельях водятся бородатые козлы — легенды флотских разведчиков. Но сегодня ни души. Только шёпот ручьёв, дремлющих под неустойчивой плёнкой тонкого льда. Пальцы немеют — не столько от стужи, сколько от мысли: как здесь, на краю, удерживается это хрупкое равновесие? Море внизу. Горы вверху. А между ними — зима, колеблющаяся на грани метели и оттепели. Мархотский хребет — словно граница между мирами. Здесь стихии ведут безмолвный диалог, а время теряет власть. И в этой ледяной тишине рождается чувство: ты лишь мимолётный свидетель. Случайный гость в мире, где горы помнят больше, чем люди. © Copyright: Афанасий Лобинцев, 2025.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
