Прочитала необычную вещь, "Битва за литературу" Ангелины Прудниковой. Кто-то сравнил ее с моей "Графоманкой", но это несравнимо. Моя маленькая Ларичева живет маленькую частную жизнь, а героиня "Битвы..." Серафима открыто берет под крыло весь белый свет, никого не пропускает. Автор видно не боится, что у нее получается вовсе не роман, а самая настояшая хрооника, беспощадная, почти документальная. вот фрагмент письма автору. "Слово «битва» обязывает. И коль уж вы его употребили, читатель воспринимает ваш рассказ как рассказ о войне. А на войне есть раненые и убитые. И вы могли бы стать одним из них, но чудом остались живы. Иначе никто бы не узнал. Спасибо вам за эту горькую, наигорчайшую книжку, написанную так сухо и правдиво, что почти документально. Если бы вы сохранили настоящие имена, это вообще был бы расстрел. Это был бы документ истории, как это понимал Шаламов. Автор, конечно, имеет право. Но понимаю, честно говоря, тут не до красот было. Это рев раненого зверя, не до реверансов. А что, чего вам бояться? Вам уже нечего бояться.
Если в начале я еще вскрикивала – «не могут же все быть сволочами!» - то после чтения я притихла: да, могут. Я верю всей этой истории, потому что была у меня та же история. Ходила проведывать больных и кормила голодных, насыпая кашу им в пригоршни. Но за это ни слова благодарности, а только «сука, зарежу». Да, я была неоднократно на месте вашей героини. Я тоже доходила до того, что печатала журналы и сборники на свои деньги, а детям нечего было есть, Но точно так же была растоптана.
Разница только в том, рядом был муж, и он тоже лег на плаху литературы, и возможно не только я наказана, но и он, не став писателем. Ведь он кормил семью и троих детей, пока я, видите ли, ездила по районам, открывая поэтов. «Может, хватит уже открывать?»
Поэтому для меня не стоит вопрос – поднимет ли голову Серафима со своей поредевшей шевелюрой и растеряв зубы в Ковиде – нет не поднимет. Силы кончились. И это не личная история одной женщины, это харя социума во весь экран. Вот такое у нас общество, и такое отношение к женщине. А по отношению к женщине можно судить о культуре общества… о союзах, которые сыграли свою темную роль. Обо всей этой среде, полной ненависти и злобы. Все правда.
Прочитала, согласна, уважаю. Мне нелегко далось это чтение. Но это нужно как лекарство, чтобы люди не цеплялись за иллюзии.
Возможно, я поспорила бы с подачей материала, ведь понимаете, все эти имена-отчества так обезличивают, персонажей трудно различить. Они сливаются, да и бог с ними, пусть сливаются и уходят. Перед нами конвейер – сочинили, переспали, умерли. Так оно и есть. Еще вчера я была черноглазой хохотушкой, а сегодня мне скоро 70 и я никого не хочу видеть. Я хожу на это постылое лито, чтобы не предавать учителя, давно покойного, но не надеюсь уже встретить единомышленников. Их ведь нет ни в лито, ни в союзе. Меня никто не заставлял, сама пошла. От властей тоже ничего не перепало. Когда я была в 2008 году в финале Букера зам губернатора на самолете привез на церемонию букет. Нет бы денег дать на книжку - куда там. На персональном самолете в Москву проще летать.
Я вам больше скажу – моя героиня Ларичева мелко плавала по сравнению с вашей Симой. Почему? Да потому, что у Ларичевой свои маленькие заботы с Упхоловым, а Сима - баба масштабная, она сразу весь мир взяла под крыло. Вот какие крылья-то отрастила, было что обламывать. Она эпическая, ваша Серафима. Пусть живет.
Вы конечно писатель, хотя книга не худлит. Но надо смотреть шире. А если шире, то это серьезное обвинение писаиельской среде".
