Новостной цикл из глубинкиЖитель Иркутской области поджег лес из-за того, что его не хотели подвезти.... В соревнованиях по копке могил победила команда из Омска... Омск хотели сделать столицей... "Вьюга зароет могилы и панихиды споёт". Трагическая судьба "колчаковского поэта" Георгия Маслова.... * Декабристом, заброшенным в Сибирь, называл себя поэт Георгий Маслов, родившийся 3 июня 1895 года, умерший в Красноярске от сыпного тифа в возрасте 25 лет. До последнего дня, на больничной койке, он правил свою поэму "Аврора", посвященную знаменитой красавице пушкинской эпохи. Чрезвычайно талантливый и харизматичный поэт, Маслов был искусственно "забыт" в СССР, потому что служил в Осведомительном отделе Сибирской армии и считался “певцом Колчака”. Полное собрание его сочинений было выпущено в Омске только к столетию смерти поэта... “Декабрист” Маслов, офицер колчаковского политуправления, не оставлял в небрежении гражданскую тематику. Судя по известным нам пушкинским штудиям Георгия, он предпочитал молодого Пушкина – романтика. Одним из пушкинских героев романтического периода был Андре Шенье – деятель и жертва революции. Сравнение двух революций и в те дни прямо напрашивалось, думаю, сейчас можно сравнить и ямбы двух поэтов: Когда войдёт баран в пещерный сумрак бойни И поглотит его проем – Отара, пастухи, последний пёс конвойный Уже не думают о нем. Мальчишки, что за ним, гоняясь, ликовали, Красоток разноцветный рой – Они его вчера умильно целовали, Украсив пёстрой мишурой,- Не вспомнят про него, когда мягка котлета (А.Ш., пер. Г. Русакова) Пора понять – права лишь сила. Так не сильна в кольце стальном Хихикающая горилла – За председательским столом! (Г. М.) Андре Шенье широко использовал в стихах античные мотивы. Тяготевший к эпосу Маслов ориентирован в направлении Вергилия. В Петрограде автор неизданного “Тростника” разрабатывал темы “Буколик”, написанных в память о римских Гражданских войнах: Костыли и деревяшки, Ноют раны в день ненастный. Вы свершили подвиг тяжкий И прекрасный, но напрасный. Тело немощно и хило, Только голос твёрже стали – Говорит о днях печали, О сраженьях и могилах. А другой молчит, заплакав, Им взволнованный глубоко, Как Улисс в стране феаков Слушал древле Демодока А история “Энеиды” – это судьба изгнанников, беглецов военного поражения. У Маслова она переплетается с сошествием во ад верного спутника Вергилия – Данте. Адские круги Маслова – перегоны между Омском и Красноярском зимой 1919/20 г.: Мы приехали после взрыва. Опоздали лишь на день, А то погибнуть могли бы. Смерть усмехалась криво Из безглазых оконных впадин. Из трупов замерзших глыбы Проносили неторопливо Тянутся лентой деревья, Морем уходят снега. Грустные наши кочевья Кончат винтовки врага, Или сыпные бациллы, Или надтреснутый лед… Вьюга зароет могилы И панихиды споёт. Будет напев ее нежен, Мягкой – сугробная грудь. Слишком уж был безнадежен Тысячеверстный наш путь Если вновь обратиться к “Войне и миру”, то надо вспомнить и о любви в романе Толстого, о противопоставлении в нем любви чувственной, эротической – семейной. Георгий Маслов тоже делает это, иногда в пределах одного текста: И в мир моих мечтаний Несёт цветной туман Худые плечи Тани И Саши полный стан. Но нежный голос скрипки Опять уводит к Вам, К томительной улыбке, К рассеянным словам. И грустно мне до боли, Что не умею жить, Что не хватает воли Уйти или забыть Может показаться, что и современники Маслова, и позднейшие исследователи слишком много писали о его увлечении Пушкиным. Действительно, Георгий внимательно читал Пушкина-романтика, создавшего, например, такую вариацию лирической темы Шенье: Где древних городов под пеплом дремлют мощи, Где кипарисные благоухают рощи, Повсюду я готов. Поедем… но, друзья, Скажите: в странствиях умрет ли страсть моя? Забуду ль гордую, мучительную деву, Или к ее ногам, ее младому гневу, Как дань привычную, любовь я принесу?.. Но Маслов шел дальше, он не возвращался к Пенелопе и не оставался с Навсикаями и Кирками. Георгий искал Аврору, северную звезду, снежную королеву. Былая Аврора осталась где-то в Финляндии, а свою он нашел в сибирской тайге: Снежинки – звёздочки на крепе. Ты мечешься в лесу одна. Ты в мире, будто в смрадном склепе, Судьбой живьём схоронена. Тропа у рыхлого сугроба, На нем следов вороньих сеть. Ты помнишь – бледный лик из гроба, И невозможность умереть. Подлинная Аврора Шернваль слыла “черной вдовой”; Аврора поэта – это смерть. Разумеется, умереть в тифозной палате казалось не совсем героическим поступком, но не схожим ли образом умер другой великий романтик, во многом образец Пушкина? Байрон нашел свою смерть в войне за свободу греков, а Маслов – за свободу своих сограждан.... * \ИСТОРИЯ © Copyright: Леотим, 2021.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
