Кариатиды-подружки и ЖД кассы.
«Кариатиды-подружки» и ЖД кассы. Продолжаю работать над комментариями к «Посланнику».
Замечали ли вы, петербуржцы, как замечала это я, как чужим становился для нас некогда наш любимый Невский. Исчезали наши любимые книжные магазинчики, магазины со сладостями, недорогие вкусные столовые и кафе, доступные студентам, магазины косметики и даже магазины фарфора и кинотеатры. Когда-то они были рассеяны вдоль всего Невского, и весь Невский благодаря этому был наш.
Мы знали секретики всех этих магазинчиков с детства, когда заходили туда с родителями и потом, когда нам уже разрешали путешествовать по городу самостоятельно. Например, перед лекциями на подготовительных курсах в Университет мы подружками забегали после школы перекусить бульоном с пирожками в кафе «Минутка» на Невский,20. В «Лавке художника» удавалось купить отличный ватман для чертежей, а в «Болгарской Розе» - почти заграничный крошечный флакончик-амфору духов «Быть может» и модный вишневый блеск для губ. И да – тоненькую капсулу с розовым маслом, заключенную в деревянный флакончик-шкатулку кустарного вида. Бывали магазины «Старой книги» и там можно было раскопать себе какое-нибудь сокровище, а иногда можно было приобрести красивые альбомы по искусству – но стоили они дорого – рублей 5-7. А можно было очень красивые открытки купить, и душа радовалась. В книжных магазинах иногда устраивались выставки современных художников.
Но уже в перестройку все закрылось, перемешалось, постепенно все стало не по нашему карману и не для нас, книжные магазинчики и сладости вытеснили бутики, выставившие в витринах странные образцы модной одежды. Проходим Невским и нет там больше ничего «нашего». Можно, конечно, завернуть в Пассаж или в Гостиный двор как в музей или даже в Дом книги – там теперь есть кафе с видом на Казанский собор. Но ничего этого не хочется. Книги и кафе, конечно, дорогие.
А еще - как мы получили задание по архитектурному проектированию делать обмеры и чертежи самых интересных лестниц в петербургских парадных, и для этого нам были открыты все парадные, какие только пожелаешь! Как жаль, что мы не осознавали, что все это – какой-то недолгий и счастливый миг в нашей жизни.
Да, нашими остались красоты, доступные зрению – фасады зданий и памятники.
Конечно, это не мало в прекраснейшем городе на свете. Тем более, что я пишу как раз про них – про памятники для моей повести «Посланник». Про атлантов и кариатид.
А интересные атланты и кариатиды украшают и Невский проспект и его ближайшие окрестности.
И вот я вспомнила про «кариатид-подружек» ( я так называю этих красоток) на здании железнодорожных касс на канале Грибоедова, нашла их занятными для своего списка «необычных» и пустилась уточнять про архитекторов, строивших и перестроивших здание. И конечно, вспомнила, как много с ним связано – столько раз стояли мы в очереди за билетами на поезда, которые становились пропуском в неведомые еще доселе города.
Хотела начать со своих многократных поездок в начале 90-ых из Петербурга в Москву и обратно, связанных с учебой во ВГИК, но это отдельный рассказ о времени сложном, полном лишений и все- таки не лишенным еще надежд.
Поэтому вспомнила приятное, как еще раньше, учась на архитектурном в ЛИСИ, мы в зимние институтские каникулы ездили с подружками на один день погулять в рождественский Таллин. Ночь ехали, день гуляли по старому городу и вечером садились на обратный поезд. Посещали музеи, наслаждались прогулками по средневековому городу, заходили в нарядные кафе с непривычным ассортиментом блюд и конечно, в хорошенькие прибалтийские лавочки и магазинчики. Из разных чудесных покупок больше всего помню отчего-то клей ПВА – большая редкость в Питере, но необходим для архитектурных макетов, чертежную тушь «Кальмар» и почти импортные пуговицы!
Пластмассовые и с ушком, но с металлической облицовкой под бронзу и иностранным словом на ней. За этими пуговицами мы возвращались с подругой Наташей ( к ее великому негодованию, поскольку она была настроена против всяких проявлений мещанства, в том числе и липовых фирменных пуговиц) в лавочку несколько раз, поскольку всякий раз я считала, что замечательных пуговиц приобретено недостаточно. Так что по возвращению в Питер казалось, что пуговиц очень даже много. Пуговицы для архитектурной работы мало что значили, но вызвали восторг у однокурсников, которые тут же начинали клянчить знатные пуговицы и бывали ими одарены. Похоже, теперь у меня ни одной ни где и не завалялось.
Клей ПВА был в желтой широкой пластиковой бутылочке и с красной крышечкой с пластмассовой же кисточкой! Жизнерадостный дизайн и польза!
Теперь нет для нас ни Таллина, ни железнодорожных касс. Но хорошая новость – клеем ПВА хоть залейся.
Да, железнодорожных касс в здании на канале Грибоедова больше нет. Их продали. Уже год назад, в декабре 2020 года кассы доживали в здании последние свои дни.
А узнала я это совершенно случайно – благодаря подружкам-кариатидам, украшающим фасад дома на канале Грибоедова. Не помню даже, когда я туда заходила – ездить в другие города сейчас совсем не приходится. Но даже зайти, постоять среди зала, посмотреть на часы над входом и информационное табло уже невозможно. Все-таки воспоминания ощущаются более всего на старом месте, связанном с событиями. Предвкушением и предчувствиям событий.
В Дом Книги хотя бы зайти можно, а сюда теперь и не зайти даже.
А вот и обещанная информация про здание с кариатидами-подружками на канале Грибоедова, 24.
Кариатиды-подруги, пары девушек, нежно взявшихся за руки и смотрящих друг на друга с сестринской любовью, обрамляют широкое балконное окно и поддерживают головами и свободными руками кронштейны эркера на третьем этаже. Всего красавиц – четыре пары: по две пары, симметричные относительно балконного окна, и в композиции с балконом и поддерживаемым эркером симметричны относительно главного входа – входной арки.
Набережная канала Грибоедова, дом 24. Дом, который существовал уже в первой половине XIX в., в 1884 г. был перестроен для купившего его В. А. Ратькова-Рожнова архитектором М. Ф. Петерсоном. Позднее здание было перестроено архитектором П. Ю. Сюзором для создания "Пассажа", торгового пассажа с галерей от канала Грибоедова до Думской улицы. В 1970-х гг. внутренняя галерея дома № 24 была перестроена для Центрального железнодорожного бюро Октябрьской железной дороги. Здесь были открыты кассы по продаже железнодорожных билетов на все направления. В настоящее время здание продано, и поскольку охранного статуса оно не имеет, будет переделано под гостиницу.
Другие статьи в литературном дневнике:
