http www. novayagazeta. ru blogs 273 65685. htmlРуцкой и попугай (Диана Качалова) 13.10.2014 Где-то году в 96-м, я поехала брать интервью у Руцкого. Экс-мятежник жил в огромной квартире неподалеку от храма Христа Спасителя. Я позвонила в дверь. Тишина. Через пару минут я заметила, что она не заперта и легонько ее толкнула. Дверь открылась и я увидела, что меня встречает… попугай. Он был какой-то монотонно мутнозеленой раскраски, но такого огромного размера, что я замерла. — Кто? — сказал попугай. Я так растерялась, что полезла за визиткой, но потом одумалась. — Драстье, — сказала я попугаю в тон, надеясь, что если я буду коверкать слова, то он меня лучше поймет. — Вор, — сказал попугай утвердительно. Я совсем скисла. К счастью в этот момент из кухни вышла жена Руцкого: — Не обращайте внимания, он всех подозревает в воровстве. Когда я вороне на карниз крошу хлеб, он истошно орет: крадут! крадут! Не помню, как звали эту прекрасную птицу, но она (он), подозрительно оглядываясь, провел меня в кабинет к Руцкому. И остался слушать. Поначалу Руцкой говорил спокойно, но дойдя до октябрьских событий 93-го года, он перешел на повышенные тона и начал размахивать ручищами. Попугай огорчился и встрял: — Что ты кричишь! Что ты кричишь! Что ты кричишь! — Заткнись, — рявкнул на него Руцкой и показал кулак. — Это мне друзья на выход из Лефортово подарили. Болтливый зараза — говорит все. Попугай оказался не просто болтливым. Он перехватил инициативу и на каждую реплику Руцкого кричал: Врет! Не ори! Вор! Крадут! ( последнее, поглядывая в мою сторону). У меня создалось впечатление, что он отлично понимает, о чем говорит хозяин. Руцкой поначалу рычал на птицу, но когда интервью превратилось в перепалку экс-вице-президента России и попугая (у меня на пленку записалось только их поочередное — не ори! сам дурак!), экс-вице схватил попугая и засунул его в огромную клетку. — Мерзавец, — это сказал Руцкой. Попугай на секунду замолчал — он подбирал слова. — Предатель, — вдруг спокойно сказал попугай. Экс-вице побагровел. Я была готова выключить диктофон и откланяться — ничего лучше бы я уже не услышала. Я ошибалась. Руцкой взял плед и накрыл им клетку. Наступила тишина. Какое-то время мы оба приходили в себя после бури. — Так о чем мы говорили? О Чечне? Я в свое время говорил Ельцину, что Чечню надо накрыть экономической блокадой, как я этого попугая одеялом. И они будут сидеть, как он сейчас, и не питюкать. — А я тут, а я тут, а я тут, — раздалось из-под одеяла тихо, но уверенно. Это было 20 лет назад. За эти годы я не встретила ни одного политолога, который бы лучше понимал перспективы отношений России и Чечни. © Copyright: Елизавета Петровна Семенова, 2015.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
