Трагический 1988-й

Трагический 1988-й

29 мая 2025 года, четверг.

Февральские события 1988 г. в НКАО я описала в мемуарах «Сквозь века протянулась незримая нить...» - Гл. 7. https://proza.ru/2024/04/02/76

Это было самое НАЧАЛО, взгляд из Москвы.
После первых акций протеста в НКАО, события развивались настолько стремительно, что было не до дневниковых записей. В Москве у меня жил отец, который остро переживал всё, что происходило на родине. Мы были с ним на одной волне. Звонки родным и близким, беседы с коллегами, ожидание чего-то значимого, анализ публикаций — всё это не прекращалось ни на минуту. Мы пытались что-то объяснить окружающим, которые не совсем понимали, что происходит. Только через три месяца после начала событий в Нагорном Карабахе я снова начала вести дневник. Хотела сохранить всё, что мы видели, слышали и знали, в первозданном виде.
Вот уже 37 лет события тех дней не выходят из головы. Им предшествовали и другие события. К примеру, в 1967 году летом произошёл межэтнический конфликт в Карабахе. Об этом я написала в https://proza.ru/2025/03/21/1375 в разделе «За непослушание могли бы и пострадать». С тех пор прошло 58 лет, и я не перестаю задавать себе вопрос: «Разве нельзя было сделать так, чтобы не было этого конфликта?» Подобные и другие конфликты накапливались десятилетиями. Игнорировать их существование было преступлением. В таком многонациональном государстве, как Советский Союз, должны были существовать компетентные органы, способные выявлять, предупреждать и урегулировать подобные ситуации.

Всё, что происходило в Нагорном Карабахе, фактически повторилось в Донбассе позже, с тем отличием, что в первом случае в регионе шла интенсивная азербайджанизация, а во втором случае – украинизация. Так же, как и на Украине, где пытались вытеснить русский язык, в Нагорном Карабахе вытесняли родной армянский язык, переписывали историю, постепенно заселяли армянские районы азербайджанцами, расформировывали районы и объединяли их с азербайджанскими, меняя процентный состав. Возможно, руководство Аз.ССР рассчитывало в будущем вообще расформировать НКАО. Поскольку перед армянами уже был пример Нахичевани, где не осталось армян и армянских памятников, народ решил поднять голос в свою защиту, используя законные пути, предусмотренные конституцией СССР, Но не тут то было. Мало кто из сторонних понял, что произошло. Но, главное, руководство СССР не было готово к такому стечению событий. Армения поддержала требование жителей Нагорного Карабаха, так же как позже Россия встала на защиту Донбасса. Однако тогда верхние эшелоны власти сочли требование армян проявлением национализма. Это стало триггером для Азербайджана, и начался террор против армян, что привело к крупномасштабной войне. В 1-ю Карабахскую войну народ не только отстоял право жить на своей земле, но и обеспечил свою безопасность за счет буферной зоны.
Не лишне тут отметить, что Нагорный Карабах на заре Советской власти был передан Азербайджану одним росчерком пера. Тогда народ на волне революционного подъема не придал этому значения, не протестовал, поскольку с воодушевлением принял лозунг о том, что все люди братья. Позже, таким же росчерком пера Крым был передан Укр.ССР. И опять, никто не протестовал, поскольку это шло сверху, и опять же потому, что был единый советский народ. Аналогий много, но понимание происходящих процессов разное.

Сейчас, когда Нагорный Карабах покинуло всё армянское население, не желая жить под гнётом Азербайджана и видя зверства, устроенные в приграничных сёлах, мне особенно горько осознавать, что мировое сообщество и Россия, правопреемница карабахских земель, не только промолчали, но и поддержали агрессора. Заявление премьер-министра Армении о непризнании Нагорного Карабаха не имело юридической силы. У региона было собственное правительство, мнение которого никто не учитывал. Волю жителей Нагорного Карабаха также проигнорировали.

История повторяется. Похожих проблем на земле не счесть. Неужели человечество не может выработать адекватные решения сложных межэтнических (межнациональных) и территориальных проблем, чтобы они были приемлемы для враждующих сторон? Каково соотношение между принципами права наций на самоопределение и территориальной целостности? Не противоречат ли они друг другу? Посмотрела статьи в Интернете. Оказывается, не противоречат. Но почему они не работают? Но сейчас речь не об этом.

Я пытаюсь понять, почему реакция руководства СССР на требование НКАО была такой неадекватной. Почему принятые решения были непрофессиональными?

Описываемые события — это одновременно взгляд из Москвы и отражение того, что происходило в центре событий. Я старалась быть объективной, но не обошлось без личных комментариев. На фоне трагических событий 1988 года жизнь и работа в Москве и в регионе шли своим чередом.

ИЗ ДНЕВНИКА 1988

17 мая 1988
ОТЕЦ приехал в Москву 9 декабря 1987. Он мне показался постаревшим, почти стариком. А ведь ему было только 77 лет. Он всегда выглядел моложе своих лет.
Слава не смог встретить отца, был в командировке. Встретила его я. Отец был растерян. Волнуясь и запинаясь, он сказал, что чемодан оставил в самолёте, не смог найти. Я не знаю, как мне удалось в одно мгновение оценить ситуацию, спросить подробно о чемодане, где искать… Оставив его одного, я тут же побежала на летное поле искать самолет. Я не чувствовала холода, что-то меня вело и я быстро нашла самолет.
Это был аэробус. Трап в багажное отделение еще не убрали, и я поднялась внутрь, там было темно, но свет просачивался через открытые проемы дверей, и можно было разглядеть двух- или трехэтажные стеллажи. Мне не у кого было спросить, где искать чемодан, и я по наитию шла вдоль стеллажей, заглядывая вглубь. Я знала, что отец не мог засунуть чемодан далеко и высоко, поэтому задача моя облегчалась. Искать пришлось не так долго, как я предполагала (на самом деле, я не была уверена, что мне удастся найти самолет и чемодан). На одном из стеллажей я увидела в глубине какой-то чемодан, он оказался папиным. Я сразу узнала его. Его мы подарили отцу, поэтому у меня не было сомнений, что это тот чемодан. Как я его притащила в аэропорт через всё летное поле, я не помню.
Отец сразу оживился, помолодел. Я так и не спросила его, почему он не сдал чемодан, тем более, что ему после операции нельзя было таскать тяжелые вещи. Мы пошли на стоянку такси. Отец очень устал. Нам удалось без очереди взять такси (вернее, ему, как ветерану), приехали домой.
У отца был свой распорядок. Он каждый день ходил на прогулку и заходил по дороге в магазин, покупал молочные продукты и хлеб. Иногда приносил и овощи. Но, как правило, что-то одно, чтобы не было тяжело. Ему нельзя было таскать тяжести. Не больше трех килограммов. Деньги на продукты давала я, и ругала, если он иногда тратил свои. Остальное время он читал, смотрел ТВ, писал. Мы очень быстро привыкли к новому ритму. Как ни странно, они с внучкой, Анной, не подружились. Обедали отдельно, каждый в свое время. Анна уходила, не предупреждая его, и когда он спал днем, дверь иногда оставалась открытой. Мы с утра до вечера были на работе, и мне нравилось, что отец дома. Я была спокойна за Анну, несмотря на то, что они друг с другом мало общались.
Так прошло два с половиной месяца спокойной размерной жизни.

Но вот в феврале начались МИТИНГИ И ДЕМОНСТРАЦИИ в Степанакерте. Телефон наш практически не умолкал. Начиная с двадцатых чисел февраля, мы уже сами были втянуты в круговорот событий (об этом я написала отдельно – Гл.7. https://proza.ru/2024/04/02/76 ).
Бездарная пресса (некогда Вернадский называл ТАСС бездарной) давала корявую информацию. Мы возмущались, спорили – но с кем?.. Я пыталась по телефону поговорить с корреспондентом ТАСС, подготовившим первый выпуск по НКАО, но он меня оскорбил и даже не захотел выслушать до конца. Тут же армян заклеймили националистами, экстремистами. На совещании в ЦК постановили, что требование НКАО противоречит ленинским принципам национальной политики.
Отец решил послать телеграмму, но кому? Чтобы правильно составить телеграмму, мы решили съездить в Ленинку и перепроверить факты, о которых хотел сообщить в телеграмме отец. В первый раз я поехала в Ленинку одна. Целый день просидела за книгой Хармандаряна, выписала все, что относилось к НКАО и Нахичевани.
ТЕЛЕГРАММУ НА ИМЯ ГОРБАЧЕВА отправили числа 28 февраля.

А накануне, 27-28 февраля, я видела страшный сон. В красных тонах. Как будто где-то что-то пылает. Незнакомый город. Низкие дома. Узкие улочки. Я наблюдаю со стороны, но мне страшно. Пока меня не видят. Но сама я вижу толпы людей, ощущаю их ярость. Там что-то происходит, но конкретно назвать что, сейчас я затрудняюсь. Чувствую, что что-то недоброе, злое. Я боюсь за тех, кто недалеко. Но я стою и наблюдаю за всем одна. Вдруг меня схватили и куда-то ведут. Я оказываюсь в довольно просторной комнате, размером в спортзал. Мебели нет. На полу ковры. На единственном стуле сидит женщина, в которой почему-то я узнаю Джуну(?), знаменитого экстрасенса, которую до этого я ни разу не видела, только по ТВ. Рядом какие-то девушки. Джуна(?) мне повелевает подойти. Я не хочу, сопротивляюсь. Тогда она, не касаясь меня, вытянув руку, делает так, что я поднимаюсь над полом. В следующее мгновение я чувствую, что лечу вокруг нее в горизонтальном положении, как будто кто-то раскручивает меня, держа за ноги. Скорость вращения возрастает, ускорение все более и более увеличивается, одновременно я поднимаюсь над полом все выше и выше. Радиус вращения тоже увеличивается, впечатление, что я растягиваюсь. В какой-то момент я начинаю вращаться с такой скоростью, что язык у меня начинает опухать, и я начинаю задыхаться. Девушки, что рядом с Джуной(?), кричат: «Хватит, убьёшь», а Джуна(?) смотрит на меня безжалостными глазами и шепчет: «Еще немного».
Возможно, я так и задохнулась бы во сне, но, слава Богу, проснулась. Вся в холодном поту. Может быть, у меня, действительно, есть какая-то интуиция, и я чувствовала события в Сумгаите. А может, такой сон приснился мне из-за бигудей, которые я забыла снять перед сном. Так или иначе, после этого я все время плохо спала и мне казалось, что события в Сумгаите я пережила ночью, во сне.

СУМГАИТСКИЙ ПОГРОМ
ЗВЕРСТВА В ОТВЕТ НА ПРОТЕСТЫ?

После резни в Сумгаите отец решил еще раз написать Горбачеву. Ведь с самого начала было ясно, что при таком ИСКАЖЕННОМ ОСВЕЩЕНИИ событий в НКАО в прессе всякое может случиться. Почему же идеологические работники это не предусмотрели? В конце концов, решили письмо отправить А.А.ГРОМЫКО, как самому адекватному руководителю.
Надо сказать, что после первого письма по ПОРУЧЕНИЮ ЦК ИЗ СОВЕТСКОГО РК к отцу пришли два человека. Нас дома не было. Мы с друзьями, Светиками, были приглашены в Центральный дом художников на выставку «Женщины Индии».
Мой папа рассказал представителям РК, что он думает по поводу Карабахской проблемы, сказал, что пишет обширное (подробное) письмо и собирается отправить его А.ГРОМЫКО. Они не советовали делать это, сказали, что материалов в ЦК достаточно, и что надо набраться терпения и ждать ответа в прессе.

Отец всё равно продолжал писать о тех злоупотреблениях, о которых он сам лично знал. Злоупотреблениях, исходящих непосредственно от руководства Азер.ССР в отношении НКАО (отец многие годы был главным зоотехником области и знал то, о чем собирался писать). <Точно не помню, отправил ли он письмо А.Громыко. Свой архив отец забрал в Ереван.>

Я собирала газетные вырезки. Жалко только, что фиксировала не все наши разговоры по телефону с родственниками (в Ереване и Степанакерте). Их реакции на публикации и ТВ были адекватны моим и они фактически отражены в многочисленных письмах других людей. Поэтому я на этом не хочу останавливаться.
Однако я хотела бы обратить внимание на точки зрения, которые отличаются от моей. Ведь со временем это может забыться.

МНЕНИЯ КОЛЛЕГ И ДРУЗЕЙ

22.05.1988
На работе многие проявили интерес к карабахским событиям. Естественно, что вначале мало кто что понимал. По крупинкам складывалось мнение. Я сразу рассказала Георгию Ивановичу, Льву Николаевичу, Александру Яковлевичу и М.Игорю суть проблемы. Все они сошлись во мнении, что карабахский вопрос подняли слишком рано и он не решится. По их словам, таких вопросов в стране и мире слишком много.
После сумгаитского погрома К.Юра и Д.Гена поинтересовались, что к чему. Имела разговор и с З.Галей, А.Наташей, Ч.Мариной и Галиной Дорж. Сумгаитские события стали потрясением для всех. В газетах не писали, против кого был направлен террор, лишь ходили непонятные слухи.
После выхода в «Правде» статьи «Эмоция и разум» (март 1988 г.), наконец, и непосвящённым стало ясно, что это азербайджанцы напали на армян и учинили погром. Мне-то всё было известно раньше, я сейчас пишу о тех, которые не имели той дополнительной информации, которую имела я. Надо отдать должное Георгию Ивановичу. Он не просто просмотрел эту статью, но прочел достаточно внимательно и нашел массу противоречий, о чём и доложил на политсеминаре, который проходил на кафедре на следующий день, после выхода статьи. Как же так, - спрашивал и удивлялся он, - вначале нас хотят убедить в том, что это дело рук руководства Армении, а затем мы своими глазами читаем, что были допущены вопиющие нарушения национальной политики в отношении армянского населения Карабаха со стороны руководства Азербайджана. Значит, это внутренняя проблема Карабаха?
Александр Яковлевич спросил меня, что решили с ДЕМИРЧЯНОМ, ведь после двух разгромных статей в «Правде» его должны были снять. Поскольку мы дома читали материалы Пленума ЦК Армении, я объяснила, что вроде все вопросы и обвинения сняты, так как по ним уже к началу Пленума были приняты меры, и вроде не за что было его снимать. Ал-р Яковл. лишь удивился, а Понамаренко сказал, что когда в движение приводятся массы людей, обычно это делается людьми высокого ранга ради корыстных целей.
Тут меня осенила мысль о том, что возможно сейчас пытаются возложить всю ответственность на руководство Армении, чтобы было легко снять Демирчяна. Кажется, Симонову я сказала: «Если кому-то хочется снять Демирчяна, не надо для этого примешивать Карабахскую проблему. Демирчян здесь ни при чем». Симонов лишь воскликнул: «Ах вот как вы ставите вопрос!». Он тоже считает, что выступление НКАО готовили во главе с Демирчяном.

ОРГАНИЗОВАННОСТЬ ИЛИ БЕСЧИНСТВА?

Очень интересный подход у Ады Борисовны (она вдова моего университетского руководителя, на пенсии, очень интересная и умная женщина). Ада Борисовна считает, что армян подвела организованность. Что наше высшее руководство не потерпит этого. Как я поняла её, для политики, оказывается, большее зло (или более опасна) организованность, нежели стихийные беспорядки. Я пыталась убедить её, что в Сумгаите тоже всё было организованно, на что она мне сказала, что всегда в таких случаях легче свалить вину на неустойчивых, «темных» людей, не обязательно организованных кем-то. «А в Армении около миллиона людей выходили на демонстрации. Без хорошей, заблаговременной организации это было бы невозможно. И самое страшное то, что никто не запретил, а может, даже вовремя не заметил. Это первый случай в истории нашей страны», - сказала она.
Я объясняла А.Б., что армянская интеллигенция делала все, чтобы предотвратить возможные беспорядки. «Ведь и среди армян, наверное, тоже есть темные, неустойчивые элементы, тем не менее, даже общая преступность в эти дни резко упала. Люди чувствовали ответственность. Разве это плохо?», - говорила я А.Б.
Надя (моя однокурсница) всецело была на стороне требований армян. Она рассуждает так же, как и я. Есть здравый смысл и надо следовать ему. Если есть какие-то национальные вопросы по Союзу, их надо изучать всесторонне и решать. Необходимо учитывать мнение большинства, проживающих в регионе, разумеется, в контексте исторических, национальных, культурных и только затем экономических условий. Ошибки прошлого не только по отношению к отдельному человеку, но также и по отношению к целым народам надо исправлять.
Неля (Славина сокурсница) как-то сказала, что вообще надо «ликвидировать» национальности (как видимо в США), тогда не будет таких проблем. Но ведь реальность такова, что национальности существуют и, видимо, еще не созрели условия для их отмирания. Что же делать? Жить-то надо.
Фёдор (её муж и тоже сокурсник Славы, мы с института дружим с их семьёй) с самого начала отрицательно отнесся к выступлению армян. Он считает, что армяне в НКАО так и жили бы себе, если бы среди них не проводили бы соответствующую работу (могу точно сказать, что среди моих родных и друзей никто не проводил работу). Они, мол, знали, что их поддержат в Армении. Когда в Карабахе получили сигнал о готовности, начались демонстрации, тут же подхваченные в Ереване. Фёдор не исключал того, что у армян была связь с зарубежными организациями, которые должны были поддержать их требования. Причем всю ответственность он возлагал на Демирчяна, который, якобы, чтобы продержаться еще год-второй, решил сыграть на национальных чувствах армян, то есть хотел стать национальным героем. Даже Сумгаит ставил ему в вину потому, что он, мол, не мог не знать, какую реакцию вызовет требование армян среди азербайджанского населения (лично я не предполагала, что реакция азеров будет такой, я была о них лучшего мнения). Иногда даже в речи Фёдора мелькал неявный намёк на то, что возможно и сами армяне спровоцировали погром в Сумгаите. Кто-то распространил и такой слух.
Я объясняла Фёдору, что в истории армянского народа не наблюдалось массовой агрессии. Слишком много претерпел армянский народ именно из-за того, что не хотел воевать, устал от постоянных набегов, войн. В последние века армяне по мере сил оборонялись и часто безуспешно, с большими потерями. Мусульмане же, пользуясь неагрессивностью армян, где хитростью, где коварством расправлялись с мирным населением, направляя против армян религиозных фанатиков, либо даже простых людей.
Вспомним, например, как расправились с Грибоедовым.
И за 70 лет Советской власти разве ничего не изменилось? Разве люди не стали более грамотными, образованными, культурными? Как же могло случиться то, что случилось в Сумгаите, а ещё раньше в Аскеране, куда направилась фанатичная толпа из Агдамского района? Разве это может быть делом рук Демирчяна, каким бы человеком он ни был?
И все же. При всем сочувствии Фёдора к нам, он оставался при мнении, что сыр-бор разгорелся из-за амбиций Демирчяна. Я думаю, что к этой мысли, возможно, подвел его Рафик Григ, потому что через неделю после разговора с Фёдором я у них дома говорила с ним. Он придерживается того же мнения. Я с их мнением так и не согласилась, была уверена, что Демирчяну эта ситуация не просто не выгодна, но и не нужна, он уже потерял свое лицо(?) и не имеет поддержки в народе. Фёдор же считал, что сейчас снять Демирчяна будет нельзя, так как народ встанет на его защиту, посчитает его жертвой карабахских событий.
Позавчера было сообщение о том, что Демирчяна и Багирова сняли со своих постов. Народ в Ереване принял это нормально. Никаких выступлений в его защиту не было. И за границу он не убежал, как думали некоторые.
Еще через неделю мы ездили на дачу к друзьям и там встретили Сашу Г. Он для меня оказался крепким орешком. Но об этом потом.

ЛИГАЧЕВ И ВЛАСТЬ

24.05.1988
Позвонила Ася из Еревана. Расстроена. В Степанакерте волнения. На Пленуме Аз.ССР Лигачев оскорбил Погосяна. И еще сказал, что ПОКА ОН, ЛИГАЧЕВ, У ВЛАСТИ, НИКАКИХ ТЕРРИТОРИАЛЬНЫХ ИЗМЕНЕНИЙ НЕ БУДЕТ. Ася сказала, что Погосян с инфарктом слёг. Обком послал телеграмму Горбачеву. Ждут ответа.
Не все со стороны понимают суть требований НКАО. Но самое главное, не понимают азербайджанцы, имею в виду адекватных. Они не хотят даже вникнуть. А ведь вопрос решаемый. Руководство Аз.ССР должно осознать, что насильно удерживать область невозможно. За 70 лет не удалось создать условия, в которых армяне чувствовали бы себя в безопасности. Я думаю, что на самом деле Азербайджан стремился сохранить контроль над территорией, а не над армянским населением. Его политика всегда была направлена на постепенное вытеснение армян из этого региона. После событий в Сумгаите Азербайджан должен был признать свою вину перед армянами и официально извиниться. Только новый секретарь сумгаитского горкома признал, что город виноват перед армянами (кажется, еще был поезд «Дружба» из Баку в Армению, который армяне не приняли). Раны быстро не заживают. Нужно время. Нужно обоюдное стремление.

ПОЧЕМУ АРМЯН ЗАКЛЕЙМИЛИ НАЦИОНАЛИСТАМИ?

Саша Г., как и центральные СМИ, заявил, что армяне — националисты (почему???). Что эгоистично выдвигать такие требования (терпеть???). Что более 100 народов в СССР живут не лучше (очень жаль!!!). Что другие народы не хуже армян (согласна!!!). Что азербайджанская интеллигенция не хуже армянской (где они???). Что все дело в руководстве (кто бы спорил!?). Что все это было нужно Демирчяну, чтобы удержаться у власти (а руководство Аз.ССР не при чем?). Дался всем Демирчян!!! Только и слышишь – Демирчян, Демирчян. В верхах очень нужно было кого-то сделать козлом отпущения, и, кажется, удалось.
С Сашей Г. трудно спорить. Он практически тебя не слышит, пока сам не выскажется. А ведь речь идет совершенно о другом. Речь идет о том, чтобы все народы СССР жили в мире и согласии. И если есть проблемы, надо их решать. Трезво, с учетом всех сторон. Всегда можно найти оптимальное решение. И здесь, как мне кажется, тон уже должны задавать здоровая интеллигенция и трезвые политики. Необходимо выступить перед народом по ТВ лучшим представителям азербайджанской, армянской и других национальностей за круглым столом. Нужно подготовить историческую справку о Нагорно-Карабахской автономной области (НКАО). Важно рассмотреть предысторию вопроса, суть проблемы и выдвинутых требований. Необходимо собрать обоснованные мнения и разработать возможные пути решения. Решение проблемы не будет быстрым. Проводить встречи и обсуждения до тех пор, пока не будет достигнуто согласие по всем спорным вопросам. Именно так сейчас проходят переговоры между историками Польши и СССР по вопросу Катыни.
Саша Г. – умный и думающий человек. Мне нравится его прямота, но он иногда сгущает краски, чтобы ярче обозначить общие проблемы, характерные для системы. Как исследователь, он пытается рассмотреть все возможные варианты. Когда мы снова обсудили события в Карабахе, он, кажется, нашёл приемлемый выход из противоречия между правом наций на самоопределение и территориальной целостностью государств. Может, это станет предметом дальнейшего анализа.

ДОЛЖНА ЛИ БЫЛА АРМЕНИЯ ПОДДЕРЖАТЬ НКАО?

Очень интересное наблюдение. Я обратила внимание на то, что обсуждение проблем НКАО часто сводится к событиям в Армении. Забывают, что Арм.ССР лишь поддержала требование НКАО, но не была ни инициатором, ни организатором. Если и были таковые в Армении, то, несомненно – выходцы из Карабаха, вынужденные уехать по известным причинам. Хорошо, что впоследствии Зорий Балаян, Сильва Капутикян и другие представители интеллигенции, активно включились в события. Это придало демонстрациям в Армении управляемость. Ведь не шутка. В иные дни в Ереване в демонстрациях принимало участие до миллиона человек.

ОТРАВЛЕНИЕ В ЛАГЕРЕ

11.06.1988
Давно не писала. Анна вместе с классом поехала в летний трудовой лагерь в Подмосковье (Кашира, совхоз Руновский). К нам на месяц приехали гости из Степанакерта - Славин двоюродный брат Владик с семьёй (женой Сусанной и сыном Арменом). Много было событий, но некогда было писать.
Вечером испортилось настроение (возникло некоторое непонимание между нами и ереванскими родственниками).
А вообще неприятности начались вчера, но другого плана. Слава позвонил мне на работу в Т.с. (в этот период я работала в корпусе МИСиС недалеко от Теплого стана) и сообщил, что Анна в больнице, причем в инфекционном отделении. Дети в лагере отравились клубникой.

Мы решили поехать и навестить её. Но на 3 часа у меня была ЖБК. Вместо того, чтобы отпроситься (простить себе не могу), я попросила Славу встретить меня у института после заседания в 15:30. Я опоздала на 15 минут, а ехать было далеко, в Каширу. Поезд ушёл перед нашим носом, а следующий ожидался через 50 минут. Пошли в «Гриль», подкрепились и еле успели на следующий поезд. Он оказался экспериментальным, из двух составов (24 вагона). Ехали медленно. Он опоздал на 35 минут. На станции «Кашира» ждали автобус. Долго не было № 3, решили спросить у милиционера, как ещё можно доехать до больницы. Он указал на ещё один автобус, который привез нас к взрослому диспансеру, вместо детского. Пришлось возвращаться к стоянке автобуса (но не на станцию) и искать другие пути.
Ехали долго и добрались до больницы поздно вечером в 21:30. Попросили позвать Анну. Сестра сказала, что её уже выписали и можно её забрать. Мы обрадовались. Вскоре пришла Анна в легком платье и резиновых купальных тапках. Другой одежды не было, она оставила всё в лагере. Что делать? Пришлось идти так. Анна не совсем была готова к выходу из больницы, думала, что мы приедем завтра. Она хотела, чтобы мы заехали в лагерь за вещами, но мы не успевали. Могли опоздать на последний поезд. Ей было холодно, неудобно в резиновых тапках и поэтому она нервничала. Мой пиджак не хотела брать. Так что всю дорогу дрожала от холода. Доехали до Москвы с большими трудностями только за полночь. Замерзшие, голодные, холодные. Удачно было только то, что приехали с Анной, а все остальное, как в кошмарном сне.

МИТИНГИ У АРМЯНСКОЙ ЦЕРКВИ

12.06.1988
Слава с утра позвонил в Ереван брату, Гамлету. Поинтересовался о вчерашней встрече карабахцев. Рассказал о том, что Вазген 1 в прошлое воскресенье вёл службу в Армянской церкви. Сказал о новостях, которые мы узнали от Товмасяна Арто.
После завтрака мы с Сусанной решили пойти в Армянскую церковь. Я ещё ни разу не была там. Как-то еще до выхода в «Правде» статьи «Эмоция и разум» мы с отцом решили пойти на армянское кладбище, но у метро «1905 года» нас остановили и предупредили, что кладбище оцеплено, что туда не пускают. Нам пришлось вернуться домой.
На этот раз нас никто не остановил, хотя на пути мы видели милицейские посты. Пришли к церкви около 12:20. Было много народу. Шел митинг. Говорил какой-то художник. Много было «воды». Впрочем, мы стояли сзади, где было плохо слышно. Он зачитал свое личное обращение какому-то высокому лицу. Потом выступила беженка из Сумгаита со срывающимся голосом. Выступил служитель Армянской церкви. Очень толково, сдержанно. Затем выступил служитель русской церкви (Ивана-воина), что напротив французского посольства, зачитал подготовленное им обращение в ЦК от лиц неармянского происхождения. Обращение было грамотным, по духу – интернациональным. Среди выступивших были ереванец, бакинец, какой-то студент. Ереванец, в целом, говорил верные вещи, но не надо было Хайдера, объявившего голодовку, называть симулянтом и авантюристом. Хайдер не виноват, что наше правительство и советские люди, принявшие участие в нём, не проявляют такого же сочувствия к армянской интеллигенции, объявившей голодовку в знак протеста против приравнивания их требований к проявлениям национализма.
Транспаранты и плакаты за выступающими сменялись всё время. Все они по духу были интернациональными, перестроечными. Выступили русский юрист Зелинский и редактор свободной независимой газеты «Демократия» Новосельцев. Вслед за ним снова выступил служитель Армянской церкви и предупредил, что выступления должны быть в рамках законности и в этих же рамках мы должны обратиться к своему правительству, к своей прессе с требованием решить вопрос и освещать события в соответствие с реальным положением дел.
Историк Айрапетян говорил о пан-тюркистском заговоре и вслед за этим предложил выступить на ТВ представителям азербайджанского и армянского народов, разъяснить свои точки зрения. Кто-то предложил вместо аплодисментов молча поднять руку со сжатым кулаком.
Выступления продолжались. Мы с Сусанной прошли в церковь, зажгли свечи. Часть речей мы слышали внутри церкви. Служитель церкви был недоволен некоторыми выступлениями и объяснял свою позицию собравшимся вокруг него армянам. В церковь заходили не только армяне.
Мне казалось, что на этом митинге должны были выступать лучшие представители армянского народа. Ведь в Москве много армян, получивших известность и всенародное признание. Где они?
Мы решили уйти с митинга. Я успела сделать несколько кадров.

Здесь мы узнали, что 15 июня состоится Сессия Верховного Совета и московские армяне подготовили обращение к депутатам С.Капутикян, З.Балаяну, С.Ханзадяну.
У выхода из кладбища встретили Сашу Петросяна, нашего земляка. Сфотографировались у могилы Тиграна Петросяна. Затем через дорогу пошли на Ваганьковское кладбище, к могиле Высоцкого. Там, как обычно, было много народу и много цветов. Две женщины расставляли цветы аккуратно по вазам и банкам.

3.07.1988, воскресенье
Наверное, когда-нибудь будет интересно в подробностях вспомнить сегодняшний день, 3 июля 1988 года. Чем же замечателен этот день?
Завершилась XIX партийная конференция. Доклады опубликовали, часть выступлений показали по телевидению. Но вопрос, который меня больше всего волновал, почти не затронули. Это – решение национального вопроса. Были кое-какие высказывания по этому поводу, однако интерпретировать их можно было двояко.
В отношении Карабаха было непонятно – то ли делегаты осуждают политику национального гнета, проводившуюся прежним руководством АзССР, то ли осуждают карабахских армян, решивших сбросить этот гнёт.
Сегодня ждали в газетах резолюцию по национальному вопросу, но её не опубликовали.
Итак. Сегодняшний день…
С утра звоним Размику, нашему родственнику, делегату Х1Х конференции от Нагорного Карабаха. Хотелось у него узнать подробности по карабахскому вопросу. Его не застали и решили поехать на армянское кладбище в надежде увидеть его там. В эти дни и месяцы Армянская церковь стала местом притяжения для армян. Здесь, вокруг храма, объединились как москвичи, так и приезжие армяне. Слава на этот раз согласился составить мне компанию. Он тоже надеялся встретиться с делегатами конференции.
Площадь у Армянской церкви. Полдень. Митинг еще не начался, и у нас было время походить по кладбищу. Нас поразило количество новых захоронений, ведь кладбище считалось закрытым. Здесь можно увидеть могилы разных эпох: дореволюционные, довоенные, послевоенные. Есть и братские могилы, датированные 1941 годом. На территории стоят две или три часовни. Они заброшены, не ухожены, на дверях висят амбарные замки.
На кладбище, помимо братских могил, где похоронены люди разных национальностей, есть отдельные могилы не только армян, но и русских, евреев и даже мусульман. Могилы окружены металлическими решетками, которые расположены так близко друг к другу, что между ними нет свободного прохода.
В один момент я потеряла Славу. Мы пошли к церкви и увидели группу людей, беседующих перед входом в церковь. На вопросы толпы отвечал депутат Верховного Совета Арм.ССР (фамилию не запомнила). Он сказал, что Назиев (Туркмения) на конференции поддержал Армению, а не наоборот, что не дали слово делегации из НКАО, так как решили вынести эти вопросы на секцию. Я спросила, пригласил ли кто-нибудь делегатов НКАО на сегодняшний митинг, будут ли они выступать. Депутат ответил, что их можно найти в гостинице «Россия», и что не исключено, что они уехали, так как основная часть армянских делегатов уже уехала. Увлекшись вопросами, я не заметила, в какую сторону пошел Слава. Сумка, деньги, проездной и ключи были у него, и мне надо было обязательно его найти.
Сделала еще один круг по кладбищу. Зашла в церковь. Там продолжалась служба. Постояла на ступенях церкви, поискала Славу глазами, но так и не увидела.
Я решила узнать, что это за комитет «Добро вам», который расположился рядом с церковью. Ознакомилась со списком организаторов и секций. При вступлении нужно было заплатить 5 рублей, но у меня не было денег. Я снова пошла искать Славу и, наконец, нашла его. Записалась в общество «Добро вам», и Слава повел меня к могиле Мариэтты Шагинян. Жаль, не взяли цветов. Могила была спрятана в глубине кладбища. С трудом мы пробирались между памятниками, пока не добрались до неё. Она покоится рядом с сестрой. Простая, скромная могила. Решётка белая, но краска на ней потрескалась. Рядом лежало что-то ржавое — то ли ваза, то ли подсвечник. Казалось, её забыли. Даже если бы кто-то и принес цветы, не было возможности возложить на могилу. Я не представляла, как это можно было сделать. В следующий раз все же надо не забыть принести цветы (к Высоцкому до сих пор несут и несут цветы).
В час начался митинг. Первым выступил тот же художник, который выступал в прошлый раз. Говорил о том же, плюс – что вынес из партийной конференции и цитаты из Ленина. Он отметил, что на конференции фактически игнорировали решение национального вопроса.
После него выступил настоятель Армянской церкви. Поскольку первый оратор в своем выступлении задел кого-то, священник счёл своим долгом заступиться за того.
Затем выступил настоятель церкви Ивана-воина. Сказал о том позитивном, что можно вынести из докладов на партконференции.
Один из оргкомитета показал альбом с фотографиями жертв сумгаитской резни. 37 человек армянской национальности. Не считая без вести пропавших.
Один молодой человек вскочил на «трибуну» и заявил, что если вопрос не решится, он будет считать, что все демократические методы исчерпаны и начнет террор.
Вслед за ним выступил мужчина средних лет. Высказал свое отрицательное отношение к террору, призвал сохранять спокойствие. Он зачитал свое письмо в редакцию азербайджанской газеты «Вышка». Он очень тактично призвал не искажать факты и учитывать мнения армян, которые могут отличаться от азербайджанских.
Чуть не забыла. Вслед за армянским священником выступил переводчик, тоже художник. Рассказал, какая работа ведется по организации курсов по изучению армянского языка в Москве. На курсы можно записаться по телефону полпредства.
Одни выступающие сменяли других. Опять посыпались обвинения в адрес прессы, и более всего в адрес газеты «Правда». Выступил молодой русский парень из Свердловской области. Он призывал написать обращение не к руководству, а к трудящимся Советского Союза.
Жаль, что всего я не запомнила. Однако все выступления записывались на магнитофон, снимали на кинокамеру, фотографировали. Так что для истории что-то останется.
Поодаль от толпы группами стояли милиционеры.

ФУТБОЛЬНЫЙ МАТЧ В МОСКВЕ

Кто-то сообщил, что в 17 часов начнется матч между «Карабахом» и «Динамо 2». После митинга все отправились на футбол.
Мы со Славой не сразу решили, куда ехать, и немного задержались. Пока мы навестили могилу Высоцкого, основная группа уже ушла. Когда мы добрались до стадиона, игра была в самом разгаре. Там были только наши болельщики, которые активно что-то скандировали.
Видимо, на шум сходились болельщики из окрестностей. Милиция опекала нас, как могла. Кроме выкриков, ничего антиобщественного не было.

Среди болельщиков были женщины, дети, старики. У всех было хорошее настроение. Откуда-то появился государственный флаг Арм.ССР. Ребята притащили палку, чтобы прикрепить флаг, а милиция потребовала выбросить палку. Пришлось вмешаться организаторам. Одну палку оставили, вторую выбросили.
Что выкрикивали, не всегда можно было понять, или разобрать. Скандировали по-армянски (Хаенк, Миацум, Арцах, Карабах), начало армянского алфавита. Изредка затягивали песню. Были выкрики и на спортивную тему. Карабах проиграл со счетом 1:2. К концу матча снова кричали «Миацум».
Мы со Славой хлопали забитым голам, не скандировали как остальные. Изредка я вмешивалась в разговор соседей, если мне что-то не нравилось.

Я не очень понимала, зачем на стадионе лозунги о присоединении. Когда в конце все начали кричать «Миацум», я спросила, для кого это. Мы же здесь все свои. Бессмысленно же самим себе выдвигать требования. Мне сказали, что на футбол пришли Погосян (делегат от Нагорного Карабаха) и ещё кто-то. Я догадалась, что это Размик, так как он тоже делегат партконференции.
После окончания футбола народ окружил Погосяна. Мы со Славиком протиснулись к Размику. Народ скандировал «По-го-сян». Но он не стал выступать на стадионе и пошел к машине. Мы со Славой пошли с Размиком. Спросили у него, почему карабахские делегаты не выступили на конференции. Он сказал, что были предприняты попытки, но не получилось. Потом решили вынести разговор на секцию. Однако Везиров сказал, что лучше этот вопрос решить у Горбачева. Пока не удалось встретиться с Горбачевым. Но были у Громыко и Яковлева. Но они не принимают решения. Они посоветовали снова попросить о встрече с Горбачевым. Есть надежда, что завтра он сможет принять.
В этот момент мы подошли к машине, где Размика ждал Погосян. Слава что-то стал говорить Погосяну. Я не расслышала, так гак в это время я говорила с Размиком. Ениколопов(?) сказал, что Карабах и так победил, и что надо прекратить забастовки. Возможно, он прав. Но каково народу? Мы проводили Размика и Погосяна, пожелали удачи и пошли домой.
Вспомнили, что целый день ничего не ели. Не успели купить хлеб. Только к 9 часам вечера добрались до дома. Поужинали без хлеба. Перед сном искупались, подогрев воду в ведре (горячей воды не было, теплосеть была на ремонте). Вот и всё.

ТВ - БЕКЕТОВ «ЧЕТЫРЕ ДНЯ В КАРАБАХЕ»

4.07.1988
Позвонила Надя, подруга по институту, предупредила, что после программы «Время» будет передача «Четыре дня в Карабахе». Эти дни охватывали период Сессий Верховного Совета Арм.ССР и Аз.ССР.
До этого состоялся Президиум Верховного Совета АзССР. Были приняты два решения по статьям Конституции, взаимоисключающих друг друга. Мыслимо ли такое?
Предупредила Асю в Ереване. К Люде, в Степанакерт, дозвониться не смогла. Но к счастью, передача началась сразу после программы «Время», так что многие, кто смотрел её по 1-й программе, узнали о передаче сами (в программе она не была указана).
Итак, 4 дня в НКАО. Видимо, с 17 по 20 июня. Ведущий – Бекетов.
Показали Степанакерт, встречу с руководством предприятий. На вопрос Бекетова, почему предприятия не работают, те объяснили, что других форм выражения протеста не осталось, что если им хотя бы скажут, что вопрос не закрыт, а изучается, то они вернуться на свои места и будут работать в три смены, без выходных. На вопрос, как же быть с теми азербайджанцами, которые не участвуют в забастовках, но вынуждены из-за них не работать, директор автопредприятия ответил, что в его хозяйстве азербайджанцы работают и неплохо зарабатывают. Парторг Каршелкомбината сказал, что азербайджанцы сами бросили работу незадолго до забастовок, как только начались демонстрации и митинги, заявив, что на Армению работать не будут.
Один день в городе Шуши. Интервью на улице. На вопрос, как же дальше быть, азербайджанцы предложили: 1 – расформировать автономную область, 2 – к забастовщикам употребить власть. А один мальчик всё твердил, что надо ликвидировать «Крунк», «Карабах», и что всё зло из Армении.
Комментаторы, приглашенные Бекетовым, так охарактеризовали эти два интервью (в Степанакерте и в Шуши):
1. У нас нет закона о забастовках, следовательно, забастовки вне закона. По конституции это квалифицируется как уклонение от своих обязанностей – работать. Кроме того, забастовщики ущемляют права тех азербайджанцев, которые хотели бы выполнить свой конституционный долг, то есть работать, но не могут.
2. Экономически нанесен большой ущерб государству, который исчисляется не только суммой прямого ущерба, но и следствиями.
3. РАСФОРМИРОВАТЬ АВТОНОМНУЮ ОБЛАСТЬ БЕЗ СОГЛАСИЯ АВТОНОМНОЙ ОБЛАСТИ НЕ МОГУТ. Вот когда большинство народа захочет, тогда – пожалуйста.
Далее Бекетов вновь вернулся в Степанакерт, показал митинги. Народ скандировал – «Ленин, Партия, Горбачев», «Перестройка» и т.д. Жанна Галстян, народная артистка республики и активистка движения, призвала к свободе под лозунгом «Азатум». Поскольку площадь Ленина была закрыта, митинг проходил на другой площади (не узнала, где). Люди говорили с крыши какого-то одноэтажного строения.
Состоялась встреча Бекетова с интеллигенцией области. Люди предлагали варианты решения вопроса:
- промежуточный, временно подчинить область Москве, пока не решится вопрос,
- собрать компетентных людей с двух сторон и пригласить из других республик, поговорить, подумать, как быть.
На вопрос о том, не боится ли интеллигенция, что народ выйдет из-под контроля, Жанна Галстян ответила, что пока удается управлять ситуацией, никаких правонарушений, даже после Сумгаита, не было. Другая женщина сказала, что вообще уже трудно контролировать ситуацию. У неё трое сыновей, а дома живут ещё беженцы из Сумгаита. Зная о том, что произошло в Сумгаите, её ребята не могут оставаться равнодушными. Учитывая горячий нрав армян, можно ожидать ответной реакции. Пока удается держать их в рамках.
Показали дом политпросвещения, интервью с работниками идеологического фронта. Упрекнули газету «Советский Карабах» в том, что она не ищет других путей для решения вопроса. В ответ кто-то попросил Бекетова дать совет, как он сам видит пути решения. Бекетов отклонился от ответа.
Интервью с Погосяном. Погосян говорил очень сдержанно, объяснил, что партия ещё не владеет ситуацией. Он не одобрил путь забастовок, но выразил надежду, что вопрос решится.

ВСТРЕЧА ДЕПУТАТОВ С ГОРБАЧЁВЫМ

Вечером я позвонила Размику в гостиницу и узнала, что Горбачев принял в отдельности Везирова, Арутюняна и Погосяна. Погосяну он сказал, что надо прекращать забастовку. Затем, выслушав Погосяна, сказал, что вопрос пока не может быть решён, так как возможны кровопролития, что после приезда из Польши он займется этим вопросом. Что возможно области дадут статус республики с широкой автономией, но в пределах Аз.ССР. Но что всё решит Пленум, что он не имеет права ничего говорить от своего имени, так как его слова тут же оказываются распространенными не только в пределах нашей страны, но и за рубежом.
Вот и всё. Что дальше?

(С 10 по 20 июля я была в Запорожье, на практике со студентами).
ЗАПОРОЖЬЕ.

Сегодня пятница, 15 июля 1988 года. Впервые за многие месяцы поисков книг по общей истории СССР удалось купить её. Издание ОГИЗ, 1941 года, т.1. Не знаю, сколько томов в ней, но в 1 томе описана история с древнейших времен до отмены крепостного права 1861 г. Так что до истории СССР пока далеко. Но мне как раз и надо было далекое прошлое нашей страны.
Что удивило меня в букинистическом магазине. Я ещё не видела такого обилия сданных в магазин книг по истории СССР и КПСС. Взяла я самое старое издание. Один молодой человек остановил меня у выхода из магазина, попросил взглянуть на книгу и очень сокрушался, что она досталась не ему. Заплатила за книгу всего 1 рубль.
Да-а-а, не в цене сегодня история сталинских и брежневских времен. Но смогут ли нынешние историки уже сейчас создать, вернее, воспроизвести ту историю, которая на самом деле имела место? По-моему, для этого нужна более отдаленная перспектива. Сейчас мы от одной крайности бросились в другую. Необходимо ещё небольшое время, чтобы общественная мысль стабилизировалась. Это что касается ближайшей истории, собственно, истории СССР.
Описание древней истории должно базироваться на фактах. Если есть противоречивые мнения относительно их трактовки, надо привести все мнения. Ссылки на первоисточники здесь просто необходимы.

Суббота, 16 июля, Запорожье
В выпуске новостей по программе «Время» рассказали о происшествиях в ереванском аэропорту «Звартноц». Наконец, с опозданием (события произошли 10-11 дней назад) сообщили, что один участник демонстрации скончался от ранений, второй – от инфаркта. Как будто было нападение на солдат. Я уверена в том, что если армянин поднял руку на солдата, значит, произошло что-то чрезвычайное, из ряда вон выходящее, возможно, в порядке самообороны. Помню, с каким вниманием, подчас с сочувствием, относились жители Степанакерта к солдатам. В каждой семье были солдаты. Глядя на солдат, любой вспоминал сына, брата, друга, жениха. Их приглашали в дома, угощали домашней едой. Дети бежали за солдатами, радостно подпрыгивая и стараясь взяться за руку, заглядывая в лицо, приветствовали «Военны дядя, здоров!». Что же могло случиться в аэропорту, чтобы народ бросал в них бутылки и камни? Что-то не договаривают…

Одну и ту же передачу – интервью с разными солдатами видела два дня подряд. Ведущий – Борис БАРЫШНИКОВ – очень неприятный тип. После его передач, как правило, народ еще больше раздражается. Действительно, если показали интервью с пострадавшими во время столкновений солдатами, почему нельзя показать и пострадавшее мирное население. При каких обстоятельствах они получили ранения? И ещё. Показали ножи, топоры, цепи, ломы, которые забрали из машин, припаркованных в «Звартноце». Я знаю, что всю жизнь мои знакомые и родственники в машинах держали всякие инструменты, предметы, включая топоры, ножи, цепи, лопаты, так как в дороге и на пикниках это может пригодиться.
Понятно, что эта передача служит для создания определенного общественного мнения. Ясно, что вопрос НКАО решить не могут, вернее, не хотят. Боятся, во-первых, объединения мусульман (хотя, как известно мусульмане не совсем однородны), во-вторых, выступлений, аналогичным армянскому, в других регионах страны. Вместо того, чтобы созвать чрезвычайную комиссию по национальному вопросу, наш первый путешествует по другим странам, собирая восторженные улыбки и аплодисменты, а остальные – просто бездействуют, либо пытаются дискредитировать карабахское движение с тем, чтобы другим неповадно стало.
Итак, гласность – в определенных рамках, демократия – в определенных сферах!!!
На кого рассчитаны передачи по ТВ? На простого обывателя, который глотает всё, даже не пережевывая? А ведь если задаться вопросом, хотя бы одним, то явно замечается подтасовка фактов. Возможные вопросы, которые мог бы себе задать телезритель:
- Известно, что пострадали десятки жителей Еревана. Нельзя ли для полноты информации показать их и озвучить их мнение о случившемся? Тем более, что среди них были женщины и дети.
- Люди шли в «Звартноц» с мирными намерениями. Об этом свидетельствует то, что среди них было много женщин и детей. Неужели же армянские мужчины могли с собой таскать и пронести в аэропорт эти металлические тяжелые предметы, которые и в карман-то не спрячешь? И неужели демонстранты заранее предвидели столкновения и готовились к ним? В это трудно поверить.
- В передаче Г.Боровика было ясно показано, что хотя люди не совсем убеждены в том, что войска в Ереване нужны, тем не менее, отношение народа к солдатам весьма дружеское. Кому нужно было нарушать это дружеское расположение?
- Решение пойти в «Звартноц» возникло на митинге в Ереване. Многие считали блокировку аэропорта ненужной и не собирались идти, но часть митингующих все-таки пошла к «Звартноцу», причем пешком. Об этом не могли не знать военные в Ереване, призванные следить за порядком. Сначала они позволили народу пройти в аэропорт, затем силой стали вытеснять их оттуда. Не лучше ли было войскам оцепить аэропорт с самого начала, как были оцеплены центральные площади, и не пускать туда людей?
Можно было бы задать и массу других вопросов. Но будет ли обычный обыватель задавать себе эти вопросы? У него и так хватает своих личных проблем, которые встречаются на каждом шагу (Недавно я ехала в поезде с мужчиной 45 лет, который ничего не слышал о Карабахских событиях. А ему ведь в это время было примерно 23-26 лет. Значит, были люди, которые вообще не интересовались политикой. Впрочем, он сам в этом признался).
Тем не менее, людям приходится вникать в эти вопросы хотя бы частично, когда это касается их лично. Многие предприятия в Ереване не работают. Армяне подводят смежников в других регионах. Конечно, смежники недовольны, они теряют в зарплате, не дают промышленной продукции. Но, несмотря на усилия некоторых журналистов, смежники очень тактично говорят об этом в своих интервью. Они согласны с тем, что вопрос о САМООПРЕДЕЛЕНИИ, поставленный армянами Карабаха, очень серьезный и требует решения, однако они не согласны с теми методами, которые отражаются на них. По их мнению, надо создать инициативную группу, которая занималась бы этими вопросами, либо бастовать по очереди, отдельными группами.
Предвижу, что в скором времени найдут людей, которые будут осуждать армян, клеймить их националистами. Ибо если руководство не хочет решить вопрос, оно должно найти «поддержку» народа, чтобы продемонстрировать всенародное одобрение, поскольку «Народ и партия едины».

18.07.1988. Воскресенье. Запорожье.
Вчера ходили на остров Хортицу. Посмотрели музей. Пешком по мосту перебрались на материк. Шли долго. Было очень жарко. Во рту пересохло. Почему-то заложило уши. Слюна стала вязкой и фактически не глоталась. Как я мечтала о холодной воде!..
Как только вернулись в гостиницу, сразу пошла в буфет. Благо, он расположен напротив моего номера. Повезло. Выпила холодный-прехолодный сок. Практически на одном дыхании. Даже подумала, что могу заболеть. Успокоилась, но ненадолго. Опять хотелось пить. Решила выпить минеральной воды. Кое-как стала приходить в себя.
Приняла душ и побежала, вернее, поехала, в театр на оперетту «Миллионерша». Первое отделение не очень понравилось. Второе отделение прошло более оживленно. Понимаю, что мое настроение не для оперетты, но, тем не менее, это для меня какое-то отвлечение.
Сегодня ходили на пляж. Я слегка окунулась в воду. Вода в Днепре не очень чистая, но приятная, тёплая. Пожарились часа три на солнце и пошли по домам. В гостинице приняла душ, прилегла. Спать не хотелось. Посмотрела фильм «Качели», игру знатоков. Вспомнила, что пора вымыть волосы. Вымыв, уложила их и мне показалось, что уже пора идти в театр. Приехала в театр раньше времени. Опять захотелось чего-то холодненького. Я перешла на другую сторону улицы, там я увидела кафе-мороженое. Встала в очередь. Впереди стояло человек 6-7. За мной занял крупный мужчина и почему-то поинтересовался, хватит ли на всех. Меня это удивило. Но я всё же ответила, что должно хватить, так как никто не предупреждал, чтобы не занимали очередь. Женщина передо мной повернулась ко мне: «Надо же, как мы привыкли к тому, что чего-то постоянно не хватает. Даже спокойно в очередь встать не можем». И тут продавец заявил, что вода кончилась. Мы засмеялись. Не зря спрашивал мужчина. Продавец продолжал торговать мороженым, и мы успокоились, видя, что мороженое нам должно достаться. Правда, вновь занявшим и мороженого не досталось. Вот так и живем.
В театре шла оперетта «Моя жена лгунья». Поставлена с юмором, много смеялась. Когда потом я рассказала сюжет Сафонову Володе, руководителю донецкой группы студентов, он удивился: «Как можно смеяться над этим?».

ЗАСЕДАНИЕ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР

19 июля в Запорожье приехал Гена Васильев, второй руководитель московских студентов. В этот день мы вместе смотрели по ТВ заседание Президиума Верховного Совета СССР, Я была поражена ходом заседания. Во-первых, никто не вникал в то, что говорят заинтересованные представители. Было очевидно, что уже подготовлен проект постановления, и депутаты просто ориентируются на него. М.С. ГОРБАЧЁВ то и дело перебивал докладчиков. Не будучи председателем Президиума (заседания), он вел себя как единственный представитель народа. Окрики были в адрес армянских представителей и армян. Азербайджанцев же он опекал, как родных детей. Я не возмущалась, нет. Я смеялась, глядя на этот спектакль. Конечно, мне было горько и больно. Армяне предлагают какие-то компромиссные варианты, пытаются что-то объяснить. И всё это – как об стенку горох. Все же кое-кто из неармянских депутатов тоже пытался предложить компромиссные варианты (Басов, Примаков, ещё кое-кто – надо перечитать доклады), но основная масса не утруждала себя мыслью. Говорила то, что требовалось проектом постановления. Очень хорошо выступил ПОГОСЯН. В конце выступил Горбачев.
Я поняла, что ничего не изменилось. Может, М.С. зажат в тиски и не может вести ту политику, на которую ориентировался? Может быть. Ведь почти весь состав Политбюро – это бывшие. Не могут они за короткое время изменить свои методы работы. А новых нет. Никто их не готовил. А если и готовили, то старыми методами. Новая политика требует гибкости, постоянной работы мысли в любой ситуации, в непрерывно меняющихся условиях. Кому это надо? Не лучше ли проторенные пути, единогласные решения?.. единогласные мнения? Чувствовалось, что М.С. пытается все доклады втиснуть в одно русло. Не смешно ли это?
Да, ладно. Не хочется даже вспоминать. По ТВ передают мнения различных людей. Все они единодушны в том, что решение Президиума – единственно верное. Было бы другое решение, эти же люди считали бы, что оно единственно верное. Откуда находят таких людей? Конечно, наивный вопрос…

ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ ЗАПОРОЖЬЯ В МОСКВУ

27.07.1988.
Я в Москве.
С 10 по 20 июля была в Запорожье.
Накануне моего отъезда в Запорожье, 9 июля, в субботу, пришлось привезти Анну из п/лагеря, куда мы отправили её во вторую смену. Она там не нашла подруг. В комнате девочки курили, дрались с мальчиками. Анне это не нравилось, и в дискотеку она не ходила.
Еще перед этим, мы купили спальню (немецкую, «Фердинанд», белого цвета), <на которую Слава записывался на работе. Её предстояло собрать>. Так что я уехала, оставив дом в страшном беспорядке.
Когда я вернулась из Запорожья, оставалось много дел, хотя Анна убрала в комнатах и на кухне. Слава в мое отсутствие из антресолей старого шкафа соорудил для прихожей тумбу под телефон и для глажки (я назвала её «каракатицей»). Я взялась за уборку балкона.
…..Собрали и поставили в спальне ещё один шкаф. Еле уместили. Два дня – субботу и воскресенье – как проклятые, убирали, налаживали что-то. Видимо Слава простыл, так как уже в понедельник вечером у него начался насморк, головная боль. Во вторник вызвали врача. А в среду он, как ни в чём бывало, пошёл на работу, хотя и не выздоровел.
На работе в Т.с. пока никаких перемен. Ребята еще не наладили плазменную установку. Без экспериментов, как без рук. Не знаю, за что взяться.
Анна целыми днями дома – каникулы. Иногда гуляет с Олесей, встречается с подругами. Сравнивает нас с другими. Упрекает меня в том, что зарабатываем много, а на самом деле питаемся, одеваемся хуже, чем другие. Как ей объяснить, что у нас много трат, которые другие не имеют, что мы начинали всё с нуля. Возьмем хотя бы переговоры. В этом месяце придется платить больше 60 рублей. Масса других непредвиденных расходов, не считая того, что всё еще приходится платить за (кооперативную) квартиру. То и дело, приходится делать крупные покупки (мебель, пианино, скрипку, зимние вещи). А непрерывный поток родни и знакомых в Москву? А наши летние поездки на родину? Возможно, будь я более рачительной хозяйкой, можно было бы и в этих условиях сэкономить на чем-нибудь, не в ущерб семье. Но пока не получается.

О РАЗНОМ

28.07.1988.
Позвонил Гамлет. Собирается приехать 5 августа.
Только что прочла в «ЛГ» фразу поэта Ю.Кашука «…социалистическое саморегулирующееся общество». Саморегулирующееся - лучше не скажешь. Уже давно я пришла к мысли о том, что нужна такая организация общества, которая позволяла обществу самой регулировать себя без вмешательства извне. В этом смысле показателен пример аквариума.
В книге «Кольцо царя Соломона» описывается, как сделать аквариум, в жизнь которого потом не надо будет вмешиваться. Аквариум должен кормить обитателей и самоочищаться. Все должно быть взаимосвязано. Точно так, как в хорошем лесу. Естественная саморегуляция. Так же, как и в плазме. Любое нарушение равновесия между положительными и отрицательными частицами тут же восстанавливается. Увод частиц одного знака приводит к её усиленной генерации.
То есть, все долговечное должно быть основано на равновесии, саморегуляции.
Сегодня много говорят о самоуправлении. Смысл, вкладываемый в этот термин, далек от смысла, вкладываемого в термин «самоорганизация». Предполагается, что народ должен сам управлять. Но как? Сначала ведь надо создать предпосылки самоорганизующегося (саморегулирующегося) общества. Если все останется по-старому, самоуправление ничего не даст. Если народ не будет знать, как управлять, то он будет метаться в потёмках и пользы от этого будет на грош.
Ю.Л.Изюмов, первый зам.ред. «ЛГ» - «Права не дают, а берут» - хорошо сказано. Еще одна понравившаяся фраза, Олег Попцов, 22.06.88. – «экономически саморегулирующийся социализм».

2.08.1988
Уже 2 августа. Со вчерашнего дня в отпуске. Думала, что Слава получит отпускные и я займусь покупками. Но, увы… Сидим без денег. Моя зарплата ушла на билеты в Ереван. Н/з (неприкасаемый запас) не хочу трогать. Даже успели сделать долги (200 р. у Лёни). Это все из-за мебели. Мы не рассчитывали, что открытка на спальню придет так быстро. Это по записи Славы. Я тоже записалась на спальню у себя на работе. И еще записалась на кухню. Но в этом году кухни, наверное, не будет. Впрочем, советскую кухню можно купить и без записи.
Самое интересное, почти одновременно с открыткой Славы, пришла и моя открытка на спальню «Зина». Но мы решили взять мебель по Славиной открытке. Ася просила взять «Зину» для неё. Я думаю, что если магазин возьмется за её отправку в Ереван, можно будет. Может быть, на всякий случай взять справку, что отец живет в Ереване? Может ли это помочь делу?

Вчера и сегодня читала в «МП» статью Льва Колодного «Выстрел в себя» о А.ФАДЕЕВЕ. Трагична судьба этого гениального человека. Он ведь в свое время учился в нашем институте, на нашей кафедре (в стенах МГА). Я знала его только по произведениям «Молодая гвардия» и «Разгром». То, что он мало писал, я объясняла тем, что, видимо, он много занимался публицистикой. А он был председателем, вернее, секретарем СП СССР, был близок к Сталину, общался с ним часто, поддерживал его и сам стал культом среди писателей (по мнению Колодного). Покончил он с собой после разоблачения Хрущевым культа личности Сталина. Интересно то, что в свое время, получив заказ написать про черную металлургию, он так ушел в работу, что вскоре понял, что не сможет написать так, как от него требовалось. По мнению Колодного, факты говорили о другом, а искажать их он не мог. Пожалуй, концовку статьи я вклею в дневник.

Вчера показывали художественно-публицистический фильм «Риск 2». Мы смотрели с Анной. Анна удивилась: «Что это все рассказывается по-другому? Раньше показывали эти же кадры, но хвалили Сталина, а сейчас всё время ругают. Откуда им известно, что в это время думал Сталин? Почему они думают, что заговори Сталин о том, что он знает об атомной бомбе (имеется в виду на встрече трех глав в Потсдаме) и американцы не сбросили бы её на Хиросиму и Нагасаки?». Я спросила у Анны, что конкретно ей не нравится. Я считала, что она мало что знает о Сталине. Она мне возразила и попросила назвать хотя бы одного советского руководителя, которого бы не ругали после смерти (кроме Ленина).
Я не смогла назвать. К сожалению, нет такого. Почему? Виноваты ли сами руководители или виновато общество? Почему наше общество не гарантировано от плохих руководителей?

Ася говорит, что в Ереване началась «кампания в поддержку решений» Президиума Верх.Совета СССР. От трудовых коллективов требуют поддержки этих решений… (?) Люди в течение нескольких месяцев выражали одно мнение, а сейчас кому-то надо, чтобы они выражали другое мнение. Не глупость ли это? Ведь для изменения мнения нужно время, нужно убеждение. Разве не достаточно того, что в течение десятилетий люди, доверяя власти, а может особо и не задумываясь, поддерживали официальную политику? А сейчас многие оказались у разбитого корыта. Оказалось, что не всегда официальная политика единственно верная и отвечает их интересам. Наконец-то, народ задумался. Прежде чем принять или поддержать какое-то решение, он думает, размышляет, прикидывает, чем это может обернуться для конкретного, а не обезличенного человека. Разве это плохо?
Быть руководителем – это большая ответственность. Каждый неверный шаг оборачивается миллионами неверных шагов. А это уже катастрофа. Чтобы уберечь руководителя от ошибок, нужны реальные гарантии.
Хотя у нас народ зашевелился, но где-то наверху все идет по-старому. И конференция, и Президиум Верх.Совета показали, что несмотря на кажущуюся дискуссионность и различия мнений, все смотрят в рот руководителю, что он скажет. Не этим ли объясняется то, что, в конце концов, на этих форумах все документы принимаются единогласно?
Чего боятся руководители рангом ниже? Своего места? Но ведь события последних лет свидетельствуют, что как бы долго они не занимали свое кресло, в конце концов, им приходится покидать его, даже если нравятся самому высокому руководителю. Время расставляет всех по местам, независимо от того, какое положение занимал или занимает человек. Например, Г.Алиев. Знал ли он, что так кончит? Наверное, считает себя незаслуженно оскорбленным? Жертвой времени? А Багиров? А Кеворков? Даже Демирчян, который не лебезил перед высоким начальством.
Только народ может оценить их, руководителей, по заслугам. А между тем руководители награждали друг друга орденами, медалями не спрашивая народ. А выборы? На работе мы рекомендуем одних, а по месту жительства голосуем за других, кого в глаза не видели.
К сожалению, пока нет сдвигов. На последнем Пленуме, как мне показалось, многое оставили по-старому, особенно для верхних эшелонов власти. А это совмещение Председателя Совета и партийного секретаря? Это же концентрация власти. Вряд ли это усилит Советы. И ещё. Как были беспартийные бесправны, так и остались, в основе своем. Одни лишь разговоры, что на руководящие должности будут выдвигаться независимо от членства в партии.
К сожалению, я не знаю рецептов, способных оживить нашу систему. Мне кажется, что нужен кропотливый анализ нашей жизнедеятельности, всех сфер жизни.
В химии, например, для того, чтобы ускорить какой-то процесс или химическую реакцию, изучают его кинетику, элементарные стадии, выявляют наиболее медленное звено и воздействуют именно на него. По-видимому, и в жизни должно быть так. Есть стадии, которые в целом задерживают весь процесс общественного развития.

5.08.1988
5 августа прилетел Гамлет. Я наготовила еды и оставила в холодильнике. Он дал нам ключи от ереванской квартиры.

ОТПУСК МЫ ПРОВЕЛИ В ЕРЕВАНЕ И СТЕПАНАКЕРТЕ.
САМИ СТАЛИ СВИДЕТЕЛЯМИ КАРАБАХСКИХ СОБЫТИЙ.
Я ВЕЛА ПУТЕВЫЕ ЗАПИСКИ.
Воспроизвожу их один к одному.

ОТПУСК – АВГУСТ 1988
6 августа мы всей семьей полетели в Ереван. Встретили <нас мой брат> Лёва с младшим сыном Мхитаром. Поехали в Черемушки (так в народе стали называть 15-й квартал в Ачапняке после застройки), где в это время жила моя младшая сестра с семьёй. Поскольку Лиана <жена Левы> с остальными детьми были в Апаране, мы решили навестить их там. Когда мы приехали туда, увидели домашних в расстроенных чувствах. Оказалось, что Микаел с двоюродным братом (сыном Телли) пошли за сыром в соседнюю деревню и еще не вернулись. Время было беспокойное и все волновались. Вскоре мальчики вернулись. Им, конечно, досталось от взрослых.
Обратно из Апарана в Ереван поехали поздно, забрали с собой остальных детей - Микаэла, Армине и Евгине.
На следующий день Лева организовал поездку на Севан. Купил все, что надо, о нашей помощи и слышать не хотел.
В его маленькое «Жигули» втиснулись мы втроем и Лёва с детьми – 8 человек. На мой взгляд, выбрали не очень подходящее место для купания – голый и каменистый берег, зато близко к дороге. Оставив нас, Лева поехал в пансионат за Аллой с детьми <нашими степанакертскими родственниками>. Для детей было приволье, мы все купались. Анна не хотела выходить из воды. Сделали шашлык, поели, убрали и поехали обратно в Ереван.
Теперь в машине было 11 человек. Всю дорогу Евгине <младшая дочь Лёвы> пела. Очень талантливая и артистичная девочка.

8 августа вместе с папой гуляли по Еревану.

ВЫЛЕТ В СТЕПАНАКЕРТ

9 августа за нами заехал Лева и мы поехали в аэропорт «Эребуни», чтобы полететь в Степанакерт. С нами должны были лететь Армине и Феликс, сын Аллы. Слава собирался ехать в Степанакерт на машине, вместе с Лёвой. В аэропорту было много народу. Объявили рейс в Степанакерт за 7-е число. 8-го числа рейсов в Степанакерт вообще не было. Мы взяли билеты на дополнительный рейс. К нашему счастью, нам удалось вылететь в 11 часов. Пока ждали посадку, я встретила свою одноклассницу Минасян Люду, и мы провели все это время в беседе. Основная тема – Карабахские события. Ей тоже было непонятно, почему отказ требованиям армян в верхах сопроводили антиармянским процессом. Если не хотели обижать азербайджанский народ, не обязательно было это делать за счет антиармянской пропаганды. Я была согласна с ней.
Нас встретили Рома <муж Люды> с Валериком <двоюродный брат Славы>. Завезли нас домой к Славиным родителям, а потом Рома забрал Армине с собой. После ужина через площадь Ленина пошли в отцовский дом (Туманяна 97), где жили сестра Люда с мужем Ромой и детьми. Но вскоре нам пришлось идти обратно, так как нас дома у Славы ждали Валерик и <его жена> Арлеана. На площади стояли в ряд солдаты, но мы прошли спокойно.

ФУТБОЛЬНЫЙ МАТЧ-1 В СТЕПАНАКЕРТЕ

10 августа - на следующий день в половине второго из Еревана приехали Лёва со Славой на «Жигулях». С ними был Мхитарик. В этот день в 6 часов должен был состояться матч «Карабах» - «Красная Пресня» (Москва) и мы решили пойти на футбол. На стадионе было много народу. Рядом сидели Коля и Славик Арутюняны. Лёва задерживался. Я дала Айку, племяннику, деньги, чтобы он купил лотерейные билеты для всех. После матча должны были разыграть две машины и два ковра. Мы сидели со стороны правительственной ложи. На противоположной трибуне сидели студенты со стройотряда из Ереванского политехнического. То и дело раздавались лозунги объединения. Все было так, как в Москве, когда играли команды «Карабах» и «Динамо-2». Армянские флаги, армянские лозунги, плакаты. Наша трибуна в основном молчала. Постепенно стадион заполнился до отказа. Приходили семьями. Дети тоже выкрикивали лозунги. Победила команда «Карабах» со счетом 3:1.
После игры разыгрывали обещанные машины и ковры. У Левы только один номер не сошелся, а мог выиграть «Жигули». Мхитарик от обиды заплакал. А было так. Вытащили первые четыре цифры из одной вертушки, и две – из другой. А номер серии – из третьей. Все цифры совпали, кроме последней: вместо 7 у Левы была цифра 8.
После футбола пошли к Люде, это рядом со стадионом. Я решила поговорить с Кареном, нашим соседом. Слыхала, что он один из активистов «Крунка». Узнала, что часть активистов призывает народ к забастовке, выдвигая требования: прекратить репрессии против активистов, убрать пришлых азербайджанцев из НКАО, особенно из Шуши, и еще какие-то. Цель забастовки – привлечь внимание общественности, заставить руководство пойти на уступки в решении карабахского вопроса.
- А если руководство проигнорирует ваши требования? – спросила я.
- Уедем в Австралию, - спокойно заявил Карен.
Я не ожидала такого ответа, настолько он был нелогичным и абсурдным, тем не менее, спросила:
- Кто мог такое придумать? Вряд ли карабахский народ согласится куда-нибудь уехать. И вообще, это похоже на провокацию.
Не знаю, понял ли Карен меня. Я ясно высказала свое мнение, добавив, что никто не даст им ни присоединиться к третьей стране, ни выехать. Скорее их одним разом уничтожат, может даже руками азербайджанцев, если не армии.
- Так что надо искать другие, более тонкие политические формы борьбы, - сказала я. - На данном этапе необходимо помочь Вольскому и Погосяну, даже советоваться с ними.
Я считала, что необходимо расширить связи с Арменией, выполнять Постановление в тех пунктах, которые приемлемы. Если ничего не получится, тогда можно прибегнуть к митингам, демонстрациям, но по конкретным проблемам.
Вскоре Карен ушел. Я пообщалась с некоторыми из соседей. Все они были против забастовки и хорошо отзывались о Вольском, которого Москва командировала в Нагорный Карабах для урегулирования сложившейся ситуации.

______________
АРКАДИЙ ВОЛЬСКИЙ

<Аркадий Иванович Вольский в 1955 г. окончил металлургический факультет Московского института стали и сплавов «МИСиС» - мой институт. Впоследствии он занимал высокие должности во времена Андропова, Черненко. В 1988 г. генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев направил его представителем ЦК в Нагорный Карабах, где он возглавил Комитет особого управления Нагорно-Карабахской автономной областью Аз.ССР, на время работы которого в регионе были приостановлены полномочия прочих партийных и государственных органов. В 1989 г. от Степанакертского округа был избран народным депутатом СССР, но в конце того же года Комитет был распущен. Урегулировать межэтнический конфликт комитету не удалось, в январе 1990 г. в Нагорном Карабахе начались полномасштабные вооруженные столкновения.>
______________
<Кстати, помощником А.Вольского оказался друг Славы из Текстильного института, НЕФЁДОВ БОРЯ. Мы неоднократно встречались с ним и его семьёй в Москве и на даче у Светиков>.

Возвращаясь домой, мы увидели на площади Ленина много людей. Оказывается, после футбольного матча они вышли на улицы с лозунгами и плакатами, а потом устроили стихийный митинг. Милиционеры стояли рядом, но без щитов и дубинок.
Мы не стали задерживаться. Дома нас ждали Рузанна, Эдик <двоюродный брат Славы> с детьми и Валерик. Опять разговор пошел о карабахских событиях.

Когда заговорили о Шуши, свёкор вспомнил, как в 1958 году строили памятник ВАГИФУ по бакинскому проекту. Он руководил строительством. Надо было на месте захоронения Вагифа сделать углубление на метр для фундамента. Азербайджанские рабочие убежали, испугались. Рыли армяне. На глубине 40 см натолкнулись на деревянную крышку, прикрывающую могилу. Далее углубляли по периметру крышки. По краям деревянного помоста нашли глубокие кувшины. Один разбился, в нем было яйцо. Во втором были кости младенца. Остальные два были пусты. Кувшины сдали в Краеведческий музей.

Мы снова вышли в город. На площади никого не было. У памятника Ленину лежали плакаты митингующих. В них выражалось несогласие с решением Президиума Верховного Совета СССР. Не помню кого называли предателем, обещали отомстить.
С кем бы мы ни говорила в этот день – все были против забастовки, выражали солидарность с Вольским и Погосяном. Узнала много нового о бывшем Первом Секретаре НКАО Кеворкове. Оказывается, он ругался матом и лягался. Люди терпели. Он пил, очень много пил. И это терпели. В первый год были попытки поставить его на место, но приехал Г.Алиев и всенародно объявил, что не даст в обиду Кеворкова.

11 августа, в день рождения Анны, занимались готовкой. Я приготовила фаршированных рисом и кизилом кур, зеленое лоби, салаты. Анна приготовила два торта. Слава с отцом занимались продуктами к шашлыку, свекровь – посудой и столом. В шесть часов начали собираться гости. Еле поместились за двумя столами. Дети сидели отдельно. Всего было вдоволь, много всего осталось.
Пошли провожать гостей. В городе было спокойно. У дома Эдика долго разговаривали и спорили. У него своя точка зрения на то, что происходит: он не со всеми согласен, хотя разделят общую тревогу. Пока не поняла позицию Эдика.

12 августа после позднего завтрака прогулялись к Люде на Туманяна 97. Слава взял с собой гоночный велосипед, чтобы мальчики покатались. Овик, Айк и даже Михитарик стали отнимать велосипед друг у друга. Слава наводил порядок. Во дворе стоял стол и мы с Арминкой и Анной играли в настольный теннис. Лёва возился с машиной. Когда он закончил, мы слегка закусили и пошли обратно домой через площадь.

СТЕПАНАКЕРТ. ОЦЕПЛЕНИЕ НА ПЛОЩАДИ

Площадь была блокирована солдатами в касках и бронежилетах, со щитами и дубинками. У одного солдата спросила, можно ли фотографировать. Он посоветовал обратиться к начальству. Я подошла к автобусу, где было начальство, и заглянула внутрь. Из автобуса вышел полковник (я не разбираюсь в чинах, не знаю, почему я решила, что полковник). Он не рекомендовал фотографировать. Мы разговорились. Я сказала, что с семьей приехала в отпуск из Москвы. Из автобуса вышел офицер весь забронированный и с дубинкой. Стал откровенно разглядывать меня. Полковник спросил его, что случилось. Тот ответил:
- Может быть, она записывает разговор на магнитофоне.
Я на всякий случай показала сумку и сказала, что мы ни о чем таком не говорим, просто беседуем.

От полковника узнала, что накануне (т.е. когда мы праздновали день рождения Анны) на площади собралась толпа, якобы бросали камни в солдат.
Я выразила сомнение по этому поводу. Сколько я помнила, в Карабахе с почтением относились к солдатам. Я высказала свое мнение относительно демонстрации и митингов:
- Кому мешают. Пусть собираются, высказываются. Если запретить, то это вызовет протест.
Полковник сказал, что их беспокоят лозунги. Среди них есть провокационные.
- Какие же? - поинтересовалась я.
- «Предатели! Народ отомстит вам», что-то в этом роде.
Полковник сказал, что эти лозунги направлены в адрес руководства.
Я сказала ему, что, по крайней мере, не против Вольского и Погосяна, поскольку мне известно, что к ним народ относится хорошо. Оказывается, накануне был митинг и Вольский с Погосяном пошли в толпу. Ничего плохого с ними не произошло, слава Богу. Полковник тоже был доволен. Но он сказал, что если его солдат тронут, он даст приказ дубинками разогнать толпу. «А ведь возможны провокации, не дай Бог», - подумала я. Слава тоже присоединился к нам, но мы больше не могли злоупотреблять терпением военных. Мне повезло, что попался такой лояльный и понимающий человек. Другой бы на его месте мог сказать «Не положено» и закончить на этом беседу.
Вечером Лёва заехал за нами и мы пошли в гости к Коле с Аллой. Колины родители, Роза и Шура, недавно вернулись из Баку. Я в основном беседовала с Колиной мамой – Розой, моей двоюродной сестрой. Когда начались эти события, она с Шурой была в Баку. Было очень тяжело. Не с кем было перекинуться словом. В Баку проводили компанию против армян. Говорили, что армяне в Карабахе живут на азербайджанской земле, едят их хлеб и ещё чего-то просят.
Дети Коли устроили концерт. Пели новую патриотическую песню про объединение армян. Мы попросили написать слова песни русскими буквами, чтобы Анна тоже могла петь.

ФУТБОЛЬНЫЙ МАТЧ-2

13 августа состоялся матч между юношескими командами НКАО и Армении — «Еразанк» и «Ахтамар». Мы не могли не пойти. Лёвы с нами не было. Он утром уехал в Ереван. Фактически в этот раз мы были втроем. Впереди сидели женщины. Одна из них ругала карабахцев, мол, они не активно поддерживают призывы правой трибуны, где сидели студенты из Еревана. Говорила, что только армяне из Армении патриоты, мол, без них ничего не было бы. Я возразила. Сказала, что не стоит ругать карабахцев, что они этого не заслуживают. Другая женщина тоже поддержала меня. Она сказала, что сама была свидетелем, как все было в февральские дни и особенно после сумгаитских событий:
- На площади горели костры, люди дежурили круглосуточно. Многие были из деревень. Для того, чтобы их поддержать, на площадь приносили всякую еду: из колхозов – мясо, из домов – печённое. Все угощали друг друга.
Та, что из Армении, сказала, что поскольку она несколько дней не уходила из площади, был объявлен розыск (не поняла - где и кем). Снова зашла речь о забастовке. Женщины были против неё. Мы рассказали о том, как восприняли эти события в Москве. Рядом сидели русские женщины из Нальчика. Они с интересом слушали нас и наблюдали за происходящим на трибунах. Мало кто следил за игрой, только в критические моменты, когда забивали гол. Многие беседовали, какие-то группы время от времени скандировали лозунги.
Мы со Славой не скандировали, это для нас непривычно. Мы общались с людьми, я старалась фотографировать увиденное. За нами сидела группа девочек и тоже скандировала. Я их сфотографировала.

После игры часть зрителей устроила шествие на футбольном поле. У меня в фотоаппарате кончилась пленка и мы поспешила домой за новой. Когда мы пошли обратно, демонстранты были уже далеко. Мы не пошли за ними и решили навестить тетю Араксю, маму Эдика. Эдик тоже был дома, а Рузанна с детьми была у своих родителей. Узнав, что мы пришли, она тоже быстро вернулась. Говорили опять о событиях в НК.
Эдик в чем-то с нами согласен, а в чем-то нет. Я пыталась понять его точку зрения, но не смогла. Например, он утверждает, что азербайджанцы искажают историю, и что это можно понять, ведь у них нет своей истории. Я лично не понимаю. Если нет истории, так и скажите, что нет, зачем фальсифицировать? У США тоже нет древней истории, но не будут же они выдумывать её. Что есть, то есть. Это тоже достойно уважения. Эдик согласен с тем, что руководство Аз.ССР не в состоянии руководить, очень низкий уровень подготовки кадров. Но в то же время считает, что нельзя ставить вопрос об их низком уровне и об отделении от них, поскольку мы унижаем азербайджанский народ.
- Как же быть, - спрашиваю я.
Он не знал, что ответить. Для него отделение, с одной стороны, необходимое решение, а с другой – неприемлемое. Чтобы понять его, надо обсуждать более конкретные вещи. Пока не получается. Осталось ощущение непонимания. Рузанна солидарна с требованием армян. По поводу азеров у нее резкое мнение.

ОБЩЕНИЕ С РОДНЫМИ

14 августа пошли на день рождения Владика. Накануне купили 2-х томник Д.Варужана и книгу про Матенадаран. Собрались все Симоняны с детьми. Ели, пили, беседовали. Я фотографировала.

После чая пошли гулять. Руштик со Светой (дв.сестра Славы) пригласили нас всех к себе. Играли в лото. Нужна была мелочь, я не взяла кошелька. Вначале мы проигрывали, затем мы с Анной выиграли 2 руб. 50 коп. Мы не хотели брать выигрыш, поскольку играли в долг. Но нам насильно сунули выигрыш, таковы правила игры. Руштик вытащил гитару и Анна спела несколько своих песен. Потом пели все, под аккомпанемент Руштика. Пели советские, русские и армянские песни. Пели достаточно громко, так что было слышно во дворе. Я думаю, многие удивлялись, кто там в такое время поет, тем более, русские народные песни. Пели вперемежку с армянскими народными. Я вспомнила: «Аман Тело, Тело-джан, Тело…», «Хынгала, хынгала…» и другие армянские народные песни. Слова позабыла, помнила только припевы. А жаль…

Слава узнал, что в Степанакерте находится его институтский друг НЕФЕДОВ БОРЯ. Он был в команде ВОЛЬСКОГО. Несколько дней Слава безуспешно пытался с ним встретиться.

Вечером 15 августа Слава снова пошел в Обком. Нефёдова не было. Мы решили прогуляться по ул. Туманяна, в этом месте, <в доме 35>, когда-то давно жила наша семья. Нам понравилось, как там отреставрировали старые дома. Мы заглядывали в маленькие дворики и я рассказывала Анне, как тут раньше было.
Здесь мы случайно встретили мою двоюродную сестру Белу с мужем Гришей. Они пригласили нас в свою новую квартиру. Сели в Гришину машину и поехали. Дом их в виде особняка на 4 семьи находится в Арменаване. Думала, что это далеко, оказалось в 10-и минутах езды. Считается, что далеко, потому что не в центре. Квартира большая, просторная. Они сделали хороший ремонт. Пока купили мебель в спальню и частично в детскую. Мы сидели на кухне. Бела приготовила ужин. Решили не говорить о карабахских событиях, не вышло.
Азеры так себя ведут, что люди вынуждены их ненавидеть. У Белы и Гриши один из старинных друзей азербайджанец. Он приезжал к ним со своими друзьями. Они с ним до сих пор дружат и испытывают к нему симпатию, но в целом к азерам чувствуют неприязнь. Здесь вопрос не только в фальсификации истории, а в том, какие выводы сделали азеры из всех этих событий, из истории.
Они выгнали из Шуши армян. А мы еще детьми видели старые развалины армянских кварталов в Шуши после погрома 1920 года, и помнили о них. Неужели все повторяется? Сейчас наши родственники из Шуши ютятся в Степанакерте, оставив свои дома, работу. Бела (дочь старшего брата моего папы дяди Саркиса) вспомнила, как её мама, тётя Искуи, рассказывала о том, как сожгли их деревню, и наши родители будучи детьми (они из одной деревни), скитались по чужим деревням, пока не смогли вернуться в свою.
Дома нас ждал Валерик. Пошли его провожать и встретили Оганян Люду, нашу одноклассницу. Я бы её не узнала, а она узнала нас по Славе. Очень обрадовались встрече. Познакомили наших детей. У неё их трое. Сына взяли с Политехника в Армию. Одна из дочерей учится там же, другая в медицинском. Брат Люды несколько лет назад скончался от инфаркта. Это была целая трагедия. Мы обменялись телефонами на случай новой встречи. <Летом 2025 года я была в Ереване, и мы с ней с удовольствием пообщались, как будто не было перерыва в 37 лет.>

18 августа <мы вместе> с родителями Славы поехали на дачу в Шушикенд (Шош). С нами был и мой отец. Взяли с собой и Арминку. Пошли в горы собирать чебрец (урц). Армине собирала для себя отдельно, мы же всё складывали в общий пакет. На обед приготовили шашлык, потом надо было спешить домой. На попутной доехали до моста, а затем пересели в такси. Водителем оказалась очень симпатичная женщина, дальняя родственница родителей Славы. От неё узнали, что в театре проходит собрание, на котором должны выступить Погосян и еще кто-то.
Переодевшись, мы быстро пошли к театру. Нас не пустили. Вскоре собрание закончилось, и мы увидели среди собравшихся Рудика, мужа моей дв.сестры Софы). Он пригласил нас к себе. А у Славы была договоренность о встрече с Валериком. Рудик не хотел ничего слышать, пришлось пойти с ним. Софа занималась уборкой. Бросив уборку, она приготовила ужин. Я не хотела есть, но не садиться за стол было нельзя. Ужин затянулся. К Валерику пошли уже к 12 часам ночи.

20 августа собирались поехать в Хоратах навестить бабушку Славы по маминой линии. Я ее видела только один раз, на нашей свадьбе. Но момент нашей встречи прошёл для меня незаметно. Она поздравила нас и в этот же день уехала обратно в деревню. Сейчас она прикована к постели и надо было обязательно её навестить. Накануне походили по магазинам, купили для бабушки постельное белье и полотенца.
Навестили Люду на Туманяна 97. Рома должен был лететь в Ереван, но рейс отложили на сутки. Пошли обратно домой, взяли с собой Карена. Анна с Кареном весь вечер играли, причем Анна говорила по-русски, а Карен – по-армянски, проблем с пониманием друг друга не было. Вечером пошел ливень и Рома заехал за Кареном на машине.

ПОЕЗДКА В ХОРАТАХ

Утром, в день поездки к бабушке в Хоратах, за нами приехал двоюродный брат Славы, Шурик. Мы так рано не ждали, поэтому собирались долго, час-полтора. С опаской ехали мимо азербайджанского города Агдам. В азербайджанских селах указатели на Степанакерт замазали и сверху написали Шуша. Ехали относительно спокойно, доехали за час.
Бабушка Славы уже 10 лет была прикована к постели. Ясный ум, помнит всё, хотя ей и 96 лет (1892 года рождения). Она была рада нашему приезду. Немного пообщавшись, пошли к тетке Славы, у которой и пообедали. Собралась вся родня. Я сделала фото на память во дворе у дома.
Мы спешили к 6 часам в Степанакерт, так как намечался митинг на въезде в город. В целях безопасности, двоюродный брат Славы, Дадико, посадил нас в такси, а Шурик, пересел к нему в машину. Приехали в Степанакерт к началу митинга. У круга на въезде в город мы сошли, так как машины дальше не пускали. Дороги были перекрыты милицейскими машинами. На крыше магазина стояли устроители митинга – директора предприятий. Жанна Галстян, активистка движения, была в качестве ведущей.

МИТИНГ В СТЕПАНАКЕРТЕ

Выступили Дадамян (директор автобазы?), Кочарян (секретарь парткома Каршелкомбината), какой-то работник из электротехнического завода, литератор из Еревана – Арутюнян, Генрих Игитян (художник), Манучаров, ещё и ещё кто-то. Не запомнила всех. Важно, что все осудили несанкционированные митинги, антисоветские и антирусские высказывания. Первый пункт решения Президиума никто не принял. Не понравились мне выступления Завена Мовсесяна и Манучарова. Хотя первый выступал по просьбе митингующих, мне это показалось подстроенным. У него спросили, остается ли он работать или вынужден уйти. Он сказал, что уходит в отпуск, так как очень устал. Говорил об этом долго. Это мне не понравилось. Манучаров же очень долго говорил об истории вопроса. Часто говорил, что советская власть до НК не дошла. Не все выступления мне были понятны.

БОРЯ НЕФЁДОВ

20 августа, в понедельник, наконец, позвонил БОРЯ НЕФЁДОВ. Предложил Славе походить по городу, когда он освободится. Мы не знали, что делать. Жена Гамлета, Лаурка, позвала нас к четырем часам, а перед этим я обещала отвести Анну к Люде. Слава ждал звонка от Бори дома.
Боря позвонил после 5 часов. Слава пошёл его встречать и долго не возвращался. Я решила их перехватить и пошла к Обкому. Мы с ними разошлись и я, подумав, что они решили походить по городу, пошла к Лаурке. Там мне сказали, что звонил Слава. Они с Борей ждут меня дома. Забрав Анну от Люды, я спешно вернулась домой.
Родители Славы уже позаботились об ужине. За ужином говорили всё о том же. Задавала вопросы в основном я. Спросила Борю о беженцах из Шуши и Сумгаита и о так называемых «беженцах» из Армении. Почему так называемых? Была спланированная акция. В Шуши завезли азербайджанцев из Армении на Камазах. Некоторые продали там свои дома, а некоторые сожгли. Уходить из Шуши не хотят, да и некуда. Обратный ход закрыли.

Говорили о многом. Но все же многие вопросы остались без ответа. Боря не мог долго быть у нас. Он спешил, ел мало, много курил. Настроение его было неважным. Иногда уходил в себя, отключался. По поводу выступления ПОГОСЯНА в МН отозвался положительно, но считает, что необходимо делать шаг в сторону Азербайджана. Я сказала, что народ сегодня этого не поймет. Обстановка в городе такова, что многие настроены против. Даже те, кто имеет среди азербайджанцев друзей. Казалось, что после Сумгаита азеры должны были чувствовать свою вину, но на самом деле они праздновали победу. Многие из них были довольны, что армянам показали, на что азербайджанцы способны. И сейчас, вместо того, чтобы тихо работать, они оскорбляют армян, провоцируя их на противозаконные действия. Можно ли за оскорбления уволить их с работы? Вряд ли.
В азербайджанских районах армянам ещё хуже. Их оскорбляют, им угрожают, вынуждают уволиться с работы, уезжать.

Тему поменяли. Боря рассказал, что был в Шоше (деревня Славы). Набрал ежевики. Сварили варенье. Знакомиться с нашими друзьями и родней не захотел, сказал, так будет лучше.
Мы проводили его до Обкома, а сами пошли к Лаурке. Там были Владик с Сусанной, Валерик с Арлеаной. Мы присоединись к их трапезе. Рассказали о встрече с Борей, попили чай и ушли вместе со всеми.

ОБЩЕНИЕ С ПОДРУГАМИ

По пути решила заглянуть к тете Тане, маме нашей одноклассницы СВЕТЫ АЙРАПЕТЯН. В школе я у них часто бывала. С тетей Таней у меня были очень хорошие отношения. Она познакомилась со своим будущим мужем, отцом Светы, на фронте и не побоялась приехать с ним на край света. Тогда о НК мало кто что знал. Тетя Таня сказала, что Света целыми днями на работе. Я недолго побыла у неё. Остальные ждали меня на улице. Пообещала зайти к Свете на работу. Вернулись домой поздно и сразу легли спать.

23 августа 1988 г.
Чтобы не обременять себя в дороге вещами, часть заготовок, сделанных в Степанакерте, мы отправляли по почте в Москву. Варенье упаковывали в целлофановые пакеты, тутовка хорошо доходила и в бутылках. Отправляли сушенную зелень и куркут, фасоль и бякмяз, карабахские соленья и т.д.
С утра готовили посылки к отправке в Москву.
Но позвонила Лаурка и пригласила в магазины. Она была с Карой, я пошла со Славой.
Походив по магазинам, пошли в институт к Свете (Айрапетян). Немного поговорив, решили прогуляться. Было 17 часов. По дороге встретили Розу и Шуру с детьми. Они тоже гуляли. Зашли в «Детский мир», купили игрушки для Тигранчика. Лаурка с Карой пошли к Валерику пить кофе, а мы со Светой и Славиком решили пойти на футбол. Узнав, что не будет розыгрыша автомобилей, пошли домой. Я поставила чай, попросила Анну подать его. А мы со Светой продолжили нашу беседу. Говорили все о том же – о проблеме Нагорного Карабаха.

Света работает в Педагогическом институте. Преподаватели и студенты отказываются работать бок о бок с азербайджанцами. Говорят, что необходимости в азербайджанском секторе не было, поскольку не было набора. Для обеспечения набора привезли неподготовленных студентов из азербайджанских деревень. Это никому не понравилось. И еще, оказывается, что после событий в Сумгаите азербайджанские студентки пришли в ярких бантах и распевали какую-то старую песню. У армян создалось впечатление, что они празднуют победу.

В целом, в Степанакерте азеры чувствуют себя хорошо. В молочном комбинате работает около 30 человек. О них особый разговор. Народ требует их уволить и трудоустроить там, где не производят пищевых продуктов. Руководство молочного не считает себя вправе уволить их без основания. Сам Валерик (Славин дв.брат) говорил об этом. На этой почве происходят столкновения между работниками молочного, которые продолжают работать вместе с азербайджанцами, и их соседями, знакомыми. Никто не хочет покупать молочные продукты. Это наносит ущерб комбинату.

ОЧЕРЕДНАЯ СЕССИЯ В СТЕПАНАКЕРТЕ

24 августа 1988 г.
С утра снова собирали посылки к отправке в Москву. Слава вышел на балкон и услышал громкие выкрики «Требуем!». Я вспомнила, что Люда говорила что-то о Сессии и возможной забастовке в день Сессии. Мы тут же собрались и пошли на шум. Буквально в 100 м от нашего дома (Атарбекова, 84) собралась большая толпа… – запись осталась незаконченной.

Продолжаю в Москве по памяти и отдельным записям.
Впрочем, в этот день 24 августа мы много фотографировали, поэтому можно восстановить по фотографиям. Я собираюсь сделать фотоальбом об увиденном в 1988 г.

Итак, в 100 м от нашего дома толпа скандировала «Требуем!», «Карабах!», «Айастан!» и другие лозунги. По поводу двух последних лозунгов не совсем уверена, не точно помню. Мы со Славой не стали задерживаться у толпы (милиционеров было больше) и направились домой к Люде. Нас не хотели пускать по нашей обычной дороге через площадь Ленина, но я объяснила, что иду от свекрови к сестре, и нас пропустили.
Люда меня обрадовала, сказала, что обещала прийти Лариса, наша троюродная сестра, которой пришлось оставить дом и бежать из Шуши. Мы давно с ней не виделись. Вскоре пришла Лариса. Рассказала, что в мае (кажется в середине) начались гонения на армян. Ей позвонили азербайджанские друзья и попросили несколько дней на работу не ходить, так как планируются какие-то акции против армян. Она решила несколько дней переждать. На четвертый день, кажется 19 мая, она собственными ушами слышала выступление на митинге в г. Шуши Первого секретаря Горкома партии, который призывал изгонять армян из Шуши и гарантировал защиту тем, кто последует его словам. Лариса поняла, что после этих слов теперь никого ничто не остановит, и пока не поздно выбралась с семьей в Степанакерт. Она с одним ребенком живет у сестры, а муж с другим ребенком – у своей сестры. Несколько месяцев она была без работы. В Шуши она работала в санатории зав. отделением. Хорошо говорит по-азербайджански. Имея армянское образование, она очень быстро научилась говорить по-русски. Проблем у неё не было. Сейчас же ей удалось устроиться участковым врачом. Конечно, в её возрасте трудно менять работу, но она не ропщет. С возрастом несколько пополнела, но выглядит хорошо.

Мы решили пойти к Обкому еще раз посмотреть, что происходит. На этот раз по нашему обычному пути не удалось пройти. Подошел солдат, вежливо извинился и попросил пройти кругом. Его вежливость нас покорила и мы молча последовали обходным путем.
Народу за зданием Обкома стало больше. Перед зданием Обкома милиция оцепила площадь и никого не пускала. На соседних улицах стояли машины и автобусы с солдатами.
Какая-то группа людей стояла компактно и то и дело скандировала. Остальная часть толпы была более мобильна. Люди передвигались, гуляли, сидели кто на чём, даже на низких бордюрах. У всех были озабоченные лица. Встретили сестру Ларисы. Боже мой… Как меняются люди… Помню её девчонкой 7 лет. А сейчас – полная дама. Лариса с сестрой ушли. Мы встретили Асланяна Бориса, Марутяна Валерика (он не обратил на нас внимания, видимо не узнал), Мовсесяна Гамлета (вечно куда-то убегал), Арамяна Карена. Боря и Карен рассказали нам об обстановке в Пед. институте. О встрече с Вольским. Кстати, и Лариса была на приеме у Вольского. Рассказала ему все как есть, о событиях в Шуши. Вольский посочувствовал, но ничего поделать не мог. В Шуши окопались так называемые азербайджанские «беженцы» и не хотят покидать город. Около двух тысяч человек. Это усложняет обстановку. А первый секретарь Шушинского района, или горкома, не хочет подчиняться решению Обкома.
Сессия завершилась, и люди начали расходиться. Они окружили своих депутатов и спрашивали о решениях. Узнав подробности, решили не устраивать забастовку.

СЕРГЕЙ ОМЕЛЬЧЕНКО. СТЕПАНАКЕРТСКИЙ АЭРОПОРТ

25 августа собрались лететь в Ереван. Это тоже была эпопея. Надо записать, пока не забыла.
Итак, СТЕПАНАКЕРТСКИЙ аэропорт. Подвез сюда нас Руштик, муж Светы (двоюродн. сестры Славы). Здесь уже был Владик, её родной брат. Он не то кого-то провожал, не то кого-то встречал. У него служебная машина «Волга». Чувствует себя уверенно, как хозяин. Как никак - главный инженер Каршелкомбината. Вскоре приехали Рома с Овиком. Мы должны были взять с собой в Ереван Овика. В этот день Асланян Боря отправлял в Ереван семью, так что мы встретились и с его женой Асмик, и с детьми. Они должны были вылететь со стройотрядом из Ереванского политехнического. Нам пришлось ждать долго. Семья Асланяна вскоре вылетела. У нас было опасение, что можем не вылететь, так как Агдам не давал разрешения на посадку и взлет. Было неясно, когда даст это разрешение.
Вдруг все куда-то побежали. Сказали, что какой-то корреспондент пытается разговорить людей, а те не хотят общаться, обвиняют корреспондентов в фальсификации фактов, в предвзятости и необъективности. Вооружившись фотоаппаратом, я вошла в зал ожидания. Было темно и у меня не было надежды, что что-то получиться. Но я решила рискнуть. Сделала два снимка. Спросила у корреспондента, как его зовут. «Сергей Омельченко, радио «Маяк», - сказал он. Чтобы не забыть, я записала в блокнот и немного послушала, о чем говорят. По поводу аэропорта говорили и Рома, и Владик. Корреспондент поклялся, ничего не искажая, передать все в Москву. Тут его перехватил начальник аэропорта и увел с собой.

В ЕРЕВАН НА ВЕРТОЛЕТЕ

Через какое-то время нам предложили сдать билеты и полететь на вертолете. Мне показалось, что это заслуга Владика или Ромы, что они попросили за нас и вот нам сделали исключение и решили взять на военный вертолет. Но когда я поднялась в вертолет и увидела, что он переполнен, первое мое желание было сойти. Но сзади напирала толпа, а Слава с детьми уже пробрался в глубину. Все было заставлено вещами. Хорошо еще, один молодой человек уступил мне место. Сидели плотно, где попало, как попало. Я чуть шею не вывернула, глядя в иллюминатор. Вертолет тарахтел, дергался, сильно вибрировал. Невозможно было услышать даже соседа. Женщина с ребенком почувствовала себя плохо. Дала ей валидол, который всегда ношу с собой. Её обмахивали газетой. Смотреть вниз было, конечно, интересно, но страшно. Летели низко, между гор. Были хорошо видны дороги, машины, крыши домов, ущелья, скалы и пещеры в них. Летели дольше, чем на самолете.

ПОСАДКА ВЕРТОЛЕТА РЯДОМ С ДОМОМ

Вертолет приземлился не в аэропорту, как мы рассчитывали, а на окраине Еревана. Я стала про себя возмущаться. Непонятно было, как мы с вещами выберемся отсюда. Нас должны были встречать в аэропорту. Но не успели мы выйти из вертолета, к нам подбежали ребята из ближайших домов. Узнав, что мы из Степанакерта, предложили помощь, помогли дотащить вещи к дороге. Наперебой спрашивали как дела в Карабахе, почему мы прилетели, не беженцы ли мы. Овик почему-то с обидой на нас заявил им, что это он из Степанакерта, а не мы, что мы из Москвы. Ревновал, что ли? Среди подбежавших оказались друзья его двоюродного брата. Овик присоединился к ним. Мы вгляделись внимательно и с изумлением увидели, что находимся в 6-м Норкском массиве через дорогу от дома Гамлета.

Мы большой оравой вместе с детьми-помощниками пошли к дому Гамлета. По дороге помогли женщине с ребенком сесть в такси. У нас был ключ от квартиры (Гамлет дал нам еще в Москве). Вскоре мы были дома.
Овик убежал к двоюродному брату, а мы позвонили Гамлету на работу и сообщили, что мы уже дома. Славик в красках с некоторым преувеличением сказал, что вертолет сел на крышу дома Гамлета, потом сказал, что во дворе, и только потом сообщил, что сели на пустыре через дорогу. Сообщили Лёве. Они думали, что мы шутим. Вскоре приехали Лёва с Мхитариком. Гамлет пришёл поздно.

26 августа мы позавтракали и поехали в магазины. Надо было купить туфли Анне и мне. Гамлет сказал, что для Анны он достал обувь, мы поехали к нему за ней. Потом пешком от площади Ленина пошли к проспекту Ленина, и затем от рынка к Опере, заглядывая в магазины. В магазине фирмы «Гарун» купили Анне серые осенние туфли, около 40 руб. Себе ничего не нашла. Поехали в Черемушки. Договорились в этот день навестить т.Эвелину и д.Арташа. Лева не хотел идти, из-за каких-то обид. Тем не менее, повез нас.

МИТИНГ В ЕРЕВАНЕ

В этот день рядом с домом дяди Арташа проходил митинг. Позже стало известно, что на нем собралось до полумиллиона человек. Узнав от тети Эвелины, что дядя Арташ тоже участвует, мы решили пойти и посмотреть, что там происходит, а также послушать выступления. Было 10 часов вечера. Темно. Вся площадь от ул. Московяна до проспекта Ленина была заполнена людьми. Не было видно конца. Кто-то из выступающих говорил о разбазаривании земель армянским руководством. Говорил долго. Нам не всё было понятно. Мы договорились встретиться с Лёвой. Он пришел вовремя и мы уговорили его пойти вместе с нами к тёте Эвелине. Она приготовила оладьи, чай и ждала нас. Вскоре митинг кончился и пришел дядя Арташ. Посидели около 1-2 часов. Анна то и дело напоминала мне, что пора идти. Приехали домой поздно. Гамлет почти что сердился.

ДЕНЬ ОТЛЁТА ИЗ ЕРЕВАНА. СЕВАН

Утром 27 августа Лёва и Гамлет предложили поехать на Севан. В день отлёта очень не хотелось куда-нибудь ехать. Но не хотелось спорить, и я покорилась безумию мужчин. Слава в глубине души был согласен со мной, но тоже не хотел спорить. Потом он сказал мне, что у Лёвы было плохое настроение и он согласился на поездку ради него.
На этот раз нас привезли к дачам Совмина и ЦК. Пригласили и Игоря Аванесяна (одноклассника Лёвы и Гамлета). Я в воду не заходила, но мужчины и Анна из воды не вылезали. Я немного покаталась на лодке.
Неожиданно приехали Сильва (сестра Лауры) и Сейран. Мы уже их не ждали. Надо было быстро приготовить шашлык, накрыть на стол. Пока мужчины делали шашлык, мы с Сильвой приготовили остальное.
Обратную дорогу ехали на большой скорости. Уже опаздывали. Как назло у Лёвы кончился бензин и Игорь взялся повезти нас в аэропорт «Звартноц». На минуту заскочили домой, забрали вещи и – в путь. Еле-еле успели. Гамлет с нами в аэропорт не поехал. Из-за чего-то у него испортилось настроение.
Успокоились, очутившись в самолете. Самолет вылетел вовремя, без опоздания. Это был аэробус. Мы вещи не сдали, сложили на нижнем ярусе и поднялись в салон для пассажиров. Салон был огромных размеров. Здесь был еще один дополнительный ряд в середине.
Не заметили, как прилетели в Москву. В очереди за такси стояло около 20-30 человек. Нам повезло. Какому-то таксисту было по пути, и он взял нас без очереди.
(В Ереване мы навестили могилу моей мамы, но я не нашла заметок об этом, только фотографию. Не написать об этом я не могу. Памятник на могиле мамы. - проект моего брата Лёвы, выполнен в стиле «Майрик и Татик», с разрешения его автора Багдасаряна.

ВОЗВРАЩЕНИЕ В МОСКВУ

1 сентября 1988, четверг.
Прилетели в Москву 27 августа, ночью. Наутро, в воскресенье, было такое чувство, что никуда не уезжали. Два дня приводили в порядок квартиру, вещи, одежду. Гамлет ничего не поел, и еда в холодильнике испортилась. Пришлось выбрасывать. Зря только наготовила.
Подкоротила юбку Анны. Погладила школьную форму. Остальные вещи к школе приготовила она сама.
Не удалось приготовить праздничный стол. Ничего не достали. Купили, правда, 12 килограмм помидор по 40 копеек и закатали в банки (Слава помогал). Получилось 10 банок, одна разбилась. Слава принес ещё 5 килограмм и из них получилось ещё 4 банки, всего 13, а надо бы на зиму 30 банок.

2 сентября 1988, пятница
Позвонила Аде Борисовне. Рассказала о событиях в НК. Сказала, что люди стоят на своем и слышать ни о чем не хотят, но от забастовки отказались. А.Б. не может понять, чего ждёт народ, если из их требований ничего не получится. А.Б. уверена, что статус НК не изменят, так как очень много проблем, страна все не одолеет.
- Но как же воля народа? Не хочет он жить под руководством азеров. Не заставишь же.
- Мало ли что не хотят, – говорит А.Б., - заставят.

3 сентября, 1988, суббота
Пытаюсь убраться в комнатах. Не совсем получается. Везде лишние вещи. В спальне – инструменты Славы. Выложила на балкон. Кое-как убрала спальню.
Пришла Анна, пообедали. Мы со Славой решили походить по магазинам, купить кое-что из мебели и одежды. Попросила Анну доубрать квартиру, осталось немного.
Поехали со Славой сначала в «Прагу» (это в нашем районе). Осенних туфель не было, только одна модель типа мужских. И то за ними очередь. Затем пешком пошли в мебельный. Стол был поцарапанный, и одинаковых стульев 6 штук не было. Под телевизор тоже ничего не было.
Затем поехали на Ленинский проспект в «Кинолюбитель» за проявленными пленками. Отдел почему-то был закрыт. Хотели в «Свете» купить светильники для спальни, Славе не понравились, да и дорого, по 35 рублей каждый. И в «Польской гвоздике» ничего не купили (Анна заказала цветочные горшки). Поехали в большой мебельный. Там тоже стол был разбит, а стульев вообще не было. Вот так и живем. Сели на 108 автобус и нашим обычным путем ни с чем вернулись домой. Впрочем, купили две книги о Викторе Амбарцумяне и Мясникове.

5.09.1988
С утра была в Т.с., а после трех часов поехала в институт на Л-6. Вечером позвонила Асе и Люде. С Асей немного повздорили из-за «независимого флага».

28.09.1988
(Мысли о проблемах, связанных с воспитанием детей).

29.09.1988
В НК опять неспокойно. 18 сентября азербайджанцы в районе Ходжалы напали на армянские машины, использовали огнестрельные оружия. В это время в Степанакерте был митинг. Когда народ узнал о нападении, заволновался. Человек 150 поспешили в Ходжалы. Говорят, в сопровождении внутренних войск. Произошли столкновения и в Степанакерте, Шуши (поджоги). Говорят, что азербайджанцы накануне этих событий покинули Степанакерт, видимо, были оповещены. Из Шуши вывезли оставшиеся армянские семьи. Много раненных. Введен комендантский час.
Сейчас мы получаем «Советский Карабах», так что часть информации с опозданием на неделю до нас доходит. Ночью (с 19 на 20) я дозвонилась до Люды. Взял трубку Овик. Люда была во дворе. Никто из соседей не спал. Долго говорила с Людой.
Оказывается, они с соседями только что вернулись из города. Им удалось утихомирить одну группу ребят, решивших идти в Шуши и отомстить за своих. В другом месте увидели солдат, задержавших двоих ребят, якобы, подозреваемых в поджоге. Те так испугались, что не знали куда деться. Солдат уговорили отпустить ребят под залог. На площади Погосян беседовал с народом. Он отвечал на вопросы, просил сохранять выдержку. С воинскими подразделениями собирался поехать в Шуши за остальными армянскими семьями. И всё это ночью.
Что касается работы, вроде какие-то сдвиги есть. Установка заработала, электрическая часть. Надо ещё подключить осциллятор, сделать газоподвод и т.д.
Приехал Дембовский из Чехословакии. Третий день занимаюсь им.

РАБОЧИЕ БУДНИ

1.10.1988, суббота
В первый день просто беседовали с Дембовским в институте, выясняли позиции. Дембовский занимается и приэлектродной областью плазмы, однако, Дюжева не читал. Не всё мне ясно, что он делает, но интересно. Он издал книгу о плазменной металлургии на русском и английском языках.
На следующий день поехали ко мне в лабораторию в Теплом Стане. Собрались все: Костин Саша, Еланский, Луис (аспирант из Перу). Немного поговорили о работе. Я рассказала, что мы делаем. Очень активное участие в разговоре принимал Костин.
В третий день были у заведующего кафедрой Григоряна В.А.. А на следующий день – в ИМЕТе. Поговорили с Кашиным, затем я повела Дембовского к Николаеву. Сама осталась у Мар.Влад. Её интересовали события в НКАО. Я рассказала, что знала и что успела.
А сегодня, в субботу, мы со Славой безвылазно сидели перед ТВ. С утра я его уговаривала пойти в мебельный магазин (ходят слухи, что мебель подорожает). Ссылаясь на то, что нет денег (деньги были, но не наши, а Комитаса, дал на хранение), он не захотел. Ближе к закрытию магазина он предложил мне прогуляться, но теперь уже я отказалась идти. Не было настроения.
(Дальше несколько страниц рассуждений о воспитании детей).

Немного о политике. Вчера звонила Ася. Интересовалась, что будет на внеочередной сессии Верх.Совета СССР. Я высказала предположение, что Горбачева сделают президентом. Она уверяла, что будет решаться и вопрос о НКАО. Наивный человек! Кого трогает это? Для политиков есть вопросы поважнее…
На вчерашнем Пленуме отправили на пенсию Демичева, Долгих, Соломинцева. Громыко проводили с почётом.
Сегодня на Сессии единогласно (хотя вроде не голосовали) на место Громыко поставили Горбачева. Пленум предложил депутатам эту единственную кандидатуру. Не имею ничего против, но почему же что-то во мне протестует против того, как это делается, как заранее разыгранный спектакль.

ПОЧЕМУ НАС НЕ ПУСКАЛИ В ГОСТИНИЦУ «МОСКВА»

7.10.1988
Позавчера с Дорик пошли в гостиницу «Москва» навестить Нелю Марутян, нашу одноклассницу и жену Зория Балаяна. Неля М. ждала у другого входа, поэтому нам пришлось сделать целый круг, чтобы встретится с ней. Надо было уверенно, не глядя пройти мимо вахтера, а я почему-то посмотрела на него. Он остановил нас и попросил показать пропуск. Неля сказала, что мы с ней. Это не возымело действия. Пошли выписыват пропуск. Оказалось, нужны паспорта. Подали в окошко паспорта, попросили визитку гостиницы. Я не поняла, зачем визитка, если мы сообщили к кому идем, в какой номер. Было сказано, что таков порядок. Я попросила женщине позвонить на этаж, если не верят нам. Но в окошке не хотели разговаривать с нами. Снова решили попробовать пройти с Нелей, у неё был ключ от номера с набалдашником, но вахтер не только не разрешил пройти, но и стал говорить глупости (мол, неизвестно кто вы и зачем хотите пройти, ходят тут всякие). В конце концов, несмотря на усталость и испорченное настроение, Неля пошла за визиткой в другой конец гостиницы. Дорик о чем-то говорила с вахтером, видимо, пыталась вразумить его, а я, чтобы как-то успокоиться, стала звонить в управление гостиницами (номера телефонов висели у окошка). Я хотела узнать, что это за законы, оскорбляющие советских людей. Первые два номера были заняты. На третий номер ответил женский голос. Я спросила:
- Кто издает такие законы. Почему по советскому паспорту, основному документу, удостоверяющему личность человека, не разрешили пройти в гостиницу? Может я не туда попала? Может здесь закрытый завод, почтовый ящик?
В свою очередь женщина спросила, чем мотивировали отказ. Я сказала, что потребовали визитку.
- Тогда надо было показать визитку, - ответила она.
- Но ведь визитки у нас нет, мы в гостинице не живем, пришли к подруге.
- Надо было ей показать визитку, - повторил женский голос.
- Она выскочила на минутку, чтобы встретить нас, визитку оставила в номере, но зато у неё был ключ, - уточняла я. – Она ведь могла бы и не спускаться за нами. Как быть в таких случаях?
- Таков порядок. Ничем не могу помочь.
Вскоре вернулась Неля с визиткой и мы прошли к ней в номер. О политике с ней не говорили, хотя она могла бы многое нам рассказать, поскольку её муж, Зорий Балаян, был в центре карабахских событий.

СИТУАЦИЯ В БАКУ

16.10.1988
Во вторник приехала Лаура Гал., моя троюродная сестра, бакинка. Её сын Олег тоже приехал в Москву в командировку. Опять говорили о карабахском вопросе. Они рассказали о положении в Баку. Лаура говорила по телефону с ВЕЗИРОВЫМ (в Баку была организована горячая линия). Впечатление от разговора у нее хорошее. Бакинские армяне считают, что карабахцы не должны были поднимать вопрос об отделении от АзССР. Мол, надо было в первую очередь решить те проблемы, которые можно было решить. Лаура сказала, что азеры сами очень себя виноватыми чувствовали после Сумгаита. Что поезд «Дружбы», которую отправили в Армению, надо было принять, ибо это был акт сочувствия азеров. Армяне не приняли, сославшись на то, что они в трауре. Я поняла, что бакинские армяне многого не знают, у них нет информации. Республиканские газеты только раздражают, выводят людей из равновесия. По словам Лауры, Везиров старается успокоить людей, защищает армян. В Баку тоже могло случиться то, что случилось в Сумгаите, но Везиров пресёк.
Сегодня Лаура уехала. Она осталась довольна нашим общением. Я тоже. Она приятный, умный собеседник.
Ночью мы со Славой встретили Микаелика во Внуково, а днем проводили в Таллин на соревнование по самбо. Лёва полетел в Таллин прямым рейсом из Еревана. Должен был полететь вместе с Лианой, но они опять поссорились. Позвонила в Ереван, узнать, в чем дело. Папа сказал, что вечером, когда он поехал к Леве (с детьми должен был остаться он), Лева попросил Лиану их накормить ужином. Она отказалась и пошла спать. Лёва утром встал и поехал без неё. Звонил из Таллина Микаелик, очень обеспокоенный.
Сегодня мы со Славой протестировали себя на совместимость по тесту из «Авроры». Оказалось, что в основном мы в норме, только у Славы возбудимость несколько ниже, а «аппетит ощущения» очень плохой. То есть на внешние раздражители он не очень реагирует и как будто в жизни ему ничего не надо. Отчасти это похоже на истину. Он довольствуется малым. По новой шкале он флегматик, а я – пылкий тип (ветка флегматика). Всё остальное (эмоции, восприятия и др.) очень близки.

16.10.1988
Уже полночь. Все искупались и легли, кроме меня. Я только вымыла голову и уложила волосы. Надо еще и искупаться. Боюсь, что кран будет тарахтеть, как сумасшедший. Почему-то ночью он очень тарахтит. Какая-то прокладка неисправна. Нигде нет смесителя, не можем купить новый.
В последнее время я часто вспоминаю школу, период, когда по каким-то непонятным причинам я вдруг начала писать стихи. Стихи были неважные и ни один из них я сейчас не помню. Однако до сих пор отлично помню то ощущение, которое я испытывала в этот период. Это было зимой. Я стояла у окна и смотрела на соседний дом и улицу, покрытые только что выпавшим снегом. Мы не так часто видели зимой снег. А тут был самый натуральный пушистый снег, который не таял, как обычно, соприкасаясь с землей, а скапливался слой за слоем и изменил облик города. Отчего-то мне было грустно. Кажется, мне в голову пришли какие-то стихи про зиму. Типа «Мороз десятиградусный трещит в аллеях парка…», а может и другие. Не помню. Лишь помню, что они не совсем отвечали моему настроению и я автоматически стала сочинять нечто такое, что больше подходило моему настроению. Это мне понравилось. Более того, от себя я этого не ожидала. К сожалению, я вначале ничего не записывала и вскоре забыла, на мой взгляд, удачно придуманные строки. Потом я стала кое-что записывать в записную книгу. Как-то учительница литературы, Ам. Андр. сказала нам, что в нашем возрасте многие пытаются писать стихи и если среди нас есть таковые, она хотела бы прочитать наши стихи. Я долго колебалась, показать ей свои стихи или нет, так как чувствовала, что они не настоящие, а подражание тем или иным стихам. Решила рискнуть. Поэтом я не собиралась стать, меня больше привлекали физика и математика. А решила показать, как мне кажется, чтобы она знала, что, да, и в нашем классе есть люди, которые, как это свойственно нашему возрасту, пишут стихи. Я принесла ей свою серую записную книжку со стихами. Ам.Анд. удивленно посмотрела на меня (от меня-то она меньше всего ожидала это), взяла её и обещала вернуть через неделю. Но ни через неделю, ни через месяц я не получила свои стихи обратно. Когда же подошла к ней и спросила, прочла ли она мои стихи и можно забрать их у неё, она удивилась. Моя учительница начисто забыла о том, что я дала ей свои стихи. Может, потеряла, может, забросила куда… С тех пор я перестала писать стихи. Рифмы в голову совсем не приходили. (Об этом случае у меня есть рассказ в мемуарах).

ВЕЧЕР АРМЯНСКОЙ ПОЭЗИИ В МОСКВЕ

31.10.1988
29 числа вместе с Дорик, Ларой и М.Лёвой были на вечере армянской поэзии в библиотеке Иностранной литературы (Слава с Анной пошли на концерт, в котором играла Анна). Ведущая, поэтесса Нина Габриэлян, представила переводчиков Елену Николаевскую, Солонович(?), Тер-Акопян. Выступили артисты Арамаис(?), Лисициан и ещё женщина, фамилию которой не запомнила. Народу было почему-то мало. Вечер организовало вновь образованное общество «Юсисапайл» («Северное сияние»). Все очень понравилось. Нам предложили высказать свои замечания, соображения по поводу вечера на открытке. Я отметила один недостаток – прочли только два стихотворения на армянском.

РАЗГОВОР С СЕРГЕЕМ ОМЕЛЬЧЕНКО

Вечером позвонил Сергей Омельченко - корреспондент радио «Маяк», которого я впервые увидела летом в степанакертском аэропорте. Я познакомилась с ним и какое-то время у нас была переписка. Он получил мое письмо с фотографиями перед отъездом в Степанакерт после Ходжалинских событий 22 сентября. Был в командировке целых 38 дней. А приехал только-только. Поблагодарил за письмо и хорошие слова. Рассказал, как там сейчас. Поговорили и о Борисе Барышникове. Сергей Омельченко не понимал, за что мы невзлюбили этого Барышникова. Я попыталась объяснить.
Узнала от него, что утром в 9:20 будет передача о НК.

В целом у Сергея Омельченко получилась примиренческая передача. Он поставил в равное положение сумгаитских беженцев-армян и азербайджанцев, организованно приехавших и окопавшихся в Шуши. Если азербайджанцев в Армении никто не трогал, то о погроме в Сумгаите знает весь мир. Конечно, надо искать пути примирения, но они возможны на пути правды. Правду, какой бы горькой она ни была, не заменит сюсюкание, разговоры о дружбе, тем более вековой, призывы жить дружно.

ДВОЙНАЯ МОРАЛЬ

А ситуация сложнейшая. Говорят, азербайджанское руководство намерено превратить Ходжалы в город, заселить его азербайджанцами. Не в благодарность ли за те побои, которые учинили жители этого села? Надвигается перепись населения. Власти Аз.ССР, думаю, сделают всё, чтобы процент азербайджанцев в области был максимально большим. Удастся ли им НК превратить во вторую Нахичевань? Глядя на то, как наши центральные власти заигрывают с азербайджанским руководством – ничего хорошего не жду. Не здравый смысл правит миром, а продажная политика. Разделили мир на сферу влияния и сильные мира сего удерживают положение в мире фактически силой. Тогда как надо было считаться с реальной расстановкой сил в мире и искать компромиссы.
Или… Прикрываясь политическими мотивами отправляли в Афганистан наших ребят. Спрашивается, зачем? Пусть афганцы сами решают, какая власть им нужна. Пусть их народ созреет до выбора.
По поводу ФРГ и ГДР. Не знаю, кому в голову могла прийти мысль о разделе Германии после войны? Если боялись, что Германия может стать зачинщиком новых войн, можно было ограничиться запретом иметь ей собственные вооружения. Задача политиков не в том, чтобы создавать новые проблемы, а в том, чтобы выработать такие решения, которые бы способствовали стабилизации.
В свое время политики провозгласили неприкосновенность ныне существующих границ. По этому принципу Германия не должна была воссоединиться никогда. (Но в 1990 г. она воссоединилась. И это приветствовали. Более того, она воссоединилась с подачи нашего высшего руководства…)
Понятно, что время идет, ситуация в мире меняется. И то, что когда-то провозгласили политики, не всегда приемлемо в реальной жизни. При нерешённых проблемах постепенно нарастает напряжение и в какой-то момент дает трещину. Необходим сброс напряжения, разрядка. (Воссоединению ФРГ и ГДР в свое время препятствовало существование двух политических систем).
В НКАО напряжение нарастало очень долгое время. Моментами даже возникали микротрещины. Но никто этого не замечал. И теперешнюю огромную дыру стараются не замечать, как будто от этого она исчезнет. Но у НК перед Германией есть одно преимущество – единая политическая система. НКАО остается в СССР, но хочет отделиться от Аз.ССР. Какое имеет значение изменение статуса НКАО – будет ли отдельной республикой, или войдет в состав Арм.ССР, или в состав РСФСР – политический строй остается прежним. Крым отдали Украине, народ молчал, а тут целое светопреставление… Не потому ли, что Крым отдал Хрущев, а народ НКАО сам хочет решить свою судьбу?

23.11 1988.
С утра написала четыре письма: Марианне, Наташе, Черняку Ю.В (*15), Йовсе, <коллеге из Польши>. Марианне и Наташе – обычные письма, а Черняку послала линейку и обратно 3 рубля (сдачу). Йовсу попросила прислать оттиски статей. Интересно, кто раньше ответит.
Утром позвонил Луис (аспирант). Он сегодня в институте, так что мне тоже в Т.с. делать нечего. Поеду в институт. Только что позвонил Доронин, попросил телефон Дьяконова.

СТОЛКНОВЕНИЯ В БАКУ

26 ноября 1988 г.
Читаю Калашникова «Жестокий век». Думаю о том, что наш век в целом мало отличается от описываемого времени, времён Чингис-Хана.
Неделя очень тяжёлая. Опять подняли головы азербайджанцы. Произошли столкновения в Кировобаде, Сумгаите, Баку. Пресса сначала молчала, затем сделала заявление, по которому ничего нельзя было понять. Днем позвонила Лаура из Баку. Просит помощи, не могут уехать из Баку. Армян изгоняют с работы. Чем мы можем помочь? Я пригласила их в Москву. Позвонила Фёдору. Попросила рассказать обо всём Нефёдову. Но, оказалось, что тот уехал в Степанакерт. Я сказала Фёдору, что пока не будет всенародного осуждения этих злодеяний, их невозможно будет пресечь. Фёдор сказал, что при всём уважении к армянам, лично к нам, он считает, что вина армян и азербайджанцев одинакова, что армянам надо было вовремя остановиться, не проводить митингов. Меня это удивило. Значит ли это, что не надо ничего требовать, выражать свое мнение, так как кто-то может на это ответить силой, зверством? Неужели азербайджанцы настолько духовно скудны, что не могут обойтись без зверств? И это мы должны принимать за должное?
Позвонила Лаурке в Ереван, хотя утром говорила с Гамлетом. Хотела узнать, знает ли она, что твориться в Баку. Они, оказалось, не только знают, но и уже ждут из Баку родственников.
Только что позвонила Ада Борисовна. Она тоже считает, что армянам не надо было «разворашивать дикое племя».
- Теперь-то их не остановить. Что могут власти? Ничего.
Я не совсем согласна. Ну да ладно. Хотелось многое написать, но сейчас расхотелось. Муторно на душе. Беспросветно. Что же дальше? Что нас ждет? Человек меняется слишком медленно. За 70 лет люди не изменились, такие же дикари, какими были…

3 декабря 1988
Обстановка стала более напряженной. Вчера позвонила Лаура из Баку. Говорит, что из Армении прибыли эшелоны с раненными азербайджанцами. Я пыталась возразить.
- Это больше похоже на те слухи, что были перед сумгаитскими событиями.
Но переубедить её не удалось. Несмотря на то, что я только перед этим поговорила с Асей, решила снова позвонить в Ереван. Говорила с Толиком. От него узнала, что ежедневно они слушают информацию коменданта города(?) о том, что происходит в республике.
- На сегодняшний день массовых столкновений не было. Кое-где азербайджанцы пытались напасть на армян, но получили отпор.
Ходили слухи, что курды напали на Горис, но их писатели встретились с ними. Оказалось, что всё это слухи. Теперь не знаю, то ли Лаура говорила по телефону так (как полагается), чтобы обезопасить себя, то ли это правда. Но думается мне, что это больше похоже на слухи. А раз это так, значит, в Баку что-то готовится.

ВЫСТУПЛЕНИЕ ВОЛЬСКОГО НА СЕССИИ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР

1 декабря по запросу депутатов из Армении на Сессии Верх.Совета выступил Вольский. Он охарактеризовал ситуацию. Очень жёстко говорил и об обстановке и в Армении, и в АзССР, и в НКАО. Комиссия Верховного Совета СССР и союзных республик вместе с представителями НКАО должны были решить, что делать. Пока никакой информации в печати нет.

Сегодня по радио слышала, что при Совете Министров СССР создана комиссия по оказанию помощи беженцам. Наконец-то заметили, что в Закавказье что-то происходит.

Арестовали Манучарова. О нём плохо говорили в Степанакерте, хотя признавали, что он очень много сделал, особенно на начальной стадии, для карабахского движения. Ему удалось сплотить разрозненные силы. Однако затем он начал борьбу за власть, чем внёс раскол и брожение. Руководство области, зная о том, что он не чист на руку, не хотело давать ему власть. И это хорошо. Когда пришли его арестовывать в первый раз, народ взбунтовался. Это происходило ночью. Он дверь не открывал. Те, кто пришли за ним, стали ломать дверь. На шум вышли соседи. А поскольку был комендантский час, их стали разгонять. Были раненные. Это разозлило людей. Толпа разрасталась, люди разрушили будки, построенные ими же для патрульных, чтобы те не мёрзли. Народ возмутился, почему какие-то подозрительные люди пришли за Манучаровым ночью, как в известные времена. Что будет, если вот так они будут хватать и других?

О ГРАФЕ НАЦИОНАЛЬНОСТЬ

Вчера позвонила Неля С. Обычно с ней на эти темы не говорю. Неля считает, что национальность не может служить причиной для таких страстей и по ней лучше, если бы вообще люди не делились на национальности. Считает, что графу эту (в паспорте) вообще надо исключить.

Я согласна, что на каких-то этапах развития общества может произойти консолидация народностей в единую нацию. Но это должно происходить естественным путём. Армянский народ образовался в древние времена из разных племён. По-видимому, уже были предпосылки для объединения этих племён. Интересно, что самоназвание армяне получили от одного племени (хайос), язык – от другого (хотя в этом я не уверена), другие же народы стали называть их по другому племени (армены). Если бы объединение народов было бы всегда прогрессивным явлением, возможно, сейчас не было бы отдельно Украины и России. Когда-то ведь существовала могущественная Киевская Русь. Кстати, очень большие образования были и в Европе. Но они распались на самостоятельные государства и вполне неплохо существуют отдельно. Конечно, чем крупнее государство, тем оно сильнее на международной арене. С этим приходится считаться. Но и народы, входящие в эти крупные государства, не должны чувствовать себя ущемлёнными. Я иногда думаю, смогли бы наши республики самостоятельно на равных, без ущерба вести политику на международной арене.
Пыталась позвонить Люде – не дозвонилась. Никто не поднимает трубку.

Прежде, чем начать уборку, я решила записать накопившееся, пока не забыла. Сейчас Слава на работе. Анна в школе.
Слава перешёл в другой отдел. Он давно хотел туда, но директор не отпускал. Теперь, когда там работа провалена, он поставил Славу заведующим отдела. Так что через год будет, у кого спросить за провал, как мне сказала сотрудница Славы. Явно, что лаборатория не выполнит поставленную перед ней задачу; один год – это не время. Кого будут ругать? Конечно, заведующего. Слава это знает, но пошел на это. Он считает, что какая бы ни была ситуация безвыходной, надо попробовать. Все равно, рано или поздно – эту работу придется делать. Чем раньше будет сдвиг, тем лучше. Что ж. Буду надеяться, что все кончится не так плохо, как мы думаем.
Всё. Дневник кончился. Анна подарила новый, но мне хотелось начать его с нового года.
(Остальные записи на вкладыше к дневнику).

ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ В АРМЕНИИ

7 декабря 1988 года.
1988 год оказался трагическим для армянского народа. Начался трагедией в Сумгаите и завершился страшным землетрясением и всенародным трауром.
Сегодня в Армении произошло землетрясение. Очень сильное. Разрушены Кировакан, Ленинакан, Спитак и другие населенные пункты. Я родилась в Ленинакане, но с тех пор, как родители еще младенцем увезли меня в Степанакерт, я не была в этом городе.
Много жертв в Спитаке и Ленинакане. Обстановка усугубляется тем, что в этих районах было размещено много беженцев-армян из Аз.ССР. Более 100 тысяч беженцев сейчас в Армении. И вдобавок к этому – такая трагедия.
Накануне 6 декабря у меня был день рождения, 43 года. Родственники позвонили, поздравили меня. И ничто не предвещало новой трагедии. Утром собралась на работу, уже оделась, но что-то меня останавливало. Помню, что ходила по комнате взад-вперед, обеспокоенная чем-то. Что-то толкнуло меня позвонить в Ереван. Трубку взяла Ася. В Москве еще никакой информации о землетрясении не было. Прерывающимся голосом она сказала, что в Армении сильное землетрясение, что толчки чувствуются и в Ереване, что все выскочили на улицу, и она только на минуту заскочила домой, чтобы забрать тёплые вещи для детей, поскольку возможны ещё толчки и никто не знает, сколько это будет длиться. Толик был на работе.

В АРМЕНИИ ОБЪЯВИЛИ ТРАУР. Я не находила себе места. На работу идти не хотелось. Я стояла у окна с комком у горла. Не выдержала, позвонила Дорик, однокласснице.
- Опять с неприятными вестями, - сказала я ей.
Но нам не привыкать к ним. В последнее время мы слышим только плохие вести. То в Баку напали на Арменикенд, то в Кировабаде. Насильно выгоняют людей с насиженных мест. Угрожают. Распространяют ложные слухи, подогревают себя этими ложными слухами. Сколько можно терпеть? Несмотря на то, что армяне держаться, не отвечают на злодеяния злодеяниями, центральная пресса приравнивает их с азербайджанцами. Не было всенародного осуждения Сумгаита, это дало азерам право вершить по своим законам суд над армянами. Конечно, о целом народе говорить плохо нельзя. Но что с того, что не все азербайджанцы злодеи? Они могут остановить своих насильников? Не могут. К каким силам взывать, чтобы остановить насилие?
И вот теперь землетрясение. Стихия. Какой-то рок.
По программе «Время» показали разрушенные города. Страшно смотреть. А сколько человек осталось под обломками? Пока неизвестно. Люди оставили насиженные места в Баку, Кировабаде, бежали от расправы, чтобы найти себе могилу в Армении… Страшно. Боже, за что? Что плохого сделали армяне? За что все ополчились на них, вернее, на нас. Здесь в Москве мы не ощущаем всего трагизма случившегося, но всё же мы с ними. Как помочь? Чем помочь? Может, взять осиротевших детей? Анна считает, что это неудобно. Дети не будут себя чувствовать у нас свободно. Другое дело – родственники. А так – лучше в детом. Конечно, Анна рассуждает с позиции взрослого ребенка. Но ведь можно взять малыша.

Резануло слух, что первой соболезнование выразило Аз.ССР, республика, которая не смогла обеспечить жизнь и спокойствие армян. Азербайджан суетливо предлагает свою помощь, мобилизует для этого свои ресурсы. Но вряд ли армяне после всего, что случилось, примут их помощь. Скорей умрут.
Позвонила Люда. Нагорный Карабах с завтрашнего дня прекращает забастовки, готовится к приему раненных и обездоленных.
Хорошо, что позвонила Надя. Излила душу. Она первая сказала о нетактичности руководства и средств массовой информации, ТВ, передавших соболезнование только от Азербайджана. Это прозвучало как насмешка. Пока мы с Надей говорили, передали соболезнование от Горбачёва, который находится в Нью-Йорке.
Поздно вечером позвонила Ада Борисовна. Они с братом тоже возмущались нетактичностью тех, кто после информации о трагедии в Армении, передал соболезнование и готовность помочь из Азербайджана. Получается, что Центральное руководство и другие республики – молчат. Неужели никто не знал о трагедии? даже Грузия? Но возможно ли это? Тем более, что и в Грузии ощущались толчки.

А.Б. говорила о том, вся трагедия армян в том, что она в плохом окружении. Что Азербайджан любую уступку армянам превратят в резню.
И что делать? Жить в страхе, склонив голову?
Слава сегодня пришел усталым. До него не дошло, по-моему, что произошло в Армении. Перед ТВ он уснул, а чуть позже пошёл спать.
Сейчас 12:30 ночи. Анна легла поздно. Хотела сегодня проверить её уроки (чего обычно не делаю), но не вышло. Она позанималась на скрипке. А историей и литературой мы с ней так и не позанимались.
Приехала от Марианны, из Мюнхена, жена её брата. Но об этом – потом.

8 декабря 1988 г.
ГОРБАЧЕВ ПРЕРВАЛ СВОЮ ПОЕЗДКУ В США, сегодня должен был вернуться в Союз и тут же вылететь в Ереван.
Днем позвонил Фёдор. Случайно застал меня дома. Так уж получилось, что сегодня решила поработать дома. Выразил соболезнование.
Так как утром я говорила с Асей, уже знала, что в Ереване всё в порядке, хотя немного трясёт и люди сидят на пустырях подальше от домов. Разожгли костры, чтобы не замерзнуть.
Позвонили Оля Н., Лена (соседка), Наташа К. Я с трудом дозвонилась в Баку, поговорила с Лаурой. Узнала, что в понедельник в центре Баку были жуткие погромы, сегодня спокойно, но чувствуется некое торжество, радость. Многие из них рады горю армян. Все близкие Лауры прячутся по азербайджанским друзьям. Её мама, тётя Соня, с невесткой и правнуком выехали в Ереван. Не смогла дозвониться к Лёве, чтобы узнать, как доехали.
Зашла ко мне посочувствовать соседка Тамара Акимовна. Переговорили о многом.
Лёня заехал и забрал открытку на спальню «Зина». Долго ждали Славу, а он пришёл только в десятом часу.
Позвонила Женя (дв.сестра – у неё муж азербайджанец) из Баку, но тут же разговор прервался. Пришлось мне перезванивать, чтобы узнать, что она хотела сказать. В их микрорайоне спокойно, всё нормально. Она ни в какие разговоры не вмешивается.
После программы «Время» позвонила соседу <с 1-го подъезда> Коле. Его мать и тётя выбрались из Баку и уже здесь. Он обещал разузнать, как собираются размещать детей, прибывающих из Армении и сообщить мне.
Поздно вечером приехал Комитас (дв.брат Славы). Демобилизовался, наконец.

9 декабря 1988 г.
С ура работала дома. Позвонил Лёня. Сказал, что мебель без меня ему не продают. Пришлось ехать в мебельный на Волгоградском проспекте. После этого пошла не работу.
Странные люди. Спрашивают у меня, всё ли с моими родственниками в порядке. Когда узнают, что всё в порядке, восклицают «Слава Богу», или «Это главное». Понимаю, что мое окружение прежде всего беспокоится обо мне. Но всё же… Такие жертвы…
Встретила Игоря М. В 304 были Георгий Иванович и Лев Николаевич. Чуйков Б.И. выразил сочувствие. Долго на кафедре не могла оставаться. Пошла в библиотеку. Но книги из МБА не пришли. Заказала кое-какие книги и поехала домой.
Позвонила Света Неф. (Сок.), затем Надя. Во время программы «Время» позвонила Тамара Н. После – Валера Хныков. Разговоры с Валерой и Тамарой оставили какой-то осадок. Не та тональность, что ли?
Я позвонила соседу Коле. Он ничего не успел выяснить. У них на работе было собрание, на котором решали, как помочь Армении. После разговора с ним неожиданно мне позвонили из Армянского центра культуры. Разговор шёл о размещении детей. Я сказала, что мы можем взять 2-3 человека. Обещали позвонить.

Неля С. позвонила буквально на минуту, узнать, будем ли собираться, или встречаться в воскресенье. Я об этом совсем забыла.
Да, после Нади позвонила Дорик. Поделились последними известиями. Удивились, что Горбачёв ещё не в Армении. Я высказала предположение, что возможно, выезжая туда, он хочет принять какое-то решение по НКАО. Дорик сказала, что сейчас это не важно, вряд ли кого это сейчас интересует, когда кругом такое горе. Я думаю, что она не совсем права.
Сегодня пытались поймать «чужие» голоса. Весь мир готов помочь Армении. Но больше всего меня удивило, что Турция готова открыть границы для оказания помощи армянам.
Узнала, что американский бомбардировщик упал и взорвался в жилом массиве в ФРГ. Разрушено около 20 жилых домов, но жертв было мало, больше раненных. Тоже трагедия.
Позвонила Валя, выразила сочувствие. Завтра они не смогут приехать к нам.
Комитас сегодня ночует в части.

10.12.1988.
СЕГОДНЯ БЫЛ ТРАУР ПО ВСЕЙ СТРАНЕ. Звонили Ада Борисовна, Марина Владимировна (из ИМЕТа), Вера (из МГУ), Фёдор, Юля Севост., а после программы «Время» - Надя. Меня тронуло такое участие моих друзей, знакомых. Предлагают помощь, спрашивают, что нужно в первую очередь. А.Б. готова принять пожилую женщину, а Юля – ребёнка. Фёдор собирался перечислить деньги, но в с/к была такая большая очередь, что он решил сделать это через организацию. Надя сказала, что у Саши Ч. формируется отряд, и что ребята решили собрать по 10 рублей. Для студентов мединститута это, пожалуй, много.
Все потрясены судьбой армянского народа. Марина Владимировна не могла понять, чем вызван поток беженцев в обе стороны.

В перерывах между телефонными разговорами слушала приёмник. Правда или нет, говорят, что азербайджанских медиков в Армении не приняли. В Баку было празднование, если так можно выразиться, несчастья, обрушившегося на армянский народ. Лаура об этом говорила ещё раньше. А.Б. считает, что это вполне возможно. Фёдор сказал, что вроде армяне напали на азербайджанских беженцев. Радио-голоса говорят об обратном. Я думаю, что это не в правилах армян нападать на беззащитных людей. По радио говорят, что были сожжены дома армян в Баку. Не знаешь, кому верить. После разговора с Ф. говорила со Степанакертом. Мне сказали, что ничего не произошло и никому не надо верить.

Надя рассказала, что московская программа целый день показывала сюжеты, посвященные землетрясению и трауру. В Армянской церкви служили панихиду. Выступил епископ армянской апостольской церкви. Ей понравилась спокойная, умная речь епископа.
Поздно вечером я позвонила Артаку, чтобы узнать, что делается армянским центром в Москве для помощи армянам. Он сказал, что сейчас разрабатываются мероприятия, чтобы взять под контроль людей, поступивших в больницы.
Что-то сегодня всё изложила сумбурно. Забыла написать, что заходила соседка Люся со своей мамой, Ириной Николаевной.

11.12.1988.
Утром встали поздно. Анна приготовила завтрак. Ели яичницу, кабачковую икру, сыр, масло. Я задержалась на кухне, чтобы послушать новости из Армении.
Сергей ОМЕЛЬЧЕНКО сейчас в Баку. Я приготовила тёплые вещи для отправки в Ереван (пальто Анны, мое и Славы, куртки, одеяла, свитера). Возможно, всё это не нужно будет там. Очень много вещей собирают по стране. Но, может, пригодятся другим. Может, распределят по детским домам, домам для престарелых. Мне иногда приходится видеть людей, одетых в тряпьё. Так и хочется взять их за руку, привести домой и одеть во что-нибудь приличное. Мы несколько избалованы. Не носим добротные, хорошие вещи, потому что надоели. Хочется чего-то новенького, свежего. Но это – к слову.

Слава позвонил в Советский райком (наш район) и узнал, что там принимают вещи и сегодня, и в выходные дни. В Октябрьском (по месту работы) – не принимали. Вместе с Комитасом они отнесли сдавать собранные вещи. Оттуда должны были заехать к Лёне в Мытищи помочь собрать мебель (Звонил Лёнчик).
Мы с Анной занялись уборкой квартиры. После – Анна приготовила растворы (проявитель и закрепитель), мы пообедали и начали печатать фотографии.
Позвонил Акоп, родственник Славы. Просил найти его сына (он служил в Подмосковье) и отправить в Степанакерт через Ереван.
- Из Баку нет пути, - кричал он в трубку. – Очень опасно.
Я пообещала выполнить его просьбу. Накануне отправили телеграмму в часть, но пока никакого ответа.

Позвонил Славе некий Сергеев. Чуть позже позвонила Дорик. Мы уже кончили к этому моменту печатать фотографии. У Дорик были плохие вести из Еревана. Опять столкновения. Я решила позвонить Асе и уточнить.
Оказалось, что ночью арестовали членов комитета «Карабах». Решив, что комендантский час отменен, люди собрались и потребовали их освободить. Кроме того, требовали, не принимать помощи от Азербайджана, протестовали против нахождения Везирова в Армении и требовали, чтобы не вывозили детей из Армении. Их разогнали.
Всё это я передала Дорик. Мы удивились, что в такое время кого-то решили арестовать, говорили о том, что армянам надо набраться терпения. Поскольку утром я говорила с Лаурой из Баку (она с трудом дозвонилась) и с Лауркой из Еревана, я передала Дорик и другие новости.
В Баку приостановили поток армянских беженцев. Не дают выезжать. Но мои родственники твердо решили бросить всё и уехать. То, что они видели в последнее время – не оставляет им шанса оставаться в Баку.
В Ереване больницы переполнены раненными. Все врачи задействованы и всё же все валятся с ног. Особенно трудно приходится хирургам и рентгенологам. Лаурка сказала, что у них один аппарат искусственной почки. Поэтому больных их больница отправляет в Москву. Все (почти) нуждаются в промывке почек. Гамлет был в Кировакане, Сейран в Спитаке, Лёва в Ленинакане. Лёва приехал и рассказал, что народу много, но ничем помочь не могут. Нет кранов. Слышат крики, призывы о помощи, но не могут ничем помочь. Жутко.

По программе «Время» целый час рассказывали только о том, какая помощь оказывается Армении. Вся страна всколыхнулась. Нет ни одного уголка страны, который не откликнулся бы на беду. Зарубежные страны тоже не скупятся на помощь. Посылают технику, медикаменты, людей, поисковых собак. Хаммер вылетел на личном самолёте. Взял с собой медикаменты. Медицинскую технику (5 аппаратов искусственной почки), чек на сумму 1 млн долларов.
Но и здесь не обошлось без жертв. На подлете к Ленинакану разбился транспортный самолёт с военными. Горе – на горе. Не слишком ли много горя?

ВЧЕРА ПОКАЗЫВАЛИ КУБУ. ФИДЕЛЬ КАСТРО ЛИЧНО СДАЛ СВОЮ КРОВЬ.
Тяжело на душе стало после интервью Горбачёва. Он рассказывал об увиденном. Затронули вопрос Карабаха. Но я не буду пересказывать, что он говорил. Неприятно. Видимо, в газетах напечатают интервью.
Поздно вечером по просьбе Аси позвонил Толик. Он только приехал из Ленинакана. Техники всё не хватает. Они большей частью откапывают закоченевшие трупы в тех положениях, в каких они оказались под обломками. Тех, которых опознают родные, укладывают в гроб. Их оплакивают родные. Очень много неопознанных трупов. Их укладывают вдоль дороги для опознания. Погибали целыми семьями. Люди в свои дома не входят. Тут же на улице разжигают костры и ночуют. Не хватает одеял, палаток. Теплую одежду берут из разрушенного универмага, медикаменты – из разрушенной аптеки. Толик сказал, что их бригада будет работать на расчистке развалин Ленинакана.
А в Ереване в это время, используя слезоточивые газы, разогнали небольшую демонстрацию у метро Еритасардакан. Он сам видел это. Демонстранты сопротивлялись и произошла стычка с воинскими подразделениями. Толик сказал, что даже в местах бедствия люди не забывают о карабахской проблеме и считают, что даже в таких чрезвычайных условиях снимать этот вопрос нельзя.
Сам Толик считает, что сейчас бесполезно ставить этот вопрос. При нынешнем руководстве другого решения вопроса не будет. Следовательно, сейчас надо опираться на то положительное, что может дать ситуация.

Ещё позже позвонила Люда. Отряд добровольцев из Арцаха в Армении. Арцах готов принять раненных и обездоленных. И ещё Люда сказала, что как бы не решили вопрос наверху, Карабах не будет подчиняться руководству Азербайджана.
Весь вечер переживала из-за Комитаса. Билет в Степанакерт у него через Баку. Но и Акоп, и Люда сказали, что из Баку в Степанакерт нет ни самолётов, ни поездов. Пыталась выяснить в справочном. Мне ответили из ж/д справочного:
- Гражданочка, что вы городите? Поезда никто не отменял. Они ходят из Баку в Степанакерт.
Через Ереван нет ничего вообще. Сейчас невозможно ни поехать, ни вылететь в Ереван. Только специальные рейсы.

12 декабря 1988 г.
Когда-нибудь люди будут говорить о происшедшем одним словом – землетрясение. Землетрясение в Армении 1988 года. Как сейчас говорят о землетрясении Х1 века, разрушившем Ани. Землетрясении 1970 года в Перу, смывшем два города с лица земли. Как говорят о землетрясениях в Мексике, Ашхабаде. Ташкенте и т.д. Трагизм сегодняшнего дня в Армении усугубляется тем, что этому предшествовали десять мучительных месяцев после сумгаитского насилия, с многочисленными беженцами с десятками, или даже сотнями жертв. Народ находится в крайней стадии нервного истощения. Землетрясение отодвинуло всё на задний план. Однако боль засела так глубоко, что одно упоминание о ней воспринимается болезненно.

Пришла с работы и позвонила Наде. Было беспокойно на душе, хотелось с кем-нибудь поговорить, поделиться тяжёлыми думами. Надя сразу заговорила о вчерашнем интервью Горбачёва. Её неприятно поразило, что кто-то спросил об отношении к неформалам. Мне тоже было неприятно это. Хотела бы я знать имя этого человека. Но не это меня насторожило. Глупых людей везде хватает. Я не вижу конца решения карабахской проблемы. И даже в эти трагические дни, казалось бы, не должно возникать эксцессов. А они возникают. Что это?.. Можно забыть обо всём? Но это могу забыть я, но не человек, который непосредственно пострадал от азербайджанцев. А их в Армении сотни тысяч. Надя считает, что надо забыть. Я бы тоже хотела забыть. А люди, видевшие всё своими глазами, не могут, не хотят, не имеют права забыть. Такова реальность.

Позвонил Фёдор. Разговор о том же. Я не отрицаю, что есть, видимо, люди, которые всё мутят, которые не видят далеко и тем самым опасны для народа. Я бы сама хотела увидеть положительные моменты в действиях азербайджанцев и опираясь на них призывать к примирению. Однако до меня доходит информация о том, что азербайджанская интеллигенция ведет антиармянскую пропаганду, азербайджанцы кричат «ура», узнав о землетрясении в Армении, какие-то молодчики терроризируют армянское население в Азербайджане, а руководство ждёт не дождётся, чтобы взять управление в НКАО в свои руки и расправиться с неугодными ему людьми. Единственный свет – это те азербайджанцы, которые прячут армян от расправы, помогают им, бескорыстно. Некоторые из них сейчас готовы выехать, помочь пострадавшим от землетрясения (пусть они не обижаются, что армяне отказываются от их помощи). Но много ли их?

После разговора с Надей меня не покидает чувство, что тон её разговора изменился. Сегодня - особенно. Я весь вечер пытаюсь понять, что это, но не могу. Откуда-то в голову лезут мысли, что (возможно) получена установка (через средства массовой информации) обработать армян, возможно и азербайджанцев (мы же знаем эффект 25-го кадра). Такое впечатление, что средства массовой информации пытаются направить общественное мнение в нужное для руководства русло.
Я сейчас пересмотрела прошлые мои записи и с удивлением обнаружила, что, несмотря на то, что мы с Надей часто говорим по телефону, содержание разговора я не записываю. Поэтому сейчас я могу говорить только о моём ощущении.
Когда раньше я ей говорила, что создаётся впечатление, что центр не решает проблему и ждёт, пока армяне и азербайджанцы перегрызут друг друга, она, в принципе, не отрицала этой возможности. Она верила в перестройку меньше, чем я, и была разочарована во всём, и в том числе, в центре, больше, чем я. Сегодня она мне сказала словами Горбачёва о коррумпированных кланах и заявила, что центр не при чём, хотя я об этом не заговаривала. Я не могу объяснить столь резкую перемену.
Сегодня Слава поехал в командировку в Иваново на несколько дней.

13.12.1988.
Была на кафедре. С Семиным посетовали на то, что сейсмологи вовремя не предупредили. Он тоже обратил внимание на то, что накануне Горбачёв сказал, что нет таких служб, которые могли бы заранее предупредить о землетрясениях, а вот вчера уверенно заявил, что по прогнозам учёных повторного землетрясения не будет. Что-то не совсем понятно и совсем нелогично.
Пошла в библиотеку. Опять не было книг из МБА. Забрала те, что заказала и решила поехать домой.

АРМЯНСКОЕ ПОСТПРЕДСТВО В МОСКВЕ
ПОМОЩЬ ПОСТРАДАВШИМ

Ноги сами понесли к армянскому Постпредству. Опять заблудилась и не сразу нашла Армянский переулок. Уже у входа видела группы людей. Что-то трагичное было в их облике. У меня сжалось сердце. Народу на первом и на втором этажах было много. На стенде висела разная информация, в том числе о том, что прошел благотворительный вечер с участием ФИЛАТОВА и других артистов, стихи неизвестных мне поэтов, записка ЖВАНЕЦКОГО, что он с армянами. Поднялась на 3-й этаж. Здесь вдоль стены стояли люди. Молча прошла в одну из комнат (не помню, почему именно в эту), подошла к молодому мужчине, который сидел за ближним столом, и только хотела объяснить, зачем пришла, слова застряли в горле и я разрыдалась. Что-то в последнее время нервы стали сдавать. Мужчина вскочил, посадил на стул, подал воды и спросил, кого я потеряла, кого ищу. Когда я успокоилась и объяснила, зачем я здесь, он отвёл меня в комнату напротив, к Тамаре Яковлевне. Здесь я столкнулась с хаосом (да простят меня работники Постпредства). Картина такая. Желающих помочь много. Непрерывно звонят телефоны, подходят люди. Сотрудники успевают лишь отбиваться. В целом, толку лишь на 10%.

НАШИ ПОДОПЕЧНЫЕ

Наконец, мне сказали, что надо помочь женщине с ребёнком, потерявшей родных в Спитаке. Она выписывается из больницы и её надо приютить на какое-то время. Решила взять её к себе. В конце концов, когда такое горе, можно и потесниться. Да и я не буду грызть себя за то, что мало помогаю пострадавшим. Я, конечно, с ходу не могла сообразить, как мне удастся всё организовать дома. Но была уверена, что Слава не будет возражать, да и Анна тоже. Единственное, что меня смущало, это то, что я не видела мать с ребёнком…

Машины не было, чтобы сразу поехать домой. Надо было с собой забрать приготовленные для ребёнка вещи, чтобы постирать, коляску. Потянулось долгое ожидание. Тут появился некий Альберт и стал нас строго допрашивать, внимательно изучил мой паспорт. Нельзя же просто так верить первому встречному – объяснил он.
Мы были согласны на всё, лишь бы дело сдвинулось с места. Решили позвонить в больницу, поговорить с женщиной. Выяснили, что её зовут МАРИАМ МИКАЭЛЯН. Мне послышалось, что она из Ленинакана. Альберт записал адреса её родственников. Потом поговорила я. Вроде, голос приятный.
После этого все разошлись. Ребята должны были сопровождать гробы в Ереван. Девушка Тереза, помогавшая мне, тоже уехала. Я осталась фактически одна. Посредство не прекращало работу. Здесь было много ребят с рюкзаками, школьников, студентов, помогавшим грузить вещи, которые непрерывно поступали сюда.
Все больницы, куда поступали пострадавшие из Армении, тут же брали под контроль. Шло непрерывное дежурство. К сожалению, не всех удалось спасти и уже несколько гробов ждали отправки в Ереван.
До 19 часов ждала машину. Позвонила Анне и предупредила, что скоро буду. Приехала домой только в 8 часов вечера, совсем разбитая. Анна помогла мне разобрать детские вещи. Часть я постирала и повесила. Потом постирала и наши вещи.

Позвонили из Степанакерта насчет сына АКОПА. Только что послала телеграмму с оплаченным ответом в в/ч, где служит сын Акопа. На первую телеграмму ответа не было.
Голова разламывается. Надо спать. Как ни странно, за сегодняшний вечер, кроме звонка Терезы (из активисток) и из Степанакерта, не было ни одного звонка.
Лилия Ник. (коллега) принесла мне колечки. Всего 15 рублей за ремонт и полировку. Вадим (её сын) вместо потерянного поставил камешек зеленого цвета. Как называется, не знаю.

17 декабря, 1988 г.
В среду, 14 декабря, я не пошла на работу. Ждала Мариам с ребенком. Выпиской должна была заниматься Тереза (студентка из ВГИКА). Она заехала за вещами ребёнка в 13 часов. Мариам привезли в седьмом часу, без ребёнка. Оказывается, ребёнок не совсем здоров, его должны перевести в 32-ю больницу.
Выяснилось, что Мариам с мужем были в Кирове и ехали в Спитак, чтобы Мариам родила ребёнка там. В поезде начались схватки. Её сняли с поезда и повезли в Москву. 10 декабря муж должен был забрать её из больницы. Но от него никаких вестей не было.

В четверг из Иваново вернулся Слава. Принёс недостающие продукты и пошёл на работу, так и не отдохнув. Я пошла на работу в Т.с. Дозвонилась до Тамары Яковлевны. Сказала, чего из вещей не хватает у Мариам. Приехала домой. Вечером молодая женщина привезла бельё, юбку, кофту. Пальто и сапоги не смогла купить. Зовут её Ангелина, довольно-таки приятной внешности, одета модно, со вкусом. Она аспирантка института Мировой литературы. Я предложила ей кофе. Бедная, она была так голодна, что увидев котлеты, которые я готовила, попросила разрешения поесть. Мне было приятно, что она не постеснялась. Это говорит о доверии. Я бы и сама предложила, но немного замешкалась с кофе. Она не глупа, есть о чём поговорить и поспорить, но мне показалось, что она несколько более националистически настроена, чем принято в нашем окружении. Поговорить не удалось, так как она спешила. Убежала, пообещав позвонить.

На следующий день, то есть вчера, мы с Мариам поехали в больницу, проведать ребёнка. Оказалось, что у ребёнка насморк и её перевели в 11-ю инфекционную, около энергетического института. Ещё накануне вечером я позвонила Юле Севост. и узнала, что у неё есть какие-то сапоги и шуба и Слава поехал за ними. Но сапоги оказались на высоком каблуке и Мариам не очень удобно в них ходить. Но что делать? Так и пошли. Уговаривали врачей, чтобы Мариам разрешили остаться с ребенком в больнице. Но оказалось, что это невозможно. В комнате для мам собралось около 20 кормящих матерей. У каждой мамы своя история. После первого кормления, они получали завтрак. Мариам тоже позавтракала с ними. Я ждала в вестибюле. Меня клонило ко сну. В 13 часов к мамам вышла врач Исаева и рассказала о здоровье детей.
Примерно через минут 20 я вдруг услышала, что какой-то мужчина спрашивает про Микаэлян. Я подошла к нему. Оказалось, что это муж Мариам. Слава Богу, жив, здоров! Тут вышла Мариам. Я боялась бурных излияний, но встретились они буднично, как будто не было в Спитаке этого кошмарного землетрясения. Потом Мариам мне сказала, что её не покидала уверенность, что муж жив. Они (с ним был его друг) приехали на такси. Мы решили сначала заехать в с/к, мне надо было снять деньги. В институт уже не пошла, из дому позвонила и предупредила.

Вместе пообедали дома, затем мужчины ушли. Муж Мариам вернулся очень поздно. Мы со Славой ничего не слышали, так как спали.
Звонила Неля. Ей нужен был Слава. В последнее время мы с ней перекидывались лишь парой фраз. Видимо, ей трудно было говорить. Я узнала, что Фёдора сократили, причем она была уверена, что Слава об этом знает. Почему тогда я не знаю?
Позвонила Асе. Всё, что пишут в центральной прессе – это ложь, утверждает она. Это связано с тем, что ЦК Армении не имеет авторитета среди народа, такого, какой имеет комитет «Карабах» и вот сейчас, в эти трудные дни хотят свести счёты с комитетчиками. По её мнению РЫЖКОВ пользуется авторитетом, так как он занимается делом, а не дрязгами. Я спросила конкретно по фамилиям комитетчиков, что печатались в газетах, о «сборищах». В этот момент разговор прервался.

Позвонил Лёня. Очень расстроенный публикациями в центральной печати. Якобы один солдат отошёл на минутку отдохнуть, а один армянин «руки в брюки» повелительным тоном требовал работать. Я Лёне сказала, чтобы он не верил тому, что пишут, что он должен сам знать и хорошее и плохое своего народа, знать, что можно ожидать, чего – нет и соответственно реагировать на публикации.

Ася дозвонилась до меня, чтобы докончить свою мысль. Она говорит, что с самого начала ЦК Армении не владел ситуацией, ждал комиссии из Москвы, тогда начали действовать комитетчики. Что комитетчики как раз выступают против тех коррумпированных элементов, которые засели в ЦК. Я ей говорю, что с этого и надо было начинать. Кто же виноват, что во главе армянского народа стоят такие люди? Ещё по поводу того, что сейсмографов в Армении было мало. Государство на них экономило, не закупало. Я спросила, что же мешало армянским ученым создавать сейсмографы, иметь такой научный потенциал. И ещё. Она сказала, что такая помощь (из-за рубежа) оказывается только потому, что она нужна армянам. В ответ на это я ей сказала, что при всём желании зарубежных стран это было бы невозможно, если бы землетрясение произошло несколько лет назад, ибо границы были закрыты, а о землетрясении едва бы узнали (в нашей стране). И ещё Ася говорит, что где-то недалеко от Ленинакана есть зона, которая охраняется усиленно. Там образовалась большая воронка и никого из армянских учёных туда не подпускают. О чем это говорит? Ася не давала мне слова сказать, закончила она тем, что если я верю всякой ерунде, что печатают в газетах и передают по ЦТ, то, что говорить о других. Тут она бросила трубку. Вопрос же не в вере, а в том, чтобы в такой сложной ситуации вести работу так (тому же комитету «Карабах»), чтобы невозможно было из этого выжать, вытянуть кому-то политический капитал.

18 декабря 1988, воскресенье
В субботу с утра позвонила Ася. Сказала, что мебель в Ереван можно выслать. Поговорили о вчерашнем. Вроде настроение её улучшилось. До этого я звонила в Степанакерт Люде. У них всё относительно нормально.
Слава целый день был на работе. Мариам с мужем пошли в больницу к ребенку. А Анна с подругами прогуляли уроки. Я пыталась убедить её в глупости затеи, но поскольку решили прогулять всем классом, мои слова не имели воздействия. Правда, потом оказалось, что мальчики всё-таки в школу пошли, и девочки на них обиделись.
Позвонила Наде. Объяснила ситуацию в Армении. Кое-что она поняла, но всё же пресса ведёт такую массированную атаку на армян, что трудно ей (даже мне) порой понять, что к чему.
Сегодня к нам приехали Таня, Лёня и Алёнка. Мы с Анной приготовили поесть. Она – салат и эклер, я – курицу с карабахским рисом. Неплохо провели время. Да, мы приготовили суфле по рецепту Сусанны, но у нас получилось не совсем удачно. Анна играла на скрипке, Алёна на пианино. Ленчик не пришёл, так как с классом пошёл в лес на лыжах. Мариам с мужем пришли, когда наши гости ушли.
Я позвонила Дорик. У неё были гости. Поговорили мало. Обещала позвонить, когда освободится.
Да, позвонила родителям, чтобы узнать, уехал ли Комитас из Еревана. У них были старые сведения. Его ещё нет дома (еще не приехал).

19 декабря 1988 г., понедельник
Слава ушёл на работу, как всегда, рано. Мы с гостями позавтракали. Анна к завтраку не встала, пожаловалась на головную боль. Накануне вечером я дала ей деньги за смычок (160 руб). Сегодня у неё музыка.
Вернулась с работы, а её нет дома. Пожарила рыбу и сейчас слушаю «чужие голоса». Говорили о трагедии в Армении, о преследовании комитетчиков, о расколе среди армян в отношении карабахской проблемы, О РЕЧИ ГОРБАЧЁВА НА СЕССИИ ООН, о том, что пишут американские журналисты.

20 декабря 1988, утро, вторник
Перед сном слушала английское радио. То, что оно говорило про комитет «Карабах», про аресты, гонения – соответствует тому, что говорила Ася. И анализ событий совпадает с нашим. Действительно, в течение 9-10 месяцев усилиями комитета «Карабах» обстановка, несмотря на многотысячные митинги, оставалась нормальной. И вдруг сейчас, после землетрясения – обострилась. Что, комитетчики с ума сошли, что ли? Я всё же думаю, что, боясь усиления влияния комитетчиков на народ, власти не хотят использовать их опыт. Не хотят, чтобы успех за оперативность в оказании помощи пострадавшим, признали за комитетчиками. А надо было договориться с ними, а не преследовать и дискредитировать. Было бы больше пользы.

Пересказывать наши газеты в лицах не буду. Все газеты сохраняю (будет нужно, посмотрю). На армян льется поток грязи. Азербайджанский народ щадят. Они и интернационалисты, и разумные, и хотят искренне стабилизации обстановки. А вот армяне, такие-сякие, не хотят, противодействуют. Мол, в то время, как весь народ помогает Армении, сам армянский народ дестабилизирует обстановку, не принимает помощи азербайджанцев, прячет оружие, сеет провокационные слухи. Несколько слов было написано про поздравительные телеграммы в адрес армян от азербайджанцев – поздравлений в связи с землетрясением. И в НКАО, мол, обстановка сложная. Азербайджанцы боятся, не выходят на работу. А о том, что во многих городах Азербайджана не просто страшно выходить на работу, но и страшно жить, страшно оставаться в своих квартирах, и оставшиеся армяне прячутся по своим друзьям-азербайджанцам – молчок. Хорошо, что народ не без добрых людей.
Лично я считаю, что армяне должны искать друзей не только среди других народов, но и среди азербайджанцев. Привлечь их на свою сторону. Если человек разумный, цивилизованный, по-настоящему образованный – он поймет, что нельзя диктатом ставить на колени людей, необходимо понимать другой народ, решать так, как он хочет, а не как хочет власть.

20.12.1988, ночь, 24-00
Только о странностях сегодняшнего дня. На кафедре были выборы, вернее выдвижение кандидатов в депутаты Верх.Совета СССР и РСФСР. Моров предложил Карабасова. Стали уточнять, куда именно. Моров не знал. Сёмин сказал, что вроде от партийной организации. Островский сказал, что нужно еще от профсоюзной. Все смеялись, переглядывались. Котов предложил перенести выдвижение на позднее время: необходимо более серьёзно подготовиться. В.А. только вернулся из круиза по Средиземному морю. Он сидел, опустив голову, и ни во что не вмешивался. Но когда споры зашли в тупик, он согласился с Котовым на перенос собрания.
А на профбюро говорили о выборах в деканы. Предложили Козлова и Лузгина. Первого предложили почти все кафедры факультета, а второго – МС и ЭиОП. Окончательные выборы завтра на Ученом совете. То есть выборы не прямые. Это нам не понравилось.

А теперь о БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОМ КОНЦЕРТЕ в анночкиной музыкальной школе. Концерт понравился. Трио Чайковского исполняли И.А. (скрипка), Плекин? (виолончель), Нерасян? (фортепиано). И музыка приятная, и играли хорошо. Понравилось исполнение «Мелодии» Глюка (балалайка и фортепиано). Завершился концерт хором. Исполняли мессу «Кредо» (если не ошибаюсь). На каком языке пели – не знаю. Наверное, на латинском. Солистки были хороши. Анна еле высидела, всё хотела уходить, так как на завтра было много уроков.
Хотя за концерт собирали по рублю, я добавила ещё пять рублей. Зрители, в общем, внесли 200 рублей, преподаватели собрали 300 рублей, итого 500. Эту сумму перечислят на счёт 700412 в фонд помощи.
Позвонила Мариам. Они с мужем решили ночевать в той квартире, что им предложили в Поспредстве.
Долго говорила с Надей. Она рассказала о дежурстве Саши в Склифософском. Очень возмущена беспорядком. Оказывается, ночью получили 16 аппаратов искусственных почек. Грузчиков не было и все – врачи, фельдшеры, студенты, родственники больных – помогали таскать. Даже английские сопровождающие. А тем временем, больные лежали без присмотра. Кроме того, в больнице инфекция, привезённая больными из Армении. Одним словом – кошмар.
РЫЖКОВ улетает из Армении. Он произвёл очень хорошее впечатление на всех. Мы с Надей обсудили и это: такт, воспитанность, культуру Рыжкова.
Позвонила Ася. Просто так. А я позвонила в Степанакерт. Говорила с Ромой.

21.12.1988
Сегодня была в Т.с. Как говорил Е.Н.Еремин, мой руководитель, дельта икс должна быть положительной. У нас она уже положительная, пусть и не такая большая, как хотелось бы. Целый день возились с плазмотроном. В основном, возился Луис, я же консультировала, как его собирать. Луис работает очень тщательно, основательно, но не всегда хватает опыта, смекалки. Из-за этого иногда приходится переделывать сделанное. Если считать, что никакой помощи от других не вижу и вся надежда на Луиса, то понятно, почему я так довольна им.

Радио «Свобода». Ежедневно о землетрясении. Что пишут газеты? О нашей прессе. На первых порах – положительно. Особенно «Комсомольская правда». Гласность. Участие в помощи зарубежных стран. 1/10 промышленности – разрушена, атомная электростанция будет закрыта через 2 года, ГОРБАЧЁВ - о лидерах «Карабаха». Корреспонденты британских газет о событиях в Армении. Далее Вьетнам, Кампучия. Приходится слушать «чужие голоса», так как, несмотря на «гласность», наши о многом ничего не сообщают. В частности, хотелось бы поподробнее узнать об аресте И.Мурадяна и других армян в Азербайджане.

Все дни ЦТ в первую очередь передавало информацию о землетрясении, сначала по часу, затем по 45 минут. Сегодня впервые со дня землетрясения порядок был нарушен. Совершили посадку космонавты – Мусса Маняров(?), Жан Луи Кретьен и (?). Был какой-то сбой, но, слава Богу, обошлось. Однако надо отметить, что на Земле так много опасностей, так хрупка человеческая жизнь, что всё вызывает страх. В том числе, и полет в Космос. Сколько было жертв, несмотря на то, что вроде стараются всё предвидеть.
Кто такой Померанц? Нельзя отвечать на атомный удар. «Свобода» говорит о его бестактности. Этноцентрический эгоизм. Национальности как политические общности? Реакция культуры против цивилизации – смысл национализма, национального самосознания? Что-то мне непонятно. Просто послушаю.

Да, сегодня Гамлета показывали по программе «Время». Даже он сказал несколько слов вроде «На сегодня пропажи грузов не имеем». Он, видимо, координирует грузопоток (от Совмина Армении).
Слава позвонил домой, в Степанакерт, выяснить насчёт Комитаса. Оказалось, что ребята все-таки не рискнули ехать через Баку (к ним в поезде приставали азербайджанцы). Они сошли в Минводах, поехали в Тбилиси. Один грузин им помог выехать в Ереван. Слава Богу, обошлось.

22.12.1988
Послала августовские фотографии всем (Овику, Симонянам, Жорику, Феликсу и другим). Итого – 8 писем.
Сегодня день прошел просто. Позвонила Сусанна, говорила о каких-то слухах, и Ася – просто так (видела сон обо мне).
Я тоже видела сон. Как будто мы в Степанакерте. Я с подругами собираюсь в школу. Такое ощущение, что внешне я такая, как сейчас, но в коротенькой школьной форме. Внешность не помню, но ощущение взрослости сохранилось. Видела нас всех как в кривом мутном зеркале, вернее не мутном, а не резком. Лёва вышел на балкон и позвал меня. Потом пришлось бежать за девочками. От бега у меня перехватило дыхание. Видела наш двор, т.Эмму, Лиду. В школу она не побежала.

23.12.1988, пятница
Сегодня работала дома. Взяла книги домой, конспектировала.
В 18 ч. включила приёмник. Слушала голос Америки на армянском и русском языках. Меня привлек гнусавый голос на русском. Долго вслушивалась, пока не узнала, что вещание из Турции. После новостей пригласили в путешествие по Турции, рассказали об Измире. Меня удивила фраза «Турция занимает эту территорию с Х1 века. ДО ЭТОГО ЗДЕСЬ БЫЛИ ДРУГИЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ». Это делает им честь, признание других цивилизаций. Вроде раньше турки пытались разрушить всё то, что к их истории не относится, дабы доказать, что это их земли издревле. Что ж. Значит, есть прогресс. Азербайджанцы ещё до этого не дошли. Всё, что находится на их территории, они считают своим. Утверждают, что это их земли чуть ли не с рождения человечества. Но… считая, что всё в НК - это их достояние, они продолжают методично разрушать их. Парадокс.
Вечером зашли МАРИАМ И ГРАЧИК. Славы не было.
Говорила с Надей по телефону. Слава, как всегда пришёл поздно. Я смотрела ТВ и вязала допоздна - до 2-х часов ночи.

24.12.1988, суббота
Слава утром принес капусту и пошёл на работу. Анна, как всегда - в школу. Я довязала красный шарф для Анны и занялась солением капусты. Решила включить стирку, пока буду разбираться в летних записях. Эти записи в Ереване и Степанакерте я делала отдельно, в блокноте. Оказалось, что не обо всем записала, пришлось дописывать.
Пришла Анна со школы, поела и прилегла. Кажется, уснула. Я продолжала писать. Ничего интересного не произошло сегодня. Анна пошла в театральный кружок. Пришла соседка, Ирина Ник. Мы её называем бабушкой. Оказывается, она забыла взять ключ. Я подарила ей лоскут ткани для правнучки. По её словам, ВСЕ ПОМОГАЮТ АРМЕНИИ, А У НИХ ТАМ, В РОСТОВЕ, НЕЧЕГО ЕСТЬ. Как будто дело в этом.
Вскоре пришла Люся и бабушка пошла к себе. Я ей дала с собой соленье. Она в тарелке принесла пирожки. В этот момент пришёл Слава с ёлкой и тортом. Я отрезала для бабушки 2 кусочка торта, чтобы она уносила не пустую тарелку. Вечно мы делаем друг другу жесты. Это и хорошо. Она женщина простая, к нам относится хорошо.
Анна сегодня играла на скрипке много. Позвонил её учитель, Тихонов Игорь Александрович.

25.12.1988, воскресенье.
День как день. Никуда не ходили. Думала, поедем к Лёне. Но Слава собирался работать. Немного занялась общей стиркой – покрывала с мягкой мебели и наволочки. Опять сидели перед телевизором. Смотрели всякую муру. Смотрели «Время». В Армению(?) приехали СЫН И ВНУК БУША. Ходили к больным, дарили подарки пострадавшим. Даже прослезились. Сейчас идет фильм «Покровские ворота». Слава уже искупался, а Анну не отогнать от телевизора.

26.12.1988
До 2-х часов ночи слушала «Свободу» о неформальных объединениях. В основном речь шла о группе ежегодно собирающейся у памятника Пушкину в Москве в день конституции, 5 декабря (после принятия новой конституции собирается 10 декабря), о национально-демократическом союзе Ильи Чавчавадзе в Грузии и комитете «Карабах» в Армении. О событиях в Армении я уже знала от Аси, и отчасти из печати. Об остальном понятия не имела. О Грузии один раз проговорился ГОРБАЧЁВ и ещё было несколько строк в «ЛГ». Сегодня много говорят об Афганистане, о том, как вошли советские войска. Считают, что это была агрессия, что никакой просьбы о помощи не было, что Бабрак Кармаль в момент ввода войск обратился к афганскому народу из Ташкента. Чему не могу поверить, так это тому, что наши войска громили мирных жителей.
Позвонила Асе. Она рассказала о приезде АНДРЕЯ САХАРОВА и группы академиков в Закавказье. Оказывается, Азербайджан считает, что идет на компромисс, признавая свои ошибки в отношении НКАО. Никаких других компромиссов признавать не хочет. В Ереване тоже были встречи. Сахаров обратился к руководству Армении с предложением освободить лидеров «Карабаха». О встречах в НКАО Ася ничего не знает.
Позвонила Надя. Перекинулись последними новостями. Тут пришёл Слава. Было около 10 вечера. Пошли ужинать. Легли рано. Я слушала приемник. Клод Симон. Иссык-Кюльская встреча. Воспоминания о встрече с Горбачёвым.

28 декабря 1988
Уже полночь. Слушаю «Немецкую волну». О событиях в Азербайджане. О том, что КРЕМЛЬ ВИДЕЛ БОЛЬШУЮ УГРОЗУ В ОРГАНИЗОВАННОСТИ АРМЯН, ЧЕМ В БЕСЧИНСТВАХ АЗЕРБАЙДЖАНЦЕВ (с самого начала об этом говорила Ада Борисовна). Поэтому целью средств информации было дискредитировать армянское движение. Ещё. О мемориале жертвам сталинизма. О каком-то конфликте.

Вчера говорила с Григоряном В.А. Он показал какие-то бумаги об обществе «Барев тез». Хотела взять прочитать, что-то помешало. Говорили о работе. Показала результаты по дефосфорации. «Важно найти эффект, а …». Но это наука, и к политике не имеет отношения.
Два дня мы с Луисом пытались герметизировать термостат. Так и не удалось. Не могу понять, в чём дело. Пришлось использовать другой вариант, со стеклянной емкостью.
Появилось настроение шить подушки. Вчера сшила две для спальни. Сегодня с утра ещё одну для Анны. Украсила она сама. А вечером сшила круглую подушку в форме змеи, в честь нового года. Не докончила.
Кто-то в моё отсутствие звонил, спросил насчёт ДЕЖУРСТВА В БОЛЬНИЦЕ. Я позвонила Артаку, но его дома не оказалось.
Несколько дней собиралась звонить Дорик. Решила сегодня все-таки позвонить. Она обрадовалась. Всё это время она была очень занята. Я рассказала ей последние новости. Дорик сказала, что сама готова дежурить в больнице, если надо будет. (О дежурстве в больнице написано в дневнике 1989 г. В частности, о пострадавших в Спитаке молодой женщине Анаит и мальчике Микаэле, над которыми мы взяли шефство).

29.12.1988
Наконец, провели эксперименты по плазменной дефосфорации железа с использованием пара.
Купила Анне сапоги. Мы с Анной закончили шить подушки. Одна подушка в виде доброй змеи, в честь года змеи. Анна шьет себе юбку. Пока не привели квартиру в надлежащий порядок, а уже пора ставить ёлку (она на балконе).
Звонила Мариам. У них всё в порядке. Но ребёнка ещё не выписали из больницы.
Звонила Лара. Обычные разговоры про детей, землетрясение и карабахскую проблему.
Смотрели «Барона Мюнхгаузена». Неплохой фильм. Режиссер Марк Захаров, в главной роли – Олег Янковский.

ВСТРЕЧА НОВОГО 1989 ГОДА

1.01.1989
Новый год встретили вместе с Мариам и Грачиком. К 11 вечера мы с Анной валились с ног. Убирали, готовили. Анна приготовила бадамбури и рулет, а также салат «Столичный», тёртую свёклу с орехами и паштет из фасоли с чесноком и орехами. Накануне идеально убрала свою комнату. Мне не удалось так убрать квартиру, не успела. Я приготовила курицу с карабахским рисом, долму, компот. Остальное – полуфабрикаты, консервы и т.д. купил Слава.
Слава тоже устал. Он надеялся достать продукты 31 декабря, когда в магазинах мало народу. Но ему пришлось обегать все магазины в округе, прежде чем он купил необходимое, например, яйца.
Мариам с Грачиком не остались ночевать. Ушли где-то в 3 часа ночи. Мы успели позвонить и поздравить Асю с Толиком, папу и т.Соню, Гамлета с Лауркой, Лёву с Лианой, родителей Славы.
Из Баку звонила Лаура. Уже неделя, как она живёт у себя дома. Обстановка налаживается, но она уже твёрдо решила переехать из Баку.
Анна подарила мне еженедельник на 1989 год. По-видимому, буду продолжать описывать нашу жизнь и дальше.
Год на год не бывает похож. 1988-й год практически целиком был посвящён карабахской проблеме и последствиям землетрясения в Армении.

Завершился год 1988. Не принято плохо говорить о прошедшем годе. И всё же. В моей жизни это первый и, надеюсь, последний год, о котором приходится говорить мало хорошего. Дом, работа, командировки, театры, музеи, гости, встречи, поездки, праздники – всё это было так же, как и всегда, в любой из предыдущих годов, или почти так же. Но тревожный фон, происходящие вокруг негативные события, очень близко коснулись нас, наших родных и близких. Начало года (СУМГАИТСКАЯ РЕЗНЯ) и конец года (СПИТАКСКОЕ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ) превратили этот год для армян в кошмар.
…. Год 1988-й я назвала трагическим. Как назову следующий?

Другие статьи в литературном дневнике:

• 08.06.2025. Трагический 1988-й