мужское терпение. зарисовка

В эту поездку на море Николай отправился изрядно подготовленным: затянутая в полиэтилен батарея баночного пива, неустанные бурчания жены об ей же, маска с трубкой для поиска крабов, и новинка сезона – надувное кресло – чтобы не уродоваться стареющими косточками на булыжниках, именуемых почему-то ласково – галькой, но оставляющей после - кряхтение в трахее, а на теле вмятины и даже синяки.

Испив баночку-другую (пусть в пузе греется – когда градус внутри, температура его уже пофиг!) пивка, глуша щедрой отрыжкой – многократно - женино: «Ну, хоть бы один день без выпивки!... приехали… отдыхаем, называется… не успели на пляж прийти...», - и дабы не видеть её мотания головой из стороны в сторону – как над чем-то безнадежным, Николай подхватил накачанное первым делом по приезду (выпивка-то с собой! а много ли дел у мужика в отпуске?) кресло и спустился к самомУ синему морю, которое незаслуженно кличут Чёрным (для чего народ-то пугать? Непонятно).
Опустил кресло на воду, устроился половчее, приладился руками вёслить, и… - «Капитан, Капитан, улыбнитесь! Ведь улыбка – это…», - поднял флаг-улыбку, расправил парус (грудь в смысле… а что? – есть у Николая, что расправить!), проверил силу и направление ветра известным способом (не думайте, что ворчанию оставшейся на берегу жены был адресован этот жест), выставил фуражку с якорем на кокарде - лайковым козырьком – точно по ветру, и отплыл (пардон муа… конечно же - отошёл – мы ж моряки, а это значит…) в сторону нейтральных вод, начинающихся сразу за линией буйков.

Винты-ноги огромные – лопастями крутят не спеша, руки рулями служат; орлиный (а вы не замечали – как похож глаз орла на человеческий?) взгляд сканирует горизонт – простор, синь да гладь – благодать! Рейс не по расписанию; отпуск; спешить некуда. Опробуем полицейский р а з в о р о т – 180 град. - вскипев водой. Отлично! – работает!
В поле зрения теперь, как на ладони у Гуливера, весь копошащийся пляж.
Возьмём передний план: что у нас здесь? А здесь у нас дамочка в фасонистой шляпке – атласная лента и алый мак на боку; йодистый запах моря утопился в ведре (не меньше) Шанели. Добралась милая до буйка, крылышки сушит – ай, молодца…

Ещё разочек – куражистый разворотик – а как же! – если б никто не видел – одно дело, а коли дамочка, да такая вот фасонистая – совсем другая пляска получается: в присядку – руки за голову – ленточки по ветру - "Эх, яблочко, да на тарелочке…"

Уф, что это???

Ба! – дельфин же! точно дельфин! Ёперный театр! – эти ж эмоции разве в себе утаишь?! Поделиться! Сейчас же! Немедленно! Левый галс. В полкорпуса – чтобы не терять из виду… Рука в сторону дельфина, глаза – туда же, а звуковую волну – регулятор громкости на полную - в направлении к дамочке:

- Смотрите! Дельфин!

(щас животы попридержите… а лучше – бандажиком, если имеется, подпоясаться – оченьно переживаю за них… за вас, то есть…)

- Да-лад-но! – именно так – отрывисто-игриво, держась одной рукой за веревочку вокруг лысой башки буйка, другой поправляя шляпку и волоса завиток покрасивше из-под соломки выпуская, перебирая в воде ножками, аки рыбка хвостовыми плавничками, - говорит дамочка и глаз в воду перед собой, словно в зеркальце, тупит.

- Да правду говорю! Смотрите за моей рукой! – неистовствует Николай.

- Да-лад-но-Вам-му-щи-на…, - голос патокой сладкой тянется. Красуется - чуть не набекрень корону сдвинула - рыба золотая.

- Ё-моё! Да глянь же ТУ-ДА --- !!! – сходит на хрип Николай (пиво было явно холоднова-то).

- Фрх…, - только – в ответ.

Дельфин, видно, был тоже мужицкого полу, потому как терпение у него на дамочку эту кончилось.
Нырнул. Спрятался плавник. Устоялась вода. Сник Николай.

"Вот баба дура! Чё я её уговаривал?! Не тратил бы времени зря – рассмотрел бы сам получше дельфина. Диковина же! да, считай на расстоянии вытянутой руки, не далее… Э-э-эх… одно расстройство".

И вдруг – в аккурат между - креслом, на котором капитанил Николай – и буйком, где дрейфовала дамочка – МАМА ДОРОГАЯ! – глянцевый бок из воды – кувырк! Николая с ног до головы, аж, водой окатило!

- Ма-мо-ч-ки!!!! – раздалось - визгливо и стремительно удаляясь в сторону берега.

- Вот дура-баба! – подгребая к покачивающейся рядом с буйком шляпке, улыбался Николай. Поднял с воды трофей, понюхал ("Ну и гадость же эта Ваша Шанель.."), пощекотал себя под носом тряпичным маком, водрузил её поверх своей капитанской кепи и лег параллельным курсом, легко сокращая расстояние.

мотивчик про мужское терпение и портрет капитана прибило бризом отсюда: http://www.proza.ru/2009/07/09/748

всё остальное - чистая правда!:)

Другие статьи в литературном дневнике:

• 30.09.2009. Чистовик С. Л.
• 29.09.2009. когда столб круглый
• 27.09.2009. меня таки вывели на чистую воду
• 26.09.2009. Шнягиной
• 24.09.2009. мужское терпение. зарисовка
• 22.09.2009. Черновик прочитала давно, а Чистовик только сподоб
• 15.09.2009. сильнее на гашетку!
• 06.09.2009. ***
• 03.09.2009. ***