Анатолий Жигулин
Я поеду один
к тем заснеженным скалам,
где когда-то давно
под конвоем ходил.
Я поеду один,
чтоб ты снова меня не искала,
на реку Колыму
я поеду один.
Я поеду туда.
Четверть века прошло,
а природа всё та же –
полутёмный распадок
за сопкой кривой.
Лишь чего-то слегка
не хватает в знакомом пейзаже.
Это там, на горе,
не стоит часовой.
Я увижу рудник
За истлевшим бараком,
Где привольно растёт
Голубая лоза.
И душа, как тогда,
Переполнится болью и мраком,
И с небес упадёт,
Как дождинка – слеза.
***
Его приговорили к высшей мере,
А он писал,
А он писал стихи.
Еще кассационных две недели,
И нет минут для прочей чепухи.
Врач говорил,
Что он, наверно, спятил.
Он до утра по камере шагал.
И старый,
Видно, добрый, надзиратель,
Закрыв окошко, тяжело вздыхал...
Уже заря последняя алела...
Окрасил строки горестный рассвет.
А он просил, чтоб их пришили к делу,
Чтоб сохранить.
Он был большой поэт.
Он знал, что мы отыщем,
Не забудем,
Услышим те прощальные шаги.
И с болью в сердце
прочитают люди
Его совсем не громкие стихи.
И мы живём,
Живем на свете белом,
Его строка заветная жива:
"Пишите честно -
Как перед расстрелом.
Жизнь оправдает
Честные слова".
©
Эти стихи написал правнук декабриста Яна Раевского, поэт Анатолий Жигулин.
Другие статьи в литературном дневнике:
