Молоко уставшей коровы

В жизни любой женщины, да, любой, исключений, как правило, нет, наступает период, - видимо, чаще где-то при переходе от ноября к декабрю, - когда к лету не похудела, лето проскочило, к новому году уже поздно - тупо не успеваешь. Даже на маникюр едва окно находишь у мастера, словно в последний вагон трамвая влетаешь. Ну, да, уже немного вползаешь. И вот в этом перешейке от осени к зиме, стоя у плиты или у витрины магазина, осознаёшь, что больше не хочешь никаких вызовов, диет, борьбы за арбузные ягодицы в вонючем резиновом спортзале, а просто хочешь вкусно есть, готовить, пить вино с любимым мужчиной (как мечтала целых шестнадцать лет или двадцать килограммов назад). И ещё массаж! Вот такой боди позитив мне нужен, а не это вот всё. Чтобы большому куску и рот радовался, а белый портвейн с горгонзолой перечёркивал мысли о хамоне.

Я устала, я мухожук в преодолении себя. Я уже всё всем везде доказала и показала, теперь я просто варю суп. Любой, хоть из пениса месопотамского выползня. Кто ел мои индийские похлёбки и легендарную солянку, тот увековечил мою кухню авторской Мишленовской звездой. Добавки надо?
Последние года два мне только и говорили о симбиозе живописи, стряпни и литературы. "Совмести все три ипостаси и люди к тебе потянутся", говорили они. Я честно пыталась. Но, наверное, в какой-то из прошлых жизней обожралась соцсетями в силу профессии, а потому мне стало тупо лень и неинтересно пилить графики публикаций, разрабатывать контент, держать всех в курсе происходящего, чередовать картины с пловом, а стихи с ухой. В конце концов, я не представляю, на кой чёрт художнику рассказывать и показывать, как он смешивает краски и пишет.
Однако же вернёмся к печи, к очагу.
Мы встретились также случайно, как я о ней услышала. Правда, теперь сомневаюсь, звучала ли в том упоминании груша или всё же речь шла о маракуйе. Впрочем, неважно. Само название было музыкой. Её звали горгонзола. Наверное, Горгона среди известных деликатесов, думала я. А может быть Годзилла в ассортименте сыров. К стыду, и похвастаться нечем из того что испробовано: рикотта, пармезан, моцарелла, дор блю, ламбер, брынза, маскарпоне, фета. Ах, да, плавленный сырок "Дружба", который советские домохозяйки исправно тёрли в салаты к новогоднему столу. Им же закусывали прямо на лавочке, но это уже отдельная история, как и с килькой в томате.
Звучной занозой эта горгонзола сидела во мне неизвестно сколько времени, пока я наконец-то не развидела сей продукт в супермаркете, что даже купила от радости грушу, а потом ещё грецкие орехи, мёд и рукколу. В общем, грядёт салат, что уже понятно из всего списка продуктов.
Только в чём же собака зарылась, думала я, если эту горгонзолу днём с огнём не сыскать. Оказалось, что сыр весьма и весьма недурственный - вкус резкий, пикантный, плесень зеленовато-голубая, как будто тает на языке, оставляя острые крупинки. Собратья всё с той же плесенью в сырных трещинах куда мягче и сливочнее, не столь изысканны, хоть и вкусны. Но! Не то.

А потом я прочла, что этот итальянский красавец вызревал из молока уставших коров. Бурёнок специально пригоняли на альпийские лужайки отдохнуть в местечко Горгонзола.
Пусть это даже маркетинговая байка, уловка, плевать. Я ещё никогда не испытывала такой особой симпатии к уставшим коровам. Я и сама в какой-то степени и в какой-то момент превращаюсь в эту самую уставшую коровку, с одной лишь разницей, что могу лежать на воображаемой лужайке и цедить портвейн в прикуску с горгонзолой. Кстати, фото сыра здесь не прицепить. Еще есть фото дала или дхала, на сей раз вольная интерпретация с участием нута, красной чечевицы, кучи специй на топлёном масле, роскошного букета кинзы, помидорок и морковки.

Ну, а цветы, (фото цветов тоже есть) - это просто моя слабость. Если не сейчас ими любоваться, ими наслаждаться, как и вкусной едой, жизнью, чувствами, то когда? Пора забыть эти махровые фразы "на потом", "на новый год".
Только сейчас. И только здесь, как нигде и никогда раньше острее чувствуется жажда жизни, её особенная хрупкость и красота.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 27.11.2024. Молоко уставшей коровы