Среднеарифметическое слово пацана

Функциональная роль телевидения, кино и шоу-бизнеса в управлении массами

Удивительные смерти с разницей в пару дней 2 самых именитых русских модельеров в начале года. Неожиданные проблемы со здоровьем у нескольких представителей эстрады: за одну только последнюю декаду были госпитализированы или плохо себя почувствовали Лариса Долина, Алла Пугачёва, Лера Кудрявцева, Леонид Агутин, Александра Пахмутова, Филипп Киркоров, Елена Ваенга, Надежда Бабкина, также сообщалось о нарушениях ментального состоянии Лии Ахеджаковой.
Что происходит? Вообще, так называемые «звёзды» часто проплачивают кликбейтные заголовки в СМИ для привлечения внимания и вызова каких-то реакций аудитории к своей персоне. Но такое не делается гуртом, толпой. Если делается толпой, значит есть сговор. Сговор требует централизации. Простой вопрос: кто является центральной фигурой российской эстрады и что происходит с этой самой эстрадой? С начала 90-х была ответственна за сферу нравственного и эстетического вырождения народа через масскульт Аллочка Пугачёва. Пугачёву в последнее время не пинает только ленивый. Возможно через насыщение инфополя такими вот новостями шоу-бизнес пытается вызвать в народе жалость к себе, чтобы прекратить гонения, которые начались, когда государству вновь потребовался сильный народ, и оно активно занялось чистками в инфополе. Скорее всего, никаких реальных проблем со здоровьем у этих людей нет, впрочем в данном случае сие не столь важно. Хворают их медийные образы – а для людей этого круга такое подчас бывает серьёзней реальных недугов… Начались глубинные перемены? Или нет?

Обычно к телевидению, кино и интернету относятся, как к каким-то безобидным развлечениям, но на самом деле через эти «безобидные развлечения» осуществляется управление массами. Осуществляется оно путём внедрения тех и иных социальных мифов.
Социальный миф — это сформировавшееся на бессознательном уровне мировоззрение, влияющее на действия людей и выражающее интересы различных социальных групп.
Взять, к примеру, ауешников. АУЕ - это отдельная социальная группа, состоящая из людей примерно одного возраста и пола, объединённых одной поведенческой матрицей, проживающих преимущественно на русских территориях Сибири и Дальнего Востока. (Другой пример – так называемая ЧВК «Рёдан», банда подростков-любителей анимэ, громко заявившая о себе в 2022 году.)
Они верят в существование особого братства арестантов и определяют себя так или иначе принадлежащими этому братству, чаще в качестве простых сочувствующих. Факт такой убеждённости заставляет их согласовывать едва ли не каждое своё действие с кодексом чести, мифологемой и ролевыми моделями данной социальной группы. Другими словами, на примере движения АУЕ мы видим, что работающий социальный миф является могущественной силой, определяющей не только поступки целого слоя общества (хотя и это уже не мало), но и предлагающий свой специфический способ осмысления действительности, могущий иногда на равных конкурировать с парадными мантрами об искуплении вины перед законом. Именно поэтому в 2020 году движение АУЕ, а равно и ЧВК «Рёдан», были признаны экстремистскими. Их деятельность запрещена на территории РФ.
Очень выразительно противоборство официоза и улицы показано в недавно вышедшем на экраны сериале «Слово пацана». Абсолютное большинство подростков там брезгуют официально насаждаемым мифом (комсомол, пионерия) в пользу мифа уличного потому, что первый выхолощен, то есть никак не связан с реальной инициацией, с реальной жизненной практикой, а значит - не даёт никакого реального статуса своим прозелитам, но лишь иллюзию такового. И вот в сериале побеждает условная «улица».
Кто-то думает, что кино мало влияет на нашу жизнь? Ещё как влияет!
С начала 90-х годов, когда было заявлено во всеуслышанье, что Россия отказывается от имперских амбиций, что пассионарии нам не нужны ни в каком виде, что в самих своих основах мужественность близко соседствует с немотивированной агрессией, тупой гонкой за идеалом да бессмысленной заорганизованностью жизни; типичная для мужчин модель взаимодействия была объявлена чем-то маргинальным, бестолковым, излишним. Между тем не писаные законы, такие как «слово пацана», совершенно естественны и всегда служили своего рода клеем, на котором держалось общество. Смотаемся в 1920 год. В повести «Детство Никиты», написанной по материалам слежки Алексея Толстого за собственным сыном, описывается снежный бой детей, живущих на разных концах одной и той же деревни. То есть молодёжь в деревнях тоже делила улочки между собой. Значит это не связано с компактностью городской жизни - такое творилось всегда. С началом 2000-х подобные практики были объявлены быдлованством; районных хулиганов стали считать гопотой, люмпенами и вырожденцами. То есть был разрушен неправовой механизм социального взаимодействия русских мужчин. Так что уже к концу 90-х большинство их превратилось в единоличников и беззаконников (в тогдашних терминах таковые именовались барыгами и отморозками). А женскую, то есть традиционно идеологически неустойчивую, а значит куда более податливую часть общества, наводнили новые социальные мифы. Какие это были мифы? Подчёркнуто женственные, индивидуалистические, прозападные: потребядство, гламур и права отдельного человека. Все они точно укладывались в логику подъярёмной эрефии.
Теперь, после начала СВО, в преддверии, может быть, куда более страшной войны, властям потребовалось здоровое сплочённое общество, мужское братство, настоящие пассионарии. А откуда их брать?
И вот на экраны выходит сериал, который в мгновение ока становится сверхпопулярным и вызывает волну подражаний в жизни. У молодёжи появились образцы социального поведения, куда более интересные, чем надоевшее тысячу раз мультикультуралистское хипстерство. Авторы знают, на что давить!
Вообще, актёры ведь всем своим составом представляют уменьшенную копию социума. Каждый актёр или по внешности, или по типажу, или по созданному в кино имиджу воплощает образ мысли и действия определённой социальной страты. А когда любимых амплуа и любимых киногероев становится много, они, уходя в народ, преобразуют его. Поэтому киноактёры/киногерои необходимы власти для управления обществом, поэтому в новостях о них отзываются всегда в том ключе, мол «за что мы их любим» или «всенародно любимые». Каждый работяга, жизнь которого не задалась, погружаясь в свободные часы в иллюзорный мир фильма, может недолго побыть улучшенной копией себя самого. Это как зеркало, в котором ты выглядишь лучше, чем есть. Образ тебя лучшего успокаивает и заставляет соответствовать. Механизм в данном случае задействуется очень древний, проверенный. Это механизм подражания Христу, который совершил подвиг самопожертвования «за други своя» по воле Бога-Отца, который всех нас любит, но иногда испытывает - тот самый концепт за счёт которого прежде обеспечивалась, например, преемственность поколений. Но это миф, увиденный как бы с одной стороны - сверху-вниз. Если взглянуть с другой стороны, тогда увидим, что от народа к правителям тянется и обратная связь. Во времена господства православия она осуществлялась через исповеди, содержание которых передавалось высшему церковному начальству и от него властям, теперь всё то же самое осуществляется на цифровом уровне, через большие данные. Обратная связь служит материалом, из которого придворные социологи и политтехнологи создают новые социальные мифы и образы для населения.
Короче говоря, влияние социальных мифов на жизнь обывателя переоценить невозможно. Мысль известная, в 20 веке её тонко сформулировал и замечательным образом обосновал филолог-антик с мировым именем, Алексей Лосев:

«Миф — не гипотетическая, но фактическая реальность, не функция, но результат, вещь, не возможность, но действительность, и притом жизненно и конкретно ощущаемая, творимая и существующая.»

Итак, нет, ничего более реального, чем миф (в данном случае, социальный миф). Социальный миф возник не на пустом месте, вернее этот род убеждений всегда был, есть и будет, но его падение до уровня прикладного мировоззрения, рационально созидаемого, - а значит, лишённого какой бы то ни было сакральности, - началось с возникновения идеологии. Нет смысла подробно останавливаться на этом явлении. Важно отметить лишь, что, начавшись как всё ещё неповоротливый, хотя в отличие от религии уже не претендующий на бытие в вечности, инструмент государственного управления, идеология затем обрела в трудах структуралистов (таких как Ролан Барт, Бахтин, Кристева) утилитарное значение, и новое имя – имя социального мифа, а после победы либеральной демократии во всём мире, социальный миф ещё более упростился - стал тем, что называется в маркетинге мифодизайном. Мифодизайн – это самая уплощённая идеология, её бизнес-версия, вид социальной мифологии, приложенной к нуждам торговли (в первую очередь в целях проектирования рекламных кампаний – политических, коммерческих, спортивных и т.д.). Вот мифодизайн и был основным реальным орудием управления в 90-е годы.

Впрочем, давайте быть ближе к конкретике: как функционировала политическая система РФ в последние 30 лет?
После краха СССР важнейшим инструментом влияния на народ сделалось телевидение. У человека толпы с бог весть каких времён было 2 главных потребности: «Хлеба и зрелищ!» С хлебом в годы Перестройки и всё следующее за ней десятилетие была напряжёнка. Но зрелищами свой народ государство, благодаря развитию телевидения, обеспечивало сполна. Поэтому-то телевидение и почитают с тех пор за четвёртую власть. Официально в качестве первых трёх ветвей назывались - законодательная, исполнительная и судебная. Но на деле важнейшая и самая могущественная власть всегда концентрировалась в руках тех институтов, в чьём ведении находятся хлебы, зрелища и символы устрашения, короче всё то, что в 90-е принадлежало США.
Вот вам:
- экономика (международная финансовая элита)
- силовые структуры (ЦРУ, Пентагон, высокотехнологичное оружие)
- медиасфера (Голливуд, MTV, мир моды)
Ещё раз: почему СССР был предан? Потому что в основе этого государства лежала утопическая прекрасная идея о создании нового человека, идея раскрепощения творческих сил. Иными словами отношение к человеку было очень любовное и возвышающее («Человек это звучит гордо!»). В основе капитализма уже со времён Рима, то есть с первых веков становления Западной цивилизации, прямой наследницы этого самого Рима, лежало иное отношение к человечеству. Внимание заострялось на скотской сущности масс. И вот когда в конце прошлого века выяснилось, что планочка ожиданий в СССР чересчур завышена, руководители страны, поняв это, перенесли на русскую землю иноземный шаблон – как прежде это уже делали несколько раз их праотцы.
Каждый житель страны получил телевизор - государственное око внутри жилья, с помощью которого люди заимели каждодневную возможность наблюдать одни и те же образы, одни и те же лица, слышать одни и те же слова. И само телевидение тоже круто переменилось, став полноценным институтом реальной власти. Отныне телевидение, а не радио и не газета, объясняло людям, чего они буду хотеть, о чём будут мечтать, чем будут питаться и прочее (всё то же самое сегодня делает интернет).
Так как ветви реальной власти действуют сообща, взаимопроникают и поддерживают друг друга, важнейшей задачей ТВ в новых условиях стало внедрение в головы обывателей либерально-демократической матрицы. Возьмём несколько основных телепримет 90-х годов, во многом сформировавших наше с вами сознание:

Реклама

Наверное, это главное слово 90-х. Не случайно Пелевин посвятил ей свой лучший роман. Реклама – двигатель торговли, а торговля - двигатель экономики, священной коровы капитализма (а вовсе не Прогресса, как внушалось когда-то). В 90-х реклама, если вы помните, была всесильна и вездесуща. Она с лёгкостью прерывала любой репортаж из Чечни или Приднестровья. А посему настоящий закат нынешней эпохи будет обозначен только тогда, когда реклама потеряет своё значение.
В начале 2000-х, едва отгремел дефолт, был взят курс на замену идейного ядра русской ментальности, что было артикулировано как воспитание «квалифицированного потребителя».
https://www.youtube.com/watch?v=ySvXQB_BrCM
https://www.youtube.com/watch?v=_AQGptfq-Qg
Одновременно пошёл в ход гламур. Интересно отметить, что он внедрялся в медиаполе на фоне относительного роста благосостояния граждан. Пока в брюхе обывателя пусто, у него нет внутренней жизни, и у него нет вопроса «что делать?». И без того ясно, что делать – искать себе пропитания. Но как только нашёлся хлеб, возникает и жажда к зрелищам. Нужны примеры, как жить в новых условиях. И вот народ массово полетел в Турцию и в Египет, все вдруг свихнулись на евроремонтах, озаботились брендингом. И передачи по ТВ шли под стать: «Непутёвые заметки», «Квартирный вопрос», «Хорошая покупка»…

Юмористические шоу и передачи («Аншлаг», «Городок», «КВН» etc.)

Уход смыслов, уход последних остатков сакральности, искренности на бытовом уровне автоматически означает торжество всего профанного и иронического. От ужаса, вызванного осознанием небывалого нравственного одичания, можно спастись лишь постоянным хихиканьем. Отсюда засилье различных юмористических шоу в эфирах.

Криминальная хроника всех сортов и мастей («Криминальная Россия», «600 секунд», «Дежурная часть» и прочая)

Криминальная хроника в 90-е годы была уравнена в массовом сознании с новостями. Отчасти этому способствовал действительный разгул преступности, но в большей степени таким образом внедрялся миф о принципиальной неспособности русских мужчин к нормальной самоорганизации, из чего подспудно выводилась необходимость оставаться извечным придатком обществ цивилизованных, то есть Западных.
Мифологема здесь примерно следующего содержания: «Русские новости это всегда рассказ о преступности. Мы – страна социального ада. Мы должны страдать комплексом неполноценности и чувством вины за свою никчёмность и не сметь поднимать головы.»
Я отлично помню, как в середине 90-х я, будучи школьником, приходя домой включал телеканал «Россия», где несколько часов подряд показывали сытых финских детей в цветастых шарфиках, которые с совершенно беззаботным видом носились по заснеженной детской площадке в центре благополучного Хельсинки. Просто показывали спокойную сытую жизнь, бюргерское счастье. Я этим детям завидовал. Все тогда завидовали финским детям. На это, собственно, и был расчёт. Реклама побега из рашки.

Музыка (внедрение клипового мышления в массы).

В 1996 году было создано «Муз-тв», русский аналог MTV. Его архитекторы, памятуя о большой роли музыки в распаде СССР, искали новых путей применения этого мощного идейного инструмента. Были учтены ошибки.
Дело в том, что социальный миф работает только тогда, когда остаётся неясным для массы, то есть когда люди не понимают, что им в голову внедряют какую-то повестку. Годы, когда основным способом внедрения социального мифа в песнях считался текст, оказались малопродуктивными (все группы действовали порознь, а нужен был единый таран). Выяснилось, что ясные направленные высказывания мгновенно распознаются толпой как навязываемая повестка, а туманные намёки считываются всеми по-разному и порождают химер.
То есть песня с хорошим текстом не могла использоваться как полноценный инструмент управления. Тогда был сделан некий переворот - от главенства текста к главенству, собственно, музыки. От конкретных смыслов – к общему настроению. В 90-е годы на замену глубокомысленному року приходят новые направления, в которых тексты уже совсем несущественны: рэп, техно, рейв. (Кто ж знал, что мы и рэп перестроим на манер великой русской поэзии!) Все эти направления объединяет акцент на ритме.
Как уже сказано музыкой и вообще шоу-бизнесом у нас ведала Пугачёва. Так повелось с конца 80-х. Все нити, отвечающие за производство необходимого настроения у народа, замкнулись на примадонне.
Например, когда в проекте Первого канала «Старые песни о главном» молодые исполнители пели песни из советского прошлого, они согласно идейному замыслу проекта, играли на ностальгических чувствах зрителей, чтобы обеспечить в некотором роде преемственность поколений, иначе говоря, увязать в сознании зрителя образы светлого прошлого и уродливого настоящего. И таким способом обелить новое время.
Проект, как многие помнят, был невероятно успешным.

Проамериканство и Голливуд («Служба спасения 911», «Америка с Михаилом Таратутой», диснеевские мультсериалы)

Через этот сегмент в сетке вещания формировался образ страны, где всё хорошо - США. В противовес стране, где всё плохо – это РФ. Трудно забыть, с каким замиранием сердца семьи рассаживались у телевизоров: «В субботу “Захват” по первой! – Ух ты! Во сколько?!» Вот так, люди, жившие в лихие 90-е годы, учились быть другими, чтоб позабыть себя настоящих. Однако, столь радикальных изменений в сознании ждать не реалистично: всё это постепенно ассимилировалось русским сознанием, видоизменялось и выдавалось на экраны в уже в национально-окрашенном виде. И вот грянул балабановский «Брат» - первый русский американский боевик, в котором прозападные социальные мифы получили под дых, такой идеологический сталинград, поворотный пункт, в котором русская культура нашла точку опоры, чтобы как-то выбираться из сложившегося тупика с новым опытом. «Брат» по сути является культурным ответом до того старательно загоняемой в маргинальное поле русской мужественности на почти десятилетнюю гегемонию идей Запада.
«Брат» предлагал свой социальный миф, своё «слово пацана». Если вы помните, Данила Багров живёт в состоянии войны. Он вроде бы только что вернулся с войны, но дома реальность оказывается такой, что войну нужно продолжать. В целом посыл фильма сводится к тому, что главный герой ведёт войну, отстаивая традиционное братское отношение друг к другу, а не потре****ское. Налицо конфликт двух актуальнейших социальных мифов, не случайно фильм сделался культовым. И едва политтехнологами было замечено, что кино обретает статус народного, был снят и выпущен на экраны его травестийный аналог. Я имею ввиду мизгирёвского «Кремня». Главный герой там во многом повторяет судьбу Данилы Багрова, но выведен он в таком уродливом виде, что никакой патетики наблюдение за ним не вызывает. Достаточно привести здесь набор жизненных принципов этого персонажа: «Твёрдость не тупость», «Понял – не дурак, дурак бы не понял» и самое красноречивое – «Моё слово – кремень!».
Так, через пародийность, в который раз были осмеяны традиционные способы межличностного взаимодействия между мужчинами, а на более общем уровне - имперские амбиции России (осмеяны, конечно, не по приколу, а во имя утверждения новых). Так одна из башен Кремля стремилась лишить Балабанова статуса живого классика.
Ровно того же самого эффекта добивались создатели «Самого лучшего фильма», когда высмеивали «9 роту». В ней ведь тоже есть искренний патриотический пафос и она также претендует на возвращение к пассионарности. Лучше всего это заметно в столь часто сегодня рекомендуемой youtube-ом сцене «Вы все – говно! Говно должно говорить громче!» Ведь в чём был основной камень преткновения между либеральной веткой власти и имперской? В отношении к индивиду. Основная претензия либералов сводилась всегда к неценности отдельного человека в масштабах империи. Потому-то критика и проходит по линии «Вы все – говно!».
К слову, создатели этих пассионарных, патриотических фильмов – я имею ввиду Алексея Балабанова и Юрия Короткова - чуть позже официально покаялись в содеянном, дабы не стать изгоями в своих тусовках. Коротков выпустил фильм «Попса», а Балабанов «Груз 200».
Но что же мы имеем теперь, когда стало очевидно, что средне-арифметическое «слово пацана» вновь взяло верх и мужественность в традиционном понимании этого слова возвращается. Мы имеем фильмы наподобие «Балканский рубеж», «Небо» и прочие ленты с ярко выраженной экспансионистской начинкой, в которых фоном звучит музыка из репертуара русских рокеров, как это было у Балабанова. Новое время пока что требует новых форм, но не содержаний.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 30.12.2023. Руссский нигилизм и философия всеединства
• 24.12.2023. Среднеарифметическое слово пацана