Сарона.Сарона. В моей жизни многое происходит вопреки логике... Сначала я волею судьбы попадаю в интересные для меня места, а лишь по возвращению я начинаю изучать историю увиденного... Шошана пригласила меня встретиться, мы подобные встречи практикуем с ней пару раз в год. Она - моя ровесница, родственница, подруга и наставница... Шошана репатриировались в Израиль с родителями давным-давно, будучи 18 - ти летней девушкой, получила хорошее образование, вышла замуж и так далее. Сейчас мы с ней пенсионерки, и к тому же - мы по гороскопу - рыбы. У неё есть любимые места, которые она хорошо знает и делится своими знаниями со мной. Я поехала в Тель-Авив на поезде, полчаса, и я в условленном с нею месте, куда и подъехала моя родственница... Мы с ней не виделись около года, то она путешествует, то я в отъезде, то вирус, то ливневые дожди... И вот, наконец-то, мы вместе. Шесть часов приятного общения, что может быть лучше!?. Масса позитивной информации, интересные прогулка и незабываемые впечатления. Потом она привезла меня домой, и даже бесконечные пробки на дорогах, ведь мы возвращались в час пик, не могли испортить наше замечательное настроние. Ведь если отношения построены на уважении, доверии, взаимопонимании, - успех гарантирован! Городское пространство Сарона - район бывшей немецкой колонии заново возродился в самом центре Тель-Авива рядом с башнями Азриэли и до сих пор находится в процесе реставрации и строительства, ранее была заброшенная территория, и вдруг - новый район! Сарону можно сравнить с территорией Старого ж/д вокзала в Неве-Цедеке: те же приятные кафе, винные бары и ресторанчики, уютные галереи и подобранные под выбранную концепцию магазины, но еще больше по площади, да еще и в самом центре города. К тому же, жители южных и прибрежных частей города и раньше имели приятную альтернативу для времяпрепровождения в Неве-Цедеке или Яффо, а вот в таком деловом и промышленном центре на главной магистрали Аялона повился зеленый оазис с парком, прудом и великолепным дизайном. Сарона - небольшой по численности посёлок - в период расцвета в нём проживало всего 400 человек - занимал огромные пространства, которые использовались, в основном, под плантации цитрусовых и виноградники. Всего темплеры приобрели в районе нынешнего Тель-Авива около 1500 дунамов земли (1 дунам = 1000 кв.м.): их владения местами доходили до реки Ауджи (ныне Яркон) на севере и территории нынешнего Гиватаима на востоке. Будучи ограниченным с востока немецкими землями, Тель-Авив был вынужден развиваться на север, вдоль моря (улицы Бен-Иегуда, Дизенгоф), и на юг, в сторону небезопасного Яффо (кварталы Флорентин, ха-Тиква). Дома немецких поселенцев располагались компактно на небольшой территории. Сейчас здесь находится военный городок, известный как Кирья. Первое сельскохозяйственное поселение темплеров Сарона (Sarona) было заложено 18 октября 1871 года, первые поселенцы прибыли в начале 1872 года. Аялон в те времена была довольно большой речкой и почти каждую зиму выходила из берегов, затопляя близлежащую местность, поэтому поселение было решено строить на небольшом возвышении. То, что это возвышенность, хорошо видно, если встать на пересечении дерех Менахем Бегин и улицы Каплан и смотреть на запад (каньон Азриели будет при этом справа): автомобили, идущие со стороны Каплан, спускаются вниз. Поскольку посёлок возник на пустом месте, Теодор Зандель, известный архитектор, живший в то время в немецкой колонии в Яффо, был свободен в его планировке. Была выбрана стандартная для темплеров планировка в виде креста: главная улица - Кристоф Хофман штрассе, названная в честь основателя движения темплеров, рассекала посёлок с юга на север. Сейчас это улица Давид Элазар. Перпендикулярно ей - с востока на запад, к морю - шла Зеештрассе (морская улица), нынешняя улица Каплан: построек на Ибн-Гвироль тогда, конечно же, не было, и с возвышенности, на которой стоит посёлок, открывался вид на море. Для справки: Давид Элазар (1925-1976) - родился в Сараево (Босния и Герцеговина), был главнокомандующим израильской армии в 1972-1974 гг.; Элиэзер Каплан (1891-1952) - уроженец Минска, учился в Москве. Первый министр финансов Израиля был среди подписавших декларацию о независимости Израиля. Участок жилого района (напомню, что помимо него темплеры владели огромными территориями, использовавшимися под плантации) был ограничен двумя проездными дорогами. С северо-запада это была дорога на Наблус (на иврите - дерех Шхем), ведшая из Яффо в этот крупный арабский город. При основании поселения близость к ней безусловно принималась в расчёт, и благодаря этому в Сароне не было проблем с транспортировкой товаров. В черте Тель-Авива эта дорога сохранилась лишь частично: на участке от Аялона до завода "Тнува" она совпадает с дерех Бегин, затем - с сдерот Шауль ха-Мелех. Примерно там, где сейчас находится тель-авивский музей, дорога поворачивала на юг; сейчас её южный участок застроен. В 1926 году для улучшения транспортного обеспечения быстрорастущего промышленного района Тель-Авива, расположенного рядом с железной дорогой (ныне улица ха-Ракевет), была проложена т.н. дорога на Петах-Тикву (дерех Петах-Тиква), которая ответвлялась от дерех Шхем у границы Сароны (ныне угол дерех Бегин и сдерот Шауль ха-Мелех) и граничила с посёлком с юго-востока. В конце 90-х гг. она была переименована в дерех Менахем Бегин. Кладбище темплеров находилось к югу от жилого посёлка, ныне это участок, образованный улицами Линкольн, Саадия Гаон и Вильсон. В начале 50-х гг., согласно договору между Израилем и Германией, прах похороненных здесь немцев был перенесён на кладбище темплеров в Иерусалиме. Рядом было небольшое индийское кладбище. По-видимому, здесь были похоронены индийцы, служившие в составе британских войск. До второй мировой войны в этих местах было всего одно здание - "Survey of Palestine". Сейчас в нём располагается "Survey of Israel" (израильский центр картографии, он же мисрад ха-мипуи). Кстати, в витрине на стене здания можно увидеть карту Тель-Авива 30-х гг. По первоначальному плану Сарона была разделёна на 22 участка, из них четыре - в центре посёлка, по углам перекрестка, образованного двумя главными его улицами - были отданы под общественные здания. Удалось построить только два из них - школу (1872 год, первое здание в посёлке) и общинный дом (1890); напротив были возведены жилые дома. Как и в других темплерских посёлках, рядовая застройка в Сароне была очень простой. Строительные материалы закупались у темплеров в Яффо. Особое внимание уделялось зеленым насаждениям, планировкой которых занимался садовый архитектор Иоханн Лемле (Johannes Laemmle). Впервые в Палестине был применен комплексный подход к озеленению пространства: в общественных местах была высажена средиземноморская сосна (Maritime Pine, она же приморская сосна), вдоль пешеходных дорожек - пальмы вашингтония, границы жилого посёлка были очерчены рядами кипарисов (на иврите - брош). Идея использовать кипарисы для обозначения границ затем была применена в еврейских поселениях. Помимо этого, темплеры высадили саженцы тополей, тутового дерева, редких видов пальм, кактусов и других видов деревьев, до этого неизвестных в Палестине. Почти все деревья, которые можно увидеть сейчас в Кирье, были посажены немцами, и на маленьких улочках, ведущих в глубь квартала, пока ещё сохраняется атмосфера немецкой деревни. В 1878 году, семь лет после её основания, Сарона была взята за образец при создании нового еврейского поселения Петах-Тиква. С первых же дней темплеры столкнулись с большими трудностями. Местность была болотистой, в посёлке началась эпидемия малярии, унесшая жизни многих поселенцев. Жители Сароны, однако, не растерялись - в первый же год были высажены поглощающие влагу эвкалипты, и на следующий год малярия отступила. Немцы не были первыми - высадка эвкалиптов была изобретением французов, применившим его в Алжире, но заслуга темплеров в том, что они перенесли французский опыт в эти края. Посёлок развивался очень быстро: прибывали новые поселенцы, строились новые дома, высаживались виноградники. Виноград - культура относительно неприхотливая и быстро дающая плоды, к тому же темплеры относились к работе с типичной немецкой тщательностью и аккуратностью. Всё это не замедлило принести результат: вскоре Сарона становится самым богатым немецким поселением, а в расчете на душу населения, наверное, и во всей Палестине. Конкурентов не было до начала ХХ века, когда были основаны новые поселения темплеров. Так, была известна своим высоким уровнем жизни Вильгельма (ныне мошав Бней-Атарот), основанная в 1902 г. В 1877 г. население Сароны насчитывало 130 человек, в течение десяти лет оно увеличилось вдвое. К концу XIX века в поселке было 42 здания и 31 пристройка, в которых проживало около 250 человек. В 1898 г. в Сароне по проекту архитектора Занделя по последнему слову техники был построен большой винный погреб. Он не был первым в Палестине - так, пять лет до этого тот же Зандель спроектировал погреб в еврейской сельскохозяйственной академии Микве Исраэль. Новое здание позволило резко увеличить производство вина, доходившего до 40000 декалитров в год. Это более 500 тысяч стандартных бутылок объемом 0,75 литра. Вино в бочках шло на экспорт, в основном в Германию, где в Штутгарте у темплеров был главный офис по продажам, а в Берлине - склад и разливочный завод. Популярными марками были "Jaffa Gold", "Белое Саронское" и "Sylvaner". Вино было, по-видимому, высокачественным. В пользу этого говорит то, что когда в Европе случился неурожай винограда, французы, признанные авторитеты в виноделии, закупили партию вина из Сароны. После основания другого сельскохозяйственного поселения темплеров - Вильгельмы, усилия жителей этих двух посёлков были объединены, и их интересы представляла одна компания. Однако, в 1907-1910 мировые цены на виноград резко пошли вниз, а с ними упал и экспорт вина, который никогда так и не вернулся на прежний уровень. Площадь, используемую под виноградники, пришлось сократить, а на их месте высадить цитрусовые, требовавшие куда большего ухода, чем виноград. В частности, пришлось наладить систему полива, с чем темплеры блестяще справились. Дело в том, у них к тому времени уже был накоплен большой опыт: ещё в 1904 году в Сароне был выкопан 52-метровый колодец, из которого с помощью насоса, работавшего на газе, подавалась вода во все дома посёлка. Впоследствии этот опыт темплеров Сароны был использован в Тель-Авиве. Экспорт апельсинов осуществлялся под маркой "Яффа". Они хорошо продавались в Европе, особенно в Англии. Темплеры Сароны также занимались продажей мясных и молочных продуктов местному населению - в Иерусалиме, Тель-Авиве, Яффо. В частности, славилась своим качеством немецкая говядина. Надои молока составляли 200,000 литров в год (т.е. 500-600 литров в день). Немалый доход приносила торговля сливочным маслом, считавшимся в те времена деликатесом. Продукция, поступавшая в еврейские магазины, была кошерной, за чем следили специальные их представители. Близость к реке Аялон создавала хорошие условия для выпаса скота. Впоследствие здесь будут основаны еврейские молочные заводы - "Тнува" (на западном берегу) и "Тара" (на восточном). Здания этих заводов сохранились до наших дней. В то же время, темплеры Сароны первыми в Палестине построили хлев, что дало возможность поставить животноводство на промышленную основу. Если сравнивать с другими темплерскими посёлками, из-за близости к Тель-Авиву в Сароне контакты между евреями и немцами были, пожалуй, самими тесными. Население Тель-Авива в те годы разговаривало преимущественно на идише - языке, близком к немецкому, и с темплерами у них не было языкового барьера. Несмотря на то, что жители Тель-Авива относились к темплерам, как к людям не от мира сего (не надо забывать, что те вели сектантский образ жизни), евреи и темплеры охотно вели торговлю друг с другом, евреями на правах аренды использовались площади некоторых предприятий Сароны, а немцы часто обращались к еврейским врачам. Были даже случаи, когда евреи поселялись в поселке. В 1913 г., в канун первой мировой войны рядом с Сароной был построен небольшой аэродром, находившийся на пересечении нынешних улицы Вайцмана и шдерот Шауль ха-Мелех; позднее на этом месте были построены суд, тель-авивский музей искусств, библиотека и новое здание оперы. Аэродром был вспомогательным, и в военных целях немецкими летчиками так и не был использован. Когда стало ясно, что турецко-немецко-австрийским войскам не удастся удержать своих позиций, немецким коммандованием был отдан приказ всем боеспособным мужчинам южных поселений темплеров перебраться на север. Оставшиеся в посёлке жёны темплеров оказывали всяческую помощь отступавшим через него немецким войскам. 17 ноября 1917 года Сарона была захвачена британскими войсками. Вследствие близости к новой линии фронта, для англичан аэропорт приобрел стратегическое значение и они переоборудовали его в военный. Помимо английских, здесь базировались также австралийские самолеты. Аэропорт действовал десять месяцев. Потом линия фронта переместилась на север, и он был оставлен. Но на этом война для жителей Сароны не закончилась, т.к. англичане обвинили их в шпионаже в пользу немцев. Так, было замечена связь между открытием и закрытием ставней в домах темплеров и атаками турецкой артиллерии. После завершения военных действий, все жители южных поселений - Сароны, Яффо, Вильгельмы и Иерусалима, включая стариков, женщин и детей, были высланы в Египет. Примечательно то, что темплеры из северных поселений (Хайфа, Бейт-Лехем и Вальдхайм) интернированы не были. По возвращении из египетской ссылки в 1920 г. темплеры нашли свои дома пустыми и зачастую полуразрушенными - было растащено буквально всё. Большинство плантаций было запущено, скот угнан. Жизнь пришлось налаживать практически с нуля. Поскольку на восстановление объемов производства молока и мяса требовалось время, темплеры занялись выращиванием овощей, и уже в первый год получили доход от их продажи. На то, чтобы восстановить поголовье скота и привести в порядок плантации, потребовалось несколько лет. В 1924 году на территории Сароны равом Авромом Тепербергом был открыт первый в Палестине завод по производству спирта. Начинание, однако, оказалось неудачным. В 1925 г. в посёлке проживало 225 человек. В 20-е гг. рядом с Сароной вырос еврейский квартал Монтефиоре. История этого места такова: в 1855 английский филантроп сэр Моше Монтефиоре приобрел его для евреев Яффо, и на нем предполагалось разбить апельсиновые плантации. После нескольких неудачных попыток затея была оставлена, и участок от имени Керен ха-Кайемет был сдан в аренду поселившимся поблизости от него темплерам, которые засадили его виноградниками. В 1922 году участок был продан и на нём начали возводить дома. Интересный факт: в ответ на то, что темплеры использовали в планировке Сароны крест, еврейские жители Монтефиоре спроектировали квартал так, что сетка его улиц напоминала ханукальный семисвечник. К сожалению, с появлением новых построек оригинальная планировка была утрачена. К концу 20-х гг. на тель-авивском кладбище Трумпельдор практически не осталось свободных мест и город начал искать площадку для нового кладбища. В результате долгих и нелёгких переговоров с темплерами удалось купить у них участок за Аялоном, на границе с Гиватаимом. В 1932 г. на нём начало действовать второе городское кладбище Нахалат Ицках.
Но приход к власти Гитлера в 1933 г. и арабские волнения в 1936-1939 гг. сделали изгнание темплеров неизбежным. Вновь и вновь просматривая хронику событий тех лет, убеждаешься, что иного исхода быть не могло. Нельзя сказать, что темплеры были рьяными сторонниками национал-социалистов, но в целом они безусловно относились к ним с симпатией: после 15 лет существования Веймарской республики, во время которой на немецкую диаспору мало кто обращал внимание, о поселенцах в Палестине, наконец-то, вспомнили, стали интересоваться их положением, им было разрешено участвовать в выборах. И, самое главное, темплеры вновь почувствовали за собой мощь государства, которое не даст их в обиду. Так, когда в 1933 году еврейское население объявило бойкот немецким товарам, в т.ч. произведенных в поселениях темплеров, правительство Германии выступило с нотой протеста, в результате чего было достигнуто временное перемирие и торговля возобновилась. Как и в других поселениях темплеров, в Сароне были организованы партийные ячейки, проводились собрания, лекции. Что касается арабо-еврейского конфликта, то темплеры старались занимать в нём нейтральную позицию, что обернулось обвинениями в пособничестве каждой из сторон. Производство в Сароне, несмотря на некоторое улучшение ситуации к концу 30-х гг., падало, выезжать за пределы поселения становилось опасно. Ситуация постепенно скатывалась к хаосу. В годы войны в Сароне находился один из пяти лагерей перемещенных лиц, в котором, помимо жён и детей темплеров (мужчины были сосланы в лагерь военнопленных в Акко), жили граждане Германии и её союзников, свезенные со всей Палестины. Помимо немцев, в нём содержалось много итальянцев; были даже евреи - граждане этих стран. Это не был лагерь в общепринятом понимании этого слова. Так, несмотря на 4-х метровую ограду из колючей проволоки, его жителям разрешалось в дневное время совершать покупки в соседнем Тель-Авиве. Тогда же на территории Сароны расположился штаб одного из отрядов мобильной британской полиции, отличавшейся особой жестокостью в отношении еврейских поселенцев. Англичанами было возведено много построек барачного типа, предназначенных, прежде всего, под жильё. Штаб полиции несколько раз подвергался нападениям еврейских подпольщиков. 22 февраля 1946 года при нападении на него погибли четверо бойцов "Хаганы": Амирам Белинков, Шарга Хар, Аарон Едидья и Арье Кассельман. В память о них улица, проходящая параллельно ул. Каплан, получила название ха-Арбаа ("четырёх"). 25 апреля 1947 года в результате операции, проведённой "Лехи", было убито пятеро англичан. После окончания войны противостояние евреев и немцев достигло апогея. 22 марта 1946 года за рулем своей машины неизвестными выстрелом в упор был убит мэр Сароны Готтхильф Вагнер (Gotthilf Wagner). Это произошло в Тель-Авиве, на углу улиц Левински и Леванда; над этим местом сейчас проходит автострада, ведущая к зданию автобусного вокзала. Темплеры Сароны понимали, что долго им не продержаться, и 11 декабря 1946 года была достигнута договоренность о продаже всех земель, за исключением тех, на которых находились жилые постройки, Еврейскому агенству. Можно предположить, что оставляя за собой дома, темплеры всё же надеялись когда-нибудь вернуться. 24 марта 1947 года это соглашение было подписано, но тут вмешалась британская администрация, конфисковавшая все без исключения земли в Сароне, и тут же продавшая их от своего имени муниципалитетам Тель-Авива, Рамат-Гана, Гиватаима и Бней-Брака. Вырученные от продажи деньги, по словам англичан, должны были пойти на переселение темплеров в Австралию, требовавшее немалых затрат. На деле, однако, расчеты были произведены не полностью, и в 50-е гг., в ходе израильско-немецких переговоров темплерам удалось получить часть этих денег в счёт компенсации. Ещё до окончания действия британского мандата в здании бывшего винного погреба и прилегающих к нему постройках действовала подпольная мастерская, занимавшаяся сборкой новых самолетов из частей старых, купленных у покидавших Палестину англичан. Мастерская действовала с января по март 1948 года под самым их носом, и собранные ею четырнадцать "Аустеров" и первый израильский "Спитфайер" (самый первый, ещё до поступления партии самолетов из Чехословакии) внесли большой вклад в победу в войне за независимость. В начале 1949 в Кирью (так теперь назывался район) въехали правительственные и военные учреждения. После переезда большинства министерств в Иерусалим, освободившиеся помещения были переданы в ведение армии и министерства обороны, которые находятся здесь и по сей день. Северная часть (всё, что севернее улицы Каплан) является закрытой зоной, вход в которую осуществляется только по специальным пропускам. На территории минобороны находится здание школы темплеров, использовавшееся до последнего времени под военную больницу. Известно также, что резиденция премьер-министра находится в бывшем доме семьи Эберле и поддерживается в хорошем состоянии. В течение 40 лет Кирья-Сарона оставалась тихим малоизвестным кварталом Тель-Авива, и, наверное, могла бы оставаться таким ещё долго. Но город вокруг менялся. Практически все сводобные площади в нём были застроены, цены на недвижимость поднялись до заоблачных высот. Тут и вспомнили, что государству принадлежит целый квартал, который теперь оказался в центре разросшегося Тель-Авива. В 1988 году была подготовлена первая программа вывода военных учреждений и строительства на их месте делового района; за ней последовало ещё несколько. В результате было принято решение о строительстве 18 высотных зданий в южной части Кирьи. Несмотря на протесты общества сохранения памятников (далее - общество), в конце 90-х гг. реализация проекта была начата. Обществом была подготовлен альтернативный проект, включающий в себя прекращение нового строительства и продажу немецких домов частным лицам (с прилегающим участком) при условии проведения ремонта за счёт покупателя и последующего пунктуального соблюдения требований по cохранности дома, как это принято в Европе. На главных улицах предполагалось открыть кафе, небольшие магазины - примерно как в немецкой колонии в Иерусалиме. Но этот проект никто всерьёз не принимал. Бюджет города отчаянно нуждается в средствах, и проект в Кирье одна из немногих возможностей его пополнить. Внимание общественности удалось привлечь только, когда из 94 зданий темплеров осталось всего 56. Многие деревья, посаженные темплерами, были вырублены или погибли от проложенного вокруг асфальта. Уже выстроены три высотки по улице ха-Арбаа: 23-этажные Medial Tower, он же Мигдаль ха-Тихон, и Platinum Tower, и 25-этажный Millenium Tower; сейчас завершается строительство 39-этажной (высота - 158 метров) угловой башни на съезде с улицы Каплан. Дальнейшая реализация проекта предусматривает снос ещё 29 зданий, и перенос пяти построек по улице Каплан, включая школу-почту и общинный дом, на 30 метров в глубь квартала. Дело в том, что Каплан - самая загруженная улица города, здесь постоянно возникают автомобильные пробки. Сейчас там четыре полосы, по две в каждую сторону, а нужно, как минимум, восемь. Здания должны либо разобрать по кирпичикам и собрать снова на другом месте, либо перенести с помощью специальных механизмов, для чего к проекту была привлечена голландская компания. Вероятно, что в нынешнем виде немецкая колония доживает свои последние дни. Спешите видеть... Вот мы и поспешили. Отличить дома темплеров от более поздних очень легко: активисты из общества прикрепили на них зелёные таблички. Такие же таблички, но синего цвета, висят на старых деревьях. © Copyright: Таисья, 2015.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
