Из книги Г. А. Мейера Свет в ночиКомната Сони, говорит Достоевский, "была большая ..., но чрезвычайно низкая, единственная отдававшаяся от Капернаумовых, запертая дверь к которым находилась в стене слева. На противоположной стороне, в стене справа, была еще другая дверь, всегда запертая наглухо. Там уже была другая, соседняя квартира, под другим нумером. Сонина комната походила как будто на сарай, имела вид весьма неправильного четырехугольника, и это придавало ей что-то уродливое. Стена с тремя окнами, выходившая на канаву, перерезывала комнату как-то вкось, отчего один угол, ужасно острый, убегал куда-то вглубь, так что его, при слабом освещении, даже и разглядеть нельзя было хорошенько; другой же угол был уже слишком безобразно тупой. Во всей этой большой комнате почти совсем не было мебели. В углу, направо, находилась кровать; подле нее, ближе к двери, стул. По той же стене, где была кровать, у самых дверей в чужую квартиру, стоял простой тесовый стол, покрытый синенькою скатертью; около стола два плетеных стула. Затем, у противоположной стены, поблизости от острого угла, стоял небольшой, простого дерева комод, как бы затерявшийся в пустоте. Вот все, что было в комнате. Желтоватые, обшмыганные и истасканные обои почернели по всем углам; должно быть, здесь бывало сыро и угарно зимой. Бедность была видимая; даже у кровати не было занавесок". Какая печаль, какая мерзость запустенья! И этот комод, стоящий как бы на грани небытия вблизи от ужасного острого угла, убегающего куда-то вглубь! Кажется, вот ещё один шаг и попадешь в мир потусторонних теней; отшатнись назад и очутишься в другом безобразно тупом углу, в его безысходности, отражающей Сонину душу, зашедшую в тупик. Но там, где Соня, там и Раскольников - ему также нет выхода. Соню привела в это серое жилище её греховная жертвенность. Такая жертвенность неминуемо порождает встречу Сони с преступной гордыней, с носителем темной надменности - Раскольниковым. Погружаясь в глубину всех вещей, положений и состояний, начинаешь постигать нечто совершенно поразительное, картезианскому рассудку недоступное: то, что Соня живет в своем сером углу, и есть её метафизически уже состоявшаяся задолго до до осуществления наяву встреча с Раскольниковым. Поселившись здесь, Соня, тем самым, проникла в душу идейного убийцы и навсегда осталась в ней. Сонина комната - это отразившаяся вовне часть души Раскольникова. Другая часть его расколотой души находилась справа за дверью, всегда запертой наглухо. Стол и кровать Сонистояли у стены близко от этой двери. За стеною располагалась квартира некоей мадам Реслих Гертруды Карловны, весьма почтенной сводни. Комната этой квартиры, находившаяся непосредственно за Сониной стеною, оставалась обычно нежилою. Многое, сказанное мною сейчас, с точки зрения "здравого рассудка", есть сплошное безумие и, вдобавок, коллективное: ведь ещё до меня некоторые исследователи творчества Достоевского( назову хотя бы Мочульского, Евдокимова и французского писателя Жака Мадоля) отметили прямую связь души Раскольникова с вещным миром, его окружающим. Трудно плыть против течения и бороться с позитивным девятнадцатым веком, внушившим нам, что нет никакого иного подхода к искусству, кроме реалистического. Ни французские так называемые "проклятые поэты", ни французские художники-импрессионисты, ни русские символисты далеко ещё не достигли цели - пробить брешь в бетонной стене и показать, что на свете существуют не одни лишь реалистические методы Льва Толстого и натуралистические романы Золя. Будем же углубляться вслед за Достоевским в дебри священного безумия! Я уже сказал, что живя в своей комнате Соня тем самым жила в душе Раскольникова задолго до личного знакомства с ним. Оттого так просто звучит совсем не простое и не обычное обещание Раскольникова сказать Соне, кто убил Лизавету. По словам Раскольникова, он тогда выбрал Соню, чтобы сказать ей это, когда ещё не убивал Лизавету, да и самой Сони не знал, а только слышал о ней пьяный рассказ Мармеладова. Достоевский открывал новые миры и новые не изведанные никем законы бытия. Приобщая нас к этим мирам и законам , он показывает, что все, долженствующее произойти наяву, уже свершилось в наших душевных глубинах при содействии нашей же собственной внутренней воли, и что наши стремления, мечтания и вожделения, неведомо для нашего сознания , принимая различные формы и виды, материализуются в мире явлений. Таким образом, и прямо и косвенно, Достоевский утверждает мысль великого Оригена: "материя есть уплотненная человеческим грехом духовность". Г.А.Мейер "Свет в ночи (О "преступлении и наказании"). Опыт медленного чтения. Из книги "Русские эмигранты о Достоевском" © Copyright: Наташа Александрова, 2012.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
