"...на всех уголковских крестьянах... лежал особый отпечаток: они хотя и чувствовали на себе иго рабства, но несли его без ропота и были, так сказать, рабами по убеждению. Аннушка принадлежала к числу таких убежденных; у нее даже
сложился свой рабский кодекс, которого она не скрывала. Кодекс этот был немногосложен и имел в основании своем афоризм, что рабство есть временное испытание, предоставленное лишь избранникам, которых за это ждет вечное блаженство в будущем.
- Христос-то для черняди с небеси сходил, - говорила Аннушка, - чтобы черный народ спасти, и для того благословил его рабством. Сказал: рабы, господам повинуйтеся, и за это сподобитесь венцов небесных".
А вот отец предается воспоминаниям о том, "как было хорошо":
- Да, хорошо тогда было! всем было хорошо! а нынче - всем худо стало!
- Забылись - оттого и худо стало, - кратко и круто решала Аннушка...
- Забылись! кто забылся? говори, долгоязычная, коли знаешь! - накидывался он на строптивую рабу.
- Известно, не рабы, а господа забылись, - отвечала она, нимало не смущаясь".
