«В снежки», 1879;
ArtPoisk.info
ida-mikhaylova.livejournal.com
«Царевич», 1880;
ArtPoisk.info
«Жертва приятелей», 1881;
ArtPoisk.info
«Троицын день», 1881;
ArtPoisk.info
«Домашний арест», 1883;
ArtPoisk.info
«Домик в Уфе», 1884;
ArtPoisk.info
«Папские послы у Ивана Грозного», 1884;
ArtPoisk.info
Среди гостей, нередко навещавших гостеприимную усадьбу Ма¬монтовых, был и Михаил Васильевич Нестеров. Об этом художнике написано много статей и исследований, однако никто до сих пор не рассматривал его произведения с точки зрения истории моды. Эта ста¬тья — первая попытка рассмотреть смысловое значение и визуальное воздействие костюма в его произведениях. В летопись отечественного искусства М.В. Нестеров вошел прежде всего как религиозный худож¬ник-русофил, создатель церковных монументальных росписей и сложносочиненных композиций, отражающих раздумья о судьбе России. Как заметил авторитетнейший искусствовед Д.В. Сарабьянов, «он ис¬кал своих героев в религиозных легендах, среди русских святых» (Сарабьянов 1989: 80). Соединение мифологического с реальным, поиск идеального в повседневном, стремление изобразить доминирование духовности в человеке занимали Михаила Нестерова на протяжении ряда лет. В советский период даже не могло идти речи об экспониро¬вании эскизов церковных росписей и картин на религиозные сюжеты. В этих новых условиях художника увлекла идея запечатлеть лучших людей своей эпохи, отобразить напряженную внутреннюю духовную жизнь творческого человека. Серия портретов выдающихся деятелей культуры и науки помогла ему удержаться в «обойме» индустрии со¬ветского искусства (за портрет академика-физиолога И. Павлова (1935, ГТГ) в 1941 году Нестеров был удостоен Сталинской премии).
Отметим и такой малоизвестный факт: на формирование мировоз¬зрения Нестерова важное влияние оказали идеи теоретика прерафа¬элитов Джона Рёскина. Особенно живо он воспринял четыре необхо¬димых условия творчества, проповедуемых английским художником: преклонение перед природой как основой всего, «тишину действия», «преобладание пламенной духовной жизни над телом» и «освобожде¬ние от проявлений грубых» (Нестеров 1988: 164). Напомним, что именно прерафаэлиты считаются предвестниками модерна в искусстве Европы, а их интерес к средневековому костюму сильно повлиял на развитие моды в начале ХХ века: борьба за новый стиль началась в Англии. Уи¬льям Морис одевал свою жену в свободно ниспадающие, присборенные у высокой талии платья во времена всемирного господства турнюров. Свободные платья-рясы, в которых изображали дам своего сердца прерафаэлиты, постепенно перекочевали в повседневную моду и распро¬странились во Франции и Бельгии, а затем и по всей остальной Европе.
Нестеров считал себя прогрессивным человеком и следил не только за новыми теориями, но и за основными тенденциями моды, выражаясь современным сленгом — всегда был в тренде. Происходя из купеческо¬го сословия, он как никто другой чувствовал значение поговорки: «по одежке встречают, по уму провожают». Религиозный настрой живописи Нестерова и подчеркнутая светскость одежды художника — такое про¬тиворечие смущало современников. Это очень хорошо описал историк искусства и критик Александр Бенуа в своих воспоминаниях: «Что за вздор, когда говорили, что Нестеров какой-то тип блаженного, поюще¬го псалмы и т.д. — Это господин весьма прилично, но просто одетый, с весьма странной, уродливо странной головой... и хитрыми, умными, светлыми глазами. Бородка желтая, хорошо обстриженная. Не то купец, не то фокусник, не то ученый, не то монах; менее всего монах» (Бенуа 2005: кн. 2, 1150-1151). Вторит ему и описание, оставленное критиком и театральным деятелем Н.Н. Евреиновым: «Он был,—если не изменяет память, — в прекрасно сшитой визитке и высоком жилете, над которым чинно красовался черный галстух и сверкал безукоризненной белизной и глянцем модный тогда double-col. В общем это было само благообразие, человек, который внушал уважение, не прибегая ни к чему такому, что бы могло привлечь к нему больше внимания, чем ему хотелось» (Евреинов 1922: 4). Об этом свидетельствуют и снимки М.В. Нестерова разных лет, сделанные преимущественно в фотоателье. На всех он пред¬стает в отлично сидящих костюмах, соответствующих моде. В разные годы Нестеров носил двубортные или однобортные костюмы из одно¬тонной или в тонкую светлую полоску ткани, крахмальные рубашки и целлулоидные воротнички, галстук или шейный платок, разного типа шляпы, в том числе классический английский котелок, бородка всегда была аккуратно подстрижена в форме эспаньолки. В старости его об¬лик подчеркивал звание заслуженного академика живописи — он оде¬вался преимущественно в костюм-тройку с обязательным шелковым галстуком и маленькую черную шапочку.Многие современники считали Нестерова высокомерным и неприятным в общении человеком. Просмотрев письма и ознакомившись с воспоминаниями знавших его людей, заметим, что художник был очень высокого мнения не столько о себе, сколько о предназначении живописи, в которой особенно ценил «высокий» исторический жанр. Не будем забывать, что для воссоздания ощущения правдивости событий прошлого необходимо тщательное погружение в детали, сре¬ди которых важное место отводится костюму. И Нестеров тщательно изучал материалы и реквизит прошлых веков.
«Старый художник», 1884;
ArtPoisk.info
«Девушка в кокошнике. Портрет М.И.Нестеровой», 1885;
ArtPoisk.info
«Сбор на погорелый храм в Москве», 1885;
ArtPoisk.info
ida-mikhaylova.livejournal.com
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
