во первых строках хочу большое спасибо Зусу Вайману сказать.
он давно уже рекомендовал мне сайт Переделкино посетить, стихи хорошие почитать, а я всё кобенилась, как куртка кобейна прям, мол я майку джексона предпочитаю, лунную походку и всякое такое... ну, не суть...
главное, что теперь, когда я не знаю чем мне еле теплящуюся жизнь вот в этом вот моём литературном дневнике поддерживать, поскольку новых тем для/бля заявить у меня отсутствуют, а старых всем в зубах навязло как кусок мяса в поповой собаке... не умею сформулировать... лан, не суть...
зато тепеееерь... теперь я просто поступлю: я буду каждый месяц свой литдневник стихами с сайта Переделкино обновлять.
Спасибо, Зус.
бесконечны паузы небес
человечек умер и воскрес
век челом печали без числа
праха порох память плеск весла
то-то человечка будут грызть
страхи боль раскаянье корысть
малые с горошину но всё ж
имярек иначе в мир не вхож
имя реки имя на реке
мелкий мир дрожит на поплавке
мается держи меня держи
не сорвался в омут значит жив
что тебе до магии имён
что тебе до мании знамён
что тебе до тяжести креста
если ты покой и пустота
у тебя ведь нет ни рук ни ног
у тебя ведь нет ни да ни но
нету у тебя ни до ни да
ты сквозняк воздушная среда
ты река
текущая строка
ты строка
текучая река
прорастает в корне языка
звук не осязаемый пока
и горит надмирный горловой
голос твой
Люди-рыбы
люди плывут видишь люди плывут на работу
по дороге теряют шляпы плащи и боты
и у всех на лице заботы дела заботы
и так до субботы до выходного дня...
и наверное надо кому-то сказать «спасибо»
за то что повсюду плавают люди-рыбы
я это чувствую я это вижу ибо
от рожденья особое зрение у меня
и волнуется море и небо блестит как смальта
а людям кажется они идут по асфальту
по простому такому по серенькому асфальту
и нет у них жабр и причудливых плавников
и все они так глубоко в своих тайных норах
прячут от мира загадочный рыбий норов
и никогда не уйдут из своих камор off
камер закрытых от света и сквозняков
и я обращаюсь к аллаху кришне и будде
пусть они скажут что люди совсем не люди
что у них вместо ног хвосты гениальный руди-
мент чтобы плавать на самом глубоком дне
но остаётся на сердце тяжёлый камень
люди идут размахивают руками
пренебрегая звёздами сквозняками
и огромная рыба (вот уже в стотысячный раз наверное)
опять умирает во мне
* * *
на втором этаже
местного торгового центра
бабушка-кореянка
вяжет внуку белые русские варежки
рядышком палки для шведской ходьбы
милота да и только –
коридоры кишат людьми
местными и приезжими
постоянными и случайными
люди поднимаются вверх / опускаются вниз
опускаются вниз / поднимаются вверх
опускаются вверх / поднимаются вниз
вверх/вниз вверх/вниз вверх… вниз…
это пчелиный улей
беспорядочный рой
нескончаемый хаос
но это только так кажется –
если настроить зрение
к миру лежащему в сфере неочевидного
можно увидеть лестницу
ведущую прямо к асгарду
к исполинскому ясеню
к дереву иггдрасиль чьи могучие корни
соединяют небо землю и преисподнюю
сохраняют хрупкое равновесие
пока звон спиц в морщинистых пальцах
перекрывает набат самых громких колоколов
гул самых страшных орудий
лязг самых прочных цепей
шум самых нелепых приказов
***
я выше города
я голуби и снег
ночной квартал
умерший в прошлом веке
неизданный трактат о человеке
я – имярек
и тени крыльев
непроявленных моих
на черном потолке
как высохшие гроздья
я выше черного
я золото и звезды
и свет от них
***
В. Помнишь, как в Италии над морем летала крышка гроба?
А. Нет.
В. Была ужасная буря, мы сидели в отеле, смотрели в окно...
(А. Паперный. Август)
помнишь,
как в Италии
над морем
медленно
летала
крышка
гроба...
и на волны плавно приземлялась
словно ожидая панихиду
по не существующим героям….
нет, не гроб, была конечно лодка -
то что от неё тогда осталось...
помнишь шторм - тогда кричали чайки
маленькие белые на чёрном
с высоты пикируя на волны
словно скоростные самолеты...
помнишь лето...помнишь наше лето
с запахом грозы и апельсинов
и арбузных корок вдоль канала
что ведет до площади Сан-Марко
дождь внезапный голуби и крыша
белая намокшая рубашка
губы губы руки снова губы
и легко и просто невозможно
просто невозможно потому что...
помнишь море?
я не помню тоже...
* * *
и все как прежде все как встарь —
по блоковскому завещанью
рябины жертвенный алтарь
комод с забытыми вещами
под окнами тревожный стук
дождя начавшегося с ночи
который вечности короче
и непрерывный тремор рук
сады отцветшие пусты
скрипят бессонные качели
и ты итыитыиты
от каждой тьмы из каждой щели
с воды с травы с земли с небес
с лесной тропы с куста ракиты
воспоминанием забытым
внезапной мыслью о тебе
на глубине моей реки
где все болезненно и звонко
пылятся счастья островки
как непроявленные пленки
и можно мыслью сном судьбой
пока закат горяч и матов
в деревню к тетке в глушь в саратов
когда к тебе когда с тобой
* * *
все это выше поверх головы
кошка шиповника голубь травы
селезень зелени майской
нынче все то что живет напролом
синяя чаща речной бурелом
скинет привычные маски
все это где-то когда-то давно
было со мной залетало в окно
дробью синичьей стучало
и застывало на хрупких весах
и замирало в старинных часах
и уводило в начало
лепетом лета гулили слова
падала с плахи небес голова
млечным путем обращаясь
и ноосферами стройных стаккат
в палевый вечер врывался закат
чтобы уйти не прощаясь
в то непонятное вечное вне
в чьи зеркала на слепой глубине
смотрятся дети и совы
где от свинцовой земли утаю
светлость мою непонятность мою
и невесомость
* * *
человек у меня внутри
падает умирает на счете три
оживает потом умирает вновь
говорит не губи меня
не гони я твоя любовь
ты верни мне меня
внутрименячеловек
дай срастись опять
по косточке по хрящу
я прощу тебе боль и быль
и дрожанье век
только дай мне покой и свет
я прощу прощу
человек внутри
приходит ко мне с мешком
тот гремит железом
пахнет чужой бедой
загустевшей кровью
ложью и наждаком,
и хмельной водой
мне брататься с ней
причащаться ей поутру
мне нести в себе грозы
небо и облака
человек внутри
говорит мне что я умру
что река мелка
я не верю тебе
мой самый глубокий сон
мой молчащий страх
железный капкан и сеть
я проснусь проснусь
вопреки предсказаньям сов
я не буду жить
словно вниз головой висеть
головой да над пропастью
черной голодной злой
что меня поджидая
ощерила волчью пасть
человек внутри
оседает седой золой
и уже не упасть мне
над пропастью не пропасть
* * *
закрыть глаза и не открыть потом
остаться снегом голосом и ртом
слепым ручьем который будет течь
в знакомый океан — родную речь
уйти в себя и не достать со дна
мне очень больно если я одна
так прекращает хрупкую игру
ломающийся стебель на ветру
спаси меня когда вокруг февраль
как будто кто-то жизнь мою украл
как будто расступилась на века
моя неполноводная река
забудь кто я и где меня искать
когда спешит к забвению тоска
на том конце замедленного дня
оставь меня не оставляй меня
и я восстану из небытия
из горестного пепла и вранья
в календаре свершившихся примет
оставив вербный след и верный свет
отчаянный внезапный слюдяной
молчи со мной поговори со мной
чтоб на пути к забывчивой звезде
осознавать я здесь и я нигде
***
это то чем была я
в когда-то непрожитой жизни
профитроли мартини
усталые томные мачо
лепестки своих тел
на любовном раскрывшие ложе
в необъятной гостиной
на вилле у синего моря
и сама я развязна распутна
изнежена лаской
усыпляющей роскошью спа
дорогих лимузинов
и недобрым магическим блеском
фамильных брильянтов
*
это то чем я стала
травой и осколками эха
золотящейся нитью
земного печального солнца
что уходит корнями в закат
нестерпимо бордовый
чьей-то робкой мечтой
ожиданием детской улыбкой
материнской заботой
рисунком на мокром асфальте
незаметной грозой
вдалеке нарастающим гулом
зерна града несущим
в холодном бесформенном теле
он однажды пробьется наружу
звучащей вселенной
и меня обнаружат…
*
…а значит что все не напрасно
не случайно неявная жизнь
зародилась у кромки
заповедного зыбкого
тихого вязкого злого
чтобы после -
рассвет
и круги
и чуть слышимый шорох…
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
