И живые споют про мертвецов. Король и Шут

Глава 1
В НАЧАЛЕ БЫЛО... (Аудитория группы — пятнадцать-двадцать человек)
В далеком 1988-м, когда народные избранники съехались на самый первый в истории Съезд народных депутатов СССР, союзные республики хотели выйти из состава Советского Союза, а страна увлеченно внимала сюжетам «600 секунд» и программы «Взгляд», на Западе вовсю бушевала электронная музыка. По всей Англии гремели спонтанные рейвы и вечеринки — да так, что год провозгласили годом эйсид-хауса. В Бельгии появлялся нью-бит. В Германии расцветал немецкий хаус. Западу было явно не до панка. Для них это был вчерашний день.
В СССР отечественный шоу-бизнес только зарождался. Была отменена монополия Госконцерта на организацию зарубежных гастролей. Артисты стали получать реальную долю дохода от своих выступлений, а промоутер-ские компании начали устраивать коммерческие туры. Один из первых русских продюсеров Андрей Разин создал группу «Ласковый май» и начал качать деньги. В том же году появились группы «Агата Кристи» и «НА-ИВ». Свой первый официальный концерт в Свердловске дал «Наутилус Помпилиус». А легенды советского панк-рока «Автоматические Удовлетворители» были приняты

в члены Ленинградского Рок-клуба. А еще в 1988-м несколько ленинградских школьников создали коллектив, чуть позже получивший название «Король и Шут».
2
Сначала их было трое. Два Саши и один Миша. Три одноклассника: Миша «Горшок» Горшенев, Саша «Балу» Валунов и Саша «Поручик» Щиголев. Им ужас как хотелось играть музыку. Горшок тогда только-только приехал из Хабаровска, где служил его отец-военный. Миша слушался родителей, занимался боксом и брал уроки игры на гитаре — причем преподаватель приходил к нему домой. Ничто не предвещало того, что очень скоро его именем будут пугать маленьких детей.
Собраться еще в школе и потом всю жизнь играть вместе — на Западе так поступали многие рок-н-ролльные музыканты. Так образовались «The Stooges» и «U2», «Depeche Mode» и «Red Hot Chili Peppers». У нас так была образована группа «Король и Шут». Еще в седьмом классе Поручик понял, что хочет играть на барабанах. Горшок, который тогда занимался гитарой, — разумеется, на гитаре. А Балу предложили бас-гитару.
В ту пору Горшок первый и последний раз в жизни был администратором группы. Он сделал очень важную вещь: нашел клуб, в котором можно заниматься музыкой. Разузнал, сколько стоит и когда можно репетировать. Договорился. И два раза в неделю семиклассники Миша и два Саши репетировали.
Получалось у них вроде бы ничего. Для семиклассников вполне прилично. Из седьмого класса ребята перешли в восьмой, а потом закончили и его. Репетиции все еще продолжались, а вот с учебой нужно было что-то решать. После восьмого класса Горшок поступил в реставрационное училище. И там произошло второе важное событие: в училище он познакомился с Князем — Андреем Князевым.
Горшок: В училище Князев пришел бритым налысо. Поймал вшей в деревне. В дурацком пиджаке. Уголовник какой-то. Гопник последний.
Князь: Когда я впервые увидел Горшка, то подумал — парень любит все военное. У него были отутюженные брюки со стрелочками и рубашка застегнута чуть ли не на последнюю пуговицу. Только галстука не хватало. Впрочем, он оказался ничего. Достаточно веселый, положительный, контактный. Эти качества мне очень понравились.
В училище новые приятели должны были осваивать профессию реставратора. Но на учебной практике в действительности занимались тем, чем занимаются маляры-штукатуры. Князю все это было неинтересно. Родственники считали, что Андрей — мальчик одаренный, а рисование — его будущее. Но самого Андрея изобразительное искусство лишь утомляло. Вместо того чтобы осваивать азы мастерства, он стал учиться играть на гитаре. Музыка — это ведь куда интереснее, чем с мольбертом стоять где-нибудь на набережной канала Грибоедова и рисовать закаты.
Князь: У моего отца была большая фонотека, и я ею пользовался. Если нравилась пластинка, я заслушивал ее до дыр. Она крутилась до тех пор, пока я не находил что-нибудь новое. Заслушивал «Энергию» группы «Алиса». Или «Ночь» группы «Кино». А еще я помню, у меня было пять пластинок хитов западной рок-музыки 1978 года — «Top of the Pops».

Как и миллионы других мальчишек и девчонок, подолгу рассматривал пластинки «The Beatles» с их фотографиями, вникал, вдумывался. Короче, боготворил. Они казались идолами. Справедливости ради добавим, что у без пяти минут панка примерно такое же отношение было и к «Modern Talking».
Однажды Горшок принес гитару. Он сочинил новую песню, которая называлась «Синдром приобретенного иммунодефицита СПИД — дотрахались». Теперь ему не терпелось показать песню товарищу. «Музыка ничего, стихи — говно», — отрезюмировал Андрей. И принес Горшку тетрадку со своими стихами. Тот прочитал — и пропал.
Горшок: Мы с Андрюхой ходили друг к другу в гости. Оказалось, он знает «АукцЫон». «О! — подумал я. — Парень-то не совсем глупый! Кое в чем разбирается!» Потом я увидел его тексты. Они были немного примитивные, но интересные. А именно это нашей группе и нужно! Подумал: «Зашибись!» А Князь тогда хотел играть на гитаре. То есть он уже что-то играл, но выглядело это смешно. Он зажимал струну и думал, что это аккорд. Ну, я показал ему аккорды — он начал иг- рать. А потом я познакомил его с пацанами, с Балу и Поручиком: «Познакомьтесь, это Андрюха. Мой новый друг из училища».
С приходом в группу Князя у ребят появились настоящие тексты. Прежде Горшок считал, что петь надо только на английском.
Князь: Русский рок построен на русских текстах. От этого ведь никуда не денешься. Хотя Горшок продолжает утверждать, что для него рок-н-ролл возможен только на английском. Даже несмотря на то, что для него песни на мои стихи — находка всей жизни!
3
До прихода Андрея группа называлась «Контора». Тексты в «Конторе» пытались писать и Горшок, и Балу. Но вряд ли кто-нибудь скажет, что это получалось у них хорошо. Зато с приходом Князя дело пошло: почти на каждый текст очень скоро была написана музыка. Песен было так много, что было бы жаль все это не записать.

Летом 1990-го родители Горшка уехали на дачу. На какое-то время вполне можно было переместиться к Мише домой. Там, питаясь одними макаронами, ребята писали дебютный альбом. А по ночам играли в ими же выдуманную игру «Заколдованная страна». Будущим рок-иконам только-только исполнилось по семнадцать лет.
В училище педагоги их ненавидели. Да и как можно любить студентов, которые на уроках занимаются тем, что рисуют карикатуры и пишут пошлые стишки? Князева пытались пересадить на первую парту. Ничего не вышло. Он продолжал безумствовать, рисовать и писать. И в училище появлялся от силы раз в неделю. Все то, что выходило за рамки «неделя до окончания четверти», его не интересовало. «На хрена мне география или история, если я художник», — думал Князев. И писал сочинения на тему: «С какой стати я должен доверять вам свои мысли, о учитель?».
Горшок был более сговорчив. Преподавателей он побаивался. И учиться старался хорошо.
Горшок: Я офигел от того, что он делал на уроках. У меня были разные тетрадки — а у него одна, по всем предметам. И он там ничего не пишет, а только рисует. Вижу — знакомые рожи. То друзей нарисует, то учителя, который трахает собаку. Об отметках его и говорить нечего. Он рисовал комиксы. Мне было очень весело сидеть с ним. Я так ржал. Он курил и пил в туалете спирт. Я тогда уже тоже курил, но старался держать себя в форме и занимался боксом.
Практику они проходили вместе. Выгоняли отовсюду их тоже вместе. За то, что бездельничали. Их переводили с объекта на объект, — как назло, объекты попадались скучные и неинтересные. Свой след кисти Горшок и Князь оставили в особняке Кшесинской и в женском туалете Инженерного замка. Как-то раз они красили даже музыкальное училище имени Мусоргского, но им не повезло и там: объект не докрасили и не нашли ни одного рок-музыканта — попадались одни ботаники.
А потом однокурсник Дима Рябченко по кличке Рябчик замолвил за ребят словечко в Эрмитаже.
— Парни ненапряжные. Работают, не воруют.
Так Горшок и Князь стали работать в главном музее страны. И это было лучшее, что можно было придумать.
Князь: Мы бывали в подвалах Эрмитажа, в которые ни один турист не попадет. Они состоят из узких коридоров. Если бы там через каждый метр не натыкали каких-то мастерских, то вполне реально было бы заблудиться. В этих подвалах мы играли в «Убийцу Мейсона». Мы с Рябчиком были жертвами, а Горшок —убийцей Мей-соном. Мы настолько въезжали в игру, что, когда Горшок появлялся из-за угла, действительно его панически боялись. А он тупо болтался по подвалу и пугал нас. В конце концов мы решили преодолеть свой страх и «закололи» его деревянными палками.
Эрмитаж выделил друзьям шестикомнатную квартиру. Но жил там один Миша. Вернее, Андрей тоже пытался туда вселиться. Он даже разрисовал стены квартиры елками и березками. Но все же он, как юноша домашний, предпочитал жить у родителей. А в квартире группа попыталась оформить репетиционную точку. В одной комнате даже стоял аппарат. Но продлилось все это недолго. Когда количество пьянок и шумных вечеринок перешло пределы разумного, друзей оттуда попросили.
4
На тот момент состав группы был следующим: Горшок, Князь, Балу, Поручик и Рябчик. Рябчик — человек удивительный. Какое-то время в группе он значился клавишником. При том что никаких клавиш у группы никогда не было. Но он был своим, с самого начала верил в «Короля и Шута» и считал группу гениальной. Ему даже хотели купить клавиши. Но денег не было — так и не купили. Тогда предложили место басиста.
Князь: Сперва басистом был я. Но мне это никогда не нравилось. Кончилось тем, что я пришел и сказал, что на басу больше не играю. И отдал бас Рябчику. Сказал, что буду вторым вокалистом. Горшок не очень этому обрадовался. Но и поспорить он тоже не мог.
Мне нравилось, как были устроены «The Beatles». Там у руля были два человека: Леннон и Маккартни. И все, что они делали, — делали вдвоем. А Горшку больше нравилась система «Depeche Mode»: один из лидеров (Дейв Гэан) там фронтмен, а второй (Мартин Гор) всегда на заднем плане. А мне это неинтересно!
Конечно, я не так сильно, как Горшок, работал над своим имиджем. И конечно, у меня не такие внешние данные: я не могу так активно и энергично атаковать публику. Но тем не менее у меня развивающийся артистический потенциал. И задний план меня совершенно не интересовал.

«Наши „Sex Pistols"» — говорили все вокруг. Горшок в то время действительно тащился от «Sex Pistols» и старого рок-н-ролла. С Князевым все было сложнее. Для него «Sex Pistols» был непонятной полуметаллической музыкой с дурацким вокалом. И Горшка он вовсе не воспринимал российским Сид Вишесом. Да и какой из Горшка Сид Вишес — если Миша, в отличие от английской панк-легенды, всегда был человеком творческим и талантливым.
Шел 1990 год. Начались серьезные разговоры о смерти русского рока. Некоторые даже выдумали понятие «крест на могилу отечественной рок-музыки», назвав самоубийство Александра Башлачева в 1988 году вертикальной планкой этого креста и гибель Виктора Цоя в 1990-м — горизонтальной. Тем не менее молодые Горшок, Князь, Балу и Поручик продолжали играть! И даже решили сменить название группы.
Князь: Когда мы с Горшком начали разрабатывать концепцию «Короля и Шута» и сказочные тексты, то поняли, что нужно новое, крутое название. Поздним вечером я сидел у себя дома, а он —у себя, сочиняли название. Я тогда дал разгул фантазии. Чушь всякую придумывал: «Зарезанный одуванчик», «Апокалипсис». Вот ведь времена были! Тупой возраст. Когда жизнь совсем еще не знаешь — ведешься на всякую фигню и переоцениваешь свои возможности.
В конце концов остановились на «Короле и Шуте». Кроме группы, ни о чем больше говорить не могли. Приходили каждый к себе во двор — и все разговоры сводились только к ней. Князева даже засмеивали: «0, „Король и Шут" идет!» Все вокруг говорили, что название — дурацкое. А Горшок с Князем были уверены: «Вы еще узнаете, что такое „Король и Шут"!»
Прошло время. Ну и кто оказался прав?
Тогда же состоялся первый радиоэфир. Балу с Поручиком, решившие в то время взять на себя директорские обязанности, добрались до Анатолия Гуницкого — одного из основателей группы «Аквариум». «Старый рокер Джордж» (именно под таким именем был известен Гу-ницкий) вел передачу на радио «Маяк». Там он поставил в эфир одну из песен, принесенных Балу и Поручиком.
Князь: С каким же наслаждением мы всей семьей собрались у радио и ловили каждый момент! Как нас объявят! Наше имя только что прозвучало по радио! Это был такой шок!
Никаких денег на музыке никто не зарабатывал. На инструменты деньги брали у родителей. Как-то раз Поручик купил себе барабаны. За двести пятьдесят рублей. А потом попал в больницу с черепно-мозговой травмой — усиленно косил от армии. Горшок с Балу пришли его навестить. Радостно сообщили, что купили офигенную гитару — и теперь им нужно купить примочку «Fuzz». А где деньги взять? Недолго думая, пока Поручик «был недоступен», друзья продали его барабаны — и купили себе примочку. А Поручика попросили не обижаться: все равно репетировать с барабанами негде. Это было то время, когда свое мастерство друзья оттачивали дома у Горшка. В какой-то момент мама Горшка не выдержала — и выгнала их. Ну и куда бы они поперлись с барабанами?
Поручик долго косил от армии. Балу даже кидал ему на голову гантели — чтобы тот получил сотрясение мозга и его никуда не забрали. Но его все равно забрали.
Поручик: Я лоханулся. У меня была справка и документы. Но в восемь утра пришел военком и сказал:

— Пойдем, надо поставить какие-то печати.
И я повелся на это лоховство. В военкомате у меня забрали документы и сказали: «Завтра в армию!»
Я объяснял, что у меня комиссия и я не годен. Но в итоге служить все равно пришлось. Служил в лесу. Был радистом.
5
Перед уходом в армию Поручику устроили мощную отвальную. Веселились так, что Князь умудрился подбить глаз папе Поручика. В ту пору он быстро напивался, и, чтобы приятель не портил праздник, его связали.
Князь: Пришел отец Поручика и потащил меня в ванную приводить в чувство. Окунул башкой в воду и крепко меня держал — чтобы я не вырвался. Когда я понял, что он меня держит больше, чем у меня хватает воздуха в легких, — я разозлился. На второй раз я не выдержал и, когда он меня поднял, просто залепил ему в глаз. Поставил бланш спьяну. Один из музыкантов ушел в армию, но репетиции все равно продолжались. Теперь уже с другим барабанщиком. Новый барабанщик и раньше участвовал в репетициях группы, — скажем, когда им нужен был какой-нибудь скрип гроба, он подыгрывал либо на басе, либо на барабанах. Универсального помощника звали Леша «Ягода» Горшенев, и он был младшим братом Горшка.
Леша Горшенев: С детства музыку жутко ненавижу. Меня определили в музыкальную школу учиться играть на аккордеоне. Когда наконец получил «кол», то оставил ноты и музыкальный дневник в троллейбусе — и вышел. Больше никогда не ходил в музыкальную школу. Хотя в школе занимался в духовом оркестре. Так и остался в музыке.
Князь: Я не знаю, что было у Леши в планах на будущее, но тогда он как раз начал приобщаться к музыкальной деятельности. Для меня он остается доброжелательным пареньком. Младшим братом Горшка, но более ответственным, чем Горшок. Он всегда с хитрыми шутками выглядывал из-за двери и с улыбочкой наблюдал, как мы с Горшком скрипим над новой песней. А потом сам пошел по этим стопам.

Тем временем люди из военкомата стали навещать Горшка и Балу. Отец Горшка был военным. Ему хотелось, чтобы сын отдал Родине все долги. Миша и сам настроился, что послужить все-таки придется. Но на медкомиссии ему сказали: сколиоз. К строевой службе не годен.
А вот Балу забрали. Хотя и всего на пару месяцев. Саша был парнем крутого нрава. Служить его определили в стройбат. Там на Балу сразу наехала дедовщина. Причем наехала серьезно. Кончилось серьезным побоищем, во время которого Балу отоварил кого-то табуреткой. И чтобы замять скандал, его в темпе комиссовали.
Ну и самым последним в армию забрали Князя. Буквально за четыре дня до Нового, 1994 года. Неожиданностью или трагедией для Князя это событие не стало.
Князь: Когда мы на автобусе выезжали из города, светило яркое солнце. До этого стояли пасмурные дни. А тут восходило солнце — и оно развеяло всю мрачную фигню. Я его воспринял как напутствие. У меня появилось ощущение, что армия это романтика. Не на каторгу ведь еду, а испытать себя как мужчину. Так все и получилось. Как только Андрей ушел в армию, Горшок заехал к нему домой и забрал все готовые и неготовые тексты. В течение ближайших двух лет он собирался писать к этим текстам музыку и исполнять ее во время концертов.
Князь мог проходить службу спокойно: затеянное им дело было кому продолжить.

Глава 2
БЫЛ ПРАЗДНИК, МУЗЫКА ЗВУЧАЛА (Аудитория группы — триста-четыреста человек)
В 1991-м в России открылся первый независимый музыкальный клуб. Он назывался «TaMtAm», а организовал его Сева Гаккель, бывший виолончелист группы «Аквариум». Именно из этого клуба выросли многие «монстры» сегодняшней отечественной рок-музыки. В «TaMtAm'e» в то время тусовались все будущие звезды: от молодого музыканта Ильи Черта (тогда еще игравшего в группе «Military Jane») до Евгения Федорова, только-только собравшего свою группу «TequilLaJazzz». Там выступали первые русские панки, и первые русские рокабилы. Именно там были даны первые концерты музыки в стиле Oi! и первые рэп-концерты. В клубе «TaMtAm» вообще очень много чего началось.
Многие тусовались в «TaMtAm'e», а Горшок там практически жил. Поскольку к тому времени Миша давно ушел из дома и жил едва ли не на улице, компания панков из «TaMtAm'a» была ему родной и близкой. Именно в этом легендарном «TaMtAm'e» «Король и Шут» сыграли свой первый полноценный концерт как уже сформировавшаяся группа. Во время первого концерта группы Поручик все еще был в армии. И вместо него играл Леша Горшенев. Более того, в тот вечер он играл сразу в двух командах: сначала — в «Короле и Шуте», а потом — в «Вибраторе».
Первые концерты «Короля и Шута» были очень веселыми. Горшок — на вокале, а Князев — так, погулять вышел. Он выходил на сцену, но петь не мог: его микрофон, как правило, не работал. Звукорежиссеры никогда прежде не видели, чтобы в группе было два вокалиста одновременно. Поэтому всегда делали громко Горшка и тихо — Князя. А может, в ту пору оно было и к лучшему, ведь петь он тогда нормально не умел. Ну и, само собой, перед концертами сильно выпивали: когда много выпьешь — не волнуешься.
Князь: В моей памяти есть один концерт, перед которым я так напился, что ушел из дому в пижаме и дерматиновой косухе. Во лбу — полящика пива. Приехал в «TaMtAm» — сразу на сцену и там полтора часа просто отходил. Был выключен микрофон, я в него что-то орал, рассказывал стихотворение про мертвую женщину, падал на барабаны. Себя помню только потому, что видел на записи. Себя изнутри не помню.

В 1994-м Поручик наконец вернулся из армии. «А ты вообще хочешь музыкой заниматься?» — поинтересовались у него ребята. «Ну, да, — ответил Поручик, — было бы прикольно».
Леша Горшенев: Я изначально знал, что надолго в их группе не задержусь. Все-таки у нас с Мишкой видение разное. Разные музыкальные темы. Мне всегда самому хотелось стоять на сцене и петь. Порик вернулся — и молодец. Я и не претендовал. Для меня все это было несерьезно. Просто времяпрепровождение.
Пока Князев был в армии, играли без него. Состав вообще еще толком не определился. В какой-то момент из группы ушел Рябчик. Он с самого начала верил в «Короля и Шута» и считал группу гениальной. И ушел он по причине, которая вполне заслуживает уважения: в ту пору «Шуты» слишком много бухали и стали баловаться психотропами типа галлюциногенных грибов.
На какое-то время за бас встал Балу, а вместо него на гитаре стал играть новый участник группы — Петя. Высокого волосатого парня, больше похожего на металлиста, в группу привел Горшок. Петя был наркоманом, не выходил из депрессии и прогуливал репетиции.
Князь: Когда мы начинали играть, он очень хорошо шарил по гаммам. Солят лепил по полной программе. Но нам-то нужно было, чтобы была песня, а не наворот. Горшок пытался отслеживать, чтобы он играл то, что надо. Но Петя тут же забывал, что ему сказано, и постоянно импровизировал. В нашей группе такого быть не должно.
Петя вылетел из группы, а в качестве басиста появился прожженный панк Гриша — бас-гитарист развалившейся группы «Вибраторы». Гриша был человеком тоже не очень обязательным. Однажды он просто не пришел на концерт в клуб «Гора». Потом — еще раз. А потом напился на фестивале «Наполним небо добротой» и не смог сыграть ни одной песни. После этого расстались и с Гришей. Но это все было значительно позже.
А в 1995-м у «Короля и Шута» появился директор. Звали его Дима «Шумный» Журавлев. Он работал ведущим на питерском «36-м канале». Там у него была программа о современной клубной музыке. Шумный ходил по клубам и снимал группы, которые с тех пор успели превратиться в легенды, а тогда собирали зал от силы

в триста человек: «Химеру», «Джан Ку», «Сплин», ну и «Короля и Шута»...
К тому времени «Король и Шут» стали одной из самых заметных в городе клубных команд. Из клуба в клуб за ними даже ездили первые фанаты. Ну и Шумный решил стать Малькольмом Маклареном: увидев в группе отечественных «Sex Pistols», он предложил ребятам поработать их директором.
3
Время шло. Околомузыкальный бизнес развивался: группы выпускали альбомы, продюсеры учились их продавать. Где-то открывались новые клубы, где-то закрывались старые. После «TaMtAm'a» «Король и Шут» выступали в «Полигоне», «Горе», «Тене», «Лесопилке» и «Арт-клинике».
Проблему с басистом решить все-таки удалось. На бас встал Балу. Потому что на одном из концертов в «TaMtAm'e» Горшок заприметил молодого гитариста, игравшего в группе «Аусвайс». Убедительно и бодро он играл тяжелый панк. Горшок посмотрел и почти сразу пригласил Яшу Цвиркунова в свою группу. Яша: Он сказал, что позвонит через две недели и начнутся репетиции. Я все ждал, позвонит или забудет? Позвонил. Назначил встречу у метро «Проспект Просвещения». Я приехал и прождал его два часа. Тогда я еще не знал, что он всегда опаздывает. А он появился и спросил: «А что ты не пошел на точку?» Удивился, когда я сказал, что не знаю, где она.
Теперь уже не вспомнить, был ли кто против, или все радовались приходу нового гитариста. Просто вскоре после прихода Яши в группу она стала набирать популярность. Совпадение?
Количество поклонников группы росло. Когда публика стала приходить в клубы «Спартак», «Гора», «Полигон» не просто потусить, а именно на «Короля и Шута», музыканты поняли, что их действительно слушают.
Князь: Я тогда еще не знал, что наше творчество будет распространяться механизмом «из рук в руки». Одного зацепило — он следующему отдал. Нам было приятно, что на каждом следующем концерте народу все прибавлялось.

Бывали и другие концерты, на которых народу можно было по пальцам пересчитать. Но чем дальше, тем таких концертов становилось все меньше. Во многом это была заслуга их директора. Сотрудничество группы с Шумным длилось несколько лет. Первым шагом стало постоянное участие группы в программе Шумного «Лестница в небо». Именно Шумный в своей программе начал их отесывать и выводить в люди. То есть элементарно учил, как вести себя перед камерой, — иначе они включали полных идиотов.
Напившись пива и осмелев, Горшок еще мог что-то сказать в эфире. Князев — нет. Однажды его спросили, как он выдумывает сюжеты для своих стихов. Князь ответил прямо: «Ну, когда я начинаю о чем-то задумываться, то появляется фантазия, которая и приходит в голову, а когда она приходит — начинается то, что рождается».
Шумный договаривался о выступлениях везде, где только можно. Группе оставалось писать музыку и работать на сцене. Горшок часто ночевал у Шумного — потому что постоянно уходил из дома. Одновременно Шумный вел и «просветительскую» работу: у него дома слушали много музыки и отсматривали записи английских групп. В первую очередь, разумеется, панк-групп. На одном из концертов в клубе «TaMtAm» группа познакомилась с Александром Долговым, главным редактором журнала «Fuzz».
Александр Долгов: По моей инициативе группа «Король и Шут» стала участником фестиваля «RadioFUZZ», который прошел в ночь с 21 на 22 июня 1996 года. Группе выпала честь закрывать фестиваль в пять тридцать утра. Ребятам было поставлено единственное условие — быть трезвыми, с чем они, к моему удивлению, справились.
Именно на этом фестивале их заметила Наташа Кру-санова, режиссер «Пятого канала». Под утро на сцене она услышала нечто совсем непривычное и необычное. Присмотрелась — по сцене метался человек. Как позже выяснилось — Горшок. Наташа не могла оторваться от сцены до тех пор, пока группа не спела последнюю песню.
В ту пору Наташа работала на программе «Ржавые провода». Это был совершенно иной уровень, нежели у Шумного на крошечном «36-м канале». Петербургское телевидение тогда было федеральным. Аудитория канала составляла несколько миллионов человек. Крусанова подружилась с группой и какое-то время ходила на все концерты «Короля и Шута» вместе со своим одиннадцатилетним сыном. Она посмотрела на них еще раз, а потом еще один, еще и... И приняла в каком-то смысле судьбоносное для группы решение — снять о них программу «Белая полоса». Наташа встречалась с Князем и Горшком, рассказывала, что и как видит в передаче... Но какое-то время между ними был connection errors: музыканты просто не могли поверить, что это не шутка и кто-то всерьез хочет снять программу о них.
Наташа Крусанова: Они на тот момент очень отличались от остальных. Если бы они меня чем-то не устроили, я бы не стала снимать. Но они полностью отвечали моим внутренним запросам. Они были неизвестны, а я их полюбила и очень хотела, чтобы их полюбили другие. И за десять лет я ни разу, ни на мгновение не пожалела, что сделала ту программу.
Съемки длились несколько дней. Отдельно снимались песни-клипы, отдельно — поездка на автобусе с заездом на репетицию и отдельно — интервью. Руководство «Пятого канала» предоставило телестудию, но все остальное приходилось доставать самим. Оператор купил за свои деньги дым. На съемках к его камере привязали настольную лампу, а Крусанова ползала где-то рядом — следила, чтобы шнуры не запутались.
Наташа Крусанова: Передачу заметили все. И каждый тан или иначе пытался меня обидеть. Высказывались: «Что за дерьмо ты сделала? Что за подворотню вытащила на экран? Зачем это надо?» Было ощущение, меня считают изгоем. Но меня это совершенно не трогало. Потому что я понимала, что сделала какое-то важное дело — и сделала его хорошо.
Когда программа пошла в эфир, Князев лежал в больнице. И страшно переживал, что не может посмотреть передачу. Поэтому обзванивал всех друзей и знакомых — разузнать, как получилось. Ему казалось, что, как только он выйдет из больницы, проходу не будет: звезда как-никак. И искренне удивлялся, почему по дороге домой его никто не узнал.

В 1996-м Шумный стал искать компанию, готовую выпустить альбом молодой непродажной группы. В итоге остановились на компании Сергея Курехина, Алексея Ершова и Сергея «Пита» Селиванова «Курицца Records».
Там уже записывались несколько молодых групп: «Улицы», «Пауки» и «Югенштиль». То есть компания выходила вроде бы неплохая.
Именно на «Курицце-Records» был записан альбом «Камнем по голове». Панки приняли его восторженно.
Чача: Это мой любимый альбом группы «Король и Шут». Хотя я и понимаю, что это очень объективно. Просто я нашел их в 1997-м, когда группу никто толком не знал. Это было для меня открытие, следующие альбомы уже были известны и нравились всем. А этот — был моим личным открытием. Если говорить о любимой песне — то это «В доме суета»:
Очнулся в темном подземелье он,
за дверью вдруг послышались шаги.
«Я знаю точно — это всего лишь страшный сон.
О ангел мой, ты мне проснуться помоги!»
Презентацию решено было делать в клубе «Ватрушка». Во Дворце культуры Пищевиков был аншлаг — около трехсот человек. Такого никто не мог ожидать: казалось, они еще мало кому известны, да и рекламы никакой.
Горшок: Припаривался сильно. И афиши проверял — сам ходил и смотрел, обманули или нет. Даже сам наклеивал афиши — ездили с Андрюхой по городу. Это был наш первый неклубный концерт. И Дом культуры тогда мы забили под завязку!
На этом же концерте группа познакомилась с довольно важным в биографии группы человеком — Игорем «Панкером» Гудковым. За двадцать лет до этого «Панкер» стоял у истоков самой первой в стране панк-группы «Автоматические Удовлетворители». Потом познакомил между собой Цоя и Рыбу, отцов-основателей группы «Кино». А теперь Игорь пришел в ДК Пищевиков, где увидел группу «Король и Шут».
Игорь Гудков: Когда я работал с Игорем «Пиночетом» Покровским в рок-клубе, моя приятельница Наташа Крусанова принесла кассету с молодой и неизвестной группой. Это была демо-запись альбома «Камнем

по голове» — самого альбома еще не существовало. Я взял эту запись домой и послушал. Мне очень понравилось, потому что мелодика «Короля и Шута» — это был именно тот панк-рок, который бы мне понравился, если бы у нас кто-то мог его играть. Текста было практически не разобрать, запись была не очень качественная. Но музыка, энергетика — все было понятно. Так что в «Ватрушку» на презентацию альбома «Камнем по голове» шел уже осознанно. Там же с ними познакомился.
Чтобы познакомиться с «Королем и Шутом», люди теперь приезжали даже из других городов. С Димой «Сидом» Спириным из «Тараканов!» (в то время это были еще «Четыре Таракана») «Король и Шут» познакомились в 1996 году. Горшок вместе с тогдашним директором Шумным подошел в клубе «Гора» к Сиду с другом рассказать, «кто есть кто в питерской музыке»: что вовсе не «TequilaJazzz» и «Кирпичи» в Питере популярны — а они, «Король и Шут», и что скоро они будут самые главные. А раз самые главные — то почему бы Сиду с друзьями не организовать концерт «Шутов» в Москве. В ответ пообещали устроить выступление «Тараканов!» в Питере.

На шестилетие «Четырех Тараканов» Сид действительно пригласил «Короля и Шута».
Позже в своей книге «Тупой панк-рок для интеллектуалов» Дима вспоминал:
Первый концерт «КиШ» в Москве, на шестилетии «Четырех Тараканов» в «Р-Клубе», оказался также первым и последним нашим с ними выступлением, когда мы играли ПОСЛЕ «КиШ». Никогда потом такого с нами не случалось. Клуб был забит до отказа. Людей, знавших что-то о «Короле и Шуте», пришло всего несколько десятков, но они с таким жаром поддерживали парней, что их энтузиазм легко передавался остальным. Уже тогда была заметна странная вещь — те, кто пришел на «КиШ», не выглядели как панки. <...> Первыми московскими фэнами «Короля и Шута» на самом деле были чудики из «Нескучного сада», волосатики-толкие-нисты, по четвергам сражавшиеся на своих картонных мечах. Было весьма забавно наблюдать, как массовая известность и народная любовь распространяется на «КиШ».
В свою очередь, «Шуты» пригласили в «Полигон» «Четыре Таракана». Еще через какое-то время Шумный
с трудом пробил выступление «Четырех Тараканов» на фестивале «Наполним небо добротой».
Сид: В тот давнишний период, когда мы все познакомились и худо-бедно играли вместе концерты, не было никакого соперничества и конкуренции. Панк-сцены почти не было, и все играли для одной и той же маленькой порции людей. А позже эта конкуренция уже не могла возникнуть по той же причине, по которой «Тараканы!» не могут конкурировать с «Metallka».
Помимо «Тараканов!» к группе неплохо относилась и еще одна московская команда, «НАИВ». Было время, когда Денис Петухов (бывший басист «НАИВа», ныне участник группы «Маша и медведи») принес Александру «Чаче» Иванову кассету с песнями «Короля и Шута».
Чача: Я увидел там странное влияние калифорнийского поп-панка, преломленное через петербургское видение. При этом сделано на русском языке и очень тематично. Что-то оригинальное сказочно-страшное. Ни у кого до них темой песен не были бесконечно катящиеся отрезанные головы. В какой-то момент это стало моей любимой кассетой. Я ничего о них не знал, кроме названия.
Будучи еще незнакомым с музыкантами «Короля и Шута», Чача с кассетой питерских панков ходил к представителю большого московского шоу-бизнеса Игорю Тонких, директору «Feelee Records», одному из немногих, кто в ту пору мог издать такого рода музыку. Чача сказал, что эта группа может стать большим музыкальным событием. «Саша, ну что ты говоришь? — ответил ему Тон­ких. — Это же какой-то подъездный ленинградский рок. Ты ничего не понимаешь!»
Чача: Я пытался донести группу до издателей в Москве. Но тогда было такое время — ставки были сделаны на припопсованный гламурный рок с эстрадным мяуканьем, типа «Мумий Тролля». А «Король и Шут» — естественный. Людям было нелегко понять, что «Король и Шут» это действительно серьезное культурное явление.
Сейчас все уже понятно. Группа давно стали классикой. Но тогда хоррор-панк с элементами калифорнийского панка меньше всего можно было ожидать из Питера. Питер, скорее, мрачный, готичный город. А тут — такая жизнеутверждающая гармония! Чача со Снэйком решили помочь питерцам с концертами в Москве. На концерте в «Р-Клубе» люди разве что не висели на потолке, а у входа осталась сотня людей, которые просто не смогли войти. Потом устраивали концерты еще и еще.
Казалось, что группа выходит на совершенно иной уровень. Но это так только казалось.

Глава 3
ДЬЯВОЛ В ТВОИХ ГЛАЗАХ
(На какое-то время группе становится не до аудитории)

Время шло. Концерты следовали один за другим. Песни писались, записывались, расползались по стране и становились чуть ли не народными. А ребята из группы «Король и Шут» просто жили. Просыпались с утра. Как-то проводили день. Чувствовали усталость после. Каждый из них сам решал, чем заполнить свою жизнь.
Каждый выбирает свой путь саморазрушения. Разумеется, уже давно никто не верит, что рок-музыка и наркотики не связаны. Даже несмотря на то, что рок-музыканты, употребляющие наркотики, участвуют в фестивалях вроде «Рок против наркотиков». Как не вспомнить шутку, что «Рок против наркотиков» то же самое, что «Пчелы против меда».
В свое время наркотики интересовали и Князева. Все вокруг только и говорили о допингах. Кто-то умирал, кто-то начинал употреблять так, что был не в силах остановиться.
«Как же так получается, — думал Князь, — что с этой штукой невозможно расстаться? Почему взрослый и самостоятельный человек говорит себе „Стоп!", а потом не может выполнить принятого им самим решения?» Ему казалось, что все это лишь разговоры. Избавиться от вредной привычки можно будет в любой момент — как только захочется. Он чувствовал себя своего рода ученым, и интересовал его не столько кайф, сколько сам процесс. С внутренним миром, которым хотелось поделиться, и огнем изнутри у него и так все было в порядке. И, прикоснувшись к наркотикам совсем чуть-чуть, первое, что он там увидел, — это смерть. Ты принимаешь эту штуку и больше себе не принадлежишь. Дальше — только крах, только слабость и беспомощность.
Он испугался. Он решил, что не хочет идти в ту сторону. Играть в ученого больше не казалось ему увлекательным.
Князь: В реальной жизни все гармонично. Если ты сам себе не вредишь — то все, что с тобой происходит, ты принимаешь как должное. А если сам себе вредишь — все происходит неправильно. Твоя самая большая проблема в том, что ты сам себя уничтожаешь.
У Горшка все было иначе. Он ушел из дому. Он выбрал жизнь панка, а наркотики пришли как-то сами собой, вместе с выбранным стилем жизни. Все, что произошло дальше, — это был его личный опыт. Без него он не стал бы таким, какой он есть сегодня.
Леша Горшенев: Как я мог понимать, что у Миши наркотики стали проблемой, когда у меня в голове дул сильнейший ветер? Такой, что форточки сшибало! Мне было абсолютно все равно! Та жизнь, которой мы жили, была так приятна и так жестока. Мы все были всадниками без головы.
Ты не понимаешь, что наркотики это проблема, до тех пор, пока организм не начинает отказывать. К тому времени, когда Михе пришлось отвечать за свои поступки перед своим телом, мы долгие годы жили уже отдельно, и им занимались родители. А я был далеко от всего этого, да и чем бы я мог помочь? Он бы просто не стал меня слушать.
Горшок уходил в героин все глубже. Работать с ним становилось все сложнее. В группе копилась усталость.
Князь: Я ему говорил: «Ты любишь „Короля и Шута"? Эта идея для тебя очень важна? Так вот скоро ты сам ее окончательно разрушишь. Может быть, первым из группы уйду я, но разрушишь группу ты,

понимаешь? Потому что я уйду из-за того, что больше не могу с тобой общаться. Твое плохое настроение может сказаться на том, что ты скажешь в следующем интервью и как мы сыграем концерт. Посмотри на себя, Миша. Ты перестаешь быть человеком».
Себе Горшок был верен. К середине десятилетия героин засосал его с головой.
Сперва остальные члены группы тактично не обращали внимания на то, что происходит. Потом пытались как-то бороться. Но постепенно все стали отделяться от героя на героине. Все видели его ломки.
Горшок: Восемь раз от передоза была клиническая смерть. Засыпаешь смертельным сном, а потом, когда тебя откачают, злишься, что разбудили. Драться начинаешь. А после — страха никакого, он исчезает. Но когда ты более-менее трезвый, прекращаешь торчать, страшно становится. Мертвому страшно жить. А живому страшно умереть.
3
Сложно сосуществовать в одном коллективе с человеком, который постоянно на грани. Особенно — если это один из вокалистов. Ты не знаешь, что будет завтра и состоится ли концерт. В очередной раз Горшок загремел в больницу. А в это время Игорь Гудков предложил группе концерт.

Отказаться не могли: нужны были деньги. Мишу из больницы врачи не отпускали, да он был и не в лучшей форме. Оставался единственный вариант: Князев будет петь один.
Перепевать песни Горшка? Что может быть глупее? Стали готовить программу из тех песен, что были у Князева. Материал был весь новый и еще не освоенный. Неделю репетировали у Яши дома.
Именно тогда принимать участие в репетициях стал Саша «Ренегат» Леонтьев. До этого он играл с младшим Мишиным братом Лешей в группе «Кукрыниксы». Ренегата попросили помочь с акустикой, потому что понятия не имели, как это делается. Кроме того, нужна была вторая гитара: одного Яши было мало.
Ренегат: Мы с Яшей хоть и играли оба на гитарах, но никогда не были соперниками. Он маленького роста, а я большого, — как тут будешь соперничать? Наоборот, из всей группы у нас у единственных было высшее образование. Нам с Яковом хоть было о чем поговорить.
И вообще, меня взяли в группу, чтобы научить его играть. Он хороший парень, но Горшок первое время задавил его авторитетом. То есть Яша постоянно играл то, что ему говорят, и от этого совершенно потерял способность слышать. Так что тогда меня взяли ему в помощь.
Стали разучивать новые песни — «Бедняжку», «Екатерину»... Среди песен «в разработке» были и будущие хиты — «Кукла колдуна» и «Прыгну со скалы». И заба-бахали двухчасовой концерт: Князь, Балу, Яша, Поручик и Ренегат.
«Ребята, Горшка сегодня нет с нами, но он появится в ближайшем будущем, поэтому давайте вместе споем песни „Короля и Шута'', — рискуя оказаться освистанным, сказал Князь. И спели. Всем залом. Получилось весело и угарно. Они были молоды и беззаботны, веселы и задорны, и единственное, что они тогда хотели, — заразить всех этим настроением.
4
А у Горшка дела шли все хуже.
На тот момент Миша был уже несколько лет женат на девушке по имени Анфиса. Героин они употребляли вместе. И даже если кто-то один из них решал завязать, то второй все равно уговаривал сделать хотя бы одну инъекцию.
Случалось, что концерты играли без Миши — просто потому, что он был не в состоянии. Вплоть до того, что не мог ходить. Для него это были страшные годы, когда жизнь была подчинена исключительно белому порошку. Когда ни денег, ни друзей, ни радостей.
Горшок: Героин—это ведь не наркотик. Это даже не проблема — это ****ец. У меня нет знакомых геро-инщиков, кто выжил. Все, с кем я вместе торчал, все до единого уже умерли. А то, что я прекратил торчать... Дальше просто было уже невозможно. У меня вены кончились. Куда колоться? В подмышки, пах и член? Я до этого не дошел.
Что может вытащить человека с того света? Если сказать, что только любовь, то звучать это будет фальшиво и пошло. Но с Горшком все получилось именно так. Ребята из группы чуть ли не силой развели Мишу с женой. Родители организовали лечение. Едва выйдя из больницы. Горшок опять начал колоться.
А потом Миша встретил свою нынешнюю жену Олю. Приблизительно через месяц он перестал употреблять героин.

Горшок: Все наркоманы говорят, что если бы они начали жить сначала, то сделали тоже самое. А вот я — ни фига.
Героин трогать нельзя. Просто нельзя, и все. Одно дело — наркотики, которые помогают тебе расширять сознание. Ну, такие, знаешь, хипповские, от которых развивается абстрактное мышление: все эти грибочки или ЛСД. Люди их употребляют и очень нахваливают. Но эти препараты я бы даже не стал называть наркотиками. Передоза от них не бывает, и для здоровья они не вредны. Да и от кокаина нельзя сторчаться. А я попал на самое страшное.
Если бы я с самого начала знал, что такое героин, — никогда бы не притронулся. Ни к нему, ни к другим веще-cm вам из опиумной группы. Мне казалось, что я буду эту штуку просто изучать. Что исследую, все пойму и в любой момент смогу остановиться. Но с героином остановиться невозможно.
Героин это жуть, которую нельзя передать словами. Я до сих пор периодически подшиваюсь от героина. Потому что полностью избавиться от зависимости невозможно на протяжении жизни. Один раз попробовал — а расхлебывать будешь, пока не умрешь. Хорошо, что у меня сейчас такая жена. С Анфиской было

все другое. Торчали и, по идее, должны были сдохнуть. Не получилось. А Ольга... Какая-то совесть, что ли, на тебя смотрит. И сразу останавливаешься. Это единственное, что мне помогает.
Оля не любит говорить об этом. Ее можно понять. В конце концов, oнa делает это не для того, чтобы ее похвалили или пожалели, а для него, для себя и для дочки Насти.
Горшок: Когда я прекратил наркотики, то стал еще больше пить. И у меня начались «Гоблины». То есть реально — раздвоение личности. Сам я помню это очень плохо, но мне все об этом говорили. Последствия наркотической жизни — они ведь такие жестокие. Что с тобой происходит, в кого ты превращаешься... А мне ведь еще и нравится превращаться!
Князь: Если меня спросить, верю ли я в дьявола, то я скажу, что да, верю. Точнее, даже не так. Я его знаю. Знаю в себе, и ни раз с ним сталкивался. Я ему говорил: «Привет, что тебе надо?» А он говорил, что того же, что и мне. Это неправда. Мне это не надо было. А он меня тогда убедил. И я видел его в Горшке, разговаривая с ним. Однажды мы ехали из Москвы в Питер и напились с Горшком так, что весь окружающий мир исчез. Были только я и он. И был жесткий глобальный контакт. Я в этот момент осваивал образ мага. И тогда мы с Горшком перешли на совершенно другой уровень — не Горшка и Князя. УМихи начался «Гоблин». А я просто сказал: «Изыди, сука». Смотришь человеку в глаза — а разговариваешь не с ним. Я изгонял из него дьявола и через какое-то время пробился через этого дьявола-Гоблина. Горшок отождествлял себя с ним. А я не отождествлял. Я их отделил. И когда я стал говорить с тем говнюком у Горшка — он начал дергаться. Но самого Горшка я не трогал.

Глава 4
БОЛЬШИЕ
возможности
(Аудитория группы — пара тысяч человек)
Кроме всего прочего, время, когда «Король и Шут» начинали, было временем тотального кризиса для всего отечественного рок-н-ролла. О больших стадионных концертах все успели давно забыть. Но в 1996-м Юрий Шевчук из группы «DDT» решил, что время вроде бы опять разворачивается к ним лицом. На стадионе «Петровский» Шевчук собирался провести первый за полдесятилетия большой рок-фестиваль. Называться он должен был «Наполним небо добротой».
О том, чтобы на стадионе выступили «Король и Шут», договариваться поехал их директор Шумный. Проблем не возникло: группа к тому времени уже вошла в ранг «подающих большие надежды». Парней без разговоров включили в программу.
Выступать не в прокуренной тесной дыре, а на настоящем стадионе! Вот это да! К выступлению готовились так, как до этого ни к чему не готовились, — а оно все равно оставило очень сумбурные ощущения. Еще до выхода на сцену все напились, переволновались, басист лажал, было ощущение, будто выступление промелькнуло, как птичка, а публика пришла слушать титанов вроде

«ДДТ» и «Алисы», и кто вообще в те годы слышал про их группу?
На самом деле, едва вышли на сцену, волнение тут же прошло. «Король и Шут» отыграли совершенно дикое по энергетике выступление.
Князь: По отзывам многих людей, мы принесли туда много неожиданной энергии. Перед нашим выступлением кто-то даже засыпал. А мы внесли свежее дыхание. Неожиданно для себя запомнились многим. Я, например, не знаю, что должен увидеть, чтобы офигеть. Но тогда, наверное, это был свежак, новое дыхание. Может, не все получалось, но я чувствовал такую энергию, что мне было все равно.
Сейчас многие говорят, что Шевчук и Кинчев приняли активное участие в продвижении «Короля и Шута». Это не вполне верно. В ту пору — просто относились с уважением. А уже потом, значительно позже, когда группа могла собрать «Юбилейный», Шевчук в своих интервью называл «Короля и Шута» одной из самых перспективных и честных групп, а Кинчев — в числе своих любимых российских групп. Уйдя в религию, Кинчев и вовсе как-то в интервью заявил, что те фанаты, кто не принял право славную «Алису», пополнили ряды поклонников «Короля и Шута», поскольку те продолжают «алисовскую» традицию 1980-х годов.
Сами же «Король и Шут» в какой-то особой поддержке, пожалуй что, и не нуждались. Из всех классиков русского рок-н-ролла с беспрекословным уважением Горшок относился разве что к Андрею «Свинье» Панову из группы «Автоматические Удовлетворители».
Свин был самым первым панк-рокером СССР. Горшок очень внимательно следил за его творчеством. Несколько раз «АУ» и «Король и Шут» играли на одних фестивалях, но тесно знакомы не были.
Князь: Мы ехали с ними в одном поезде на какой-то фестиваль. Свин пришел к нам в купе, принес несколько бутылок пива и сказал:
— Мужики, вот вам пиво, я его не пью. Мне нужна водка, — дайте водки!
Мы сказали, что у нас водки нет. А он:
— Не верю, чтобы у вас, панков, водки не было! Признаться, что нет водки, — некруто, не хочется.
С другой стороны, водки у нас действительно нет, и бабла нет. Вот такой замес... Но тут мы смотрим: Яша спит. И мы Свину на Яшу показываем — вон у него есть.

Свин стал тормошить Яшу:
— Слушай, дружище, вот тебе пиво — дай водки. А Яша спит:
— Отстаньте от меня! Какая водка?
Смешно было на все это смотреть. Мы с Горшком рады были — в любом случае не мы зажали, а Яшка.
Можно сказать, что весь русский панк-рок ограничен этими двумя именами: Свин стоял у истоков жанра, а Горшок замыкал ряд великих отечественных панков. При этом звезда «Короля и Шута» восходила как раз тогда, когда «Удовлетворители» катились под откос.
Горшок постепенно избавлялся от зависимостей. Наркотики он оставил совсем, а алкоголь удалось ввести в какие-то рамки. А Свин останавливаться даже не собирался. Он умер в 1998-м, когда ему только-только исполнилось тридцать шесть. С тех пор на каждом концерте Горшок посвящает одну песню «ушедшим панкам» и всегда называет имя Свина.
А из иностранных коллег Горшку особенно нравились «Exploited». В феврале 1998-го британская группа приехала выступить в Петербург. Концерт проходил во Дворце спорта «Юбилейный». Сами музыканты признались, что на такой большой площадке не выступали еще ни разу в жизни. Однако толком разойтись во время концерта группе так и не дали. В милицию поступило сообщение о заложенной на стадионе бомбе, и публику разогнали. Из Петербурга «Exploited» отправились в Москву и там отыграли во Дворце культуры имени Горбунова.
В «Горбушке» британских панков разогревало несколько отечественных групп, в том числе «Король и Шут». Чему собравшиеся были совсем не рады. Во время сетов наших команд зрители показывали факи и кидали на сцену банки из-под пива. Крики толпы заглушали звук, идущий из динамиков.
Что оставалось музыкантам? Можно было поступить так же, как спустя годы группа «Uma2Rman» на фестивале «Наши в городе»: просто уйти со сцены, так и не доиграв. Можно было так же, как Игги Поп на концерте в Мичиганском дворце, вызвать обидчиков на дуэль и заорать: «Все, блин, вызываю ****юка на дуэль! Все вон отсюда!»
Во время выступления «Короля и Шута» Горшку показалось, что кто-то показал фак. Но, в отличие от Игги Поп, не стал разгонять пришедших, чтобы остаться один на один с врагом. Он просто спрыгнул со сцены и бросился в толпу, чтобы набить морду всем, кто его задел. Один против целого зала!
«Офигительный чувак!» — поразились собравшиеся.
Сыграть перед «Exploited» ребята согласились без особых раздумий. Хотя вообще-то чем дальше, тем реже «Король и Шут» соглашались хоть кого-то разогревать. В 2001 году идеолог «Нашего Радио» Михаил Козырев позвонил директору группы с предложением, от которого дыхание сперло бы у любого: «Королю и Шуту» предложили выступить на разогреве у Marilyn Manson. Ребята отказались. У них был тур. А кроме того, была и более серьезная причина: «Король и Шут» не любят Manson.
Князь: Marilyn Manson — человек с поломанной судьбой и характером, со сломанной, искаженной психикой. Это воплощение всего того убогого, что кроется в его голове. В своих клипах он демонстрировал то, на что смотреть неприятно. Он рисует людям ад. Естественно, его популярность была резкой, но недолгой. И это было нормально. Мы круче этого Manson'а. Он пришел показать какую-то фигню, а мы пришли говорить о главном и надолго.
Концерты концертами, но пришло время подумать и о выпуске нового альбома. Песни акустической программы были готовы и отрепетированы, — почему бы их не записать? Тем более по контракту им предстояло выпустить еще одну пластинку на лейбле «Курицца Records».
Музыканты засели в студии и начали писаться. Князь хотел все сделать сам — даже исполнить женскую партию в песнях «Наблюдатель» и «Девушка и граф». Однако желания музыканта не совпадали с видением представителей лейбла.
«А давай вызовем Марину Капуро?» — предложили они.
Предложение было неожиданным. Трудно было представить более несочетаемые вещи, чем фолк-ис-полнительница Марина Капуро и панк-рок.
Через час Марина Капуро из группы «Яблоко» уже была на студии.
Марина Капуро: Меня пригласил мой большой друг и автор-исполнитель Юрий Морозов. Там с «Королями и Шутами» и познакомились. До этого я даже не знала, что есть такая группа. Работать с ними было очень легко. Не важно, в каком стиле ты работаешь. Мы же всегда говорим с музыкантами на одном языке.
Когда материал был почти полностью записан, ребята прослушали его и пригорюнились. Все было вроде неплохо, но не хватало какого-то крючочка... какой-то мелочи, которая цепляла бы слушателя и не позволяла бы ему выключить диск, не дослушав альбом до конца.
Кто-то предложил дополнить звучание скрипкой. Идея была неплохая. Тем более что у Яши с Поручиком есть пара знакомых скрипачек! Некоторое время назад они познакомились с двумя симпатичными барышнями. Обеих звали Машами, и обе они играли в группе «Музыка Т».
Маша Нефедова: Моя школьная подружка-сестричка Маша Бессонова общалась с различными музыкантами и играла со всеми, кто приглашал. И в какой-то момент я тоже в это втянулась. Тем более что уже с двенадцати или тринадцати лет я была алисоманкой. Я люблю красивую музыку. Разную, но красивую.

Других вариантов все равно не было. Яшу отправили звонить девушкам. Со скрипками материал зазвучал действительно куда лучше. А одна из девушек, Маша Нефедова, после той записи так и осталась в составе «Короля и Шута». Причем очень скоро стала вполне заметной участницей группы.
Сид («Тараканы!»): У «Тараканов!» есть менеджер Илья Островский. Он очень увлекающийся парень и зачастую, если ему нравится какая-то барышня, и нравится по-серьезному, ему кажется, что это то, что он искал всю жизнь. Бросается в омут с головой и использует любую возможность, чтобы как-то обратить на себя внимание. Илья страдал по Маше Нефедовой. А мы, ребята из группы, были свидетелями его страданий, охов и ахов. Достаточно долгое время он не знал, как донести свои чувства. И в какой-то момент он сказал мне: «Димон, а не написать ли тебе песню о любви к артистке ансамбля „Король и Шут"?». Почему бы и нет, Илья. Расчет был прост. Песня будет сочинена, записана (или просто начнет исполняться на концертах), и рано или поздно слух дойдет до ушей объекта. Наверное, она, услышав песню, заинтересуется историей ее возникновения, начнет наводить справки. А это — удобный случай для того, чтобы Илья мог обо всем рассказать Маше. Так и сделали. Появилась песня «Маша, скрипачка из „Король и Шут"». Она узнала ее, и именно наличие в репертуаре «Тараканов!» такой песни позволила им за кулисами какого-то фестиваля завязать разговор. По-моему, его расчет на то, что песня может стать темой для знакомства и следующим шагом к раскрытию чувств, — сработал. Но не было ответного чувства.
Все, в общем, складывалось неплохо. Новый альбом, новая участница группы... Не радовался переменам разве что Горшок. Послушав материал «Акустического альбома», он остался крайне недоволен. Вместо реального панк-рока — баллады с детскими текстами. Миша настаивал, чтобы альбом вышел как сольник Князя. Но тут уже на дыбы встал выпускающий лейбл. «Курицца» доказывала: «Король и Шут» — группа, конечно, популярная, но до сольного творчества они еще не доросли. Пока что выпускаться можно только под раскрученным брендом «Король и Шут».
А пока ребята спорили, произошло неожиданное. Фирма «Курицца Records» развалилась, и альбом перешел в собственность группы. Нужно было искать новый лейбл.
Помог случай. В Москве у парней была знакомая, которую звали Елена Карпова. Однажды Лена снимала группу для канала РТР. К тому времени, когда «Король и Шут» записали «Акустический альбом», Карпова работала на лейбле «ОРТ-Рекорде». Возглавлял его продюсер Иосиф Пригожий. А в списке релизов лейбла были группа «На-На», Вика Цыганова, Александр Буйнов, «Дюна»... Карпову пригласили, чтобы усилить рок-позиции лейбла.
Елена Карпова: Мы начали вести разговоры с Приго-жиным о том, что хорошо было бы издать альбом группы, которая только что собрала Дворец спорта «Юбилейный». В Москву был вызван Шумный как директор коллектива. С ним приехали Яша Цвиркунов, Князь и Балу. Было достигнуто соглашение и подписан договор, по которому авторский гонорар составлял тридцать тысяч долларов.
Иосиф Пригожий: Мы искали хорошие проекты. Тут появился менеджер группы и сказал: «Я работаю с „Королем и Шутом"». Мне понравилась группа. Я почувствовал, что они перспективные, профессиональные. Качество не зависит от жанра. Либо это сделано хорошо, либо это сделано плохо. «Король и Шут» в своем формате потрясающе серьезные, сильные и толковые ребята. Я с огромным удовольствием работал с ними. Я бы и по сей день с радостью сотрудничал с ними, но закрылась компания «ОРТ-Рекорде».
Феноменальная, казалось бы, вещь — панк-группу подписывают на попсовый лейбл! Впрочем, и David Bowie, и «The Offspring», и Bob Dylan, и Jam's Joplin в разное время издавались на гигантских мэйджорах вроде «Sony».
Михаил Козырев: Пригожий заволок меня к себе в «Останкино». Ощущение, когда Иосиф Пригожий рассказывал о том, насколько перспективным релизом для него является подписание контракта с группой «Король и Шут», производило примерно такое же впечатление, как если бы Святослав Бэлза сделал масштабную рекламную кампанию, стараясь обратить внимание на группу «Пурген». Это примерно такое же органичное сочетание.
Пластинка вышла. И вскоре группа столкнулась с такой штукой, как ротация в радиоэфире.
Иосиф Пригожий: Мы пробивали ротацию на «Нашем Радио». У нас была непростая беседа с господином Козыревым — он категорически не хотел ставить группу на радио. Мы пытались ему доказать, что у группы «Король и Шут» есть перспективы, что они действительно талантливые и продвинутые, что они займут в хит-параде первое место.
Михаил Козырев: Факт, что я не ставил группу в эфир, вовсе не означает, что она мне не нравится. Это значит, что я не мог найти песню, которую можно поставить в эфир. Как только я ее нашел — сразу и поставил. Кто-то мне очень рекомендовал «Ели мясо мужики». И мне приходилось детально разъяснять, что ни горячо, ни холодно группе от этого не станет, а радиостанцию мы убьем быстро и эффективно. А вот потом появилась песня «Прыгну со скалы». И это был абсолютный хит. С этого началось наше с ними общение и постановка песен в эфир.
«Акустический альбом» надо было представлять публике. Для презентации в Питере был выбран ДК им. Ленсовета. Неудивительно, что, увидев на афишах слово «акустический», на концерты пришел немного другой контингент людей, чем ходит обычно. Тех, кто привык слушать «Короля и «Шута» и пришел фанатеть, было не так много. Впрочем, было понятно — на концерте будет что-то необычайное. Причем это одинаково необычайно и для группы, и для поклонников. Горшок и Князь сидели на стульях и пели. Горшок со своего стульчика иногда сваливался. Те немногие фэны, что все же были на концерте, в основном кучковались в первых рядах и то и дело выкрикивали: «Вставайте со стульев!», «Давайте рубите!».
«Акустический концерт» на стульях — палка о двух концах. С одной стороны, идея активно привлекла внимание новых людей — казалось бы, на первый взгляд нереферентную группу. С другой — музыкантам хотелось свободы передвижений на сцене. Хотелось панк-рока. У молодых неопытных участников группы существовал стереотип, что «акустика» — значит «сидеть на стульях», а вот «электричество» — значит колбаситься. Разбив концерт на две части, так и поступили. Два дня подряд концерты проходили на ура.
4
Уже к моменту записи «Акустического альбома» группу перестала устраивать директорская работа Шумного. В последнее время с ним стало все сложнее и сложнее работать, поскольку его пьянство стало отражаться на качестве работы. А потом произошел и вовсе вопиющий случай — весьма нормальный для просто панка или музыканта, но невозможный для административного лица. Отыграв концерт в московском клубе «Рога и Копыта», музыканты разъехались кто куда — «на вписку». И вдруг, уже в гостях, поняли, что с ними нет Маши. Это было время, когда никаких мобильных телефонов еще не существовало. Юная девушка одна, в Москве, и непонятно, где ее искать. Спросили у Шумного, где Маша. Тот лишь пожал плечами. На следующий день вернулись за Машей в клуб — оказалось, накануне ее приютила уборщица.
К тому же требования группы к директорству все росли и росли — а он стоял на месте. Конечно, такая работа долго продолжаться не могла. И когда поняли, что от административной работы Балу и Яши пользы больше, чем от Шумного, с ним расстались.
Впрочем, узнать мнение самого Шумного по поводу сотрудничества с группой так и не удалось. От общения он отказался, сославшись на нереальную занятость и нежелание говорить. В 1999 году группа рассталась с Шумным. И дальше у «Короля и Шута» началась совсем другая жизнь.

Глава 5
КОГДА МЫ СОБЕРЕМ СТАДИОНЫ (Аудитория группы — несколько тысяч человек)

В том году, когда президент Ельцин уходил в отставку, Европа перешла на евро, молоденькая певица Алсу заключила контракт с американским лейблом «Universal», а в Москве выступили «Red Hot Chili Peppers» (любимая группа скрипачки Маши Нефедовой), — в том самом 1999 году «Король и Шут» впервые собрали питерский Дворец спорта «Юбилейный». Песни коллектива еще не звучали ни на одном радио, а клипы не появлялись ни на одном телеканале. Так что полный Дворец спорта — это было честное достижение. Результат не рекламы, а таланта и преданности фэнов.
Князь: Наш первый «Юбилейный» закончился тем, что мы целенаправленно вытаскивали Горшка из запоя. Миха всегда позиционировал себя как «ТаМЫт'овский» панк. И когда он понял, что мы собрали «Юбилейный», то сказал: «Все, ништяк! Я всего достиг!»
А это был всего-навсего первый маленький шажок. Ничто по сравнению со всем тем, что нас ждало в будущем. Но это была перестройка его клубного сознания. Я, например, понимал, что основная наша цель еще далеко. Первым делом группе теперь предстояло найти нового директора. Вспомнили старого знакомого Игоря Гудкова — профессионального и ответственного че­ловека.
Игорь Гудков: Я давным-давно заказал себе общаться с людьми, у которых есть проблемы. На тот момент у Горшка были серьезные проблемы. Я знал о них, но бороться с ними был не в состоянии. Я просто все взвесил, подумал и понял, что не справлюсь. На этих проблемах я бы поссорился с ними со страшной силой. Я бы не мог ничего изменить и злился от этого.
Хотя, думаю, если бы тогда стал их директором, возможно, не было бы тех ошибок, которые были совершены группой. Тогда они мне напоминали камень, который стоит на горе и который надо пальчиком толкнуть — он покатится. Так оно и было. Просто не те люди были рядом. На группе стали зарабатывать деньги. Хотя они всегда были против того, чтобы на них зарабатывали, но не было в тот момент человека, который проследил бы и не позволил этого сделать. А они, поскольку люди творческие, легко поддаются. Ими пользовались, и при этом их не любили. Я не хочу называть фамилии людей, которые занимались ими и при этом прямо в глаза мне говорили: «Я не люблю эту музыку». Я спрашивал: «Зачем же тогда ты этим занимаешься?» Когда человек, который ими занимается, говорит: «Я не люблю эту музыку, я люблю другую» — иди, занимайся другой музыкой. И уже только за одно это я не стал бы работать с этим человеком. А они работали.
Игорь в результате стал директором группы «Кукры-никсы» — коллектива, созданного Лешей, младшим братом Горшка. А «Король и Шут» отыскали себе совсем другого директора.
Лена Карпова сделала и еще один очень важный шаг. Именно она познакомила ребят со своим приятелем из Харькова Сашей Гордеевым. После бурного бракоразводного процесса, завершившегося ранением Гордеева, общие друзья отправили его в Москву, к Карповой. Но чем ему тут заниматься — было неясно. Лена, знавшая о том, что группа рассталась с директором, принесла Гордееву «Акустический альбом».
— Понимаю, что это не та музыка, которую ты слушаешь. Но эти ребята ищут директора, может, найдешь что-то интересное для себя? — сказала тогда Карпова. Знакомство в Москве состоялось абсолютно по-пан-ковски. Главные герои с синяками под глазами валялись на белоснежных простынях гостиничного номера в ботинках. Повсеместно были разбросаны окурки, грязные носки и пустые бутылки. В какой-то момент в дверном проеме обнаружился мужчина с зачесанными назад длинными волосами. Друг на друга они посмотрели совершенно без симпатии.
Саша Гордеев: Главная фраза, с которой я пришел в группу: «Для меня быть губным гармонистом группы „Разные люди" гораздо ббльшая честь, чем директором „Короля и Шута", „Чижа и К°" или Захара Мая... Это все ерунда по сравнению с тем, чтобы стоять с Сашей Чер-нецким на одной сцене».
Гордей работал по понятиям. Если организаторы пытались кинуть группу — бросался в драку. Потому что не мог позволить, чтобы его репутация оказалась под угрозой. Практически сразу он стал делать акцент на гастрольной деятельности. Именно с Сашей группа исколесила всю страну.
К началу XXI века собирать в столицах стадионы для группы стало уже привычным занятием. Каждый год в Петербурге группа играла во Дворце спорта «Юбилейный», а в Москве, — в «Лужниках».
Однако те, кто в Петербурге давно перешел в ранг легенд, в провинции очень часто оказываются «неформатом» или «группой без гарантии». И музыканты, и их новый директор понимали: путь к сердцу русского зрителя всегда лежит через радио и телевизор. Гастроли гастролями, но главное, на чем сейчас стоило сосредоточиться, это клипы.
Пожалуй, самой шумной видеоработой группы стал клип «Ели мясо мужики». Снял его клипмейкер и телережиссер Борис Деденев, прежде работавший с «ДДТ», «Наутилусом», «Ляписом Трубецким», Пашей Кашиным и Таней Булановой. В то время у «Короля и Шута» был заключен контракт с фирмой «Молотов-коктейль». Компании нужно было раскручивать бренд. По условиям контракта на площадке развешивались баннеры компании, а музыканты группы пили «Молотов-коктейль» — перед концертом в гримерку приносили ящик напитка. Взамен фирма откладывала в фонд группы деньги — «до востребования». Наконец пришло время, когда фонд понадобился, и группа решила снять на «молотовские» деньги клип.

Снято все было быстро: всего за два дня. Музыканты и до сих пор считают этот клип лучшим в фильмографии группы. Клип взяли в эфир музыкальные телеканалы, а однажды даже показали в «Утренней почте» на ОРТ.
Вскоре после этого Игорь Гудков снял концерт «Ели мясо мужики» в питерском клубе «Спартак».
Игорь Гудков: Делая этот фильм, никого не подпускал ни к монтажу видео, ни к звуковому сведению — вообще ни к чему. Тогда как раз появился их новый директор Гордеев, который крутился и лез со своим мнением. Тогда мы с ним первый раз и поссорились. Он считал, что я все делаю не так, но я прекрасно помню реакцию Горшка, когда принес ему сведенный материал.
Горшок послушал и сказал:
— Так вот об этом я ведь всю жизнь мечтал! Я сказал:
— Вот видишь, как иногда бывает полезно, чтобы другие занимались — которые понимают, как ты должен звучать.
Пожалуй, это был один из самых великолепных концертов группы — и по драйву, и энергетике. Все права на издание концертного фильма «Ели мясо мужики» приобрел Олег Грабко из компании «Бомба-Питер». Он же издал и аудиовариант концерта под одноименным названием. Между прочим, заглавная песня «Ели мясо мужики», которой группа обязана едва ли не всенародной славой, была издана лишь на этой пластинке. Позже музыканты пробовали записать студийную версию, но она не смогла конкурировать с живой версией.
Олег Грабко: Я купил у ребят права за достаточно большие для меня по тому времени деньги: прошел всего год после дефолта! Они молодцы, что не отдали альбом в Москву или в «КДК», которые предлагали большие деньги. Просто мы сразу друг другу понравились. Так как эта покупка заморозила некоторые мои проекты, я настоял на передаче эксклюзивных прав на заглавную песню. На всех иных сборниках, кроме сборника «Гранд Рекорде», эта песня издается незаконно. Сразу после этого мы переиздали на своем лейбле и альбом «Камнем по голове».
3
Первый раз на рок-фестивале «Нашествие» группа отыграла в 2001-м. Тогда еще мероприятие проводилось
в подмосковном Раменском и занимало два дня и «Шуты» играли во второй день.
В следующем году все было уже иначе.
Михаил Козырев: Я помню, как мы приняли решение, что мы будем делать иххедлайнерами. Это изначально было бельмо на глазу для большого количества людей, которые слушали «Наше Радио». У меня была еретическая надежда, что в них распознают и почувствуют талант и не будут смешивать с группами обычными, — но она не оправдалась.
Я думаю, что опэтэушливание «Нашего Радио» и некое обыдление аудитории началось с того момента, когда мы увеличили количество жестких ревущих групп в эфире. Сложно судить, насколько мы перегнули в этом палку. Но в какой-то момент стало понятно, что популярность «Короля и Шута» перехлестывает популярность любой инди-группы, которой нет ни в телевизоре, ни на каком радио — кроме «Нашего». Поэтому мы решились сделать из них на «Нашествии» некое событие. С первого взгляда было понятно, что это еще и невероятное, непохожее ни на кого действо.
Режиссурой «Нашествия» занималась Ольга Субботина. Во время сета группы «Звери» со сцены посыпались мягкие игрушки. На первой песне «Би-2» вместо Левы и Шуры появились карлики. «Ногу Свело» устроили шоу с реквизитными канистрами и бензоколонками.
Поскольку главным хитом того года у «Короля и Шута» был «Проклятый старый дом» — обыгрывать надо было его. На сцене выстроили гигантскую декорацию старого дома из бревен, которая появилась перед зрителями лишь перед шоу «Короля и Шута».
Началось все с готического факельного шествия людей в балдахинах с капюшонами и огнями. Еще одной фишкой выступления «Короля и Шута» стали черные вороны, которые должны были появиться на песне «Проклятый старый дом». Готовились загодя — заказали зоологам ровно сто ворон. Почти каждый день зоологи сообщали, что в силки попадают одни голуби, а с воронами — проблемы. Однако вдень выступления в Раменское все-таки привезли ровно сто ворон в коробках и клетках. По специальной лестнице и желобу запихали их всех в специальный контейнер. Какую-то часть времени они должны были просидеть там запертые. Задумка была такой: в нужный момент дверца клетки отодвигалась, они выходили из окна старого дома по желобу и разлетались.

Михаил Козырев: Именно эта часть шоу привела Горшка в дикий восторг и возбуждение. И по-моему, он сыграл всю предшествующую программу в два раза быстрее — только бы дождаться вожделенных ворон. Все бы было хорошо, только вороны от переезда и томления в этой клетке впали в коматоз. Я предупредил, что после «Мне больно видеть белый свет» — они и поле­тят. Хрен они полетели.
Когда всем стало очевидно, что они никуда не полетят, к воронам поползла Субботина, потом — зоологи с палками. Они начали херачить за сценой по этой клетке, чтобы эти козлы наконец начали вылетать. А Горшок все оборачивается: «Мне лучше в полной темноте». Где вы, вороны, где?
До конца остается совсем недолго. И из желоба вываливается пара коматозных ворон, которые даже не пытаются расправить крылья. Когда Горшок доиграл, закричал: «Ну а где вороны-то были, бля?»
И дальше пошла последняя песня. А вороны так все и вываливались. Хромая, они начали прыгать по сцене, пытались взлететь. Некоторым это даже удалось. Но кому это уже надо?
В общем, Горшок пел последнюю песню под ковыляющих на край сцены обдолбанных ворон.
Весной 2001 года группа отметила десятилетний юбилей. В качестве подарка поклонникам был выпущен сборник лучших песен «Собрание».
Еще после «Акустического альбома» старые поклонники заговорили: «„Король и Шут" опопсел. Он уже никогда не будет таким, как прежде».
Надо было выпустить что-то, что могло бы доказать: кое-какие силы у коллектива еще остались. Хотелось ультрамодного альбома, и в 2000 году «Король и Шут» выпустили очередную номерную пластинку — «Герои и злодеи».
Работа была сложной. Но сказать, что она удалась на сто процентов, никто, наверное, не возьмется. В целом «Герои и злодеи» оказался проходной пластинкой. Разговоры о том, что «Король и Шут» уже не тот, что раньше, только усилились.
Примерно в это же время москвичка Капитолина Деловая написала в «Московском комсомольце» жесткую провокационную статью о фестивале «Fuzz». Среди прочего, в ней она резко отзывалась о группе «Король и Шут». Капитолина писала, что пока, мол, мясо группы «Король и Шут» не будет продаваться на рынке Петербурга, в Питер она больше ни ногой.

Капитолина Деловая: Безусловно, это была шутка. Я терпеть не могу русский рок, но на самом деле понимаю, что в этом жанре «Король и Шут», может быть, наиболее яркие представители. Потому что они, по крайней мере, делают все это достаточно весело. А самое главное в людях, которые занимаются подобной музыкой, — это самоирония. Она у них есть. Это то, за что я их уважаю. И, честно говоря, они мне просто симпатичны. Именно потому, что они такие страшные.
Вернувшись в 2001 году из большого тура по стране, «Король и Шут» выпустили новый альбом «Как в старой сказке». Песни с него несколько месяцев подряд занимали в хит-параде «Нашего Радио» верхние строчки. А незадолго до выхода этой пластинки произошло мое непосредственное знакомство с «Королями и Шутами».
5
Группа искала пресс-атташе. Поработать с ними предложили мне. С тех пор для меня началась совершенно другая история «Короля и Шута».
19 октября 2001 года. Питерский «Юбилейный». Презентация альбома «Как в старой сказке». Аншлаг. На «На шем Радио» уже которую неделю «Чартову Дюжину» возглавляет песня «Проклятый старый дом». Перепуганная девочка пресс-атташе сидит на подоконнике возле гриме-рок. За ее спиной — сотни фанатов группы. Все стучат в окно, потому что хотят увидеть кумиров. Девочка сидит в ожидании концерта. Ей страшно зайти в гримерку к незнакомым людям. Из-за двери выходит Горшок. Он идет в ее сторону. Она начинает оглядываться по сторонам — к кому это он? Горшок подходит к ней. Еще чуть-чуть — и фанаты разобьют стекло за ее спиной. Горшок говорит: «Отойди, а то фанаты ненароком разобьют стекло».
Сердце тогда едва не выпрыгнуло, но, к счастью, пора было начинать концерт. И прямо во время концерта я в них влюбилась. Это потом уже была работа (которая постепенно перестала быть работой, а после и вовсе ушла) и осталась лишь дружба. В тот момент была влюбленность в только что услышанное-увиденное — и страх.
А однажды директор группы Саша Гордеев пришел с собрания группы и сказал мне: «Знаешь, мы сегодня говорили о тебе. И парни сказали: «Нам кажется, наша пресс-атташе нас боится». А я ведь и правда их тогда страшно боялась.

Глава 6
КАК В СТАРОЙ СКАЗКЕ (Аудитория группы — пятьдесят тысяч человек)

В 2001 году «Король и Шут» заключили с компанией «Мистерия звука» контракт на выпуск трех альбомов. Первый из них назывался «Как в старой сказке».
Этот альбом свою задачу выполнил. Он понравился очень многим — и слушателям, и профессионалам шоу-бизнеса. Именно после его выхода группа вступила в полосу бешеной популярности. «Король и Шут» в звездном составе (Горшок, Князь, Балу, Поручик, Яша, Маша, Ренегат и директор Гордеев) стал сверхмодной командой. Их ротировали MTV и Муз-ТВ, их песни занимали первые строчки хит-парада на «Нашем Радио», их концерты собирали полные залы по всей стране, их фотографии публиковали все до единого русские молодежные журнальчики.
Какое-то время главную сложность представляли гастроли по регионам. Там петербургских музыкантов не знали и в то, что они смогут собрать большую площадку, не верили. Однако решить удалось и эту проблему. Гордеев долго бился, но сумел-таки составить «Королю и Шуту» гастрольный график, расписанный на год вперед. Провинция все-таки сдалась, и в Москве у «Короля и Шута» даже появилась площадка, на которой группа каждый год

давала по большому концерту. Это были «Лужники», причем в 2002 году этот стадион удалось собрать даже два дня подряд. И на следующий год вместо «Лужников» группа дала концерт в «Олимпийском» — на самой большой площадке страны.
«Олимпийский» был забит под завязку. Это был триумф. Подобного успеха не было еще ни у одной панк-группы в стране. Улицы города были заполонены тинейджерами в футболках и кенгурухах с надписью «Король и Шут». За спинами у них висели рюкзаки с символикой группы. Было просто невозможно пройти по улице — повсюду кишели «кишисты». Туры по стране не прекращались. И не только по России.
Казалось, будто «Король и Шут» перестает быть панк-бэндом и превращается в чисто коммерческую команду. Нет никакого протеста и жесткости — пришла пора просто веселых ребят. Таких как «Offspring» и «Blink 182», «Weezer» и «The Nerves». Многим казалось, будто и сами музыканты стерли из памяти бедную, но честную эпоху TaMtAm'a и превратились в надменных звезд.
Изнутри все это выглядело несколько иначе. Как-то вместе с группой я ехала из Петербурга на концерт в «Лужники». Часть группы была уже в Москве, и вместе со мной ехали Горшок, Паша Сажинов, Яша и техник. Поезд приезжал в шесть утра на Ленинградский вокзал. Нас никто не встречал. Музыканты закинули на плечо багаж и пошли ловить такси. Куда идти и что делать, никто не знал. В шесть тридцать утра мы гуляли по морозу вокруг гостиницы, а потом, едва отоспавшись, стояли с Ренега­том и Горшком посредине Алтуфьевского шоссе и ловили такси. Мы опаздывали на эфир MTV, но о том, что за звездами обычно присылают машину, никто и не думал. После этого эфира вышли на улицу и опять ловили машину, а Горшка окружали фанаты, толпы подростков, которые не хотели его отпускать, и, разумеется, ни одна машина не хотела останавливаться возле компании из пятидесяти человек, при этом из каждой машины раздавался «Проклятый старый дом».
Наверное, это были ошибки менеджмента. Но с тех пор я абсолютно точно знаю: у нас в стране существуют селибритис, способные собрать «Лужники» и «Олимпийский», но которые при этом будут сами, кряхтя от натуги, таскать свои чемоданы и по часу ловить на промерзших улицах такси. Просто потому, что понятие «звезда» у нас в стране значит не совсем то, что показывают в иностранных киношках.
Первая же песня «Короля и Шута», появившаяся в ротации «Нашего Радио», — «Прыгну со скалы» — по итогам года заняла первое место в хит-параде «Чартова Дюжина». Спустя несколько лет ситуация повторилась с песней «Марионетки».
Многим казалось, что голоса в хит-параде накручиваются. Скептики говорили, что проверить объективность нельзя и что руководство станции составляет хит-парад, руководствуясь исключительно своим вкусом.
Михаил Козырев: «Чартова Дюжина» была историей беспрестанной борьбы с интернет-отморозками. В итоге я отладил механизм до такой степени, что когда получал пару тысяч голосов за «Короля и Шута», то знал, что это реально пара тысяч голосов, а не ре­зультат работы двадцати беззубых апологетов Горшка, круглые сутки сидящих за своими лэптопами.
Я абсолютно точно осознавал, что эта группа — как и основная масса групп маргинальных, не мейн-стримовых — в своей популярности будет опираться только на истово влюбленную фэн-базу. Именно такие группы и взлетают в «Нартовой Дюжине». Когда ты составляешь рок-н-ролльный хит-парад, то будь готов к тому, что ни у «Воскресения», ни у «Машины времени», ни у «Аквариума» нет никаких шансов, чтобы добраться хотя бы до половины рейтинга группы «Тараканы!».
Никоим образом о масштабах популярности все это не говорит. Когда ты делаешь хит-парад, то всегда основываешься на вкусах очень тонкой прослойки очень больных людей.
Есть у группы и другие награды. В 2002 году «Король и Шут» получили премию «Нашего Радио» «ПобогоИ» в номинации «Выбор слушателей». В свое время получили премию «Fuzz» как лучшая tive-группа. В 2006-м клип на песню «Соловьи» из сольника Горшка был признан лучшим видео, обогнав бескопромиссное патриотичное «ДДТ», вечного альтернативщика — московского Дельфина, сексуальных украинских «Океан Ельзи» и бритпоп-группу из Латвии «Brainstorm».
Горшок: В какой-то степени это событие. Это не так, как в спорте, где болельщики встают, флаг поднимается, гимн звучит. Просто прикольно. Я не скажу, что слишком от этого офигеваешь. Но какие-то премии должны специально для нас придумать. А какие-то премии нам не нужны. Ну как «Звери» могут быть нам конкурентами? Понимаю, «Пилот». Или, лучше, «НАИВ», «Тараканы!».
Есть в коллекции «Короля и Шута» и еще одна удивительная премия, парадоксальная для панк-музыканта, — официальная и очень пафосная «Овация». Когда группу пригласили в гигантский московский концертный зал «Россия» на вручение, они долго сомневались — ехать или нет? Даже на сайте вывесили объявление для фанатов — мол, приезжайте к «России», будем решать, что делать. Говорят, кто-то даже приехал — но вот только с фанатами там никто не общался.
Группа появилась в полном составе. Сначала Горшка не хотели пропускать в концертный зал: у него на поясе висела фляга. Музыканты продолжили поражать окружающих за кулисами — Балу появился в футболке с надписью: «*** на все», Князь опоздал на собственное награждение, а Горшок уронил певицу Сашу, позировавшую фотографам.
«Рок-н-ролл жив! Он вас не забудет никогда за это! Но поймите, мы не с вами!» — сказал со сцены Горшок, получая «Овацию». Примерно с теми же словами на вручении премии «Q-Awards» в Лондоне выступил бывший солист группы «Sex Pistols» Джонни Роттен: «Кто-нибудь хочет эту фигню? Для меня она ровным счетом ничего не значит», — и отдал награду кому-то из сидящих в первом ряду.
А через год, на церемонии вручения премии Муз-ТВ Сергей Шнуров швырнул в зал «призовую» металлическую тарелку с яблочком в зал: «Меня не купишь и не продашь!»
3
А еще в 2000 году Игорь «Панкер» Гудков вместе с Ма-рьяной Цой запускает большой проект «Кинопробы». Ведущие отечественные рок-коллективы исполняют классические песни группы «Кино». Поучаствовать в трибьюте согласились чуть ли не все главные имена отечественного рока и рокопопса: «Алиса» и «HAMB»,«TequilaJazzz» и «Смысловые галлюцинации», Земфира и «Вошп Вщопля-сова», «Танцы Минус» и «Мумий Тролль», «Аквариум» и Вячеслав Бутусов... «Король и Шуг» тоже приняли участие в трибьюте, исполнив «Следи за собой». Песню выбирал Горшок. Он вообще, в отличие от Князя, любит всякие кавер-версии и трибьюты. Кроме всего прочего, именно этому проекту «Король и Шут» обязаны появлением Ренегата в качестве постоянного участника «Шутов». В процессе работы над «Кинопробами» Саша принял решение уйти из «Кук-рыниксов».
Ренегат: Я ушел из «Кукрыниксов», потому что у нас с Лешей Горшеневым разошлись дорожки. Он хотел играть другую музыку. Я больше тяготел к панку, к металлу. Лежа ушел в готику. Когда мы играли на «Кинопробах», он вышел как Элвис Пресли, с зализанными волосами, — и я просто понял, что все это мне не нравится. Я спорить с ним не стал, просто переключился на «Короля и Шута».
Впрочем, трибьюты трибьютами, но помимо записей для души у группы был еще и контракт. После успеха «Сказки» «Королю и Шуту» предстояло во что бы то ни стало выпустить на «Мистерии звука» второй альбом.
«Жаль, нет ружья» вышел осенью 2002-го. Он стал одним из самых шумных альбомов года — наравне с «Меа мурами» «Мумий Тролля» и «Цунами» «Ночных снайперов». В тот момент, когда все уже почти смирились с тем, что группа стала типичным представителем поп-панка, «Шуты» неожиданно выдали смелый и жесткий по са-унду альбом. Пожалуй, из всех западных образцов он больше всего походил на «Rammstein». Группа стала все больше приближаться к хардкору, столь любимому Ренегатом и Горшком. А главным хитом альбома стала песня «Мертвый анархист».
Наверное, песня про анархиста должна была появиться в сет-листе группы давно. Не было, пожалуй, ни одного интервью, в котором бы Горшок не пропагандировал анархию в своем понимании — максимум веселья, минимум политики. Светлое будущее, к которому он стремится и о котором мечтает.
Горшок: У нас была цель — создать настоящую рок-н-ролльную непродажную команду, которая реально живет музыкой. Что-то специально по расчету мы не делали. Делали, чтобы все было no-чесноку и тебе было офигенно. Я иногда от этого отходил по каким-то своим анархическим понятиям, но всегда приходил обратно.
Много лет назад «Sex Pistols», став звездами у себя дома, отправились покорять Америку. Отыграв концерты в крупнейших городах страны, группа распалась. Джонни Роттен заявил, что уходит. «Менеджменту скучно заниматься преуспевающей рок-н-ролльной группой. Бэнд устал быть преуспевающей рок-н-ролльной группой», — заявил тогда их менеджер Малькольм Макларен.
Спустя годы преуспевающая русская группа «Король и Шут» отправится по тому же маршруту.
«Панки? На гастроли в Америку? — не могла понять отечественная музыкальная пресса. — На что они рассчитывают?»
«Король и Шут» рассчитывали на успех. Организатором тура выступила их американская приятельница Ириша Косиновская, с которой ребята познакомились еще в 2001 году.
Ириша Косиновская: В июне 2002 года моя компания провела тур для «Аквариума». Группа ехала на автобусе через всю страну и дала десять концертов. Гордей ото всех наслушался про этот тур и в 2003-м уговорил меня провести такого же типа тур для «Короля и Шута». Им было организовано всего четыре концер та. Причем он настаивал именно на автобусном туре, несмотря на то что концертов было меньше и лететь дешевле. Но он хотел показать ребятам Америку. В то время моя компания в основном делала гастроли для наших друзей и хороших знакомых. Так что я согласилась. К тому моменту мы очень сблизились со всей группой, особенно с Балу.
В США русские рок-группы приходят слушать в основном эмигранты, а они не то поколение, что слушает «Король и Шут». Так что билеты продавались не так чтобы очень. Тем не менее группа с успехом отыграла свои четыре концерта и спустя год даже повторила гастрольный тур.
Особенно удался концерт в Сан-Франциско. На концерты приезжих групп именно там приходит очень много местной публики. Так было на «Би-2», так было на «Короле и Шуте». После концерта в этой столице мирового панк-рока к музыкантам «Короля и Шута» подошел немолодой мужчина и сказал, что они напомнили ему ранних «Ramones». Стоит ли говорить, как приятно это было музыкантам!
Вторым после США пунктом иностранных гастролей группы стал Израиль. Туда «Король и Шут» ездят почти ежегодно. На фестивали и с сольными концертами. Во время первой израильской поездки Горшок затусовался с панками — да так, что даже ночевал с ними на улице.
Горшок: Там панки стильные, прикольные. Это у нас уже реально пошло все на спад. А может, я просто чего-то не знаю. Из глобального панковского движения уже вышел и не замечал, чтобы панк-клубов стало больше. Хотя, может, они и прогрессируют. А в Израиле с этим делом полный расцвет.
Пятого июля 2003 года «Король и Шут» играли на большом рок-фестивале «Крылья» в Тушино. Горшок омерзительно себя чувствовал. Давала о себе знать недавняя подшивка от героина. Палило яркое солнце. Отыграли «Разные люди», отыграл Чиж. Следующими на сцене появились «Король и Шут», уставшие и вымотанные. Тем не менее энергетика была потрясающая. Вдруг где-то вдалеке раздался грохот.
В пресс-центре кто-то пошутил:
— 0, кто-то упал со сцены.

- Может, рекламный щит слетел? — возразили другие.
Грохот раздался еще раз. Опять со сцены? Опять слетел?
«Искренне прошу — смейтесь надо мной, если это вам поможет. Да, я с виду шут, но в душе король — и никто, как я, не может», — доносилось со сцены.
Ближе к концу сета «Короля и Шута» за сценой пронеслось: «Теракту входа на фестиваль!» Я помню, с каким каменным лицом Князев пришел на пресс-конференцию после выступления. Он был первым из музыкантов, кто должен был вслух назвать все своими именами, поскольку скрывать уже было невозможно. Я не знаю, где были остальные музыканты, — просто не помню это­го. Горшка в пресс-зоне не было. Остальные старались держаться вместе.
— С вами все в порядке? Не могу дозвониться до Андрюхи, — кричала мне в трубку Алена, будущая жена Князя.
— Женька, ты где? — из телефона раздавался взволнованный голос Князя, стоявшего буквально в десяти шагах от меня.
Все поскорее хотели уехать. Но никого не выпускали. В течение двух часов музыканты оставались в Тушино.
Потом все уехали. Кроме Князева, оставшегося вместе с армейским другом Мишей до конца фестиваля.
Тогда многие говорили: «Как же так? Почему не остановили? Почему „Король и Шут" продолжали петь?» Но в сам момент теракта никто еще не понимал, что произошло. Ни о взрыве, ни о том, что погибли люди. И потом, правильно ли было объявлять обо всем этом перед толпой в несколько десятков тысяч человек? Стоило ли устраивать панику и давку? Продолжать фестиваль в той ситуации было единственно верным и смелым решением. По-настоящему мужским и мужественным.
Тем не менее возмущенные были. И среди них — начинающая звезда Рома Зверь. Он заявил тогда, что группа не имела права продолжать играть, и вообще высказался довольно резко — и о музыкантах, и об их фанатах.
Этого Горшок простить ему не смог.

Глава 7
БОЙЦОВСКИЙ КЛУБ (Аудитория группы неожиданно уменьшается на целую радиоаудиторию)

Случаются в жизни вещи, от которых нельзя отказываться. Когда группе предложили участвовать в телепередаче «Бойцовский клуб», который организовывал «Молотов-коктейль», — отказаться было нельзя. Шоу состояло в том, что на реальный боксерский ринг выходили представители противоположных музыкальных течений. Ну и выясняли, кто из них более прав, с помощью перчаток.
Спровоцировал все Горшок. В каком-то давнем интервью он сказал, что если бы надо было с кем-то мочиться — то только с группой «На-На». Не прошло и полгода, как в 2003 году появилось предложение о «Бойцовском клубе». Само собой — с группой «На-На».
Как странно случается в жизни: «Король и Шут» начали свою музыкальную деятельность в том же 1989-м, что и «На-На». Однако «На-На» были чисто продюсерским проектом и выстрелили практически сразу. Они собирали стадионы, а потом исчезли. Век поп-артистов недолог: кто сегодня помнит Влада Сташевского или Алену Апину? Даже Дима Маликов, герой 1990-х, сменился на героя 2000-х Диму Билана.

Какое-то время о «На-На» слышно не было, а потом они появились. Чтобы выйти на ринг против «Короля и Шута».
Паша Соколов («На-На»): Конечно, мы с самого начала знали, с кем будем драться. Задача программы состояла в том, чтобы просто столкнуть нас лбами. Думаю, они специально настраивали и нас, и их. По-любому есть какие-то терки между попсой и роком. Хотя рок — та же самая попса, та же популярность. Просто разные жанры, разные песни.
«Шуты» никак не могли позволить себе проиграть. Для них это было бы смерти подобно. Группа готовилась к шоу, как к настоящему сражению. Князеву нашли тренера по кикбоксингу. В шесть утра Андрей ехал к нему в Металлострой — тренироваться. Потому что был готов к тому, что «на-найцы» в хорошей спортивной форме и не вылезают из спортзалов. То есть по дыхалке-то они его, безусловно, сделают.
Князь: А в тот день, когда я поехал домой после тренера, впервые за много лет почувствовал тонусный подъем и уверенность в себе. Я был готов и выиграть, и проиг рать. Если ты готов проиграть — тебе легче будет выиграть. Это вообще самое главное. Реально, я готов был проиграть — и это придавало мне уверенности в себе. Но я готовился, чтобы выстоять. И у меня такой под­ход: если я соперника победил, я подам ему руку, чтобы он встал. А если победил он — постараюсь встать сам.
На пресс-конференцию по поводу «Бойцовского клуба» Князев приехал один: Горшок журналистов проигнорировал. Поэтому уже на пресс-конференции силы были неравны: Князь от «Короля и Шута» — и полный состав «на-найцев».
На ринге расклад был следующий: в первом раунде Князев бился с Пашей Соколовым, во втором — сын неприехавшего Бари Алибасова, Бари Алибасов-млад-ший против фаната «Короля и Шута»; в третьем — Горшок и Слава Жеребкин.
Все было по-честному. И музыканты настоящие, и кровь настоящая, и волнение настоящее. И настоящий, так и не приехавший гроза всех «на-найцев» Бари Алиба-сов, с экрана настойчиво призывающий «Шутов» почаще посещать спортивный зал.
Князеву было проще: Паша по натуре своей человек мягкий и не боец.
Князь: Паша на ринге замутил пируэт. Он хотел сыграть на публику — прокрутить пируэт, помахать руками-ногами, будто танцует, спонтанно наброситься на меня и врезать по роже. Я сразу просек и начал готовиться к этому. Когда он начал пируэт, я послал ему встречный удар. Не попали оба.
В итоге Князев вчистую сделал на-найца: до крови разбил ему нос.
Паша Соколов («На-На»): Любой человек, выходящий на ринг, даже профессиональный боксер, испытывает чувство страха. Потому что, выйдя на ринг, человек один на один остается со своим так называемым врагом. А перед этим его еще и настраивают. Я таких эмоций ни разу не испытывал. Такой адреналин в крови был! Хотелось выиграть. Плюс, как у любого борца, желание навесить, сделать свой удар. Но у нас были неравные силы, Князь намного выше и мощнее. Конечно, по морде получить — проблем не было. Но друг другу навесили. Зато потом в гримерке водочки выпили. Даже телефонами обменялись. Но так и не стали созваниваться.
Во втором раунде Алибасов-младший победил «шутовского» фаната.
Горшку пришлось драться со Славой Жеребкиным — человеком, прошедшим армию и умеющим себя защитить. К тому же, в отличие от Паши, Слава был не слишком дружелюбен. Горшок был более меткий — но сдавал по дыхалке. В итоге признали ничью. Хотя по очкам Горшок был все-таки впереди.
Горшок: Я вообще про это вспоминать не хочу. Я был в плохой физической форме. Пришел на «Бойцовский клуб», у меня начались ломки, нужно дозу — а я поставит ься не могу, вен нет. И что делать? Под мышцу, что ли? А если нюхать — не возьмет. Стал пить алкоголь. А алкоголь еще хуже делает, просто башню срубает. Меня спасло только то, что одно время я занимался боксом и знаю некоторые приемы. У меня была перевязана рука. Это была страшная рука. Если б меня раздеть — на ней вообще живого места не было, сплошные лимфы. И сустав легко вылетал. Рукой махни — и он вылетит. Если человек врубался в бокс, он знал, как попасть четко, — и меня одним ударом можно было бы вырубить.
И все-таки «Бойцовский клуб» был игрой. Телевизионным шоу, после которого бойцы могут улыбнуться друг другу и пожать руки. Однако еще до выхода в эфир этого шоу группа втянулась в конфликт, который шуткой уже не был.
С самого момента своего появления «Король и Шут» заявляли, что прогибаться под московский менеджмент не собираются. И вообще будут вести себя так, как считают нужным.
Идея вроде бы здравая. Да только очень быстро их независимость обернулась тем, что группа нашла себе персонального врага и дальше увлеченно с ним боролась. Врагом стал тогдашний генеральный продюсер радиостанции «Наше Радио» Михаил Козырев.
С одной стороны — грамотный стратег и идеолог развития всего нового русского рок-н-ролла. С другой — «Король и Шут» со своей бескомпромиссностью. Публика следила за конфликтом разинув рот.
Началось все с телеверсии фестиваля «Нашествие» в 2002 году. «Шуты» были на этом фестивале хедлайнерами. Существует многолетняя традиция, по которой сет хедлайнеров показывают целиком, а остальных музыкан тов — нарезкой по одной-две песни. Здесь же произошло следующее: примерно на середине телеверсии «Короля и Шута» прервали рекламой, потом пустили запись группы «Ленинград» и после, под финал, — опять «Король и Шут».
Группе показалось, что произошла дискриминация. Это стало первым поводом для конфликта.
Михаил Козырев: Основной причиной ссоры было — фаллосами помериться. В какой-то момент они сказали себе: «Да кто он вообще такой? Да что это вообще за радио?»
Не знаю, сами они подвинулись в сторону от реальности или им кто-то помог, но разговаривать с ними вдруг стало невозможно. А у меня реакция тоже была короткая: «Чего-о-о? До свидания, братцы, коли так!»
А главная причина была, конечно, в том, что у нас с ними не было вообще никаких контактов. Мы общались только через их директора Гордея. В отношении этих вещей я всегда был очень корректен. И когда я получал информацию от директора или руководителя лейбла, который был на связи с группой, то считал бестактным звонить артисту и что-то перепроверять. Я посчитал так: если бы у них были вопросы или жела ние не обострять конфликт, а просто разобраться — у них есть возможность позвонить.
В 2002 году у группы выходит альбом «Жаль, нет ружья». В ротацию ставится непоказательная лирическая песня «Медведь». Музыканты удивились и попросили заменить песню на «Мертвого анархиста». Руководство «Нашего Радио» пошло навстречу, но как только «Анархист» попал на первое место «Чартовой Дюжины», песня вдруг в один момент была убрана из эфира.
На переговоры с Козыревым был отправлен Саша Гордеев. Ему доверили решать вопросы от лица группы. Как разберется — так и будет.
Князь: Гордей вернулся с информацией, что разговор получился не очень хороший. Что Козырев в нас разочаровался и назвал нехорошим словом. Но это все со слов Гордея. Мы, понятно, на это обозлились. Горшку много ли надо, чтобы завестись?
Горшок завелся. А как всегда бывает, завелся один — заводятся все. И вот уже группа во всех эфирах и интервью начала критиковать политику Козырева на «Нашем Радио». А после и вовсе послала Козырева со сцены «Олимпийского». Безусловно, есть люди, которые любое публичное упоминание считают рекламой и бесконечно радуются, если о них кто-то говорит — даже в негативе. Но это явно не тот случай. Это было публичное оскорбление.
После концерта группа даже написала Козыреву письмо. Вот его текст:
Генеральному продюсеру
«Нашего Радио»
г-ну Козыреву М. Н.
от группы «Король и Шут».
Михаил Натанович!
Настало время определиться и расставить все точки над «1». А речь идет о взаимоотношениях «Наше Радио»-группа «Король и Шут». Начавшееся не так давно непонимание в настоящий момент находится в стадии критической массы. А это означает только одно: необходимо что-то менять, причем менять кардинально!
Что явилось причиной сложившейся ситуации? Амбиции монополистов русского рок-эфира? Нежелание понять и разобраться? Циничное отношение к творцам и творчеству? Отказ в поддержке лужниковского концерта и концерта в СКК (Санкт-Петербург)? Несмотря ни на что, оба зала были переполнены. Аншлаг и в том, и в другом случаях. И безучастия «Нашего Радио»...
Не будем вдаваться во все перипетии этого запутанного конфликта, тем более что напряженный гастрольный график группы не позволяет тратить время на обдумывание и анализ расстановки сил в московском шоу-бизнесе. А еще хочется напомнить о том, что в эфире программы «Земля-воздух» Вы, Михаил, рассуждали о бойцовском характере панк-рока. Но не с родителями будет бороться группа «Король и Шут», а с теми, кто загоняет живую музыку в прокрустово ложе формата. Важен момент нынешний и настойчивое решение — группа «Король и Шут» просит Вас убрать из эфира «Нашего Радио» ВСЕ наши песни. Искренне жаль, что так получилось, ведь в результате в проигрыше останутся слушатели Вашего радио.
С наилучшими пожеланиями, группа «Король и Шут»: Горшенев Михаил, Князев Андрей, Леонтьев Александр, Цвиркунов Яков, Щиголев Александр, Валунов Александр, Нефедова Мария, Сажинов Павел, Мартынов Олег, Гордеев Александр.
Разумеется, обо всем сразу разузнали журналисты. Обратились к Козыреву за комментариями — а он никакого письма не получал. Когда же ему его передали, легко и иронично написал ответ:
«Наше Радио» играет в эфире музыку, ориентируясь на вкусы слушателей, а не музыкантов. Так было всегда. И я неоднократно подчеркивал — наши отношения с группами или рекорд-компаниями не влияют на программную политику. Песни, аудитории не интересные, — исчезают. Песни, слушателями любимые, — остаются. Так оно и будет.
В ответ на открытое письмо группы «Король и Шут» могу сказать только одно: конфликт между радиостанцией и «КиШ» произошел. Такие вещи я в прессу не выношу и публично не обсуждаю: считаю, что это ниже моего достоинства. Пусть внимание к себе таким образом привлекает тот, кому это внимание отчаянно нужно. Мы всегда стараемся помочь артистам. Мы в этой индустрии долго, и доброе имя станции для нас—превыше всего. Я всегда повторяю: дружить можно только однажды. И мне каждый раз горько обнаруживать, что талантливые люди могут вдруг оказаться непорядочными, а твои соратники — повести себя подло.

Но подчеркну снова — на эфире наши личные отношения никак не отражаются.
А группе «Король и Шут» — всяческих творческих успехов и многих премий «Овация». Они всё больше ей соответствуют.
Михаил Козырев.
Прошло время — и «Король и Шут» все же исчезли из эфира «Нашего Радио». Хотя и по совершенно другой причине. «Мертвый анархист» был взят станцией в ротацию при том условии, что группа выступит на фестивале «Чартова Дюжина». Эти условия знал Гордеев, — передал ли он их группе? Сегодня установить это уже невозможно. Во всяком случае, музыканты утверждают, что нет.
Михаил Козырев: Я не думаю, что Гордей скрыл от них эту информацию. Если бы между нами стоял только Гордей — никакого конфликта бы и не получилось. Но все это происходило на глазах представителей их лейбла «Мистерия звука». А им в тот момент проблемы были вообще ни к чему.
«Наше Радио» было единственной отдушиной для этого релиза. Го, что о группе узнали зва пределами Москвы и Петербурга, — целиком заслуга радио. И представители «Мистерии» прекрасно видели по статистике и по цифрам, что взрыв популярности группы связан только с тем, что они начали звучать по радио. Мы несопоставимо больше дали группе «Король и Шут», чем группа «Король и Шут» — «Нашему Радио». Без них мы совершенно спокойно жили раньше и обошлись бы потом. Так что для «Мистерии звука» все это было трагедией.
Их представитель присутствовал при переговорах. Он отчаянно пытался из этого конфликта выйти. Встречались мы каждый раз втроем — Гордей, он и я. Так что я абсолютно не верю, будто группа просто была не в курсе того, что происходит.
Я вообще слабо верю в демонических злодеев, дельцов шоу-бизнеса, которые несчастных и наивных козликов Князя и Горшка ведут в полумраке по узким горным тропам. Ни фига подобного! Каким бы коварным Гордей ни был, работа с группой для него все равно оставалась источником зарабатывания денег. И зачем бы он сам стал рубить этот сук?
Саша Гордеев: Козырев хотел, чтобы мы отыграли в Москве на «Нартовой Дюжине». Л сказал, что мы не будем играть, потому что у нас уже давно расписан тур и в этот день у нас концерт в Волгограде. А для меня люди в Волгограде ничем не отличаются от людей в Москве. Снимать концерт ради «Чартовой Дюжины» — неправильно.
Но я пытался найти какие-то варианты. Например, я предложил Козыреву вариант: вы привозите и отвозите нас на фестиваль на самолете. Он в ответ заявил, что тогда уберет нас с ротации, и вообще ему никогда никто не отказывает!
Убрать? Пожалуйста. Потому что быть в ротации на «Нашем Радио» — тоже не большая честь.
На фестивале «Чартова Дюжина» «Король и Шут» играть не стали. Играть они стали в Волгограде. А вскоре после ссоры со станцией Поручик вышел на сцену в футболке с надписью: «Миша Козырев ест маленьких детей».
Поручик: Мы с моей женой Юлей придумали сделать мне на концерт футболку. Текст «Миша Козырев ест маленьких детей» придумал мой друг, который майку и сделал. Сейчас она у меня дома. Это раритет, никому не отдам.
Тогда казалось, что обиды не забудутся никогда и Козырев с «Шутами» враги навеки. А потом выяснилось, что никто уже и не способен вспомнить, из-за чего сыр-бор. И вообще, каждая война всегда заканчивается миром.
Князь: Надо делать, как группа «НАШ». Они достигли того, что имеют, не потому, что всех посылали, а потому что умеют нормально договариваться. И мероприятие они организуют так, как им нужно. При этом Чача может запросто написать песню «NME — полнейшее говно». У них что-то не срослось с журналом — и они написали песню про него. Офигительная песня!
Группа не звучала в эфире «Нашего Радио» до февраля 2005 года. То есть пока оттуда не ушел Козырев и на станции полностью не сменилось руководство. После этого «Король и Шут» написали на станцию письмо с извинениями — правда, без упоминания имени Миши.
Горшок: Да непонятно все это. Не хочется опять копаться в этом грязном белье. Какой смысл теперь разбираться? Я считаю, что виноват в этом всем был... Кто в группе лидер — тот и виноват. Тот, кто пофигистски относился к своим обязанностям и не смог предусмотреть то, что должен был предусмотреть... Поэтому конфликт и произошел. Виновата здесь все-таки по большей части группа «Король и Шут».
В общем, Князев проявил инициативу. Летом 2006 года на фестивале «Воздух» в Петрозаводске, который вел Михаил, Князь решил с ним пообщаться и принести извинения за тот юношеский максимализм. Разумеется, было за что злиться — но это не повод переходить на личности и оскорбления. И уж тем более — выносить сор из избы.
Михаил Козырев: Идея уладить отношения возникла тогда, когда у них должен был выходить новый альбом. Мне стали звонить с лейбла и уверять, что это было недоразумение.
Ну, знаешь, я могу поверить, что перед выходом на сцену Горшку могли сказать: «А вот тот чувак тебя козлом назвал». И он, выбежав на сцену, начал нести в ответ какую-то херню. Но я не могу поверить, что по дороге к сцене члены группы еще и успели нарисовать себе футболочки с надписями про меня. То есть я не верю, что дело тут в недоразумении Самое любопытное заключается в том, что я при этом еще как мудак всем доказывал, что это хорошая группа. Сказать, что я стер все из памяти и кто старое помянет, тому глаз вон, — я так не могу. Просто не умею. Если бы я накосорезил в таком масштабе — то тут нужно не встретиться за кулисами и пожимать друг другу руки. Это детский лепет. Тут нужно выступить с каким-то отдельным реверансом. По крайней мере, я бы посчитал бы себя обязанным так поступить. Но в данном случае, так как я понимаю, что мы имеем дело с людьми не от мира сего, ну и Бог с ними!

Другие статьи в литературном дневнике:

• 20.07.2008. И живые споют про мертвецов. Король и Шут