Про цветной слух, синестезию и мой новый рассказ.Многие авторы находили источник вдохновения в нахождении необычных параллелей или ассоциаций между вроде бы несвязанными между собой событиями или ощущениями. Поиск такой непонятной уверенности в сфере непознанного и интуитивного это, в самом деле, интересное занятие. Считаете ли вы, что осязательные ощущения можно сопоставлять зрительным? Обладают ли для вас так же, как и для Набокова, все буквы цветом? Для меня всё началось именно с этого. О чём-то похожем говорит, но в несколько иной провозглашающей манере Артур Рэмбо. Это уже само по себе сигнал к размышлениям, как несколько совершенно разных людей, могли так близко подойти к одной и той же теме. Не думаю, что Набоков стал бы выдумывать себе “цветной слух”… Жан-Никола-Артюр Рембо (перевод А. Кублицкой-Пиоттух)
Е - белизна холстов, палаток и тумана. У - трепетная рябь зеленых волн широких, О - звонкий рев трубы, пронзительный и странный,
A - черный, белый - Е, И - красный, У - зеленый, Е - белизна шатров и в хлопьях снежной ваты
О - первозданный Горн, пронзительный и странный. Бодлер же устанавливает три типа “соответствий”. Прежде всего это явление так называемой синестезии, когда одно какое-нибудь чувство (звук) вызывает другое чувство, относящееся к иной области восприятия (цвет, вкус). Это – аффективно-ассоциативная связь, не поддающаяся рационализации, но зато чреватая многочисленными метафорическими открытиями. Идея синестезии лежит в основе программного стихотворения Бодлера “Соответствия”: “Неодолимому влечению подвластны, / Блуждают отзвуки, сливаясь в унисон, / Великий, словно свет, глубокий, словно сон; / Так запах, цвет и звук между собой согласны” (Пер. В. Микушевича). Далее, “перекликающиеся”, перетекающие друг в друга чувственные впечатления обладают для Бодлера несомненной суггестивной силой: они способны либо пробуждать воспоминания (ср. сонет “Аромат”, где запах ладана в церкви или аромат саше вызывает – по сложной и неожиданной ассоциации – в памяти любовную сцену), либо возбуждать фантазию, воображение, как это происходит в стихотворении “Экзотический аромат” (“Когда, закрыв глаза, я, в душный вечер лета, / Вдыхаю аромат твоих нагих грудей, / Я вижу пред собой прибрежия морей, / Залитых яркостью однообразной света”. – Пер. В. Брюсова); “чувственность” оживляет “чувства”, между ними возникают капризные, непредсказуемые “соответствия”. И наконец, сам “природный”, психофизический мир (мир вещей, чувственных впечатлений от них и эмоциональных переживаний) оказывается знаком, отзвуком, “отражением” неявленной духовной “сверхприроды” (“В бензое, в мускусе и в ладане поет / Осмысленных стихий сверхчувственный полет”. – Пер. В. Микушевича). СООТВЕТСТВИЯ Природа — строгий храм, где строй живых колонн Как эхо отзвуков в один аккорд неясный, Есть запах девственный; как луг, он чист и свят, Слиянье ладана и амбры и бензоя: «Воспрянув из серебряных оков, И оно в свою очередь поражает обилием смелых эпитетов, сравнений, сочетаний не сочетаемых вроде бы существительных и прилагательных. И эта смелость тоже сродни синестезическому видению мира… © Copyright: Иван Азаров, 2008.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
