Как я был русалкойЯ развернул бумажку. Там синими чернилами было набросано торопливо и не совсем связно:
1) Старичок с палкой. Оды и элегии. Слушать стоя! Обещал применить! 2) Брюнетка с альбомом. Интимная лирика. Слушать внимательно! Плюет в уши. 3) Человек с татуир. Хлипкий, но опасный! Стихи о роковом детстве. Плакать! Держать связь с вахтером. 4) Рыжий нетрезв, мужч. Юморист, стихи. Смеяться от души! Применял джиу-джитсу. 5) Автор с бочкой. Стихи о зверях. Такт! Любит подробный разбор. Примеч. стулья.
И вот настало время приема. В двери показался юноша опасного телосложения с тетрадкой в руке. – Стой! – сказал я твердым голосом. – Признайся честно: ты не Одеколон? Он робко назвал совсем другую фамилию. Успокоенный его мирным поведением, я пригласил его к столу. Полистав тетрадь, я тактично посоветовал ему учиться на лучших образцах поэзии и стал читать ему наизусть свои произведения. Но тут, один за другим, вошли сразу семь авторов. Опросив каждого, не Одеколон ли он (она), я провел быструю литконсультацию. Затем, чтобы этот день навсегда запечатлелся в их памяти, я продолжил чтение своих стихов. Но не прочел я и десяти стихотворений, как авторы начали покидать комнату. Им хотелось поскорей остаться наедине с переживаниями, навеянными моим творчеством. Вдруг из коридора послышался грохот. Я подумал, что это приближается Одеколон. Но вот в комнату, катя перед собой пустую железную бочку, вошел толстый мужчина. Я понял, что передо мной «Автор с бочкой», который любит подробный разбор. Он поставил бочку на попа, влез на нее и начал читать стихи. Начинались они так: Пойду я ночью в зоосад, Выслушав все стихотворение, я приступил к разбору. Я поинтересовался, что такое «барсенал». – Да ясно же, это где барсы живут! – воскликнул автор. – Барсячье помещение… Разве плохо придумано? Вроде арсенала, только там не оружие, а барсы. Я спросил его, вдоль какого канала поведет он барсов. Он ответил, что имеется в виду Крюков канал, где живет одна его знакомая. Тут он спрыгнул со своей эстрады и подошел к плану Ленинграда, который висел на стене. Мы стали разрабатывать наиболее краткий и надежный маршрут, по которому надо вести барсов. Затем поэт предложил мне встать на бочку и прочесть несколько моих произведений. Он не шевелясь выслушал пять стихотворений, затем сказал: «Вижу собрата!» – и, схватив со стола лист бумаги, мгновенно сочинил экспромт и протянул его мне. Я прочел: Как русалка, ты плаваешь Он ушел, катя перед собой свою трибуну, и после него никто в этот день не приходил. Я в одиночестве сидел за столом и вчитывался в четверостишие. Чем глубже я в него вникал, тем больше меня огорчало несоответствие между второй и первой строчками. Во второй – все ясно и правильно, а в первой я почему-то «плаваю как русалка». А ведь если верна вторая строка, то, выходит, верна и первая? Что, если я и в самом деле русалка?.. Но я с негодованием отверг эту недостойную мысль. С облегченным сердцем вышел я из подъезда редакции. На улице мне не был страшен никакой (никакая) Одеколон. Я бодро шагал к дому, и в мозгу моем звенела и переливалась строчка: «Гениальный поэт-консультант!» Но когда я прилег вздремнуть перед ночным дежурством, то увидел грустный сон. Мне снилось, будто уже готова модель моей пишущей машинки. И вот я сажусь, чтобы перепечатать свое стихотворение, и вдруг с ужасом осознаю, что не могу освоить нижнюю клавиатуру, ибо у меня вырос русалочий хвост. В.Шефнер "Как я был русалкой" © Copyright: Саня Катин-Ларцев, 2019.
Другие статьи в литературном дневнике:
|