***
В понедельник, 2 октября, представитель госдепартамента США Джон Кирби объявил о прекращении двустороннего сотрудничества с Россией по мирному урегулированию сирийского конфликта.
В тот же день на сайте Госдумы появился указ Владимира Путина о приостановлении соглашения с США об утилизации оружейного плутония.
В пояснительной записке к документу говорится, что Москва ждет от Вашингтона сокращения своего контингента в государствах, вступивших в НАТО после 2000 года (то есть в Прибалтике, Болгарии, Румынии, Словении, Словакии, Хорватии и Албании).
Вторым пунктом значится отказ от «недружественной политики» по отношению к России: отмена акта Сергея Магнитского и антироссийские положения о поддержке свободы Украины и отказ от всех санкций, введенных в отношении к России.
И только в последнем условии значится требование к США предоставить «четкий план необратимой утилизации плутония».
Россия может возобновить соглашение с США об утилизации плутония при выполнении нескольких условий, в том числе отмены Вашингтоном всех антироссийских санкций.
Все необходимые условия содержатся в проекте закона о приостановлении соглашения с США, внесенного 3 октября в Госдуму президентом России Владимиром Путиным (документ размещен в базе данных нижней палаты парламента).
В числе условий значатся отмена всех санкции, введенных против российских субъектов, физических и юридических лиц, так называемого «акта Магнитского» и «направленных против России положений закона США о поддержке свободы Украины». Еще одно требование — сокращение военной инфраструктуры и численности контингента войск США в странах, которые вошли в НАТО после 1 сентября 2000 года.
Кроме того, указывается компенсация ущерба, понесенного Россией в результате введения санкций, включая потери от введения вынужденных контрсанкций в отношении США и представление Штатами четкого плана необратимой утилизации плутония, подпадающего под действие соглашения.
Ранее Владимир Путин распорядился приостановить действие соглашения с США об утилизации избыточного оружейного плутония. Согласно документу, опубликованному утром 3 октября на официальном портале правовой информации, такое решение вызвано «возникновением угрозы стратегической стабильности в результате недружественных действий» Вашингтона в отношении Москвы и неспособности Соединенных Штатов обеспечить выполнение принятых обязательств.
Напомним, 7 апреля президент РФ, выступая на медиа-форуме Общероссийского народного фронта в Санкт-Петербурге, обвинил США в неисполнении своих обязательств по организации уничтожения оружейного плутония. По словам Владимира Путина, Вашингтон не так давно объявил об изменении в одностороннем порядке технологии утилизации плутония, «разбавляя его и утилизируя где-то в определенных емкостях». Это, как пояснял глава государства, означает, что таким образом сохраняется возвратный потенциал, при котором вещество можно извлечь, переработать и снова превратить в оружейный плутоний.
Соглашение об утилизации оружейного плутония (СОУП) было подписано Россией и США 29 августа 2000 года. Предполагалось, что участники соглашения займутся ликвидацией «рассекреченных» запасов плутония в объеме 34 тонны «путем его использования в МОКС-топливе с последующим облучением в энергетических реакторах». Соглашение об утилизации избыточного оружейного плутония должно было практически заработать в 2009 году, однако возникшие разногласия по объемам и источникам финансирования затормозили процесс. В 2010 году был подписан дополнительный документ, по которому утилизация должна начаться в 2018-м.
СОУП предусматривало обязательство каждой из сторон безвозвратно утилизировать по 34 тонны оружейного плутония, избыточного для целей обороны. Но если утилизация высокообогащенного урана и превращение его топлива для АЭС осуществляется методом разбавления, то к утилизации плутония оружейного качества он не применим — требуется более сложный путь, отмечает директор российского атомного сообщества «РЭСцентр» Михаил Рылов.
— Чтобы его нельзя было дальше использовать в боеголовках, американцы предложили метод остекловывания и захоронения. Но дело в том, что это — не безвозвратная утилизация: можно попытаться вытащить контейнер и извлечь плутоний. Мы же предложили перевод оружейного плутония в смешанное уран-плутониевое (МОКС) топливо ядерных реакторов. Американцы согласились. Но проблема в том, что Россия умеет делать быстрые ректоры — бридеры, а США — нет. В СССР быстрые реакторы были предложены командой физика-экспериментатора, академика Александра Ильича Лейпунского еще на самом первом этапе разработки реакторов, когда эти слова еще нельзя было употреблять в виду секретности. Через годы американцы построили бридер, но произошла авария и больше они к этой идее не возвращались. У нас же это получается: в 2015 году Росатом запустил реактор БН-800 на Белоярской АЭС, построенный под это топливо, а также произвел промышленный пуск завода по производству МОКС-топлива.
Разумеется, из лагеря сторонников капитуляции России перед лицом давления США и их союзников зазвучала критика подобного решения российского президента. В частности, эксперт Московского центра Карнеги и специалист в области ядерной безопасности академик Алексей Арбатов опубликовал на информационном ресурсе Совета по внешней и оборонной политике заметку «Чем опасно, что Россия приостановила соглашение по плутонию». Целесообразно рассмотреть версию «опасности» действий российского президента, продвигаемую в указанной статье академиком Арбатовым.
Напомним, что плутониевое соглашение 2000 года предусматривало необратимую утилизацию каждой стороной — РФ и США не менее 34 тонн оружейного плутония путем «сжигания» его в качестве компонента топлива атомных электростанций. Однако вместо того, чтобы идти по этому определенному соглашением пути, американцы в одностороннем порядке решили «закапывать» плутоний в контейнерах. В апреле 2016 года президент Путин сделал публичное заявление о том, что США нарушают свои обязательства по плутониевому соглашению. Формально дело обстоит так, что плутоний мог бы быть извлечен американцами из захоронений и вновь использован. В своей заметке Арбатов признает, что США технически нарушили плутониевое соглашение, «и это нарушение следует поставить им на вид в свете их обвинений в адрес России за кризис процесса ядерного разоружения». Т. е. Арбатов предлагает не разрывать соглашение, но только выдвинуть претензии американской стороне в связи с невыполнением плутониевого соглашения, используя эти претензии в текущей борьбе риторик.
Для Арбатова в самом этом деле кажется «странным» другое: российские условия возобновления участия в плутониевом соглашении, связанные с требованиями, касающимися продвижения НАТО в границам России и санкционной политикой Запада против РФ. Он считает российские требования невыполнимыми, а, следовательно, возвращение к плутониевому соглашению заведомо невозможным. Но при этом Арбатов как бы забывает о главной причине срыва плутониевого соглашения — нежелании американцев следовать его техническому регламенту из-за финансовой убыточности производства плутониевого топлива для еще не созданных, но нужных реакторов на американских АЭС. Здесь Арбатов забывает второй мотив указа президента Путина: «неспособность США обеспечить выполнение принятых обязательств по утилизации избыточного оружейного плутония».
Плутониевое соглашение подлежало выполнению, начиная с 2018 года. Очевидно, что на текущий момент при американском подходе оно все равно не могло быть выполнено и должно быть либо отставлено, либо перезаключено на новых условиях.
Вместо таких частных выводов Арбатов почему-то делает более глубокое умозаключение: «Ядерное разоружение зашло в глубокий тупик и находится под угрозой краха. Начинается новый цикл гонки наступательных и оборонительных, ядерных и высокоточных обычных вооружений». Именно в этом он и видит опасность свертывания плутониевого соглашения российским президентом, как первого шага к разрушению системы ядерной безопасности. Но указ российского президента от 3 октября по плутониевому соглашению всего лишь завершил процесс взаимодействия России и США в сфере ядерных материалов и ликвидации ядерных боезарядов. Это был следующий и логичный шаг со стороны России после завершения в 2013 году программы Нанна-Лугара по передаче США Россией ее обогащенного урана.
И здесь академик Арбатов переходит совсем в другую сферу отношений по ядерной безопасности. «Что на очереди? — задается вопросом в алармистских тонах Арбатов, — Денонсация договора по ракетам средней и малой дальности (РСМД) от 1987 года и нового договора СНВ от 2010 года? Неизбежный развал всей системы ограничения и нераспространения ядерного оружия?». Арбатов полагает, что за первым шагом президента Путина, который «завершает процесс свертывания взаимодействия России и США в сфере ядерных материалов и боезарядов», последуют и другие шаги: по отмене или непродлению СНВ-III, отмене Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности 1987 года и даже многостороннего договора о нераспространении ядерного оружия 1969 года.
Но так ли это? Заметим, что здесь Арбатов довольно прозрачно обвиняет российское руководство, подозревая его в последующих усилиях по подрыву ядерной безопасности, логически отталкиваясь от президентского указа от 3 октября. Тут Арбатов высказывает следующее пожелание: «Хотелось бы надеяться, что государственные руководители осознают опасность такого развития событий и проявят мудрость и сдержанность, чтобы прекратить эскалацию напряженности». И вот здесь, помня о приостановке плутониевого соглашения, Арбатов совершенно забывает решающий фактор разбалансировки международной ядерной безопасности — американскую программу противоракетной обороны (ПРО).
Поэтому ссылка Арбатова на «гонку вооружений», как дестабилизирующий современную Россию фактор, при ближайшем рассмотрении обнаруживает изрядное лукавство. Ведь изучи Арбатов текущее состояние дел, он на практике обнаружил бы, что в настоящий момент речь идет не о начавшейся гонке вооружений, а о стремлении обеих сторон — США и РФ сохранить сложившуюся в предшествующий период конфигурацию стратегических сил, ограничив ее рамками последнего СНВ. Просто сейчас, спустя четверть века после окончания холодной войны, настал срок модернизации компонентов триад каждой из сторон — США и России. При этом не трудно заметить, что пока на планы текущей модернизации стратегических ядерных сил США и России никак не влияет текущая конфронтация между двумя странами, вызванная столкновением на Украине и в Сирии. Между тем, принципиальное решение о сохранении американской стратегической триады и модернизации каждого из ее компонентов нынешняя администрация президента Барака Обамы приняла в 2012 году под завершение т. н. «перезагрузки» в отношениях с РФ и за два года до конфликта на Украине. При этом принятая США программа модернизации стратегических ядерных сил явно ориентируется на численные параметры компонентов ядерных сил, установленные в 2010 году СНВ-III.
Россия, в свою очередь, после 2005 года пошла на модернизацию своих ядерных сил, исходя из расчета, что из них будут выведены в ближайшем будущем главный фактор сдерживания — 50 тяжелых ракет с РГЧ класса Р-36М, Р-36М2, известных на Западе, как «Сатана». Кроме того, девять ПЛАРБ проекта 667БДР «Кальмар» и 667БДРМ «Дельфин» из-за срока их служб нуждались в замене, начиная с 2018 года. Все ПЛАРБ типа «Кальмар» и «Дельфин» были введены в строй в 1980—1990 году. «Кальмары» уже прослужили в строю более 35 лет. Для модернизации российских ПЛАРБ и был запущен новый 955 проект «Борей», по которому всего намечено к постройке восемь лодок — из них построено три, а четыре АПЛ этой серии находятся в постройке.
Второй важный момент. Арбатов делает вид, что не понимает ситуации с договором СНВ, не понимает того, что в текущей конфигурации выход из этого договора невыгоден прежде всего России. Если, допустим, Россия в настоящий момент решится выйти из СНВ-III, то американцы без всякой гонки вооружений и без существенных затрат смогут значительно увеличить число боезарядов на носителях в своей триаде, состоящих на вооружении в настоящий момент: по межконтинентальным баллистическим ракетам (МБР) с 440 до 1320, по межконтинентальным баллистическим ракетам морского базирования (БРПЛ) с 1000 до 2304 (при варианте 8 РГЧ на одну ракету, но возможен вариант и 14 РГЧ, и тогда получаем еще больше единиц боезарядов в морском базировании). Что касается авиационной составляющей, то в ней сохранились бы все находящиеся сейчас в строю двадцать B-2 и семьдесят шесть B-52. Перевода тридцати двух B-52H из носителей стратегического оружия в обычные бомбардировщики не потребовалось бы.
Также плохо для России ситуация с денонсацией СНВ-3 выглядела бы, случись она в 2018 году, т. е. после выполнения американской стороной условий СНВ-III: число боезарядов на американских МБР могло бы возрасти с 400 до 1200 после возвращения от моноблочного к варианту РГЧ на Минитмен-3, по БРПЛ — с 1152 до 2304, а по авиационной составляющей — 16 B2-A и 44 B-52. Отметим, что в случае авиационной составляющей бонусом для американцев на случай одностороннего выхода РФ из СНВ-III стала бы возможность возвращения в стратегические силы выведенных из них бомбардировщиков B-1B Lancer — всего около 60 самолетов и B-52 — всего около 33 самолетов.
Напомним, что всего СНВ-III устанавливает для США нормы боезарядов: МБР — 500, БРПЛ — 1152, стратегическая авиация — 316 боезарядов на 60 самолетах, а всего в сумме 1968 боезарядов. В случае прекращения СНВ-3 США могли бы за счет изменения конфигураций РГЧ и возвращения в строй стратегических сил выведенных из них бомбардировщиков достаточно быстро увеличить количество боезарядов только за счет МБР и БРПЛ до 3820 единиц, т. е. практически в два раза от оговоренного СНВ-III уровня. И сделать это США могут без какого-либо существенного наращивания носителей. СНВ-III выгоден для США и невыгоден для России. Таким образом, у США есть значительный потенциал роста стратегических сил без гонки вооружений, которой нас стращает Арбатов. России же выход из СНВ-III при имеющейся конфигурации соглашения ухудшил бы ситуацию на некоторый период, что потребовало бы расходов на наращивание носителей — т. е. на пресловутую «гонку вооружений».
Итак, академик Арбатов вводит в заблуждение, когда утверждает о глубоком тупике и угрозе краха ядерного разоружения, когда пишет о новом цикле гонки наступательных ядерных вооружений. В действительности, речь идет о модернизации у обеих сторон имеющегося потенциала стратегических ядерных вооружений и их замены новыми системами из-за фактора времени. При этом в модернизации стратегических ядерных сил и в России, и в США пока исходили из учета действующего соглашения о СНВ-III.
И самое главное — содержание и модернизация стратегических ядерных сил финансово дорого, и в США, например, полагают, что порог СНВ-III в 1550 боезарядов для США можно было бы сократить на треть до примерно 1000 зарядов, но при условии достижения соглашения с РФ о новом СНВ. В США согласны и на более низкие пороги для обеспечения стратегической безопасности — 500;1000 боезарядов. Однако низкие пороги встречают как раз и недоверие в РФ из-за строящейся американской ПРО. До сих пор непонятно, как Россия сможет использовать в политическом плане гипотетическое СНВ-IV. Однако и без этих обстоятельств ясно, что стратегические ядерные силы продолжают играть роль сдерживания и не отсюда следует ждать России угроз безопасности, как пытается убедить российское общество академик Арбатов.
Подробнее: https://eadaily.com/ru/news/2016/10/09/otkaz-ot-utilizacii-oruzheynogo-plutoniya-mnimye-riski-i-realnye-prichiny
9 октября 2016 FOREIGN POLICY Оригинал
FP: Россия забыла, что она «обречена» на ядерное сотрудничество с США
Сразу после окончания холодной войны российские и американские ученые делали все возможное, чтобы не допустить возникновения ядерной угрозы миру, пишет обозреватель Foreign Policy Джеффри Льюис. Однако, по его словам, решение Владимира Путина приостановить соглашение с США об утилизации плутония может привести к новой гонке вооружений между Вашингтоном и Москвой.
Джеффри Льюис пишет, что не так давно ему подарили книгу, озаглавленную Doomed to cooperate (Обреченные на сотрудничество). В этом двухтомном труде приводятся эссе, интервью и зарисовки за авторством более чем 100 участников «удивительного периода» взаимодействия между ядерно-оружейными комплексами России и США, наступившего сразу после окончания холодной войны.
По словам редактора книги, на название его натолкнула фраза советского ученого о том, что ядерное оружие представляет общую опасность для двух стран: «Поэтому-то мы были обречены работать вместе, сотрудничать».
Эта мысль дошла не до всех, считает Льюис. В начале этой недели российский президент приостановил соглашение об утилизации плутония из-за «недружелюбных действий» США. В результате этого указа завершилась последняя форма сотрудничества, которое выглядит словно история из другой эпохи на фоне нынешних отношений между Вашингтоном и Москвой.
После холодной войны США и Россия согласились утилизировать несколько тонн плутония, дабы убедиться, что его никогда больше нельзя будет использовать в военных целях. И, на взгляд автора статьи, то, что Москва решила не торопиться с этим, заслуживает внимания.
В разгар своего противостояния Америка и Советский Союз имели чрезмерные ядерные арсеналы, насчитывающие десятки тысяч ядерных ракет. И внутри подавляющего большинства этих бомб находились плутониевые сердечники.
У США и России огромные запасы плутония. Ни та, ни друга страна больше не производит этот металл, по крайней мере, его оружейную разновидность. «Но не волнуйтесь, имеющихся запасов хватит, чтобы лишить вас сна», ; иронизирует Льюис.
По оценкам международной группы экспертов, запасы оружейного плутония в США составляют 88 тонн, в России – 128. Это означает, что американцы могут создать 22 тысячи ядерных бомб, а российских запасов достаточно на 32 тысячи.
После окончания холодной войны Москва и Вашингтон открыто признали, что их запасы плутония и высокообогащенного урана значительно превышают необходимые нужды. Поэтому правительства двух государств согласились утилизировать часть накопленных материалов.
В 2000 году США и России предложили утилизировать по 34 тонны радиоактивных веществ. Это бы означало, что 8,5 тысяч единиц ядерного оружия никогда не пополнят арсенал каждой из двух стран. Разумеется, речь шла лишь о части огромных запасов, но вкупе с соглашением об обеднении урана, это выглядело многообещающим началом инициативы, призванной покончить с гонкой вооружений раз и навсегда.
«И затем… ничего произошло, ; подчеркивает Льюис – Оказалось, что у Вашингтона и Москвы лучше выходит враждовать, чем дружить. От плутония не так просто избавиться, и США с Россией вступили в бесконечный спор о том, как именно утилизировать этот материал».
Эти споры продолжались в течение нескольких лет, пока Путин наконец-то не решил на этой неделе приостановить сделку. В указе российского президента говорится, что Москва не планирует вновь поставить этот плутоний на вооружение, по крайней мере, пока, но сделать это ей ничего не мешает.
Между тем неясно, что произойдет с этими запасами теперь. По-видимому, США и Россия будут просто хранить этот плутоний, из которого можно создать десятки тысяч единиц ядерного оружия, в течение неопределенно долгого промежутка времени.
«Если задуматься, то это совсем не похоже на настоящий план действий. Это просто ужасная неспособность предпринять что-то перед лицом общей опасности или не допустить того, что напоминает возвращение к враждебности времен холодной войны», – рассуждает автор статьи.
Когда-то американских и русских ученых объединяла вера в то, что они смогут справиться с ядерной угрозой. Они могли шутить насчет «обреченного сотрудничества», но это был мрачный юмор. Эти люди, занимавшиеся созданием оружия, которым они могли уничтожить друг друга, все равно продолжали считать, что вместе они сделают мир безопаснее.
«Мы утратили это чувство. И без веры в то, что мы можем сотрудничать, разве мы не обречены?», – заключает Джеффри Льюис.
Оригинал новости ИноТВ:
https://russian.rt.com/inotv/2016-10-09/FP-Rossiya-zabila-chto-ona
Ростислав Ищенко, обозреватель МИА "Россия сегодня"
После выхода указа президента Российской Федерации о приостановке выполнения Россией соглашения с США об утилизации оружейного плутония и внесения соответствующего законопроекта в Государственную Думу в СМИ начались споры о том связано ли это с разрывом сделки по Сирии. Вторым камнем преткновения оказался вопрос почему, мол, Россия, зная, что США не исполняют свою часть сделки прореагировала только через несколько лет.
Некоторые специалисты-атомщики утверждают, что сделка была объективно выгодна России. Возможно. Я в этой сфере не эксперт, и мне трудно сказать, насколько они объективны. Тем более, что то, что выгодно с точки зрения атомной отрасли, может быть невыгодным с точки зрения обеспечения безопасности.
Хотя, в принципе, думаю, что и особых проблем с безопасностью не было. Россия обладала достаточным ядерным арсеналом для нанесения смертельного удара США. Это признавали и в Вашингтоне. Для производства новых боеголовок материала тоже хватало. В случае же обмена полномасштабными ядерными ударами производство очередной партии боезарядов уже не понадобилось бы. Да и физически было бы неосуществимо. Проблема заключалась бы в физическом сохранении остатков цивилизации хотя бы на уровне каменного века.
Что касается сирийской проблематики, то США не первый раз, и не только в Сирии, заключают соглашения, срывают их выполнение, опять заключают. Формат российской реакции явно несопоставим с публичным отказом Вашингтона от сотрудничества, которого и так не было.
Думаю, что для того, чтобы понять масштаб случившегося необходимо обратить внимание на то, что Путин не просто вывел Россию из соответствующего договора. Он заявил о возможности возвращения к его выполнению. Но обставил это определёнными условиями.
Посмотрим на эти условия: отмена США всех санкций в отношении РФ, выплата компенсаций не только за потери от американских санкций, но и от российских контрсанкций, отмена закона Магнитского, резкое сокращение военного присутствия США в Восточной Европе, отказ от политики конфронтации с Москвой. Для определения сути требований Путина подходит только одно слово – ультиматум.
На моей памяти последний раз ультиматум Вашингтону предъявляла Великобритания в связи с инцидентом с судном "Трент". И было это в 1861 году, во время Гражданской войны в США. Даже тогда, в крайне тяжёлых для себя условиях, Америка согласилась лишь на частичное удовлетворение британских требований.
Необходимо отметить, что британские требования в 1861 году не содержали для США ничего унизительного. Действительно капитан корабля ВМС США по собственной инициативе нарушил международное право, арестовал людей на нейтральном (британском) судне, фактически посягнул на суверенитет Великобритании и едва не спровоцировал войну. И то Америка, дезавуировав действия капитана и освободив арестованных, отказалась приносить извинения.
Сейчас же Путин требует не каких-то там извинений и не освобождения пары арестованных, а изменения всей американской политики, да ещё и компенсаций России за понесённые от официально санкционированных властями США действий потери. Это невыполнимое, унизительное требование. Фактически это требование полной и безоговорочной капитуляции в гибридной войне, которую в Вашингтоне отнюдь не считают безвозвратно проигранной. Да ещё и выплаты контрибуции и репараций.
Нечто подобное от США требовала только британская корона до окончания войны за независимость, когда они ещё были мятежными подданными короля Георга III. Последние сто лет никто и представить не мог, что с Вашингтоном можно разговаривать в таком тоне.
Итак, вывод первый. Путин умышленно и демонстративно унизил США, продемонстрировав, что с ними можно разговаривать даже жестче, чем они привыкли говорить со всем остальным миром.
Когда это было сделано? То есть, на что на самом деле Путин реагировал? Не думал же он на самом деле, что США будут выполнять сделку Керри-Лаврова по Сирии и не расстроился же из-за этого? О том, что Вашингтон годами не соблюдает сделку по плутонию в России тоже было известно, но Москва извлекала из этого серьёзную выгоду для своей атомной отрасли, ставшей практически глобальным монополистом и явно не нервничала из-за технологической отсталости США, не позволявшей им утилизировать оружейный плутоний так, как это было предусмотрено договором.
Жёсткая и практически мгновенная реакция России последовала после заявления спикера Госдепа США о том, что Россия может начать отправлять из Сирии в мешках трупы своих военнослужащих, что она начнёт терять там самолёты и что в российских городах могут начаться теракты.
Кроме того, сразу вслед за заявлением Госдепа последовало заявление Пентагона о готовности нанести по России превентивный ядерный удар. МИД России также сообщил, что Москве известно о намерении США начать воздушную войну против сирийских правительственных войск, а значит и против размещенного в Сирии на законной основе российского контингента.
Что ещё послужило фоном для ультиматума Путина?
Полугодичной давности учения ПВО/ПРО и РВСН по отражению ядерного нападения на Россию и нанесению ответно-встречного удара. А также заявленные на ближайшие дни учения МЧС (с привлечением до 40 миллионов граждан России) по проверке готовности объектов и структур гражданской обороны к ядерной войне и по дополнительному информированию граждан о формате действий в час "Х".
Если мы сложим всё это вместе, то увидим, что США давно неформально пугали Россию ядерным конфликтом, а Москва регулярно намекала, что готова к такому развороту событий и отступать не собирается.
Однако под занавес правления Обамы и не будучи абсолютно уверены в победе Хиллари Клинтон на выборах президента, вашингтонские ястребы решили в очередной раз повысить ставки. Причём дошли до крайне опасного предела, когда конфликт начал выходить в стадию самостоятельного развития. На этом этапе ядерный Армагеддон мог начаться из-за любой случайности, включая неадекватность кого-нибудь из высших офицеров Пентагона или деятелей администрации Белого Дома.
Вот в этот-то момент Москва перехватила инициативу и повысила ставки, но переведя противостояние в другую плоскость. В отличие от Америки Россия не стала грозить войной. Она просто продемонстрировала возможности жёсткого политико-экономического ответа, способного, в случае дальнейшего неправильного поведения США, реализовать мечту Обамы наоборот – порвать в клочья экономику и финансовую систему Вашингтона.
США не обращались к России по поводу изменения метода утилизации плутония
Кроме того, этим действием Россия серьёзно подорвала международный престиж США, показав всему миру, что Америку можно бить её же оружием и за это ничего не будет. Бумеранг вернулся. При таких динамике и направленности развития событий мы можем увидеть сотни представителей американской элиты на скамье подсудимых в Гааге не просто при нашей жизни, а раньше, чем следующий американский президент отсидит в Белом Доме первый четырёхлетний срок.
США предложен выбор: либо реализовать свои угрозы и начать ядерную войну, либо смириться с тем, что мир больше не однополярен и начать встраиваться в новый формат.
Мы не знаем, какой выбор сделает Вашингтон. В американском политическом истеблишменте достаточное количество идеологизированных неадекватов, готовых сгореть в ядерном пожаре со всем человечеством, лишь бы не признавать конец мировой гегемонии США, оказавшейся столь краткосрочной, бессмысленной и преступной. Но выбор ему делать придётся. Потому что чем дольше Вашингтон будет делать вид, что ничего не произошло, тем большее количество его вассалов (именуемых союзниками, но давно тяготящихся своей зависимостью) будет грубо и недвусмысленно игнорировать американские амбиции и перебегать на сторону новой перспективной мировой силы.
В конце концов, США могут дождаться того момента, когда даже статус одного из центров многополярного мира окажется им недоступен. Не только африканцы, азиаты и латиноамериканцы, но и европейцы с удовольствием отомстят бывшему гегемону за свои былые унижения. А они совсем не столь человечны и миролюбивы как Россия.
Ну и наконец, ультиматум Путина – ответ всем тем, кто возмущённо вопрошал почему ещё в 2014 году российские танки не взяли Киев, Львов, Варшаву и Париж и в чём же заключается план Путина.
Могу только повторить то, что писал тогда. Если вы собираетесь идти на конфронтацию с мировым гегемоном, вы должны быть уверены в том, что сможете дать ответ на любые его действия. Экономика, армия, общество, государственные и административные структуры – всё должно быть готово. Если же полной готовности нет – надо тянуть время и наращивать мускулы.
Вот сейчас готово и карты выложены на стол. Посмотрим чем ответят США. Но геополитическая реальность уже не будет прежней. Мир уже изменился. США была публично брошена перчатка и они не осмелились её сразу поднять.
© Copyright: Сергей Шрамко, 2016.
Другие статьи в литературном дневнике:
