Из жизни писателей
...А дом этот действительно нехорош. Парадный подъезд,выходящий в Лаврушинский переулок,своим чёрным гранитом навевал отнюдь не радостные
мысли.Потому и некоторые квартиры в нём тоже нехорошие(в булгаковском
смысле). Люди из них пропадали и по ночам и днём.
Выбросилась из окна отвергнутая супруга поэта-песенника Льва Ошанина;
застрелился сын поэта Аллесандра Яшина; выйдя из дома,попал под колёса
грузовика сын детской писательницы Агнии Барто...
А вдова критика Анатолия Тарасенкова писательница Мария Белкина решила
выброситься из окна,оставшись совсем одна - муж умер ещё в 1956-ом,
а сын с семьёй эмигрировал в1977г из СССР.
Тогда казалось,что люди уезжают навсегда. И она решила,что раз никогда уже
не увидится с родными,то и жить ей незачем. Поднявшись на верхний этаж дома
и подойдя к окну,Белкина увидела,что оно слишком высоко и
без табуретки ей не обойтись.
Ситуация показалась ей комичной:надо было спускаться в квартиру за табуреткой,
затем нести её наверх,залезать на подоконник,чтобы открыть шеколду окна.
А если кто ещё и встретит её по пути,задав вопрос: куда это вы,
Мария Иосифовна,с табуреткой идёте? Жить что-ли надоело?
И вмиг мир преобразился. Выбрасываться расхотелось.
Она вернулась домой в пустую квартиру.
И вскоре,взяв себя в руки, написала очень интересную книгу о Марине
Цветаевой.
Прожила она после этого ещё очень долго,скончавшись в 2008 году
в возрасте девяноста пяти лет.
..Не все конечно писатели были алчными и аморальными - думали одно,говорили другое,писали третье.. Но был один,по крайней мере, отличный от массы.
Это Юрий Олеша,"король афоризмов",проделавший путь,обратный традиционному.
С получением кв-ры в Лаврушинском жизнь его постепенно пошла под откос.
Квартиру он потерял, ибо во время войны не вносил квартплату.
Его пригрел Казакевич. Олеша выпивал,пропивая всё до последней рубашки .
Из одежды на нём порой были лишь пальто и брюки.
Но в то же время богемный образ жизни сделал из него фигуру легендарную...
Где бы ни жили писатели,по какому бы рангу и величине таланта ни мерялись,
был в Москве адрес,где они неприменно встречались.
Это Центральный дом литераторов,дом на две улицы - в столице таких
практически не осталось. Одна его часть,старая - бывш.д.графини Олсуфьевой -
выходит на Поварскую, другая,выстроенная в конце 1950-х,- на Бол.Никитскую.
Увеличение площади дома стало следствием тесноты - писателей много,а
места,где выпить-закусить,для них не хватало.
Прежде всего выросла площадь ресторана,располагавшего несколькими залами,
в т.ч.Дубовым и Пёстрым.
Появился и большой зрительный зал,где устраивались встречи с писателями и
понихиды по ним. Более камерно проходили эти мероприятия в Малом зале.
Были в ЦДЛ и другие помещения. Графиня Олсуфьева,в 1960-е посетившая
Москву,захотела осмотреть свой бывший дом:
"Я помню,где была моя детская". Подойдя где та была,она увидела табличку
"Партком"
Ресторан ЦДЛ воспринимался многими писателями как свой гостеприимный клуб
без свойственной творческим союзам казёнщины. Эдесь всегда можно было
встретить приятеля,что-то отмечающего за столиком, подсесть выпить, закусить,почитать стихи, опять выпить,снова почитать,опять выпить и закусить..
В обшем,богемная атмосфера на несколько часов, в зависимости от
скорости наступления необходимой для каждого кондиции.
А потому и застолья могли окончиться по-разному - и дракой,
и слёзным братанием.
ЦДЛ запомнился многим своими людьми-символами.
Это многолетний директор Борис Тарасов, официантки Тамара и Шурочка,
буфетчица Полина,наливавшая в долг и записывавшая в амбарной книге не
сумму в рублях, а кол-во выпитого в граммах ("граммзапись",
по выражению Михаила Светлова),
вышибала Аркадий,проверявший у незнакомых удостоверения,
а ещё гардеробщик Афоня,знавший писателей по плечам и осанке.
У Афони и юмор был соответствующим.
Как-то в 1964г после похорон Светлова он встретил в ЦДЛ поэта Н.Старшинова,
кивнув на проходящего мимо другого поэта - Михаила Рудермана,автора
знеменитой "Тачанки", Афоня сострил:
"Смотри,"Каховка" загнулась,а "Тачанка" всё мчится!"
В своей работе Афоня достиг высшей степени профессионализма -
он не давал номерков. "Вы могли прийти в новом пальто, которого он прежде
ни разу на вас не видел, но и при переполненных вешалках он выдавал вам
его безошибочно.
Если в конце вечера он бывал сильно пьян,то, сидя у барьера и
мельком доброжелательно взглядывая на подходящих, тут же указывал пальцем
своему напарнику, где висит то или иное пальто"- рассказывал Ваншенкин.
Афоня "вешал польта" с юности, другой профессии он,похоже, не освоил .
Его бил в свое время Есенин:
"Загонит за польта и дерётся. Но не больно. Зато уж и платил!"
В конце карьеры Афоня стал путать своих клиентов, однажды совершив
непоправимую ошибку. Большому писательскому начальнику,генералу КГБ в отставке,Виктору Ильину он выдал не его кожаное пальто, а видавший виды
потрёпанный плащ какого-то совсем простого поэта..
Но совсем его не выгнали, перевели чудо-гардеробщика на работу поблизости -
в раздевалку Союза писателей, в тот самый Дом Ростовых.Там хоть не наливали.
А сам Ильин с 1955г работал оргсекретарём Московской писательской организации.
А до этого отсидел десять лет на Лубянке,с 1943-го.
Когда после смерти Сталина его оправдали, то долго искать новую должность
не пришлось - он пошёл в привычную ему среду - до войны, в НКВД он
отвечал за работу с творческой интеллигенцией,курируя особого агента
Николая Кузнецова(о связях которого с богемой рассказ отдельный ).
Так что ген.Ильин для писателей - самый что ни есть нужный человек.
знающий их подноготную .
Виктора Ильина,с 1977г уже пребывавшего на пенсии, в 1990 г сбила машина.
Его смерть дала повод к различным конспирологическим версиям, по одной из
которых его "убрали" как ценного участника разного рода операций.
Константин Ваншенкин в этой связи(кв-ра Ильина была через стену)говорил автору
книги, что Ильин всего лишь вышел в магазин..и возвращаясь домой,
потащился не по подземному переходу,а прямо через Ленинский проспект,
где и угодил под машину.Было ему 85.
Ильин,как и его подопечные писатели,брился у парикмахера ЦДЛ Моисея
Маргулиса,шутившего, что когда он напишет книгу "30 лет работы над головой
писателя", то попросит принять его в родной союз.
Ловко орудуя ножницами и бритвой,Моисей уточнял у очередного клиента:
"Сергей Владимир-р-рович,ведь Вы мне дадите р-рекомендацию?"
В такой ситуации не у каждого хватало мужества отказать тщеславному
парикмахеру.
Пришёл как-то к нему стричься сам Фадеев, а в кресле сидит несчастный Рудерман.. "Садитесь,Александр Александрович!.
- Куда ,там же человек сидит!
- Где сидит? Не вижу человека!- пихал в спину недобритого Рудермана Моисей.
Моисей брал с писателей не по прейскуранту, а с литературной наценкой,
им самим и рассчитанной.
Одному из писателей,заплатившему ему рубль, он обиженно ответил:
"Слушайте,если Вы такой бедный, я Вам сам дам рубль!"
Неутомимый болтун,Моисей как-то замучил Катаева,которого стриг,вопросами:
"Валентин Петрович,а Вы были в Риме? А Папу римского видели?..
А что он Вам сказал?
- Папа мне сказал:"Какой болван Вас стриг?",- выпалил раздражённый Катаев.
В следующий раз на вопрос Моисея:"Как Вас стричь?
- Катаев ответил:"Молча!"
Моисей любил приставать к писателям-фронтовикам с вопросом:
"Что было главным на войне?"...
И все не попадали с ответом.
- "Главное на войне - выжить, вот что я вам скажу!",- заключал
парикмахер.
Наконец еще один человек,без которого не могли обойтись - Арий Ротницкий.
Он отвечал за похороны.
От него зависело,по какому разряду похоронят писателя:
как выдающегося,т.е.на Новодевичьем(тогда ещё было не так заселено,как теперь,когда каждые 2 м на вес золота), или видного - значит Ваганьково
или Кунцевское, а то и вовсе на Пятницком.
В каком зале ЦДЛ будет прощание ,с прессой или нет, сколько венков,
автобусов, уровень поминок, надгробие..?
С Арием все старались дружить - пригодится !
И потому ни у кого не нашлось смелости спросить у него в лоб -
правда-ли,что он участвовал в похоронах Льва Толстого в Ясной Поляне?
Ещё обидится!
Арий напоминал вампира на пенсии - с седой бородкой,упитанный и лысый
с розовым лицом.Человек без возраста.Таким только и хоронить других.
У него не было чувства юмора.
Но имелся цепкий профессиональный взгляд гробовщика: посещая в больнице
своего будущего клиента - долго и тяжело болеюшего писателя, он сразу
прикидывал в голове необходимые размеры.
Паустовский однажды столкнулся с ним у ЦДЛ,тот держал авоську с банками:
"Паёк несёте,Арий Давидович?
- "Нет,мой дорогой,прах двух писателей".
Светлов пришёл к нему с просьбой:
"Сколько стоят мои похороны?"
Арий долго жался,ссылаясь на некорректность вопроса. Ему было неудобно
признаться в том,что он давно уже всё посчитал.
"Фадеева мы похоронили за 25 000, а Вас,Михаил Аркадьевич,за 10 похороним".
- "Отдай половину,Арий,мне сейчас деньги ну очень нужны!"
А похоронишь на оставшиеся пять".
Арий задумался:
он и дал бы Светлову деньги, но так и не знал,как это оформить..
А к Фадееву прибежал как-то с радостной вестью:
"Александр Александрович, я достал такие хорошие места на Ваганьковском,
надо занимать, а то уйдут!"
Фадеев рассмеялся...
"Повседневная жизнь советской богемы..."/А.А.Васькин/
М.,'Молодая гвардия,2019.
Другие статьи в литературном дневнике:
- 11.01.2025. Из жизни писателей
