Умер Михаил Генделев
............... R. I. P. МИХАИЛ ГЕНДЕЛЕВ
где "форин" Генделев за то. что он больной (и странный), был опозорен Афродитой Площадной (Венерою Лупаной)
По памятным местам и достопримечательностям Ленинграда гулял очень странный товарищ. Все в нем было неладно: наряжен выспренно, и лицо нездешнее — тихое и пустое, и походка, походка — да, походка решала все! Ступни его, в замшевых не по сезону сапожках, иногда отрывались от тротуара на вершок, а то волочились вяло за голенью, а то — опять взмывали стрепетно, задумываясь опуститься, и тогда идиот вырастал в глазах встречных быстрее, чем положено по законам перспективы, каковая перспектива, общеизвестно — не что иное, как обман зрения, и обманутые зрением разминувшиеся оглядывались вслед и долго и нехорошо смотрели в игривую спину.
Даже и не важно, или как говорится — без разницы, что в руке. на отведенном локте, как носят фуражку на ответственных погребениях, странный этот тип нес банку, обычную, только трехлитровую банку с фиолетовым содержимым — мало ли что носят! — а важно, что вышагивал он не как все, а следуя персональному ритму шагал. Из тех, что покультурнее и подосужей, из тех, бредущих в затылок, кабы пригляделись, безусловно бы распознали в вензелях странника кто — что: кто — метр неправильный дольник, тяготеющий к дактилю с навязчивыми спондеями, кто — Танго Смерти, кто — чего-нибудь Бизе-Щедрин, а кто, помыслами порешительней, определил бы — и не ошибся! — что ведут фланера самой ходы лабиринта глубоких исторических размышлений. "Ты, Россия, как конь! — размышлял Великий Русский Путешественник Генделев, обходя зашитую в строительные леса статую верхового Николая Палкина работы незабвенного Клодта. (Безобразие оправдывал и объяснял фанерный щит: "Реставрационные работы Памятника Николая I производит СМУ № 1918. Заказчик-подрядчик".) — Ты, Россия, как конь. В темноту, в пустоту занеслись два передних копыта, крепко внедрились в гранитную почву два задних... Хочешь ли ты отделиться от тебя держащего камня, как отделились от почвы иные из твоих безумных сынов, — хочешь ли ты отделиться от тебя державшего камня и повиснуть в воздухе без узды, чтобы низринуться после в водные хаосы? Или, может быть, хочешь броситься, разрывая туманы, чтобы вместе с сынами своими пропасть в облаках? Или, встав на дыбы, ты на долгие годы, Россия, задумалась перед грозной судьбою, сюда тебя бросившей? (...) Или ты, испугавшись прыжка, вновь опустишь копыта, чтобы, фыркая..." — Что здесь происходит? — прервал размышления Путешественника тоже какой-то приезжий. — Реставрация, — пожал плечами поэт. — Доигрались, — понял провинциал. "...чтобы, фыркая, понести Огромного Всадника в глубину..." — А надолго? — спросил провинциал. — Простите? — Ремонт государя — надолго? — А зачем вам? – Интересуюсь Императора лицезреть...
"Я, собственно, это здесь воспроизвел с единственной целью - показать, какие потери понесла русская проза, причем не сегодня ночью даже, а - вообще, ибо почивший автор едва ли относлся к ней всерьез. Вот и плачем по незачатым детям...
© Copyright: Мерче, 2009.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
