– уходящая натура», - высказался профессор Дмитрий Стровский в интервью.
Я уверена, что выдержки из этой беседы будут интересны для творческой интеллигенции.
Чему вы удивляетесь, если большинство признаков фашизма, сформулированных Умберто Эко, буквально совпадают с российской действительностью. Только что растоптали звягинцевский «Левиафан», набросились на «антихристианскую» постановку «Тангейзера», решили переименовать Краснокамск в Путин…
- Лет десять назад я даже не предполагал, что наша страна, которая с такой мучительной болью проходила периоды перестройки, перехода от советского общества к постсоветскому, придет к такой истерии. Меня часто спрашивают – студенты, родственники, знакомые: не скатываемся ли мы к апогею тоталитаризма, когда он выражал себя в физическом истреблении людей? Я не беру на себя ответственность прогнозировать. К тому же любые прямые аналогии с точки зрения научного подхода хромают. Но то, что я вижу, живо напоминает мне время расцвета тоталитарных режимов – в Советском Союзе, нацистской Германии, фашистской Италии. Налицо «единство» власти и общества, эйфория по поводу грандиозных успехов на пути строительства «светлого завтра», отсутствие сомнений, подчиненность деятелей культуры интересам и приоритетам власти.
- Ключевая задача тоталитарной идеологии – будь то времена Сталина, Гитлера, Муссолини, да любое время в любой стране – перечеркнуть опыт прошлого, затмить его абсолютизацией современности, которая ведет к «светлому, лучезарному завтра». Прошлого нет, потому что без этого невозможно обосновать логику любого переворота. Тоталитаризм разрушает причинно-следственные связи. Отсюда знаменитый большевистский призыв «сбросить Пушкина с корабля истории», отсюда – геббельсовские костры из книг Гете, Манна, Кафки и многих других гуманистов. Так же проявляла себя «охота на ведьм». В Германии тоталитарная идеология выражала себя в более церемониально-помпезной форме – в виде маршей и факельных шествий, в Советском Союзе все было более «кулуарным», выраженном в виде «принятия оргрешений». Но содержание-то было общим!
Зерна прорастают, потому что сильное государство привлекательно, оно дает переложить ответственность и отдохнуть от необходимости каждый раз принимать решение самостоятельно.
- Безусловно. Это тоже составляющая в нашей исторической традиции. Не сбрасывайте со счетов и то, что пропутинское большинство все-таки относительно бедно, а для бедных нужны опорные точки, подпорки, костыли. «Хорошее» государство как антипод внешнему врагу служит такими «костылями». Быть тоталитарным человеком (я бы назвал таким словосочетанием того, кто вписан в систему государственного мироздания) проще, удобнее, выгоднее: исчезает аура неизвестности, человек надеется на «сильную руку», чувствует себя в более комфортном положении. Правда, если гибнет государство, гибнут и личные планы на жизнь такого человека.
Если говорить о творческих людях, то гибель государства, которому они служили, ведет к их полному забвению. Кто сегодня помнит кого-нибудь Федина, Суркова, Безыменского? А ведь книги этих советских писателей издавались миллионными тиражами. Скоро, как мне думается, и трижды автора слов к александровскому гимну Сергея Михалкова тоже забудут. То же самое справедливо сказать про любого из наших чиновников. Им мнится, что они вершат нашу жизнь: с позиции сиюминутности – да, но вспомнят ли их через 15-20 лет? Возьмите Эдуарда Эргартовича Росселя. Всего несколько лет назад он был «нашим всем», Россель – один из немногочисленных полных кавалеров ордена «За заслуги перед Отечеством». Но спросите сегодняшних студентов: кто такой Россель? Вот-вот. Так что у «нетоталитарного» человека – творчески ориентированного, думающего, сомневающегося – шансы остаться в общественной памяти чуть выше. Правда, в жизни он чаще всего обречен на большие сложности.
Бог с ними, с оболваненными массами, но почему об историческом опыте не помнят образованные, люди культуры?
- Человеческая психология – очень подвижная штука. Например, Олег Табаков, эта «эмблема» свободолюбия, романтизма шестидесятых, становится доверенным лицом Путина и активно призывает за него голосовать на выборах 2012 года. Другой пример: в одну компанию с Сунгоркиным и Холманских – апологетами нынешней власти – попадают Гергиев, Темирканов, Мацуев, Рыбников, Пиотровский. Разве с точки зрения формальной логики не странно? Или вот Хворостовский заявляет, что не склонен обсуждать политические вопросы, потому что это «не задача творческой личности». Что стряслось с Шахназаровым, сыном одного из «отцов» перестройки и режиссером знакового в свое время фильма «Курьер»? Разве наши деятели культуры не понимают, что нынешний высокий уровень социального развития европейских стран есть результат последовательного отвоевания тамошним обществом своих демократических прав? И этому можно и нужно учиться! Сейчас эти же эти люди во всеуслышание заявляют, что Запад прогнил, а у России особый путь, своя духовно-историческая миссия. Мне во всем этом видится полнейший цинизм мышления.
В конце концов, называющие себя «патриотами» могли бы помнить, что патриотизм (достаточно заглянуть в любой словарь) – это прежде всего любовь к Родине. А не к государству. Это как с «суверенной демократией». Я не понимаю этого определения: по-моему, или есть демократия и гражданское общество, или их нет. Думаю, весь этот новояз вызван неспособностью руководителей государства просто и внятно объяснить, куда мы идем как страна. Или их стремлением скрыть свои истинные мотивы и цели поведения. Этим можно объяснить постоянно возникающие запреты на выражение альтернативного мнения – в политической, духовной, бытовой сфере, от запретов на митинги до запрета на курение кальянов. Людей шаг за шагом приучают к тотальному подчинению госсистеме, к тому, что это – норма.
В прошлом году наша замечательная артистка Светлана Крючкова, приехавшая читать екатеринбуржцам, на минуточку, «Реквием» Ахматовой, наотрез отказалась отвечать на мои «политические» вопросы…
- Меня тоже волнует вопрос: почему – в наше, в общем-то, «вегетарианское», по выражению той же Ахматовой, время – люди утрачивают способность «держать планку». В традициях российской интеллигенции никогда не было явственным потакание власти. Интеллигент – это барометр нравственного состояния власти и общества, арбитр, но не надменно взирающий сверху за этими процессами, а погруженный в них. И сострадающий, между прочим. Самые яркие представители интеллигенции всегда были биты властью за свою неучтивость к ней.
- Меня тоже волнует вопрос: почему – в наше, в общем-то, «вегетарианское», по выражению той же Ахматовой, время – люди утрачивают способность «держать планку». В традициях российской интеллигенции никогда не было явственным потакание власти. Интеллигент – это барометр нравственного состояния власти и общества, арбитр, но не надменно взирающий сверху за этими процессами, а погруженный в них. И сострадающий, между прочим. Самые яркие представители интеллигенции всегда были биты властью за свою неучтивость к ней.
А сейчас? Мы наблюдаем просто удручающие примеры. Нынешняя интеллигенция не видит ничего постыдного для себя в том, чтобы быть у «кормушки». Более того, она страстно желает этого, кичится своей приближенностью к власти. Вероятно, достигнув определенного порога благополучия и сытости, человек отказывает себе в здоровой рефлексии на окружающий мир. Но в этом случае неминуемо утрачивается и его способность к творчеству, он становится «взвешенным», «осторожным», и, говоря по правде, – расчетливым. Яркий пример – Никита Михалков. Вспомните, как герой того же Калягина в «Неоконченной пьесе для механического пианино» бросает вызов своим приятелям, которые вместе с честностью утратили вкус к жизни, превратились в конъюнктурщиков и пошляков. Выходит, предостережение Михалкова выстрелило в него самого, ведь последние серии «Утомленных солнцем» настолько беспомощны и скучны, что взирать на это откровенно грустно.
Я тоже понимаю, что мотивы конформизма очень разные. Но это не отменяет вывода о том, что приспособленец перестает быть свободной творческой личностью. Он постепенно утрачивает способность сложного критического восприятия мира и переходит к грубой, примитивной черно-белой палитре восприятия жизни.
И раз это приобретает массовый характер, можно сделать вывод, что мы наблюдаем гибель русской интеллигенции?
- Увы, приходится делать вывод, что интеллигент, неравнодушный, с совестливым взглядом на происходящее – это «уходящая натура». Таковых настолько мало, что они не могут сегодня качественно изменить общество. Мне вообще кажется, что если возникшая год назад ситуация будет усугубляться, если санкции будут усиливаться, боюсь, наше общество растеряет последние остатки здравого смысла. Не духовное насилие, демонстрируемое сегодня, может спасет мир, а желание находить компромиссы. Ответственность за это всегда лежала на власть имущих.
Но они, мне кажется, искренне верят, что Запад - наш враг, что мы окружены врагами.
- Во-первых, Запад – это десятки стран. Они что, все наши враги? Мы сегодня записываем во враги очень многообразный мир, целые народы… Испанцы, французы, итальянцы, немцы, австрийцы, вместе и по отдельности – наши враги? Да, правительства этих стран ввели общие санкции против нас, но давайте посмотрим на ситуацию их глазами: когда в XXI веке одно государство, под собственные же песни о «нерушимости послевоенных основ международной безопасности» оттяпывает кусок у другого государства – разве это не дикость и ужас для Европы, где захватническая кампания Третьего рейха началась с «мирной» аннексии Австрии? Убедить европейцев в правомочности наших действий в Крыму невозможно.
Современный мир – это колоссальное множество мнений и интересов, и в этом сгустке просто необходимо слышать друг друга, исполнять общие правила. Так действует Евросоюз. Мы же – в лице нашего политического руководства – возомнили, что «сами с усами», что можем, испугав и настроив против себя передовую часть человечества, выдержать социально-экономическую конкуренцию с Европой. Нет, не выдержим, если будем вести себя, как сегодня. Наши возможности не идут ни в какое сравнение с экономикой Евросоюза. Мы отстаем по всем показателям, и прежде всего по уровню технологий, инноваций.
Однако наши политики, похоже, верят в светлое будущее России.
- На публичном уровне – да. Но вера – это нечто иррациональное, антипод образованности. Почему представители дореволюционной российской интеллигенции имели довольно неоднозначные отношения с Господом, по крайней мере, с церковью? Пушкин не сильно хаживал в церковь, Тургенев молился дома, Толстого церковь вообще отлучила. Потому что, будучи энциклопедически образованными, они начинали сомневаться – является ли священник действительно проводником Господа на земле? Если человек образован, он действительно нередко сомневается в, казалось бы, привычных постулатах. А если у сегодняшнего политического «бомонда» России сомнений нет, а есть упертая вера в то, что кругом враги, значит, это свидетельствует, наверное, об его недостаточной образованности. А что, у нас во власть попадают самые интеллектуально одаренные? Они что – ум, честь и совесть? Помилуйте.
Я в свое время интересовался у коллег с факультета международных отношений нашего университета: приглашают ли их, например, к формированию внешнеэкономического курса области? Нет, не приглашают. Потому что на фоне ученых чиновники сразу увидят свою интеллектуальную неполноценность. Сегодня к властному «пирогу» пришли люди, уровень общей образованности которых, мягко говоря, вызывает вопросы. Видимо, для этой публики кругозор, уровень культуры – все это не так важно. Поэтому страдает и качество управления, продуманность решений. Между тем во власти сытно и тепло. Отсюда и нестерпимое желание многих наших чиновников удержать власть как можно на более долгий срок.
То есть решая свои сиюминутные проблемы, они создают для общества проблемы долгосрочные?
- Конечно. Смотрите, что происходит с системой образования, культуры. Преследуя «узкие» интересы, нынешние чиновники намеренно убивают их. Сниженный уровень гуманитарной и профессиональной подготовки в обществе приводит к тому, что оно перестает размышлять, сомневаться, задавать каверзные вопросы, превращается в зомби. И это – гарантия дальнейшего господства «нынешних» как в области управления, так и в области капитала. Чтобы ввергнуть Родину в такую воронку, надо быть, повторяю, либо прожженными циниками, либо недальновидными людьми. Мне иногда кажется, что нами управляют те, кто несет в себе и то, и другое начало.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
