Что вспоминается

Темников полувековой давности. Заметно меньше нынешнего. С колодцами на многих улицах. Местами уже с асфальтом.

«Скоро пятьсот лет, а асфальта нет!» – смеялись иные соседи годом ранее.

Ещё примета времени – деревянные ларьки. Повсюду: в центре впритык к магазинам, близ парка, где памятник Ленину, на автостанции, возле кладбища… (Последний ни разу не застал работающим.) Был даже на обрывистом берегу Мокши, но чуть раньше – в 1967 году, летом. В ларьках – и конфеты, и газировка. И то, что больше интересно взрослой публике.

Не теряй ты время даром,
Похмеляйся «Солнцедаром»!

Он, герой того времени, тоже стоял на виду в ларьках.

Не знаю, чем похмелился в те дни и отравился чуть не до смерти сосед-пятиклассник во взрослой компании. И не ясно, при чём тут Ленин. «Я его убью и соломой набью!» – грозил немного погодя этот пионер портрету на площади.

Есть с кем сравнить! Те, кто век спустя раскручивает дело о ритуальном убийстве, подсели, видать, на более серьёзное: отсюда – «самое серьёзное отношение».

Моё же главное огорчение тех дней связано было с мороженым: в то лето перестали продавать его в бумажных стаканчиках. Такая радость в былые годы! Но с глаз долой – и из сердца вон: быстро забылось. Хватало многого другого.

В том числе – пищи для интеллекта. Не в последнюю очередь – кино. То лето стало для меня первым большим киносезоном: дотоль – всё больше детские фильмы. А тут - достаточно перечислить. Наш довоенный «Таинственный остров»: Жюль Пьерыч не вправе шибко обижаться. «Чёрный тюльпан» – вариация на робингудовскую тему (якобы по мотивам Дюма). Где-то близко к этому – «Слуги дьявола»: фантазия на тему альтернативной истории – о том, как «наши всю Европу…» («Наши» в данном случае – латыши допетровской эпохи.)

Что ещё? «Сокровища пылающих скал» – по большому счёту, пародия. Итальянские «Подсолнухи», расцветшие на «развесистой клюкве». Лет пять назад посмотрел по телевизору и понял: не будь сокращений, сбежал бы в самом начале. Минут двадцать – ни действия, ни заслуживающих внимания слов: мужик с бабой обнюхивают друг друга.

А были фильмы – как подарки. Только что прочитал о Насреддине – и пожалуйста: «Двенадцать могил Ходжи Насреддина». Не всё в этой комедии было понято, хотя казалось иначе. Как продолжение темы – «Гибель Чёрного консула»: о войне с последним эмиром бухарским. Финал разочаровал: обещали гибель – а он, эмир, спасся бегством. Обман потребителя! Увы, так в истории.

Больше Ходжи был любим Спартак. И о нём показали фильм. Я не читал тогда романов Дюма. Не знал и о том, кто построил Ригу и в ней оставался хозяином даже при последних наших царях. И в нюансах "интернациональной дружбы не был я просвещён. Но что Спартак пал в бою, узнал ещё в третьем классе. И всё равно американский вариант с распятием не вызывал отторжения. Не было так, но могло же быть.

Не могло! Сражаться за право быть распятым мог только христианин: далеко не каждый, как мы понимаем. Ни Спартак, ни тот, кого он избавил от мучительной смерти, не были христианами: дело до нашей эры.

«Взрослую» книгу о Спартаке и его эпохе дал мне друг-ровесник из Донецка, гостивший у деда. Прочитать её в библиотеке годом ранее не удалось. Книга просто захватила. Пусть заглавный герой идеализирован, осовременен: об этом ли думалось? Другой он вряд ли бы так полюбился. При этом – столько имён, событий! Их нет ни в учебнике, ни в детских книгах, на тот момент знакомых. Непонятное поясняют развёрнутые примечания.

Друг просвещал не только книгами. От него я узнал, что хохлы величают нас кацапами. Я не сразу ему поверил: и слово бессмысленное, и с «русскими» никакого созвучия. А он ещё рассказал сказочку (не знаю, откуда взятую): как над бедным мальчиком-сиротой издевался богатый хохол, как тот хохлу отомстил. Подробностей мести не помню: друг, видимо, был краток. Но после этого мальчик сам разбогател, забыл со временем о своём прошлом и стал не лучше того хохла. (Более чем реально.) За это он после смерти попал в ад.

Тут начинались подробности. Друг со смаком расписывал, как бедный грешник лизал сковородку. Я от себя добавил футбол в ботинках с шипами и бадминтон с вилами вместо ракеток. (Кто спортсмены и кто мячик-волан, нет нужды уточнять.) И всё это бесконечно: в нашем мире прошел час-другой, а там – как будто тысячелетия.

"Плохо жить нам после смерти!" Но нашему герою зачлось тяжёлое детство. В конце концов он был прощён и обрёл рай, но главная процедура не прошла даром: он так и остался немым.

Не знаю, в каком мире этот друг сейчас. Есть сведения, что он задолго до нынешних разборок перебрался из Донецка в Питер. Но связи с ним никакой. И мало ли было у него друзей!

Загробная тема в ту пору нас увлекла. Мы фантазировали – даже в белых стихах – о судьбе тогдашнего президента США: «Сидит там Ричард Никсон: и лижет сковородку, и варится в котле». Тому же, кто отправил его в «лучший мир», все грехи были списаны: включая убийство собственных родителей и извращённое надругательство над «родненькою бабкой». Высоко мы ценили «товарища» Никсона!

Он, между прочим, был в то лето с визитом в России. Я понять не мог: как можно его отпускать живым! Если он дурака свалял, грех не воспользоваться. Они же сами – Гильома Каля, Яна Гуса, Ивана Болотникова… И Красс обманул Спартака: не вышел, как обещал, с ним на поединок.

По малолетству казалось: Никсон в одном стане с вождями Древнего Рима, средневековыми папами да царём Борисом. (Я полагал, что Болотников при нём). Не знаю, в каком стане мы были бы, перенесись вдруг сейчас в те времена – да во всеоружии.

Об иностранце, более значимом в нашей истории, как-то не вспоминалось. А между тем в тот год исполнилось тридцать лет: впервые двадцать второго июня был митинг. Не думаю, что кто-то поздравлял со столь великим «праздником». Речи и не запомнились. Запомнился ружейный салют. А ещё – бесплатное катание на карусели: в то лето было ещё дважды. Наверняка был и фильм о войне, но как-то прошёл мимо.

Меня интересовала древность: античная и та, что ещё раньше. Из отечественной истории – Суворов, знаменитые путешественники и связанное с революцией и гражданской войной. Уж если о чём-то таком кино – как пропустить? О последней же войне – за целое лето ни одного фильма, кроме дурацких «Подсолнухов». Там тема Великой Отечественной – краешком: наша Дунька подобрала раненого итальяшку и лет десять жила с ним в открытую. Держите карман шире!

Совсем не помню, что показывали тогда по телевизору. Лишь «Каменный цветок» в памяти. Больше, кажется, и не смотрел: даже "Время" и "Новости". Гибель трёх космонавтов, казни в Судане - обо всём достаточно говорило радио. А мультики в тот период не интересовали: вырос.

Многое с тех пор изменилось. Но больше вспоминаешь то, что само вспоминается.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 15.07.2021. Что вспоминается