Поклонникам и поклонницам "Ласкового мая" было абсолютно фиолетово, что их любимцев считали образцом музыкального ремесленничества, жертвами эксплуатации детства и чуть ли ни образцом пошлости.
Все девчонки и мальчишки страны слушали и пели песни "Ласкового мая", даже взрослые тёти и дяди утирали слезы, внимая по-детски чистому и ясному голосу подростка Юры Шатунова, сожалеющего о холодных белых розах на зимнем окне; спокойно и без истерик поющем и безмятежном розовом вечере, заглядывающем в окно любимой девушки; о тайнах седой ночи, которая приходит снова и снова.
Все знали, что эти песни сочинили и поют дети, оставшиеся без родителей, проживающие в детском доме.
Никто не знал, что солисту "Ласкового мая" придётся всю жизнь доказывать, что его поклонники и поклонницы любили не за пиар, не за трудное детство, а за тонкий музыкальный вкус, умение избрать музыку и текст, умение избрать сценический образ, не противоречащий, а соответствующий настроению человечности, которое, оказывается, никуда не исчезло, не улетучилось, оно живо и ждало своего часа, своего времени, чтобы напомнить нам всем о себе в образе Юры Шатунова и ребят из "Ласкового мая"...
