Т. С. Элиот*
я Среди дыма и тумана декабрьского полудня Вы можете устроить сцену - как это будет казаться - со словами: «Я приберегал для вас этот полдень»; И четыре восковые свечи в затемненной комнате, Четыре световых кольца на потолке над головой, Атмосфера гробницы Джульетты, подготовленная ко всему, что нужно сказать или оставить недосказанным. Скажем так, мы слышали последнюю версию Pole Transmit the Preludes через его волосы и кончики пальцев. «Такой интимный, этот Шопен, что я думаю, что его душа должна воскресать только среди друзей. Где-то два или три, которые не прикоснутся к цвету, который натирают и задают вопросы в концертном зале». - И так проскальзывает разговор Среди величий и тщательно уловленных сожалений Сквозь приглушенные звуки скрипок Смешанные с далекими корнетами И начинается. "Вы не представляете, как много они значат для меня, друзья мои, И как, как редко и странно найти В жизни, составленной так много, так много всякой всячины, Найти друга, который обладает этими качествами, Который имеет и дает те качества, на которых живет дружба. Как много значит то, что я говорю тебе это - Без этой дружбы - жизнь, чтокаучемар ! »Среди звуков скрипок и ариеток из треснувших корнетов. В моем мозгу тупой том-том начинает нелепо забивать прелюдию, капризную монотонность. Это по крайней мере одна определенная« ложная нота ». Воздух, в табачном трансе, Полюбуйтесь памятниками, Обсудите поздние события, Подправьте наши часы по общедоступным часам. Затем посидите полчаса и выпейте наши бокалы. IIТеперь, когда цветет сирень. У нее в комнате ваза с сиренью. И она вертит одну в его пальцах, пока говорит. «Ах, мой друг, ты не знаешь, ты не знаешь, что такое жизнь, ты держишь ее в руках»; (Медленно покручивая стебли сирени) «Ты позволяешь ей течь из тебя, ты позволяешь ей течь, А юность жестока, и не имеет угрызений совести И улыбается в ситуациях, которых не видит». Я улыбаюсь, конечно, И продолжаю пить чай. «Тем не менее, с этими апрельскими закатами, которые как-то напоминают Мою погребенную жизнь и Париж весной, Я чувствую себя безмерно умиротворенным и нахожу мир, в конце концов, прекрасным и молодым». Голос возвращается, как настойчиво расстроенный Сломанной скрипкой августовским днем: «Я всегда уверен, что ты понимаешь Мои чувства, всегда уверен, что ты чувствуешь, Уверен, что через пропасть ты протянешь руку. Вы неуязвимы, у вас нет ахиллесовой пяты. Вы будете идти вперед, и когда вы победите, вы можете сказать: в этот момент многие потерпели неудачу. Но что я имею, но что имею, друг мой, Чтобы дать тебе, что ты можешь получить от меня? Только дружба и симпатия того, кто приближается к концу своего путешествия. Я буду сидеть здесь, подавать чай друзьям ... "Я беру шляпу: как я могу трусливо искупить то, что она мне сказала? Ты увидишь меня в любое утро в парке, Читаю комиксы и спортивную страничку. Особо отмечу, что на сцену выходит английская графиня. Грек был убит на польском танце. Другой неплательщик банка признался. Я сохраняю самообладание, я сохраняю самообладание. механический и усталый Повторяет какую-то заезженную общую песню С запахом гиацинтов через сад Вспоминая то, чего желали другие люди. Верны эти идеи или нет?III Наступает октябрьская ночь; возвращаюсь, как и раньше. За исключением легкого ощущения, что мне не по себе, я поднимаюсь по лестнице и поворачиваю ручку двери. И чувствую, как будто я поднялся на четвереньки. «Итак, вы уезжаете за границу; а когда вы вернетесь? Но это бесполезный вопрос. Вы вряд ли знаете, когда вернетесь, вы так много узнаете». Моя улыбка тяжело падает на безделушки. «Возможно, ты напишешь мне». Мое самообладание вспыхивает на секунду; Этакак я рассчитывал. «В последнее время я часто задавался вопросом (но наше начало никогда не знает наших целей!), Почему мы не превратились в друзей». Я чувствую себя улыбающимся и, оборачиваясь, вдруг замечаю его выражение в стакане. Мои желоба самообладания; мы действительно в темноте. «Ибо все так говорили, все наши друзья, Они все были уверены, что наши чувства будут связаны Так тесно! Я сам с трудом понимаю. Мы должны оставить это сейчас на произвол судьбы. Вы напишете, в любом случае. Возможно, еще не поздно. Я буду сидеть здесь и подавать друзьям чай ". И я должен позаимствовать каждую изменяющуюся форму, Чтобы найти выражение ... танцевать, танцевать, как танцующий медведь, плакать, как попугай, болтать, как обезьяна. Подышим воздухом в табачном трансе… Ну что ж! и что, если она умрет когда-нибудь, День серый и дымный, вечер желтый и розовый; Должен умереть и оставить меня сидящим пером в руке С дымом, опускающимся над крышами домов; Сомневаюсь, какое-то время. Не зная, что чувствовать, и понимаю ли я, Или мудрый или глупый, опоздавший или слишком рано ... Разве у нее не будет преимущества, в конце концов? Эта музыка успешна с "умирающим падением". Теперь, когда мы говорим о смерти… И должен ли я иметь право улыбаться? © Copyright: Николай Сыромятников, 2020.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
