Гастроли золотой осени в Питере отменяются.
Назначается прозрачный период между преддверьем зимы и самой зимой.
Дамы достают из шляпных коробок головные уборы с бантами и лентами, кавалеры - кепи, котелки и ушанки.
Красота требует жертв.
Поэтому на плечах дам появляются битые молью кошачьи манто, выкрашенные под андалузского енота-фри, мужская же часть модников прилаживает под брюки кальсоны из чилийского альпако.
Детям норовят нацепить тяжелые ботики с высокой шнуровкой, впрок обещая сходить зимой на пруды перед Елагиным дворцом. Якобы там весело, играет духовой оркестр и елка стоит с лампочками трех светофорных цветов.
Дети слушают про лампочки и позволяют нацепить на себя еще и шарф, который удавом в четыре захода обвивает тонкие шеи, от чего дети становятся похожими на больных с ЛОР-заболеваниями в период выздоровления.
Маленькие собачки без особого энтузиазма впихиваются в жилетки, расшитые золотым шнуром и отороченные мехом норки или бобра.
И только коты с отвращением смотрят на все процедуры - в их жизни ничего не изменится. Только подшерсток станет гуще.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
