Лев Болдов Грину
Минувшее в нас прорастает незримо.
Вдруг ставень качнётся и скрипнет крыльцо,
И где-то на улочках Старого Крыма
Почудится старого Грина лицо.
Как странен волшебник с чертами бродяги,
Носитель фантазий и грустных усов –
В стране, превратившей в кровавые стяги
Полотнища алых его парусов!
В стране, присягнувшей штыку и нагану,
Где счастлив любой, избежавший оков, –
И можно смотреть, как плывут к Зурбагану
Пушистые парусники облаков!
И можно умчаться из крохотной кельи
За тысячу миль, разминувшись с бедой,
И пить в кабаках молодецкое зелье,
И резаться в кости с матросской ордой!
Какие там обетованные кущи?
Какой там прикормленный «вечный покой»?
Он просто ушёл за своею Бегущей,
Махнувшей ему обнажённой рукой!
В дырявом шарфе, в макинтоше потёртом –
Туда, где легендами ветер пропах,
Где гроздья огней зажигает над портом
Мальчишка с растрёпанной книгой в руках.
Другие статьи в литературном дневнике:
