мемюары Почему я пишу
мемю...ничуть не хуже - мему..
на дневник мало смахивает, на мему... тоже отчасти, а вот - мемюары -
в самый раз.
До тех пор, пока я жив и здоров, я не перестану думать серьезно о стиле прозы, любить землю, получать радость от материальных вещей и от осколков того, что принято называть бесполезной информацией. Нет смысла пытаться подавить в себе это. Задача в другом - в том, чтобы примирить эти, присущие мне симпатии и антипатии с общественными по преимуществу общими действиями, которые наш век неотвратимо возлагает на нас.
…
Там, где в моих произведениях отсутствовала политическая цель, там всегда рождались безжизненные книги, а я, их автор, предавался писанию тех самых пышных пассажей, фраз без смысла, красивых эпитетов и заполнял страницы просто банальностями.
Джордж Оруэлл «Почему я пишу». 1947
***
66 лет спустя
7 августа 2013 года.
В последнее время (как банально) меня преследуют мысли – что я делаю многое не так. Почему я всегда собой не довольна. Не довольна – и всё тут. Причем, я получаю знаки внимания – не только к себе, но и к своему творчеству, но это чувство гложет меня.
Моя старшая дочь родилась в 84 году. И роман вышеназванного автора «1984» я уже давно взяла в библиотеке, оставленным на отдельном столике. «Бери, кто хочет».
Я обратила внимание на год и сразу – щелчок – МОЁ!
Он лежал на виду уже около года, я все смотрела и собиралась его одолеть, но масса других дел порабощала снова и снова , я читала философские трактаты, заветы, надеясь обрести ЧТО-ТО, что даст мне хоть какой-то покой.
Но... покой нам только снится. Но и по ночам – покоя не было. Сны были пугающими. Поиск наяву всегда продолжался во сне. Иногда он приносил такие странные вещи, порой, очень привлекательные. Некоторые из них я заставила себя записать.
В моей папке – Сны.
Как можно описать свой день? Чем больше я пытаюсь это сделать, тем яснее вижу, что до конца, как до венца…
Но – попытки я не оставлю.
Вернемся к роману. Дочь мне иногда показывала статьи о нем, я их не читала – не совсем статьи, а констатация, что вот эти романы вошли в сотню лучших 20 столетия – и короткое резюме. И он тоже был в этом списке. Я понимала, что неслучайно – Надо…
Недавно взяла уцененную книгу Алексея Цветкова « Атлантический дневник» - стоящая книга. В ней я встретила снова высказывания, очень впечатляющие, об авторе и его романе. И поняла – всё – надо садиться.
И вот роман предо мной, но, прежде чем насладиться процессом, я ознакомилась с маленькой публикацией, выдержки из которой я привела.
И теперь я больше не буду пытаться уйти от политичности своих опусов. Если меня это волнует, значит, я должна в этом разбираться.
А меня многое волнует. Но я хочу так освещать тему, чтобы она нашла отклик в сердцах и душах, и разуме. Чтобы она несла «доброе и вечное». А как будет получаться?
Как у всех. Всяко.
Пишу я недолго, 7 лет. Вот такая цифра. Виток. Теперь новый – уже опирающийся на эти самые главные годы моей жизни, в которых я пыталась жить более осознанно, чем прежде.
Сегодня захотела пойти пешком с дачи, хотя завела будильник, чтобы успеть к автобусу. Но что-то внутри меня (многие называют это проявление демонизма) стало будоражить и возникло желание собраться и пойти пешком. Я не стала сопротивляться. Тем более, что груз был невелик, и я пошла, минут 20 разглядывая окрестности, пытаясь фотографировать. Потом убрала, чтобы не соблазняться – освещение было никудышнее из-за дымовой завесы. И просто временами взор мой останавливался на верхушках сосен,..
Территория дач заканчивалась, сзади услышала шум машины. Оглянулась – приличная, на вид, иномарка, которые обычно не останавливаются. Чаще я становлюсь спутницей водителей жигулей. А эта тормознула, водитель и его голос показался знакомым.
Так и оказалось.
Пару лет назад я шла на дачу пешком – люблю я это дело, да и надо форму поддерживать. Впереди, как-то не совсем уверенно, шел мужчина, лет 50 – так мне показалось. Просто подумала – наверно, болен или прихрамывает слегка.
Я почти всегда, проходя, здороваюсь. На этот раз тоже поздоровалась и еще пыталась пошутить. На мое приветствие он ответил очень доброжелательно и спросил – почему я не автобусе.
Я ответила. А он, как оказывается, шел пешком только потому, что его конь сломался. А идти надо было. Он и пошел.
Так начался наш короткий роман без конца…
Ему оказалось 70 лет – чему я очень удивилась. Он был одинок, как и я.
К чему я это всё? Его речь пестрела словами – паразитами, типа, блин.. А я это так не люблю. Он мне – блин. А я в ответ – оладушка…
Его попытки меня охмурить не увенчались успехом – было слишком много «но». Где-то пару месяцев мы изредка встречались, перезванивались, потом я ему написала то, что думаю о наших отношениях. Он перестал звонить.
И вот эта встреча. Он прекрасно выглядел. Еще лучше, чем тогда. Говорил мало. Правда, успел спросить – не замужем ли я и почему.
Когда я вышла, осталось очень теплое чувство и какое-то недоумение – как будто я что-то упустила или кого-то...
Потом дошло. Его речь больше не пестрела подобными словечками.
И мне стало приятно, что хоть что-то осталось хорошего от наших коротких отношений. И мир без этих слов – только расцветет.
Хоть чуть-чуть…
А может он старался молчать потому, что боялся опять нагородить.
Но даже если и так, то и это уже немало.
Другие статьи в литературном дневнике:
