***
Э
Когда волна накатит пеной на песок
Тогда все словно бы во
Мне в миражном сне и
Ты идёшь ко
Мне кромкой пляжа и даже ступнями ты не чувствуешь камней
Когда Луна одна блестит а твоих глазах тогда босою боссановой ты снова возвращаешь мне тот дивный давний сочинский вечер когда все было словно бы во сне.
Пилигрим Во Вселенной
E
Я не знаю, зачем мне это-
A H
минувшее время, прошедшее лето,
E
как будто пейзаж в багетовой раме
A H
и пляж и море – и вот пора мне
возвращаться туда , где я буду
получать твои эсемески,
вспоминая всё это как будто
Микельанджело фрески.
Неба купол синий, синий,
золотая кромка пляжа,
это всё сюжет тот самый,
ты не сомневайся даже.
Это окна в храме света
это витражи ветров,
это Ветхого Завета
несколько слов.
Как трудился Буонаротти,
чтоб под сводом неба, как в гроте,
нас с тобой между облаками
написать живыми мазками.
Нас с тобою, как Еву с Адамом
он изгнал, конечно, из рая,
но вижу вместе нас, как тогда,
номер твой набирая.
Купол неба, как на фреске,
вал накатит резкой складкой,
шли мне чаще эсемески,
буду их читать украдкой.
Буду их хранить на заветном чате…
Ты знай, что всё повторится это
как в Ветхом Завете
ушедшего лета.
ПАРАПЕТ(Путники в ночи) (на аккорды импро-вставки, тема -проигрыш)
Фонари,
как звёзды над рекою
говори
ну что с тобой такое?
набережная
бережной ладонью
только ты и я
да тишина бездонная.
Этот парапет
теплою скамьёю
лучше его нет,
если ты со мною.
Волны-твои волосы
ночи непроглядной .
Нас уносит парусом
утренней прохлады.
Тёплый ветерок
веет над водою,
розовый Восток
ласковой ладонью.
Розою–рассвет
Всюду пары встречные
этот парапет
В бесконечность!
( тема Путники в ночи)
МУЛАТКА
Очаровательная девушка мулатка
я за тобой, пойми, подглядывал украдкой,
мурлыкал песенки, кропал стихи в тетрадку
пока гуляла ты по пляжу у воды.
Я рисовал тебя в блокноте авторучкой,
пока большое солнце пряталось за тучку,
я представлял тебя фотомодельной штучкой
и был готов уже купить тебе цветы.
Ты правда так фотомодельно загорала,
как будто впрямь, скучала и кого-то ждала,
в кошмарных плавочках ты у воды стояла,
ах, Алла, Алочка, но это ведь мало.
Купальник узенький. Очки хамелеоны.
Я подошел—о, эти пляжные законы!
О, эти тонкости большого этикета!
Я предложил тебе пломбир и сигареты.
А ты в ответ на это все расхохоталась,
аж сердце сжалось—какая жалость,
ты согласилась тут же на такую малость,
ну а в моем воображенье рисовалось.
Ну а в моем воображенье рисовалось
гораздо больше, гораздо больше,
все происходит это –так вот мне казалось--
ну прям, как в Польше, а то и дальше.
Прям из Варшавы во Флориду самолетом
вторым пилотом, вторым пилотом.
А ты со мной в том самолете стюардессой—
Зовут Ларисой или Ванессой.
Ты излучала на меня свои флюиды,
свои флюиды, свои флюиды.
Вот так с тобой мы и летели до Флориды,
да до Флориды, самой Флориды.
Вот так они и продолжались эти шашни
В кафе на Башне, в кафе на Башне.
Как только слышу я про вечер тот вчерашний,
Так сносит крышу, а может башню.
Сидели мы с тобой в вечернем баре
Я был в ударе, я был в ударе,
Читал стихи, играл фламенко на гитаре
Да на гитаре, своей гитаре.
Брейк
Очаровательная девушка мулатка—
Такая сладкая, как будто шоколадка.
Я за тобой следил настойчиво и зорко,
Как будто впрямь ты стриптизерка из Нью-Йорка.
Когда ж сняла ты вдруг очки хамелеоны.
Я простонал, как стонут в джазе саксофоны,
Ведь это ты была, пойми, моя законно…
Моя законная красавица-жена.
Пойми , родная, я безмерно зорок
на этих самых из Нью-Йорка стретизерок,
завозят их к нам самолетами к сезону,
чтоб подышали здесь немножечко азоном.
******
И ты должна меня понять --я не виновен,
Я не виновен, я не виновен,
Что приударил за тобой среди жаровен,
цветочных лавок , плавок и песка.
Да в этот день как раз в разгаре было лето
я осмелел, решив купить в кино билеты,
и тут же выложил тебе решенье это,
чтоб так вот сразу и без маяты.
КОРКОВАДО
Вот такая маята.
Всё как с белого листа.
Кафе
до июня опустели.
Кончен бархатный сезон
Ждать чего-то не резон
Пью за столиком
Где мы с тобой сидели.
Знаю-это блаж и лож,
Ты может всё-таки придёшь.
Опять.
Как тогда –в огнях неона.
Скажешь мне :»Ты а не он.»
И опять вернётся сон
Это будет всё как стон
Саксофона.
Аэропорта пустое табло.
Все рейсы стерты как будто назло
Надпись появится –
было ли нет
сон или явь-…
взять ли билет…
Городская суета
Та ты или же не та?
Ты в толпе навстречу –ближе, ближе
Кинусь я , но- нет –не ты
прячу за спину цветы
Ничего уже не слышу
Ничего уже не вижу ….
(дальше только музыка)
УТРО КАРНАВАЛА (дуэт)
Мужской:
Когда отшумел карнавал,
как будто на пляже прибой,
словно на дне огни
схлынули летние дни,
где мы вдвоём одни
были с тобой.
Оба:
Как будто морская волна,
как будто гитары струна,
как по ветру волосы
далёкого голоса,
далёкого голоса
звук
из жаркого сна.
Женский:
Я помню тот жаркий июль,
сквозной занавесочки тюль
в том маленьком домике
у самой у кромки,
у моря, где кроме
нас
Оба:только лишь
тю-
лени лени
на пляже
да небо в трельяже.
Женский (вокализ) Мужской:
В суете городской
Как сквозь шумный прибой
Слышу я голос твой
Голос твой.
Ипанема.
Ветерок повеет лаская.
Ты как будто пена морская.
Ты как будто утра прибрежного бриз.
Я любой каприз твой исполню
Помню, время было за полночь.
Мы гуляли, а звезды смотрели вниз
Ты идешь по кромке прибоя
Я украдкой любуюсь тобою.
Для «Плейбоя» -снимок –на фоне луны.
Вспомни это жаркое лето.
Парапет. И два силуэта-
Ты ко мне идёшь из прибрежной волны.
Мокрая, страстная,
Как ты прекрасна…
(Нет, это всё не напрасно)
Ты мерещишься снова везде мне
Боссанова или наважденье
Твой купальник. Легкое платье .
Мы попали ночи в объятья
Мы пропали оба – и навсегда.
Плещет море, лодыжек касаясь,
дышит ветер и тень косая
на косе песчаной - туда-сюда.
Ипанема.
Ветерок повеет лаская.
Ты как будто пена морская.
Ты как будто утра прибрежного бриз.
Я любой каприз твой исполню
Помню время было за полночь.
Мы гуляли, а звезды смотрели вниз
Ты идешь по кромке прибоя
Я украдкой любуюсь тобою.
Для «Плейбоя» -снимок –на фоне луны.
Вспомни это жаркое лето.
Парапет. И два силуэта-
Ты ко мне идёшь из прибрежной волны.
Мокрая, страстная,
Как ты прекрасна…
(Нет, это всё не напрасно)
Ты мерещишься снова везде мне
Боссанова или наважденье
Твой купальник. Легкое платье .
Мы попали ночи в объятья
Или ночь попала в объятия к нам?
Как все это случилось - не знаю.
Знает тень платана сквозная
Как луна швыряла монеты волнам.
Когда волны лодышек касаясь,
дышат
(дальше музыка)
ИНСЕНСЕТИВ
Пенная волна
Полная луна
Набережной бережное чудо
Ночь. Бокал вина
Музыкой пьяна
Ты приходишь будто ниоткуда.
Чудо или нет
Как парад планет
Радость неожиданного лета
В шуме городском
Словно гороскоп
Крутится курортная рулетка.
Звёздное зеро-
ты давал зарок
никогда сюда не возвращаться,
но опять сквозь сон-
стонет саксофон,
и уже опять пора прощаться.
С ноты соль на ля –
соскользнёт Земля,
сдвинутся хрустальные орбиты,
Овен, Козерог,
Ты давал зарок,
и посуда дома поразбита.
И опять сюда,
Словно в порт суда,
Яхтами швартуясь возле пирса,
Мы с тобой одни
фонарей огни,
словно на брови у ночи пирсинг.
Соберёшь в горсти
«здравствуй» и «прости»
Звездной ночи хрупкие осколки
Скажешь : «Всё. Пора.
Кончена игра.»
Остальное-только кривотолки.
Было или нет
Как парад планет
Радость неожиданного лета
В шуме городском
Словно гороскоп
Крутится курортная рулетка.
Звёздное зеро.
Я давал зарок
Больше никогда не возвращаться.
Память-по пятам
Мысли мои там
мы никак не можем попрощаться.
Полная луна
Пенная волна,
Пьяный от вина солёный ветер,
Пальмовый прибой,
Мы вдвоём с тобой
Снова возникаем в лунном свете.
ВЕЧНАЯ ЛЮБОВЬ (Опять на набережной летние кафе)*
Опять на набережной летние кафе
горят в ночи, как жемчуга в ладонях
и я иду к тебе немного подшафе,
чтоб утонуть в глазах твоих бездонных.
Несёт течение придонное меня.
Вечерний город лайнером круизным
Плывёт во тьме, сияя и маня.
И блюз доносится как будто волны бриза.
Всё это только грёза и обман,
азалий запахи, платана лист –ладонью.
Меня несет курортный мой роман…
Вино в бокале. Ночь ещё бездонней.
Нас обнимает этот карнавал.
Улыбки. Маски. Пёстрые наряды.
Я звёздным небом тебя короновал.
На эту ночь, о, пляжная наяда!
Песенка продавца жареной летучей рыбы
Юрий Николаевич Горбачев 2
Александру Безрядину
1.
Как хорошо быть летающей рыбой!
Как хорошо, распластав плавники,
всей чешуей осязать это небо,
словно касание женской руки.
Один удар хвостом - и я стану птицей.
Всего один рывок - и воспарю в облака.
А, может быть, все это мне только снится!
И к сковородке прилипли бока!
2
Да. Я лечу куда-то. В пропахшей потом майке.
Положим, на Ямайку – вот так-то чувачок!
Аэропорт дает добро- попробуйте поймайте!
Ну, где же вы найдете такой большой крючок?
У первого пилота -тяжелая работа
Глядеть в мой левый глаз, а правый про запас.
Шевелит плавниками он при помощи штурвала.
Топырит жабры кнопками над аэровокзалом.
3
Уже прочел газету самый толстый пассажир
В иллюминатор смотрит, он, кажется, не в духе.
Ему и невдомек, что всего лишь рыбий жир.
В зажаренном моем чудесном брюхе!
Ну что с того, что я теперь лежу на сковородке!
Ну что с того! Ну стоит ли грустить?
Есть радость похрустеть во рту у той красотки,
чтоб было ей чем водку закусить!
© Copyright: Юрий Горбачев, 2010
Дезафинадо.
Как ходила ты в том платье узеньком
Как звучала в нашем парке музыка.
Тот лёгкий поцелуй украдкой,
Словно стих в тетрадку.
Всё было лишь мгновньем кратким,
Лишь мгновеньем кратким.
Туфельки на шпильках, словно лодочки,
И сама ты вся –как бы мелодия,
Как босанова или самба…
Словно сомнамбула
По аллеям этим здесь бродили мы,
Ты была прекрасна , как Бразилия,
Над нами сосны, словно пальмы,
Скамекйки-люкс пять звёзд,
По ним в обнимку –пары, пары,
Сквозь сирени гроздь.
-
По гочам звучала в парке музыка…
Песенка про место на пляже
Созвездьем брошенных ключей от номера её
я заболел на сто ночей, на тыщу ой ёё.
На пляже, где меж лежаков
она нагрела камешки,
прижался я - и был таков,
вот так, подружки-кумушки.
Когда же, солнце заслонив,
взошла её спина,
опередив оперетив,
я вмиг лишился сна.
Поверите мне или нет -
лишился даже толики
покоя всех грядущих лет,
вот так-то братцы –кролики.
Когда же рядом прилегла,
придвинувши лежак,
душа уж так занемогла—
прям ножик и наждак.
От ног от этих—мне не скрыть!—
что были не прикрытые,
пустилось сердце во всю прыть
стрелой любви пробитое.
Вот подсуропил купидон,
совсем опенелопел,
что же выходит –все на кон?
И я опять же запил.
И только лишь пустой лежак,
кафе у пляжа, столики,
да грусть на сердце—так—растак,
вот так-то братцы-кролики!
Я камушки все соберу
там, где лежала топлес.
Я поцелуями к утру
покрою ещё теплые.
Прижмусь к пустому лежаку
на том пустынном пляже,
волной морской обволоку,
чтоб и не знала даже.
2006 г., когда кончался бархатный сезон.
© Copyright: Юрий Николаевич Горбачев 2, 2012
Свидетельство о публикации №112011605619
Список читателей / Версия для печати / Разместить анонс / Заявить о нарушении
Другие произведения автора Юрий Николаевич Горбачев 2
Рецензии
Написать рецензию
На лист платана посмотрю
и выйду из запоя
а дело катит к октябрю-
уже пора на поезд
Одни пустые лежаки
песок да моря просинь
да оркестранты лажуки
играют мне про осень.
одни пустые лежаки
на опустевшем пляже
да оркестранты лажуки
опять прогонят лажу.
\
Кукольник-дождь
Старый знакомый-
дождь заоконный.
В фетровой шляпе. Пенсне на носу.
Город наклонный,
город наклонный
на хрупких нитях, как на весу.
Сколько здесь мокрых напутано ниток!
Сколько здесь роздано грустных ролей.
Сколько здесь сонных марионеток,
веток продрогших, зябких троллейбусов.
Кукольник –дождь
ведь и я твоя кукла,
что ж
выводи нас на мокрые стекла.
Всё в этом мире не то и не так!
Вроде пустяк. А выходит спектакль.
Кукольник дождь,
кукольник-дождь -
ты весь промок, и запутались нити
не отличить –где тут блажь
где тут ложь?
И продолжаешь уже по наитью.
Кукольник – дождь, я забыл свою роль,
и оборвал надоевшие путы.
И ухожу. Но оставлю, изволь
сердца тряпичного ленты- лоскутья.
Только куда же, куда ты уйдешь от него
в шляпе намокшей – пара монеток,
Только осколки пенсне под подошвами
с нитей сорвавшихся марионеток.
20 мая, 2007 г.
Я вижу попугая, он вылетел в окно,
а на дворе январь, как
зверь свирепый,
хоть случай и нелепый,
но в общем не смешно,
ведь это же январь, а не Ямайка.
Зачем же распускаются те пальмы на стекле,
что манят нас- о глупые вопросы!
Не лучше ли сидеть на жёрдочке в тепле,
грызть семечки, клевать спокойно просо?
Я вижу попугая. Он вылетел в окно.
А на дворе мороз, как звонкамя монета.
Ни пальм роскошных нету,
ни апельсинов, но
так хочется летать, ну прям морока!
В Морокко иль в Алжир, а лучше бы туда,
где столько разноцветных попугаек,
где можно полюбить их столько без труда,
как в магазине разноцветных маек.
Я вижу попугая. Он вылетел в окно.
А на дворе метель, как адова воронка.
И это не Морокко ,
и вьюге всё равно.
И не вернуть , такая вот морока.
Зачем же распускаются те пальмы на стекле?
Зачем апрель на золотой свирели
заводит песнь капели, явившись в феврале
и манит нас в объятия метели?
Я вижу попугая. Он клеткой пренебрёг.
А на дворе сугробы, как на кухне холодильник.
Куда же он летит?
Нахохлился. Продрог.
Зелёный, как неоновый светильник.
Не надо бы. Не надо бы.Но адова пурга
на окнах отворяет все задвижки.
И я лечу сквозь вьюгу-туда, туда, туда...
О, где вы, разноцветные подружки?
1980 ?
Apello*
Между мною и тобою
Только полоса прибоя
Только неба голубая высь
Только яхты белый парус
Да солёных брызг стеклярус
Жарким солнцем пляж залитый весь.
На губах твоих улыбка
Вроде солнечного блика
Смех уликой сумасшедших дней.
Запах дымных чебуреков,
Мельтешенье человеков
Разноцветье камешков на дне.
Море. Бухта. Парус. Яхта.
Это все с бухты барахты.
Люди, как на отмели косяк.
Парк . Платаны. Пальмы. Пары.
Звон задумчивой гитары.
Небо. Волны. Золотой песок.
Все случается невольно.
Чайка падает на волны.
И взмывает тут же в вышину.
Все так шатко всё так зыбко.
Вдалеке рыдает скрипка,
Превращая песню в тишину.
УТРО КАРНАВАЛА (дуэт)
Мужской:
Когда отшумел карнавал,
как будто на пляже прибой,
словно на дне огни
схлынули летние дни,
где мы вдвоём одни
были с тобой.
Оба:
Как будто морская волна,
как будто гитары струна,
как по ветру волосы
далёкого голоса,
далёкого голоса
звук
из жаркого сна.
Женский:
Я помню тот жаркий июль,
сквозной занавесочки тюль
в том маленьком домике
у самой у кромки,
у моря, где кроме
нас
Оба:только лишь
тю-
лени лени
на пляже
да небо в трельяже.
Женский (вокализ) Мужской:
В суете городской
Как сквозь шумный прибой
Слышу я голос твой
Голос твой.
1.
Я вернулся к тебе
Словно снег прошлогодний,
Совершив свой побег
В этот час новогодний
Ну давай же спроси-
От кого убежал я
И какое такси
Меня в пробках держало.
И какие тиски,
и какие объятья....
словно виски-в виски
твоё бальное платье.
2.
Я пришёл за тобой
Сквозь оконные шторы
Здесь всё те же обои
Ты ждала меня что ли?
Накрывала на стол
эту скатерть стелила
Наливала бокал,
И, конечно, простила.
ты впустила меня
словно в форточку ветер
свой покой променяв
на все вьюги на свете.
3.
Ну о чём говорить
о бродячих сюжетах?
Госпожа Бовари
из минувшего лета.
Словно елочный шар-
хрупкий шанс помириться
чтобы вместе дышать
чтобы вместе кружиться
как снежиночки две
в темноте за окном
чтобы вместе навек,
чтоб навечно вдвоём.
(проигрыш)
Я вернулся в наш дом
Чтоб продлить сагу эту
Как сгустившийся дым
От твоей сигареты.
Только дверь на щеколде
Что ж, оркестр-грянем туш!
Да слеза на щеке.
Да поплывшая тушь.
Я ВЕРНУЛСЯ К ТЕБЕ Gilbert B;caud)
Gilbert B;caud Eternel Je reviens te chercher
Je reviens te chercher
Я вернулся за тобой
Je reviens te chercher
Je savais que tu m'attendais
Je savais que l'on ne pourrait
Se passer l'un, l'un de l'autre longtemps
Je reviens te chercher
Ben tu vois, j'ai pas trop chang;
Et je vois que de ton c;t;
Tu as bien travers; le temps
1.
Я вернулся к тебе
Словно снег прошлогодний,
Совершив свой побег
В этот час новогодний
Ну давай же спроси-
От кого убежал я
И какое такси
Меня в пробках держало.
И какие тиски,
и какие объятья....
словно виски-в виски
твоё бальное платье.
3.
Я пришёл за тобой
Сквозь оконные шторы
Здесь всё те же обои
Ты ждала меня что ли?
Накрывала на стол
эту скатерть стелила
Наливала бокал,
И, конечно, простила.
ты впустила меня
словно в форточку ветер
свой покой променяв
на все вьюги на свете.
3.
Ну о чём говорить
о бродячих сюжетах?
Госпожа Бовари
из минувшего лета.
Два билета в кино
Дикая орхидея
как всё было давно
Кто скажи я и где я?
Ожерелья огней
утонули в фужере
как мельканье дней
как вопрос неужели?
Этот чай не остыл
с нашей ссоры вчерашней.
Этот праздничный стол
этот запах домашний.
Словно елочный шар-
хрупкий шанс помириться
чтобы вместе дышать
чтобы вместе кружиться
как снежиночки две
в темноте за окном
чтобы вместе навек,
чтоб навечно вдвоём.
(проигрыш)
Я вернулся в наш дом
Чтоб продлить сагу эту
Как сгустившийся дым
От твоей сигареты.
Только дверь на щеколде
Что ж, оркестр-грянем туш!
Да слеза на щеке.
Да поплывшая тушь.
Ты впустила меня
Завтрашний снег. 06.12.2021
Давай пойдём гулять по завтрашнему снегу
Пока разлёгся он , как пудель на крыльце,
уткнувшись носом в лапы, чтоб шлёпнуться с разбегу
нам под ноги, чтоб львом застыть в кольце
пылающем метели позапрошлой,
чтоб пену с морды на руки ронять,
такой ручной, нестрашный и хороший,
не снегопад, а добрая родня.
С подарками в мешках, не мешка под аркой
Вертепа нашего с Марией и Младенцем,
ЗАВТРАШНИЙ СНЕГ
Давай пойдём гулять по завтрашнему снегу,
Пока разлёгся он , как пудель на крыльце,
Напудрив парики дерев , приблизил землю к небу,
И понамалевал румянец на лице.
Пока сверкает он гирляндою на ёлке
Пока роняет сверху пушистое перо,
Пока он вместе с ветром в сербряной двукольке
Спешит на карнавал, весь бледный, как Пьеро.
Пока на шляпке Ночи он колышится как страуса
Воздушное перо и паром возле ртов
Чуть слышно напевает мелодию из Штрауса
И мюзиклом нас тешить всю эту ночь готов.
Пока ещё лежит селёдкою под шубой
Вчерашняя тоска и пробка в потолок
Не ударяла, чтоб вдруг улыбнулись губы,
И сделала ты вьюги спасительный глоток.
Искрятся пузырки, в сверкающем фужере,
И этот миг , как маг, наверно неспроста.
Год замыкает круг с улыбкой-неужели?
И можно всё начать , как с чистого листа.
Как с легшего вокруг -крахмальной простнёй
Негаданного снега, нежданной белизны,
И надо просто не прощаться с той страной,
Откуда шлёт нам маг мигающие сны.
Я там твой мистер Икс, а ты принцесса Игрек,
Там танцы до утра, там смех и конфети,
Конфеты детям- с елок. Загадки. Фанты. Игры.
И ты в своём наряде -прекрасней Нефертити.
Всё в золоте огней сверкающих бенгальских,
И блицами петарды мигают без конца,
И Штраус проплывает над нами в ритме вальса
И фалдами от фрака касается лица.
Он будет только завтра тот самый добрый снег,
Тот самый чистый , словно алмазы на балу,
Тот самый кружевной, кружащий , как во сне,
Манжетами белеющий, в сугробе на углу.
Ну а пока тот снег тебе лишь только снится
И светят сквозь метель, как свечи, снегири,
Мелькают маски вкуруг , смеющиеся лица,
И ты не просыпаясь смотри тот сон, смотри...
.
КОТЁНОК И САНТА КЛАУС Hm
1
Проходит год,
Как будто кот
Бежит по кла-ви-шам
Как бы какой-то кукловод
Вёл Санта-Клауса
О, кукла купленая мной
в дождливом Дрездене...
Под елкою в квартире той,
О времени бездна!
Моя служба за границей
Это все мне как бы снится
как хвоя, твои ресницы
Одно-класс-ница...
Летом осенью, в зимы снежные
Ты писала мне письма нежные,
И в любви признавалась
Проказница
2
Проходит жизнь,
Ну что ж держись
Не всё поте-ря-но...
Давай же ёлочка зажгись
Звезда квартирная!
И как тогда ни «нет», ни «да»
Под чудной аркою
Я Санта клаус .Борода.
Мешок с подарками.
Молодка чудная к молодке
На чемодане переводки
И вот к тебе прямой наводкой
С загранки дембелем
Немного марок подкопил
Подарков кучу накаупил
На те на деньги я.
3.
Проходит год,
Как будто кот
Бежит по кла-ви-шам.
И снова будет новый год
И свечека пла-ви-тся.
И вот я в расписных санях
И на оленях -
Спешу лечу, топчусь в сенях
Влюблённый пленник.
О, Эта встреча тет а тет
Весь за столом твой факультет
И ты Джульеттой из Джульет
На том застолье.
Но твой жених, увы, не я
О, свадьба шумная твоя!
Здесь папа с мамой, брат, друзья.
Идёшь за Толю.
4.
Но Санта тихо колдовал
В углу под ел-ко-ю
Лил воск, заклятья бормотал,
Колол иголкою.
Сшивая лоскуты в одно
Из наших судеб
Пока мели снега в окно
фатою свадеб.
О чемодана дивный сон
Фужеров звон, марш мендельсона,
И маршброском- джинсов фасон
Сидят как влитые,
О как ты рада, как ты- рада-
И на щекемоей- помада
Моя Лолита.
5
Были безмолвны , как роль,
Твои роди-те-ли.
А я как елочка стоял
В зелёном ки-те-ле.
Значки гвардейские мои-
Игрушки ёлочные
Да писем дембельскихт наив
на книжной полочке.
Шампанское я запил водкой
А ты ожившей переводкой
Умопрачительной красоткой
Наряды меряла!
И дембеля из ГДР
Кричали: милая, примерь!
И ты им верила.
5
Проходит жись,
Ну что ж держись
Бедлам в ве-рт-епе,
Ослы, волы, благая весть,
Такая , мой Всевышний, жесть,
Но всё же тер-пим.
И всё же снова Рождество
И снова то же божество
И я как был навеки твой
Твой Санта Клаус
Неужто всё таки ничья?
Не догорела та свеча
И снова светится ночами
Дымя и плавясь?
6
Как этот дым
Необходим
Как воск , что плавится,
Как тот котёнок -недоросток ,
Что через времени торосы
Бежал по кла-ви-шам...
Ну что ж такое он наделал
Он с чёрной клавиши на белую
Бежал и падал
Но знать таков уж наш удел
Мы остаёмся не у дел
В ночь снегопада....
00000
Как я мчался, как падал
в эту полночь снегопада
На тебя западая, надоедливой нотой
Но ты не совпадала,
Где же ты пропадала,
Доводя до скандала,
Я ВЕРНУЛСЯ К ТЕБЕ Gilbert B;caud)
Gilbert B;caud Eternel Je reviens te chercher
Je reviens te chercher
Я вернулся за тобой
Je reviens te chercher
Je savais que tu m'attendais
Je savais que l'on ne pourrait
Se passer l'un, l'un de l'autre longtemps
Je reviens te chercher
Ben tu vois, j'ai pas trop chang;
Et je vois que de ton c;t;
Tu as bien travers; le temps
Я вернулся к тебе
Словно снег прошлогодний,
Совершив свой побег
В этот час новогодний
Ну давай же спроси-
От кого убежал я
И какое такси
Меня в пробках держало.
И какие тиски,
и какие объятья....
словно виски-в виски
ёлки бальное платье.
Я пришёл за тобой
Сквозь оконные шторы
Здесь всё те же обои
Ты ждала меня что ли?
Накрывала на стол
Простыню нам стелила
Наливала бокал,
И, конечно, простила.
(проигрыш)
Я вернулся в наш дом
Чтоб продлить сагу эту
Как сгустившийся дым
От твоей сигареты.
Только дверь на щеколде
Что ж, оркестр-грянем туш!
Да слеза на щеке.
Да поплывшая тушь.
объятья
Словно ёлка в гирляндах
твоё бальне платье..
Ничего не скажу,
Не притронусь к закускам
пусто
Я вернулся к тебе
В этот час новогодний
Gm
МАСКАРАД
Кругом такая суетня,
Смотаться бы хоть на три дня
куда угодно…
На снежных горках ребетня
А в магазинах колготня
предновогодняя,
Скупают ёлки и шары
И сладости для детворы,
духи любимым
И околдованы дворы
Кругом навалы мишуры
Непроходимые.
Машин мышиная возня
Дворы как будто западня
С лопатой дворник
В ладонях сонный город нянча
Снег с неба- вот уже три дня
Как и во вторник,
В парковке верный твой «Пежо»
Все лапы львиные поджав
Игрушкой в детской
Вокруг сплошные миражи,
Ну и куда же мне, скажи,
Куда мне деться?
Ты так нежна, ты мне нужна,
Но ты, увы, мне не жена,
Княжна -снежиночка
Ты ничего мне не должна,
Тогда какого же рожна
Кружит пластиночка?
Кружит заезженный винил
И ты конечно мне звонила,
И что-то спрашивала
То Санта-Клаус трубку брал,
Слал комплименты, что то врал
Из дня вчерашнего.
Всё то обман зеленых линз
То никакой, пойми, не Принц,
Пьеро-дурашливый.
Твой домик , Элли, как перо,
На кухне пригорел пирог
И ждут домашние.
И ты давно уже не рада
Всем этим маскам маскарада
Сверканью ёлки
Со мной ты Оля -с ним -Яло,
по всей земле мело, мело
бокал в осколки.
Уже разложен оливье
И слышен возглас:»Наливай»
Мелькают маски…
А за оном метёт пурга
Тебя уносит ураган
В другую сказку.
А дело было в январе
В волшебном замке на горе
Такое дело
Свеча горела на столе,
свеча горел на столе
свеча горела...
И ты давно уже не рада
Всем этим маскам маскарада
Сверканью ёлки новогодней
Со иной ты Оля -с ним -Яло
В прихожей дребезжит звонок.
Но не сегодня…
***
Опять гирлянду что ль зажечь?
Кто переврал нам весь сюжет
И спутал маски
Вот ,вроде, рыцарь. Он с копьем.
Мы пьем и песенки поем
Какие краски!
Какой же , боже, карнавал,
Весь в канделябрах бальных зал,
Кружит торнадо
Да ты Принцесса -я твой Принц
Скорей же в спальню дверь запри
Чего нам надо?
И вот они- два башмачка
Один лишь раз на все века
со стуком на пол
и воск на платье с ночника
во все ложбины натекая
на платье капал.
А дело было в январе
В волшебном замке на горе
Такое дело
Свеча горела на столе,
свеча горел на столе
свеча горела.
Чтобы припрятать до поры
OBLIVION
Снег витает, снег витает
Заметает, заметает
Занята я
Говоришь мне
Третий лишний
Третий лишний
Это знает лишь всевышний
Почему я третий лишний
А не пятый не четвёртый
И послать бы всё мне к чёрту
Это финиш и черта
Ты конечно занята
ЩЕЛКУНЧИК
Em
Схожу ка рынок
Fdim/ H7
Зелёную ёлку куплю
Домой принесу
И поставлю поближе к теплу
И запахом хвойным
Наполнится наша квартира
Ну что нам с тобой
До безумного этого мира.
Игрушки -зверушки на ветках
планетки -шары,
На век , закрыв веки,
Как эти Сюжеты стары!
Щелкунчик и девочка,
добрый - старик Дроссельмейер
Зелёная ёлочка.
Платье волшебницы веером.
Звездой Вефлиемской
Сверкает в бокале вино
Идет «С легким паром»
Зачем нам другое кино!
Ты Барбара Брыльска
А я твой смиренный барбос
Слюнявые брыли
В колени уткнувшийся нос.
Не лень нам с тобою
И елку опять наряжать,
Шаров понавешать,
Как будто детей нарожать,
О вещее слово,
О вешнине давние дни,
разъехались дети
Мы снова с тобою одни.
Отважный Щелкунчик!
Он снова бросается в бой
Не всуе фехтуя,
Чтоб только навеки с тобой.
Кружение пар-
И в сверкучих гирляндах каток
И вот он бесценный наш дар ,
Наш Орех Кракотук!
Всё было все было,
сюжета канва такова
Младенец. Мария.
Подарки в руках у волхва.
Под аркою неба,
Под ёлкой
Под небом ли звёзд-ным
Нам снова начать
Никогда
Эту сказку не поздно...
ПРО СНЕЖНУЮ БАБУ
Дома копотят неуклюже в туман
Опять я схожу потихоньку с ума.
Зима , как котят, нас засунет в суму,
И будет все снова, как встарь, по уму.
Бывает и хуже, чего не гутарь,
Гитару простуженную в кофр затарю .
На шею цыплячью – я шарф нацеплю,
Уйду что ли к этой…Кого я люблю.
Она не жена мне , поди, не кума,
Зачем и доколе сходить мне с ума,
Посуды осколками – в поле дома.
Нет лучше уж всё же тюрьма и сума.
Нет, всё ж расстегну чемоданистый кофр,
Настрою струну. Заварю себе кофе.
Мне скажет чего-нибудь тень на стене.
С собой говорю. С отраженьем в окне.
Жена и подруга мне –эта струна,
Да вьюга за окнами. И нахрена
Ломиться минором в открытую дверь,
Срывая запоры, реветь словно зверь.
Пусть сердце –котёнком в суме, как в пиме,
Тепло и уютно в домашней тюрьме.
Пусть слёзы не слепят. Приникну к окну,
Где снежную бабу мне слепит мой внук.
Где –дети на горке. На ветке снегирь.
Где на сердце нет неподъёмистых гирь.
Где солнце-на шторке, теплее, чем кот.
И не за горами уже Новый год.
Где солнце-на шторке, пушистей котенка.
И утро счастливей улыбки ребёнка.
На елке Свентицких
Стихи из романа, роман,
Куда бы свинтить бы
Каренина с Вронским-не вру…
АССОЛЬ
Портовые шлюхи стоят руки в боки,
Рубацкие жёны, античне боги,
Как мрамор паросский, матроски, морячки,
Слухи…
А ты бежишь босая по песку…
И сплтни , словно море по колено…
Осенние дворы
Юрий Горбачев
Осенние дворы, как будто корабли,
плывущие туда, где самый край земли.
Осенние дворы, в снастях и парусах,
где падающий лист, как сердце на весах.
Вечерние кафе, о, я ваш капитан,
который подшафе сюда из дальних стран,
нечаянной любви, негаданных утрат,
лови её, лови, хотя бы до утра!
Пр:
Закружился, закружился
город, словно жёлтый листик,
весь в прожилках, весь в прожилках
переулков тихих, мглистых.
Вези меня таксист, в пучину тех ночей,
где огонек тоски, блуждает, горячей,
чем губы тех наяд, кого любил не я,
но я испил их яд под шепот «Я твоя!»
Осенние дворы, открытые ветрам,
как песенка навзрыд с дождями пополам.
Осенние дворы, в снастях и парусах,
где падающий лист, как сердце на весах.
Пр:
Закружился, закружился
город, словно жёлтый листик,
весь в прожилках, весь в прожилках
переулков тихих, мглистых.
Осень 2007, 17 апреля 2008 г.
У фонтана. Босанова
Пилигрим Во Вселенной
Июльская жара. В разгаре лето.
Буду тебя ждать у фонтана где-то.
Это сбудется как будто чудо,
явишься ты как бы ниоткуда.
Ждать у фонтана
тебя не устану...
В сквере каком-нибудь Первомайском,
долго ли мне маяться
долго ли мне маяться?
А может быть где-то у театра "Глобус"
Случиться всё это с нами могло бы?
Фонтан, как фата, брызги-хрустальные,
платье, как люстра на осиной талии.
Ждать у фонтана
тебя не устану...
Жду тебя Надюша, Оленька, Таня,
ты моя тайна -фанданго фонтана,
ты моя тайна...
Явишься ты из брызг босановных,
в платьице леком и босоножках.
Скажешь , улыбнувшись: "Заждался, наверно,
рыцарь мой фонтанный, идальго мой верный..."
Ждать у фонтана
тебя не устану...
Сколь угодно долго,
твой верный идальго...
Ждать у фонтана...
ГРУСНЫЙ ДОЖДЬ (Грустные капли дождя)
У дождя у летнего
Такие замашки
Полный улёт
Весь город Вверх тормашками.
Ты идёшь по лужам
Как по облакам.
Я тебе не нужен.
Пока!Пока!
По асфальту мокрому,
Как по небу синему,
Ведать мог ли я
Вот так синема!
Ты проходишь мимо
На все века.
Вот так пантомима-
Пока! Пока.
Я надеюсь всё же-
Ты обернёшься
Увидят все прохожие,
Как ты улыбнёшься.
Это ведь немало.
Такой сюжет.
Скажешь: «Здравствуй ,милый!!»
Привет!Привет!
НАШ ДЖАНГО
Скрип колёс.
Дальняя дорога.
Прядь волос.
Грива коня.
Место есть за пазухой у бога
Или у чёрта
Для меня!
Джанго!
Пальцы твои танцуют, как цыганка.
Джанго!
Кисти её рук, как пламя костра.
Джанго!
Ночь, как пепел
с твоей цигарки.
Пел бы и пел,
Но пора, пора!
Скрип колёс.
Дальняя дорога.
Прядь волос.
Грива коня.
Место есть за пазухой у бога
Или у чёрта
Для меня!
Ступай же дорогой гитарного грифа,
Колёса кибитки-её колки
Струятся струны , как конская грива.
Звенят мониста. Взмах руки!
ВЕЧНАЯ ЛЮБОВЬ
Когда на набережной летние кафе,
Как будто бережно хранимые в ладонях
Сверкают жемгугом, став рифмами в строфе.
Я утонуть готов в зрачках твоих бездонных.
Несёт течение придонное меня.
Вечерний город лайнером круизным
Плывёт во тьме, сияя и маня.
Готовит ночь забавы и сюрпризы. ( Готовит нгочь курортные сюрпризы) бриза…И блюз доносится как будто волны бриза.
Всё это только грёза и обман,
Озалий запахи, платана лист –ладонью.
Меня несет курортный мой роман,
Вино в бокале. Ночь еще бездонней.
Нас обнимает этот карнавал.
Улыбки. Маски. Пёстрые наряды.
Я звёздным небом тебя короновал.
На эту ночь, о пляжная наяда!
Песенки
Юрий Николаевич Горбачев 2
Год кометы
В тот год, когда пришла комета
Конец предсказывали света
Мудрец, астролог, звездочет.
А остальные все не в счет.
Мудрец сказал : « Наступит мрак!
И прорастет зерно железом.
И умным прослывет дурак.
И сожаленья бесполезны!».
Сказал астролог : «В Овне Марс –
и ожидают нас печали.
Война миров. Паденья царств—
каких еще и не видали.»
И звездочет сказал: «Увы!
Сегодня я не досчитался
одной звезды. И головы
мне не сносить – как не печалься.»
И лишь зевака, увидав
на небе огненное диво,
сказал : « Смотрите – как красиво
летит, хвостище распластав!»
Сверкала вестница, пыля, –
одна на темном небосклоне.
Плыла нетронутой Земля
на чьей-то бережной ладони.
Пастораль
Придет весна, И опять, дружок,
зазеленеет наш лужок,
и встанут все цветы в кружок,
когда сойдет снежок.
Возьму я острую косу,
поставлю я стожок в лесу,
и опустеет наш лужок
и выпадет снежок.
А до того, как упасть снежку,
я уведу тебя к стожку.
И будет там, моя краса,
вся в сене твоя коса.
Ты видишь – звезды в вышине,
как будто плевелы в пшене.
И кто-то перебрал пшено,
чтоб стала ты моей женой.
В стожке и клевер и пырей.
Ты нарожаешь дочерей.
И будет среди них сынок,
как полевой вьюнок.
Мы выйдем летом на лужок.
Мы встанем всей семьей в кружок.
И закружится хоровод.
Вот.
Как чудно будет на лужке.
Сынок сыграет на рожке.
И доченьки сплетут вьюнок
из благозвучных нот
А-а-а-а…
1999
МОЛИТВА ДОГОРАЮЩЕЙ СПИЧКЕ
Ты не со мной, ты вся во вне
моих пылающих ладоней, в их языках, как на огне
сгорает пламенный цветок, сгорает пламенный цветок,
трепещет каждым лепестком, трепещет каждою звенящею тычинкой,
и светит музыкою чистою
всего, чего сказать тебе не смог.
На перекрестье всех дорог,
среди простуженных дворов
скамья пустая,
качает ветер дерева,
роняя гулкие слова,
листву листая.
ЗИМНИЙ РОМАНС
На планете Зима неймоверный космический холод,
на планете Зима занесенные снегом дома,
на планете Зима этот день, этот час, этот город,
на планете Зима новогодних огней кутерьма.
Что ж такое, ответь мне, творится на этой планете,
где румяные дети смеются, играя в снежки,
где снежинки кружат фуэте и танцуют в балете,
и поэт на счастливом билете кропает стишки?
На планете Земля такой хрупкой, как елочный шарик,
что на ветке мохнатой сверкает, лучась и маня,
мы бродили по городу, запахом елок дышали,
и продаже тех елок мешали средь белого дня.
Ну а, может быть, все это так предначертано свыше?
Все смешалось – слезливые драмы и шалости фей,
маска клоуна, дети на горке, цветные афиши,
и румяный малыш, и за столиком двое в кафе.
Ну, давай что ли сходим в балет иль посмотрим «Титаник»,
где хрустальней чем лед свою вахту несет капитан.
Ну а, может быть, эта зима все сама устаканит,
даже если вот эта планета – планета не та?
Ты пойми – этот жуткий разлом – это все не отсюда,
а на улице дети смеются , играя в снежки.
Люди валятся с палубы. Бьется в осколки посуда.
А поэт на счастливом билете кропает стишки.
1990,2000
ПЕСЕНКА ПРО БУКАШКУ, КОТОРАЯ ПОЛЗАЛА ПО СТАНИЦАМ ЖУРНАЛА «ПЛЕЙБОЙ»
Букашка ползла по странице «Плейбоя»,
не ведая – зачем, для чего и куда,
и думала: «Ах, небо какое голубое!
Какая все же синяя вода!»
И надо же – такое везение сразу?
Жучок угадил прямо в радужку глаза!
Но как все ж-ж –ж ему далеко до экстаза—
вот так—чтобы с первого раза!
Букашка ползла по странице «Плейбоя»,
а грезилось ей совершенно другое.
Ну где ж-ж-же тут усики, где же тут брюшко?
Ну где ж-ж-е тут лапки? Ну что за подружка?
Ну где ж-ж-е тут щечки—жучечку подстать,
Ну где ж-ж-е тут крылышки – чтобы летать?
Ну где ж-ж-е тут пестики? Где лепестки?
Ну мож-ж-жно же просто подохнуть с тоски!
Букашка ползла по странице «Плейбоя»,
И громко ругалась: «Ну что это такое!»
Какие-то ямки, какие-то ложбинки…
А вместо твердой спинки – цветные картинки.
Вместо полянки – голые коленки.
Вместо лесочка – какой-то мысочек.
Вместо землянички – сплошная клубничка.
Но тут как раз закончилась первая страничка.
Жуку надоела такая житуха,
он поднял надкрылья – и тут же взлетел –
туда, где витала прекрасная жучиха—
вот это чувиха—какую хотел!
И лапки сцепились. И встретились брюшки.
И тут же букашки нырнули в бутон,
а что нашептал там жучек своей крошке—
давайте не будем о том!
16.02.2001
ПЕСЕНКА ПРО СВЕТЛЯЧКА
Светлячок живет на свете—
очень умный мужичок.
Днем он спит, а ночью светит,
А на вид лишь червячок.
У него жена и детки--
Десять маленьких ребят.
Вместо попугая -- в клетке
два кузнечика сидят.
Запряжет он муравьишку
и поедет в темный лес
на телеге по дровишки
там, где травы до небес.
Стадо божиих коровок
попасет он на лужке.
Молочишка для столовой
и гостинчики в мешке.
А жена-то – светлячиха
все хлопочет по двору.
И такая дрындычиха
умолкает лишь к утру.
Светлячок поднимет деток,
дом закроет на крючок.
И туда же до рассвета,
где поет всю ночь сверчок.
Как гирляндовые гроздья,
ты не наступи на свет!
Светлячковые созвездья
Блещут до утра в траве.
Как неоновые лампы,
как десант иных миров.
Ну а если что, то сам ты
так же вот светить готов?
1999
ПЕСЕНКА ПРО ИНОПЛАНЕТЯНИНА
У инопланетянина отказал движок.
И инопланетянин спустился на лужок.
И получился у него с ромашкою роман.
Вот так у них бывает – у инопланетян!
А у ромашки был уж-же законный муженек.
Большой такой, блестящий, зелененький жучок.
Зеленый жук навозный, упитанный, серьезный,
он кораблей межзвездных сроду не видал…
О! Инопланетянин!
Увидел жук большой такой серебряный скафандр.
Подумал жук: «А что если я --по его стопам!?
А что если я сяду вот в эту вот штуковину?
Нажму на эту кнопку.» И было все в диковину.
Паслась на том лужке к тому ж коровушка – мамаша
с теленочком хорошеньким—и съела ту ромашку.
И инопланетянина – влюбленного, космического,
ведь был поисхожденья он, конечно, ботанического.
О! Инопланетянин!
А жук нажал на кнопку – и надо же --взлетел!
И на планете дальней через минуту сел…
Увидел он так много там зелененьких жучков.
Избрался президентом. Видать, удел таков!
Планетой той далекой соседний был лужок,
там, где паслись коровы и стоял стожок.
Второй такой планеты не отыскать меж звезд!
Ну где ж-ж-ж , скаж-ж-ж-и , еще найдешь такой крутой навоз?
О…
1999
ПЕСЕНКА О ГИЛЬОМЕ ГАЛИМАТЬЕ
Никем не воплощенный ни в камне, ни в литье,
в Париже жил ученый – Гильом Галиматье.
Врачи лечили чинно микстуровой бурдой,
а он неизлечимых лечил белибердой.
Трость, бабочка и скрипка, и шляпа конотье,
входил, дверями скрипнув, Гильом Галиматье.
Удача – чет и нечет, но мир оторопев,
следил за тем, как лечит, великий терапевт.
Что это там за давка? Наверно—дерижабль.
--Мсье!
--Пардон!
-- Однако!
--Хм! Какой-то дилижанс.
У парижан последний шанс мигрени одолеть.
Подагры – даром –хоть сейчас – и больше не болеть.
Он из футляра – скрипочку, а трость вместо смычка.
Он курочку, он цыпочку – из шляпы – котелка.
И запорхает бабочка, сорвавшись с кадыка.
И все к нему бочком, бочком, поближе, но – никак.
Аншлаг, как флаг. Полиция. Помятые мусье.
Что? Чудеса или фикция? Префект строчит досье. Растерянные лица. Префект строчит…
Блокнотики газетчиков исписаны без меры.
Судья найдет ответчика. Гризетка – ковалера.
Мир изнывает в скуке, в угаре дележа,
но дребезжит в проулке трескучий дилижанс.
Но вертится на втулке земное колесо.
Но смеха грохот гулкий проходит полосой.
1978, 1999
ПЕСЕНКА О СЛЕПОМ ДОЖДИКЕ
Стучит он тросточкой о камни мостовых
и спотыкается о крыши, как незрячий.
Но он, послушайте, он музыкант бродячий,
играющий на струнах дождевых.
Беретом – солнце, радуга – шарфом.
В дырявые карманы свищет ветер.
Но он, послушайте, счастливей всех на свете,
хотя и сам не ведает о том.
И он пошел. Хоть и никто не ждал.
Он хлынул свыше –чистый, теплый, нежный.
Как фокусник. Кук музыкант заезжий,
Играющий на клавишах дождя.
О, если б был я слеп, как этот дождь!
Слепился б я в сутулую фигуру
дождя-джазиста, чтоб клавиатуру
испробовать, как мокрых листьев дрожь.
Ему весь день не лень играть в кафе.
Ему даже и публики не надо.
И пальцы просто ради про менада
разгуливают малость под шафе.
(Брейк)
Он снимет с носа темные очки.
Он не слепой, он просто очень стильный.
Они нужны ему для партии , для сольной.
Стекла, как рыбки, дужки, как крючки.
И город в тихом блюзе поплывет,
чтобы пойматься на его улыбку.
Блюз сердце подсечет, как будто рыбку,
и в музыку утопит поплавок.
1978,1999
ПЕСЕНКА ПРО КОНЕЙ
Ой, вы кони, мои кони,
что храпите на скаку?
Я теперь, как зверь в загоне
на растерзанном снегу.
Заплутал я в снежной буре
меж расставленных влажков.
И на волчьей моей шкуре
раны от дробовиков.
Толь облава, толь погоня,
толь гульба, а толь стрельба.
Ой вы, кони, мои кони,
ой ты бедовая судьба!
Ой, вороныя, пристяжныя,
что вы рветесь из узды?
Времена теперь иные
для такой лихой езды.
Толь горит на сердце рана,
толь в степи метель кипит.
Толь на лапе от капкана
Бубенцами цепь гремит.
То не ветер в поле воет.
То не волки вслед саней.
То по воле, вольной воле
горький плач души моей.
Ой, коренной, куда ты ломишь?
Или упряжь трет бока?
Что ноздрею чуткой ловишь
необъезженный дикарь?
Запах боя иль пожара?
Кто там – люди иль кусты?
А ты неси меня, пожалуй,
до последней, до версты…
1999
ПЕСЕНКА ЗАКАЗАННОГО
Я уже в перекрестье прицела,
в меня смотрит холодный зрачок.
Я уже в его власти всецело.
Да и снайпер не новичок.
Мне, конечно же, не отвертеться,
разве только от страха потеть.
Затеряться б в толпе, затереться,
только, видно, уже не успеть.
Этот миг между жизнью и смертью,
ты пойми, я его не искал.
Лучше стрелки часов ваших сверьте,
и поверьте – я вас обскакал.
В этот миг я шагнул лет на двести вперед,
в этот миг я скакнул лет на двести назад.
В этот миг я на шаткий взошел эшафот
под толпы оголтелой ревущий набат.
Ну так что ж он так медлит – последний мой миг?
Что он щурится глазом надменным стрелка?
Стрелка – прыгнула. Всё. Мне цирюльник остриг
космы длинных волос. Пусть не дрогнет рука.
Мне палач обкарнал кружевной воротник.
Мне Пилат обсказал – в чем его правота.
Мой решающий миг—мой младенческий крик.
Отворяй же в заветный Эдем ворота.
Ты пойми, если будешь искать, детектив,-
не ищи – все равно ничего не найдешь.
Репортер, ты не цель в меня свой объектив.
Это вовсе не я. Это блажь. Это лож.
Если только вам нужен мой свеженький труп,
то берите. Дарю. Мне уже все равно.
Для газетных полос. Для судачащих губ.
Посмотрите – лежит у дверей в казино!
А меня больше нет. Это только игра.
И я выйграл, поймите, я выйграл ее.
Задержался я здесь. А теперь мне пора.
Навсегда ухожу, отыгравши свое.
Ну а ты, мой стрелок, -- и на риск, и на страх,
Бить без промаха, видимо, твой божий дар.
Что ж! Сработай, давай, на сюжет в новостях!
И скорей получи свой двойной гонорар.
ДЕНЬ БЕЗ ТЕБЯ
День без тебя. Ну и денек!
Я без тебя, поверь, и дня прожить бы не смог.
Но все же пришлось.
Ведь ты же ушла.
Сказала: «Ты мне больше не нужен,
готовь ты сам себе этот ужин!»
День без тебя!
День без тебя. Сумрачный день.
Наша семейная лодка в тот день сделала крен.
Но дело не в том,
что хлебнула бортом.
А дело в том, что тебя понесло.
Ты хлопнула дверью. Сломала весло.
День без тебя!
Куда же грести?
Грусти не грусти,
а надо же как-то прожить этот день, день без тебя.
Открыл холодильник,
а там собутыльник--
спокойный и кроткий,
с мордой селедки,
как терпуг во льду…
Водки найду!
Мы сели за стол.
Налили по сто.
И этот полярник в летчицком шлеме мне говорит:
«Погиб самолёт.
Я первый пилот.
Но сегодня день банный
и мужик в вашей ванной
крутил два болта,
увы, не спроста…»
Ну полный улет!
Свирепый, как зверь,
рванул во всю дверь.
Там в ванной и правда купался какой-то конченный хмырь.
В большом акваланге,
с воздухом в шланге.
Нырнул на дно -- и скрылся в пучине.
Вот так, видать, и подобает мужчине—
хошь верь, хошь не верь.
Полез в шифоньер.
И что же! Поверь –
там Мики Рурк тебя обнимал, чтобы поцеловать.
«Ну ты, мать, даешь!» --
сказал я. И что ж?
Две маленьких моли мне блюз пропели.
И улетели , включивши пропеллер.
Хошь верь. Хошь –не верь.
Ну и дела!
Расправив крыла,
порхнули и скрылись из виду. «Была не была!»--
сказал я себе.
И сыграл на трубе
«Лав стори» Франсиса Лея,
чтоб ты вернулась скорее.
Такие дела.
пропели-пропеллер
ПЕСЕНКА ПРО «ПОЛОНЕЗ» ОГИНСКО
Он очень любил «Полонез»,
он мог его играть целый день,
он мог его играть очень долго,
и было ему не лень.
Соседка смотрела в окно,
а Светка собиралась в кино.
Она говорила: « Не суйте свой нос!»
А он все играл «Полонез».
У Светки был кавалер
огромный, как шифоньер.
Он тоже любил «Полонез»
и мог его слушать часами.
А у соседки был интерес
к Светкиному ухажеру.
Звали ее Инесса.
Она полюбила Жору.
Ну что ей чужой ухажер?
Что—мало на свете Жор?
Иль лучше его штиблет
и правда -- на свете нет?
Известно всему бараку,
как Светка затеяла драку.
Инесса кричала: « Не надо!
Ведь смажется губная помада!»
А он все играл «Полонез»
и в Светкину драку не лез.
Он мог его играть очень долго,
пока шло кино «Волга –Волга».
Страна ты моя – Полонезия
далекая, как Полинезия.
Какая барочная высь!
Такая барачная жись.
Он кончил играть «Полонез»
Он встал на скрипучий протез.
Он кепку надернул на бровь
и молвил: «Всего и делов!»
Он сунул под мышку баян.
Он вынул из клешей банан.
Он в сторону Светки сделал движенье
и тут же сделал ей предложенье.
Светка сразу стала счастливой
вместе со взрослою дочкой.
Ведь был он такой красивый.
Ну Тихонов – точка в точку.
И лишь при своем интересе
осталась брюнетка Инесса.
Сломан каблук. На губах нет помады.
Ну так ей Инессе и надо.
Ну что же – осталась Инесса
без Жоры и без «Полонеза».
Зато, выйдя замуж за Леву
директором стала столовой.
НАСТОЛЬГИЧЕСКОЕ ТАНГО, ИЛИ РАЗГОВОР ЗА ИГРОЙ В ДОМИНО
Ты вспомни, как ты в руки брал свой аккордеон,
как выходил на летнюю эстраду!
Как исторгал из клавишей неистовый стон
на радость отдыхавшему народу.
О, как же замирал весь трудовой народ,
что прямо с пляжа пер – почти что голый.
Кассирша удивлялась: «Ну куда он прет!
Ведь это же не первенство футбола…»
О, клавиши трофейные слоновой кости,
бока отделанные перламутром!
Я помню, как однажды, ты уж, Костя, прости
ты заявился к нам весенним утром.
Ты прямо из Германии – и Маню под венец.
Влюбилась за заслуги фронтовые.
Вот так боец! Раз, два – и ты отец!
О эти ночи, ночи боевые!
Играя в шашки, не любил ты брать «за фук»,
и шашни не водил ты с кем попало.
И через пять годочков ты вписал в графу
пяток мальчонок – много или мало?
И обнимала Маня, и твой аккордеон
стонал из танцплощадочной ракушки.
И побуждал всех нас, кто слышал этот стон,
скорее в загс бежать – ну, как из пушки.
И выходило каждому по юной, по жене.
Кому досталась--Нэлка , кому Аллка.
Тебе твоя Маруся, ну а Клава, ясно, мне –
и загудела наша коммуналка.
Болел ты за «Динамо», когда ж, увы, «Спартак»
Обыгрывал, ты между смен пеленок
Звал в помощь Леву Яшина – и так его – растак—
голкипера великого Пелле …но
мы уходили все на смену по утру
трудиться, как и всей страны громада.
И по квартире прыгала, как будто кенгуру
твоих детей футбольная команда.
Ну что ж! Давай забьем, наверно, домино
из черных клавишь. Где ты – коммуналка?
Как это было все же, старина, давно.
Ну как в кино. А все равно ведь жалко.
Ну где все это, где? В каких тартарарах?
Твой Вовка—вундеркинд давно в Австралии.
А Нэлкин сын давно погиб в Афганских горах.
А Аллку, слышишь, Костя, обокрали.
У нас вон с Клавой тоже, знаешь, ни шиша.
Ну прям экологическая ниша.
Ну что ли мотануть за внучкой Олей в США?
Она ведь, слышь, за иностранца вышла.
Возьми-ка Костя в руки ты свой аккордеон,
По клавишам пройдись всей пятернею.
Пусть что-нибудь из прошлого напомнит нам он,
а мы тебя послушаем с женою.
БЛЮЗ НОЧНЫХ ПУЧИН
Когда весь город погружен в океаническую бездну тьмы,
когда задраены все люки и уходят все шумы,
когда в машинном отделении закончилась мышиная возня,
тогда начинается погружение и приближение дна.
Работай винт, вращайся мой штурвал!
Плывем в моря, в которых не бывал.
В иллюминаторах – кораллы, крабы, стаи рыб.
Когда бы мы, как рыбы жить могли б!
Плывем туда, где всюду лишь вода,
где рыбки яркие снуют туда-сюда.
Где в трюмах золото погибших кораблей,
сундук расколотый, груда белых костей.
Надену акваланг. Открою ржавый люк.
Ружье горпунное не выпущу из рук.
Ну где ж ты рыбина моей мечты?
Хвостом вильнула. Вот, наверное, – ты!
С тобой вдвоем поглубже занырну.
С тобой бок о бок – ближе к самому дну.
Мы будем плавать между рыбок и рачков.
Пускай лучатся их фонарики зрачков.
«А где же жить?» -- ты спросишь. Вот беда!
Зачем квартира – коль кругом вода.
Квартирой будет нам коралловый риф.
Ну что с того, что он немножечко крив!
Мы будем обживать подводный наш дом,
где стаи рыб клубятся, словно дым,
где в глубине маячат тени акул,
где всякие разные ракообразные твари населяют атолл.
ПЕСЕНКА ПИЛОТА КЕЛЬВИНА ИЗ КИНОФИЛЬМА АНДРЕЯ ТАРКОВСКОГО ПО РОМАНУ СТАНИСЛОВА ЛЕМА «СОЛЯРИС»
На станции космической вся сплошь из звездной плазмы
ты с силою сейсмической будешь любить меня.
Пусть доктор Снаут говорит, что я лишился разума.
Противный доктор Снаут! Ведь ты моя жена!
Мне только бы хватило бы соляры,
чтоб дотянуть до станции «Солярис»,
мне только бы не кончить так же странно,
как вышло дело здесь же с Гибаряном.
Он там лежит в огромном, словно космос холодильнике.
Лежит, молчит, давно уже не дышит.
И губы у него – шершавые напильники.
Глаза его—холодные ледышки.
И ничего не помнят остывшие конечности.
Конечно, где упомнишь ,-- коль весь заиндевел.
А что-то ведь хотел нам передать для вечности.
Но почему-то все же не успел.
Ну что ж, что ты проекция
безвыходной тоски моей!
Ну что ж с того, что ты
лишь копия ее!
У Снаута в отсеке – их цела коллекция.
А кто такие –
глянуть не дает.
Мы что-то вроде рыбок- скалярий
На этой самой станции «Салярис».
Насквозь нас видит мудрый Океан.
Вот только бы не кончить, как кончил Гибарян!
Послушай, Доктор Снаут, кончай эксперименты!
Она хоть и из плазмы, а все-таки жена!
Неужно вновь тоску мою запишешь на рентген ты
И в океан пульнешь лучем—
Какого же рожна!
ПЕСЕНКА ДАЧНИКА-- ОГОРОДНИКА
Летнее утро. Ты спишь и не слышишь—
как частый дождь барабанит по крыше.
И как на кухне бесчинствуют мыши
возле хвоста кота.
Кот обленился. Не ловит мышей.
Ваську пора б уже выгнать взашей.
Только куда ж он бедняга пойдет
наш постаревший кот?
Летнее утро, как сон или сказка,
что намурлыкал премудрый наш Васька,
поначитавшийся книжек про тайны,
понализавшийся жирной сметаны.
Дождь тарабанит по крыше, как гамма.
Васька да Гама! Васька да Гама!
Прам – пара- рям-пара-рям-парарям.
Где, по каким ты шатался морям?
Щурит котище пиратский свой глаз.
Щас он начнет свой дурацкий рассказ.
Как очутился в колбасной стране,
как побывал на мышиной войне.
как брал чердак наш на абордаж,
в соседском курятнике устроил кураж,
как со стола опрокинул компот,
как понаделал всяких хлопот.
Это не кот. Это кот – полиглот.
Он живет на свете уже лет пятьсот.
Кот –гуманист . Кот-пианист.
Хора кошачьего видный солист.
Мышкины книжки он любит читать,
в мышиные машинки он любит играть,
рассказывать мышатам колбасные побаски,
и строить юным мышкам красивые глазки.
Летнее утро. Ты спишь и не слышишь,
как частый дождь барабанит по крыше,
и как по грядкам, играя с ним в прятки
ветер колышет морковные прядки.
Спи, моя милая. Кот стережет.
Вырастет ягода – сварим компот.
Новый. Вишневый. А стаи мышей
Васька, конечно, прогонит взашей.
Котофалк для котофея. Фея юная на козлах.
Запряженный
Блюз дождя
Свет в твоем окне,
как простывший след.
Зябнешь, кутаясь в плед
вот уж тысячу лет.
На двери твоей
надавлю звонок.
Отвори скорей,
как же я продрог!
А на улице дождь
льет уже три дня.
Ты, конечно же, ждешь,
только не меня.
Он достанет ключи,
он откроет замок. отопрет замок
А с плаща – ручьи.
Как же он промок!
То ли явь, то ли сон.
Закусон на столе.
То ли смех, то ли стон –
И прошло сто лет.
Мы с тобой или кто-то,
словно в колбах песок.
Пятый год или сотый,
а ушел на часок.
--Где ж носило тебя?—
спросишь ты его.
И посмотришь туда,
где опять – никого.
Только сколько не плачь
о таких вещах,
я – лишь мокрый плащ
на его плечах.
Возвращенец
Ты припомни где
и когда.
Ты дотронься рукой.
Как круги по воде,
года
разошлись далеко.
Где они—те дни, те времена?
Ну почему ты – одна?
Ни людей, ни огней
за окном…
Ну хоть бы пологонька!
Сколько долгих дней
не знал твой дом
ни письма, ни звонка.
Так кого ж все ждешь ты у окна?
Ну почему ты одна?
Я сожгу мосты. Я куплю билет
в ответ на чужой совет.
Дверь откроешь ты
поутру чуть свет,
скажешь мне: «Привет!»
Ну о чем опять печаль твоя?
Ждала меня? Так вот он – я!
БЛЮЗ ФИАЛКОВОЙ ПОЛЯНЫ
Я не знаю -- зачем тебе вот эта весна.
Я не знаю – зачем тебе вот эта печаль.
Я не знаю – зачем тебе нужна она
с букетиком ранних цветов из далекого леса.
В том зеленом лесу у небес на весу
ветви, словно линии судьбы на твоих ладонях.
Если хочешь – сама небеса нарисуй—
и получится холст в золотом багете.
Я не знаю зачем – это только зачин.
Ты идешь с букетиком лесных фиалок.
На тебя таращится цветочный магазин.
Ну каких в нем только нет экзотических растений!
А в лесу на поляне фиалковый рай.
А в лесу букашка ползет по травинке.
А в лесу на поляне – деревья—древляне
и никто не торгует живыми цветами.
Ну а, может быть, ты все это придумал --и нет
никаких фиалок , никакой весны.
И все это только сны. И золотой багет--
это только пустая рама без пейзажа.
В чем же драма твоя, в чем твоя маята?
В том ,что много немятых цветов на поляне?
В том, что в раме так глубока пустота,
и багет существует отдельно от пейзажа?
И что даже если раму ты в лес увезешь
и повесишь на ветку и станешь любоваться,
ты и эту весну с собой не возьмешь
в квартиру где нет леса и некуда деваться.
И когда ты купишь все ж на электричку билет
и втиснешься в толпу с той багетовой рамой
все будут удивляться -- ну зачем тебе багет?
Ведь в нем же нет никакой картины.
И ты вернешься вновь в квартиру и повесишь на гвоздь
ту раму и все-таки ты снова увидишь
то дивное видение из давних грез—
девушку, идущую с букетиком фиалок.
О, как жалко фиалок в весеннем лесу!
Как не хочется, чтоб ты уходила из рамы!
Оставайся же в ней, я тебя нарисую!
Вот, наверное, в этом и есть твоя драма!
БЛЮЗ О ПОМЯТОМ ПИДЖАКЕ
Летний вечер. Чудный вечер.
Я в городском саду тебе назначил встречу.
А чтоб не зябли твои плечи,
отдал тебе моднячий свой пиджак.
Как иголка – на пластинку,
какблучками острых шпилек, выгнув спинку,
с пиджаком моим в обнимку,
а я вроде как и не при чем.
Шли вдвоем мы по аллее,
а в кустах скульптуры мощные белели.
Дядька с диском тетьку тискал
и держала женщина весло.
Нас несло по лунной зыби.
Здесь вот прошлой ночью Вовка зубы вибил
Генке – шкету. И штакетин
на заборе не хватало тут.
Саксофоны с танцаплощадки
Завывали горячо и бепощадно.
В лунном свете, в дымном чаде,
в ободках помады сигарет.
То ль слегка похолодало,
то ль твое плечо уже чего-то ждало,
но рука моя блуждала
и нашла-таки твое плечо.
Горячо стонали саксы.
Ночь была чернее самой черной ваксы.
Ой вы, кольца, тещи, загсы…
Ой – весь помятый, модный мой пиджак!
БЛЮЗ ПРО ТО, КАК Я ХОДИЛ В КИНО С ЛЮСЕЙ
Июль. В разгаре лето. Как все это давно.
Я покупал билеты. И мы шли в кино.
Любовная история – ну прямо про нас.
О, ты , страна Лавстория! О , тихий джаз!
Да, в джазе только девушки. Но два паренька…
Дружок --на саксе. Я --на контробасе.
И вот уже в моей руке твоя рука.
Не зря ж давился в очереди к кассе!
И ты уже вовсю моя Мэрлин Монро.
Такая же певучая джазиня.
Поешь про синий иней на проводах и про...
И я ,конечно, тоже не разиня!
Опять идем в кино. Конечно, «Фантомас».
Смотрю. Ну ,правда, -- чем не Жан марэ я!
И приобнял тебя я. И на этот раз
нас ждут луна и темная аллея.
И кроллем плавал я. И брассом. И в бассейн
Ходил. И басом пел я неокрепшим.
В бассейне видел я тебя во всей красе.
Ны ряла с тумбы ты с дружком Олежкой.
Твой папа – это просто глупый де Фюнес!
Он разрешал тебе гулять ночами.
Ходить в кино одной. Да и с лукошком в лес.
С такими- то вот голыми ногами!
И вот она – аллея. Луна, как радужка
твоих зеленых глаз—хоть плавай кроллем.
И кроме нас – ни папы здесь и не дружка.
Луна . Аллея. И деревьев кроны.
И получился как-то же тот долгий поцелуй
Пока луна за тучкой пропадала...
Но тут услышал голос я: «Ты парень не балуй!»
Зажегся свет – и ничего не стало.
Из зала выходил народ и щурился на свет.
Он нехотя в реальность возвращалося.
И тискалд я в руке измятый свой билет
в той самой, что тебя и не касался.
БЛЮЗ КРУГЛОЙ ЛУНЫ
Какая круглая луна!
Пока я ждал тебя, как олух,
Она – коварна и бледна
Мерцала блестками на волнах.
И навевая сладкий сон,
Неоном по песку плескала,
Сверкала, словно саксофон,
И слух плесканьем волн ласкала.
Ее такой жемчужный блеск,
Такой зеленовато-синий,
Струился, плавился, как воск.
И цвел бутонами глициний,
напоминая о тебе,
о блеске глаз твоих и губок,
о негре и его трубе
и о шуршанье пенных юбок.
Какая круглая луна!
Круглей, чем доски танцплощадки.
И выше , чем забор дощатый
Над соснами вознесена.
Она круглее тех рублей,
которых нет в моем кармане.
Поет оркестр: «Мани! Мани!»
Ну обними меня скорей!
Я чувствовал – чего-то будет,
когда я здесь с такой луной
и ты откалываешь буги,
увы, конечно, не со мной.
И я вспотел, как бой с трубой,
когда средь тел тебя представил
качающихся –ой ей, ей!-
под той луной, где я оставил
свои надежды навсегда…
Круглей, быть может, идиота
И не бывало никогда.
Ты о поздала – и всего-то…
Нет, ты ни с кем не танцевала,
Не прижималась ни к кому,
Ты просто кудри завивала
У зеркала—ну что к чему!
Ты просто красила ресницы,
ты просто штопала чулки.
А я летел быстрее птицы,
Чтоб ждать тебя здесь, у реки.
Ты просто на луну глядела,
С волос снимала бигуди.
И песенку тихонько пела:
«Па-да –да –да -да–ди-ди-ди!»
Какая круглая луна!
Как зеркало, как амальгама,
Как клавишей потертых гамма
На фно у твоего окна.
Как на стене портрет Бриджит.
Как лунный свет на занавеске
Фатой лучистой той невесты,
Что по лучу ко мне бежит…
БЛЮЗ ЗОЛОТОЙ ЛУНЫ
Ты по улице шел. Ты по городу шел,
от трамваев шарахаясь, словно трава.
Ты забиться хотел хоть в какую-то щель,
чтобы крепко подумать, что она не права.
Кто она? Ну кто ж она? – ну, конечно, жена!
Ты , понятно же , знал – что она не должна.
Что и ты , может быть, тоже в чем-то не прав.
Ну а времени в общем – полно до утра.
Ну а город полночный уже полуспал,
Ну а может быть и полуплакал чуть—чуть.
Ты дошел до кольца. И припал между шпал,
Чтоб прикинуть по небу дальнейший свой путь.
Ну куда-то же нужно пристроить свой стыд,
Ведь светила вовсю золотая луна.
Нет, ты вовсе и не замышлял суицид.
Просто было с собой полбутылки вина.
Да болталась в кармане пара вяленых мойв,
да усталость такая – что просто – завал.
В общем, ты не желал возвращаться домой,
и к тому же последний трамвай прозевал.
И ты к бутылке приник, сев на рельсов кольцо,
запрокинув к луне золотое лицо.
Ты подумал: « А все же она не должна!»
И светила в лицо золотая луна.
И ты выпил вино. И ты съел пару мойв.
И ты понял – пора возвращаться домой.
Дома все-таки ждут – дети, книги, жена.
И ты пошел, а вослед – золотая луна.
«Ну куда ты! Куда! Погоди же! Постой!
Как не видишь, что ты весь как есть – золотой!»--
вслед кричала тебе поскорее луна.
И сидела на кухне, старея, жена.
И курила она. И корила она.
И глядела в окно золотая луна.
Золотая, как лук. Золотая, как лик.
Как застывший кольца обручального крик.
А твое –то кольцо, став трамвайным кольцом –
В золтую траву, а ты рядом—лицом.
В золотую траву – черный, как антрацит.
Не во сне, наяву, совершив суицид.
Что ж с того, что нас сводит случайная жизнь!
Зза свою золотую покрепче держись!
Жизнь печальна, как чайник, как чай недопитый.
Вот и все! Вот лежит и в подушку сопит он.
ПОРЫВ
То ли явь, то ли сон. Осветила полнеба зарница.
Ниц попадали травы. Ломилась гроза на прорыв.
Кто-то ветку сломил. Закричала полночная птица.
Налетел на мой сад неожиданный ветра порыв.
Для чего и откуда? Ну кто же – ответьте мне—скажет?
Это, может быть, чудо. , может быть, что –то другое.
Мысль ничейная. Или какая нечайная кража….
Ты проснулась, коснувшись меня словно ветр, любимой рукою.
Ну а может быть, это предчувствие исчезновенья?
Ведь и мы, словно ветра такой же внезапный порыв
чью-то ветку колеблем, прийдя лишь на миг, на мгновенье
в сад чужой, чтоб отпробовать белый налив.
Кто сломил эту ветку? А верилось—будет зеленой.
Кто натряс кислых яблок на жирную землю под ней?
Неужели же ветер? Иль кто-то еще во вселенной?
И вот так вот тому и бывать до скончания дней?
Кто же бродит, скажи мне – кто бродит по нашему саду?
Отчего так тревожно, скажи, на душе?
Отчего так печально трещит под травинкой цикада?
И на яблоне нашей цветы облетели уже…
Кто сечет своим острым ножом наш поющий терновник?
Кто ворует наш кислый, неспелый, зеленый ранет?
Кто порывами ветра колеблет надежный треножник?
От кого же такого пощады нам нет?
Что молчишь безответно? Я тоже не знаю ответа.
Ждать ответа от ветра – дождешься когда-то едва ль.
Начинается лето. Пока начинается лето.
Но откуда-то дышит уже леденящий январь.
РУЖЬЕ И ФЛЕЙТА
Ружье висело на стене.
Прикладом матово блестело.
Оно хранило на ремне
Тепло охотничьего тела.
И вжавшись вся в футляра глубь
Лежала флейта оркестрантка,
Храня усмешку тонких губ
Немолодого музыканта.
Ружье мечтало что-нибудь
Такое спеть. Ну в самом деле—
Стволы блестели, словно ртуть.
Уже почти чего-то пели.
А флейта думала свое—
Ей два курка бы, твердь приклада.
Она б стреляла, как рцужье –
Тогда и музыки не надо.
Охотник вскинул два ствола.
Флейтист сыграл два первых такта.
Волна ознобная прошла
Про нервным пальцам музыканта.
И выстрел грянул – крики птиц
В ответ , и звон клавиатуры.
Пыжи оборванных страниц,
ухмылки губ, гримасы лиц--
непостижимой партитуры…
ЧЕЛОВЕК НА ОСТАНОВКЕ
Человек на остановке ожидающий трамвая
Попиросочка кривая приросла к его губам.
Бросте, бросте, бросте, бросте – что за глупые вопросы?
Кто, куда он и откуда – вряд ли ведает он сам.
Верно – вышел он из дома, впрочем, это аксиома
И какое-то окно нам в числителе дано,
Но утерян знаменатель, друг и шапка, и приятель
Вместе с ними заодно. Остальное, остально,
остальное белый снег…
Человек на остановке бесфамильный,безымяный,
Как солдатик оловянный – нипочем ему пурга…
Свет мигает, стынут
АНГЕЛ СМЕРТИ
Уже взлетает самолет. Уже намечена та цель,
Которую на вираже я поражу одним ударом.
Уже в компьютере моем ты – вражеская цитадель.
И я лечу, не чуя крыльев, ведом невидимым радаром.
А если что, а если вдруг опередит рука на пульте
одна надежда у меня – на катапульту!
Как стал я с некоторых пор начинкой грозного снаряда
В ночи летящим метеором, а ты родная – где-то рядом.
Рву опереньем облака, пока еще не рухнул наземь.
На пульте грозная рука, а если что, то вмиг --и разом
Все канет в бешенстве огня, глаза лишь мстительно прищурь ты.
Одна надежда у меня – на катапульту!
Ты жди меня аэродром --стели мне гладкую бетонку.
Я над тобой , как вешний гром. Все остальное на потом.
Сейчас никто не нужен мне—я в тишине, лишь звук вдогонку.
Лишь парашют прижат к спине. И давит высь на перепонки.
А если засечет Земля с чужого пульта,
Одна надежда у меня – на катапульту.
Секунды сверьте на часах. И на весах свой шанс измерьте.
Уже несусь я в небесах. Я ангел смерти. Ангел смерти.
Напрасны ваши меры и так жалки ваши интересы.
Меня вы видите с земли. Я вижу вас из под небесья.
А если вдруг я упущу секунду ту—
Одна надежда у меня – на катапульту…
ШАНС НА ОТВЕТНЫЙ ВЫСТРЕЛ
За мною охотятся уже седьмые сутки.
Мне, может быть, осталось только несколько дней.
А, может быть, это последние минуты.
Кому -то видней!
Надейся только на горячий патрон!
Надейся только на неписанный закон!
Надейся только на холодный жетон
В телефонавтомате!
Я тебе, конечно же, еще позвоню.
И ты мне что-нибудь да скажешь в ответ
Бессмысленное, как ресторанное меню,
Когда денег нет.
Уже взведен хладнокровный курок
И у нас с тобою ничего не выйдет.
Уже истек мой последний срок.
Пуля – на вылет!
Она уже летит. Она уже поет.
Она меня ищет. Она меня видит.
Она не оставляет. Она не дает
Шанса мне выжить.
Поймите—нажата запотевшая гашетка
Хочу я того или не хочу ли.
И с этого мгновенья все так зыбко и шатко,
Как свист летящей пули.
Ты дай мне только шанс на мой ответный выстрел.
Ты дай мне зделать шаг навстречу судьбе.
И если только так, то я сегодня выйграл.
А не проиграл тебе!
Я --ЖИВАЯ МИШЕНЬ
Упакован, отутюжен,
Забронирован в пиджак.
Я кому-то еще нужен,
но –кому, когда и как?
Разве --этому зануде?
Или этому жлобу?
Мне осталось – полминуты.
Дальше – с дыркою во лбу.
Я смотрю сам на себя
с газетных полос,
Отвечаю журналисточке
на глупенький вопрос.
Кинокамеры и блицы
мне нацелены в лицо.
Прорезиненные лица
благодушных подлецов.
Я еще вчера не ведал,
я еще не знал вчера—
я живая мишень
для снайпера!
Все заказано, проплачено
и нечего пенять.
Пожелайте мне удачи,
а иначе – не видать.
Пожелайте мне осечки,
чтоб заклинило затвор.
Эй вы, люди-человечки!
Ну о чем там разговор.
Мне б мальчонкой
хоть немножко – в дремучей траве.
Чтоб бежал по ладошке
мураш-муравей.
Мне б --к зеленым деревьям
и, сбросив пиджак,
недостреленным зверем
бежать и бежать.
Но здесь не синий лес,
не голубая гора!
Я живая мишень
для снайпера!
Снят уже предохранитель.
Взгляд – в оптический прицел.
Ну, держись, телохранитель!
Мы с тобой живая цель!
Это вовсе не мальчонка
Светит зеркальцем в глаза.
Это в сумасшедшей гонке—
по тормозам!
А мне хотя бы на часочек
К розовой воде.
На оранжевый песочек—
какого нигде.
Мне бы время бы выцедить
По песчинке—и впредь
мне бы белою птицею
лететь и лететь.
Но ни капли, ни песчинки,
Ни белого пера.
Я живая мишень
для снайпера!
Ладно, киллер! Сколько стоит?
Я тебе плачу вдвойне!
Десять тысяч баксов? Стольник?
На войне как на войне!
Ты не слышишь. Ты не хочешь.
Глохнет сотовая связь.
Ты другой цены не просишь,
Этой удовлетворясь.
Тебе бы бежать
по серебряной лыжне.
Тебе бы охотиться
в синем лесу.
Тебе бы стрелять
не на этой войне.
Вдвойне не на той,
что я в сердце несу.
Что ж! Тебе грядет работа—
баллистический эксперт!
И для телеидиота
Будет к вечеру сюжет.
Я зубы почистил.
Я побрился с утра.
Я живая мишень
для снайпера.
РУССКАЯ РУЛЕТКА
С утра я, как марианетка.
Все это русская рулетка.
Я в ней, как малая монетка
из кошелька.
Кружат патроны в барабане,
Мелькают кадры на экране.
Народ спешит, как голый в баню,
Я -- на диване.
И никуда, никуда, никуда, никуда не спешу!
Оэтинытики–политики-
как ловко дергают за нитки!
Все катастрофы да убытки
по новостям.
А мне вот почему-то весело.
Мочу корму, сажусь за весла.
Сегодня здесь, а завтра – в Осло.
Ну почему?
Пора в театр марионеток—
Там шелест баксов,
Звон монеток.
Там денег, как на пальме веток—
И голый ствол.
Я выхожу, как бог из ванны.
Я к вам проездом из Гондваны.
В соопровождении охраны
Я еду в банк.
Мой джип, как танк…
Сигнал в мобильном телефоне.
Мои счета в оффшорной зоне.
На улице народ, как зомби.
Мне хоть бы что.
К обеду набиваю стрелку
Банкир должник мой – пьяный встельку.
Как это гадко и как мелко—
Звоню стрелку.
И вот уже заказ мой принят.
Спецназ, конечно, меры примет.
Клиент мой будет чист и выбрит
В своем гробу.
Я ведь иначе не могу.
Я знай себе рулю на джипе.
А мой товар в видеоклипе.
Есть что жевать и есть что выпить
В видиоклипе.
Шеф беспокоит по мобилу.
Что нужно этому дебилу?
Путану –Таню? Яхту? Виллу?
Нет – голоса.
А я и сам – по голосам…
Мне говорят мои путаны,
Что мне пора и в депутаты.
А может быть и в губернато--
ры.. давно пора.
Такая игра!
Как там насчет электората?
Ну что с того, что не оратор?
Ну что с того, что здесь экватор
А там снега !
Ну нифига –
Во прет деньга!
Я выхожу из самолета
Вы ждали моего прилета?
Ну где такого патриота
еще найти?
Я к вам пролетом из Гаити.
Я буду править из бассейна
И наподобии Хуссейна
Не буду больше пить портвейна,
А буду бить
И бренди пить.
Народ – не взбренди, Что? Бастуешь?
Бунтуешь? Молишь? Протестуешь?
На стенах что-то там рисуешь,
Меня любя?
А я вот здесь в отеле
При деле и при теле
По радио и теле
Страдаю за тебя…
ЗИМНИЙ РОМАНС
В спящем зимнем городе
Белый снег.
В счастье или в горе ли
Человек.
Он идет с наклоном,
Ветер валит с ног.
Ну а следом клены—
Как он одинок.
То ли кто-то ждет его
То ли нет.
Окна цвета желтого.
Тусклый свет.
Он идет непрямо,
Наверно спьяна.
Он такой упрямый.
Ну при чем тут она!
Ах, она – конечно же!—
Да при том…
Окна занавешенные
Спящий дом.
В доме том залитом сном
В том тепле
Том стихов залистанный
На столе.
Да вино початое
Да постель
Да в окно впечатанная
Метель.
Встанешь рано поутру
Белым-бело.
Вьются хлопья по ветру—
Замело…
СЛОВА, СКАЗАПННЫЕ ДОНОМ ДИЕГО ДЕ САНЧЕСОМ ПЕРЕД ЕГО БЕЗВРЕМЕННОЙ КОНЧИНОЙ ОТ РУКИ ЭРНАНДО К.
Не надо, Эрнандо, ну что она тебе!
Ну что она может значить в твоей судьбе!
Не надо, Эрнандо! Ну что тебе в ней!
Уже надувает ветер паруса кораблей.
Ты знаешь, Эрнандо, чего мне не жаль,
Так это кинжала, который сломал.
Ни много, ни мало жарких звездных ночей
Она обнимала и я был с ней.
Послушай, Эрнандо, в сельве много змей
И мы с ней сплетались тех змей тесней,
Тесней, чем лианы, чем корни секвой
В объятьях индианки я был сам не свой.
ОМЕГА
В гулком лесу телефонных голосов
идем мы с тобою, даже не верится.
Сколько бы ни сказано—сказано не все.
Но что на свете от слова изменится?
А в мегафонах звучат сообщения
О мегатоннах взорванных, пока
мы бродили в проводах телефонных
и видели в окно одни лишь облака
и птицу летящую по небу ввысь…
В гулком лесу телефонных голосов
твой голос, как деревце.
Даже не верится,
что мог уцелеть он.
А в мегафонах звучат сообщения
о мегатоннах, взорванных, пока
зрел на этом деревце плод познания
и падала, как груша, вниз обугленная птица.
В гулком лесу телефонных голосов
шквальный ветер ломает кроны,
колеблет чаши зыбкие в созвездии Весов,
пока ангел взвешивает наши души.
А в мегафонах звучат сообщения
о мегатоннах, взорванных, пока
ангел пишет последнюю омегу
в раскрытой книге неба
огненным крылом.
ПЛЯЖНАЯ ЛЮБОВЬ
Летним днем на людном пляже
ты лежала на песке,
не подозревая даже,
что я хожу один в тоске.
Очки солнцезащитные.
Такая аппетитная!
Купальничек бикини,
как у подружки Нины.
Представил я себя
большим песочным человеком,
к которому прижалась ты.
Летним днем на людном пляже
все как будто в первый раз.
На волнах на синих лежа,
плыл твой надувной матрас.
Волна плескалась возле ног,
но я волною стать не мог,
я волновался, как щенок,
барахтаясь в воде.
Я бы, конечно же, подплыл,
Но не было, поверь мне, сил,
и я хлебнул, как крокодил,
и понял я что быть беде…
Летним днем на людном пляже,
где заботливый ОСВОД,
не умея плавать даже,
бросился в пучину вод.
Прижаться б мне к твоим ногам,
но скажешь ты: «Какой же хам!»
А тут счастливый случай—
ты кинулась спасать.
За волосы схватила.
Подумал я: «О, милая!»
И наконец-то мог тебя обнять.
Летним днем на людном пляже,
Вытащенный на песок,
на спине на хладной лежа,
я дышал, как носорог.
Прекрасная пловчиха
до первого до чиха
дыхание искусственное--
изо рта в рот.
Горячими губами,
жемчужными зубами.
И как я оживал
Смотрел народ.
МУЛАТКА
Очаровательная девушка мулатка
я за тобой, пойми, подглядывал украдкой,
мурлыкал песенки, писал стихи в тетрадку
пока гуляла ты по пляжу у воды.
Я рисовал тебя в блокноте авторучкой,
пока большое солнце пряталось за тучку,
я представлял тебя фотомодельной штучкой
и был готов уже купить тебе цветы.
Ты правда так фотомодельно загорала,
как будто ты там у воды кого-то ждала,
в кошмарных плавочках ты у воды стояла,
ах, Алла, Алочка, но это ведь мало.
Купальник узенький. Очки хамелеоны.
Я подошел—о, эти пляжные законы!
О, эти тонкости большого этикета!
Я предложил тебе пломбир и сигареты.
А коль как раз в таком разгаре было лето
я осмелел, решив купить в кино билеты,
и тут же выложил тебе решенье это,
чтоб так вот сразу и без маяты.
А ты в ответ на это все расхохоталась,
аж сердце сжалось—какая жалость,
ты согласилась тут же на такую малость,
ну а в моем воображенье рисовалось.
Ну а в моем воображенье рисовалось
гораздо больше, гораздо больше,
все происходит это –так вот мне казалось--
ны прям, как в Польше, а то и дальше.
Прям из Варшавы во Флориду самолетом
вторым пилотом, вторым пилотом.
А ты со мной в том самолете стюардессой—
Зовут Ларисой или Ванессой.
Ты излцучала на меня свои флюиды,
свои флюиды, свои флюиды.
Вот так с тобой мы и летели до Флориды,
да до Флориды, самой Флориды.
Очаровательная девушка мулатка—
Такая сладкая, как будто шоколадка.
Я за тобой следил настойчиво и зорко,
Как будто впрямь ты стриптизерка из Нью-Йорка.
Не знаю почему—но я безмерно зорок
на этих самых из Нью-Йорка стретизерок,
завозят их к нам самолетами к сезону,
чтоб подышали здесь немножечко азоном.
ПЕСЕНКА НАПИСАННАЯ ВО ВРЕМЯ ПРОГУЛКИ С СОБАКОЙ
Солнечное утро в переулке,
Мы с тобой выходим на прогулку.
Вот он наш газон и зеленая травка.
Вот она наша знакомая шавка.
Сколько тут всякого собачьего народа.
Но никакого сброда. Отличная порода.
Как много здесь визиток чистопородных псов.
Как много не обнюханных ботинок и кроссовок.
Как много чудных меток,
Блондинок и брюнеток,
куда влечет наш влажный, наш вездесущий нос…
Барбос, волнуясь, рыщет,
Видать блондинку ищет,
А может быть шатенку—
И тут же метит стенку.
Натягивает поводок,
Рычит, хвостом виляет
и смотрит как хиляет
большущий черный дог.
Солнечное утро…
Далекая мелодия
Далекая мелодия,
знакомый мотив…
Забыл ее я вроде бы
уже и не найти.
Такая же далекая,
Как мы вдвоем.
Как фотка поблеклая
В альбоме твоем.
Как в почтовом ящике
нежданный конверт,
как в окна дома спящего—
вьюга и ветер.
О, марки штемпелеванные,
цветные мотыльки!
О, в клеточку линованные
тетрадные листки!
Далекая мелодия – я и она.
О, ты -- страна Мавродия--
прекрасная страна.
О, мотыльки засохшие,
как души под стеклом!
О, снегопад за стеклами!
О, спящий дом!
Мелодия далекая –
тепло твоей руки,
как будто ожил мотылек
в дыханье пурги…
Из памяти, из кокона—
на волю – и туда,
где бредит за окнами
сплошная пурга.
Навек вдвоем –
какой бесхитростный,
банальный сюжет.
На подоконнике моем
гремящая жесть…
Мелодия далекая,
Как сон среди сна…
Такая одинокая,
но все же она…
О, женщины, любимые!
О, мотыльки их душ,
метелью той гонимые,
о, дети, сплетни, муж!
Судеб хитросплетения
и мотыльком в них ты…
О, комнатных растений—
прекрасные цветы…
И хрупкие, и ломкие,
как мотылька крыло,
как старая мелодия –
откуда занесло?
Как зонтики Шербургские,
как души на разрыв…
как этот вот, как будто бы
забытый мотив…
СЛОВА СКАЗАННЫЕ СЕРЖАНТОМ ПЕТРОВЫМ ПЕРЕД ЕГО БЕЗВРЕМЕННОЙ КОНЧИНОЙ ОТ ПУЛИ СНАЙПЕРШИ ИЗ РОТЫ БЕЛЫХ КОЛГОТОК
Меня не жалейте,
уж так довелось…
На бронежилете—
две вмятины вскользь.
А пуля—не дура,
искала—нашла.
Летела из дула—
навылет прошла.
Что там – для поминок накрыты столы?
О, если бы пули – вернулись в стволы!
О, если бы бомбы вернулись бы в люки!
Но все это только предсмертные глюки!
На бронежилете
две вмятины вскользь—
меня не жалейте –
уж так довелось.
Вот снайперша –-стерва—
засела в подвал!
Попала –не с первой,
зато наповал.
Я снял нательный крест
Я снял нательный крест
и ладанку надел,
в той ладанке крыло летучей мыши.
Пучок разрыв-травы.
Два волос с головы.
Да камень-аметист,
Чтобы читать чужие мысли.
Я мечом опоясался, не боясь,
что кольчуга придется не впору мне.
Я теперь плечом к плечу с тобою князь,
А не с теми, кто запрятался в норы.
Ну что ж! Налей мне в чашу зелья приворотного,
ПЕСЕНКА КИТОБОЯ
Чем зря ругаться здесь с тобой,
наймусь ка я на китобой
и за борт сплюну.
Канаты, мачты, горпуны,
обмылок голубой луны
у чайки в клюве.
А в трубке шкипера табак,
а в трюме ворвань, вонь, кабак,
так знай же наших.
Соль намерзает на усы,
И у созвездия Весы
Вся жизнь на чашах.
ОГЛАВЛЕНИЕ
1.Год кометы
2.Пастораль
3.Зимний романс
4.Песенка букашки, которая ползла о странице журнала «Плейбой»
5.Песенка про светлячка
6.Песенка про инопланетянина
7.Песенка о Гильоме Галиматье
8.Песенка о слепом дождике
9.Песенка заказанного
10.День без тебя
11.Песенка про «Полонез» Огинского
12.Настольгическое танго
13.Блюз ночных пучин
14.Песенка пилота Кельвина
15.Песенка дачника-огородника
16.Блюз дождя
17.Возвращенец
18.Блюз фиалковой поляны
19.Блюз о помятом пиджаке
20..Блюз про то, как я ходил в кино с Люсей
21. Блюз круглой луны
22. Блюз золотой луны
23. Порыв
24. Ружье и флейта
25. Человек на остановке
26. Ангел смерти
27.Шанс на ответный выстрел
28. Я – живая мишень
29.Русская рулетка
30.Зимний романс
31Слова сказанные
32 Омега
33 Пляжная любовь
34 Мулатка
33. Песенка, написанная во время прогулки с собакой
35Далекая мелодия
36. Я снял нательный крест
© Copyright: Юрий Николаевич Горбачев 2, 2013
Свидетельство о публикации №113101908469
Список читателей / Версия для печати / Разместить анонс / Заявить о нарушении
Другие произведения автора Юрий Николаевич Горбачев 2
Рецензии
Другие статьи в литературном дневнике:
