День защитника отечества
Это самое "отечество" стоит защищать не от мифических врагов, а от его правителей.
Цитата из повести "НикитА", готовящейся к публикации:
*******************
- По телевизору и в интернете до сих пор брешут: «Есть такая работа: Родину защищать!» Машут высокими словами об отечестве, и все такое прочее.
- Точно, есть, - согласилась я. – Даже в контакте посты всплывают.
- Работать мы работали, это да. Только на самом деле защищал я не родину.
- А кого? – спросила я, поняв, что старый адмирал ожидает вопроса.
- Что такое родина вообще? – вопросом ответил он.
- Ну… - я пожала плечами. – Как-то не задумывалась об этом. В школе нам родиной тоже все уши забетонировали, я уже таких слов и не слышу, когда говорят.
На самом деле слово «родина» для меня было пустым звуком.
В моем понимании оно означало родной город – который я не любила, дом, где я родилась – который я презирала, школу – которую я ненавидела.
У меня не имелось ничего, что связывало бы меня с тем миром, в котором приходится жить.
Вероятно, это означало, что родина мне безразлична.
- Родина, - дядя Коля поднял палец. – Это люди, которые тут живут. Ты, я, еще кто-то.
- Наверное, так.
- А я защищал не тебя, ну то есть не твоих родителей. Не родину, а тех, кто ею правит. Всю эту сволочь: Брежнева, Суслова, Андропова.
Фамилии мне ничего не говорили; политикой я никогда не интересовалась.
Но я поняла, что дяде Коле хочется высказаться, и я пришлась кстати.
И потому слушала внимательно.
- Потом – дурака Горбачева, А потом еще худшую мразь, Ельцина – семь осиновых колов в его могилу.
Про последнего я что-то слышала, но не помнила ничего.
- Я защищал власть. А власть – это не родина. И не отечество.
Я кивнула, хотя никогда о таких вещах не думала.
- Вот ты, Таня, скажи мне, честно. Тебе не все равно, какой президент тобой правит: российский, или американский.
- Мне…
Я пожала плечами.
-…Если честно, мне по барабану. Американский президент мне не сделал ничего плохого. А российский не сделал ничего хорошего. Я на самом деле даже путаюсь, кто там у нас сейчас сидит: Медведев, Ослов или Хорьков.
- Вот это точно, Таня. Не в бровь, а в глаз. Мне-то, конечно, сейчас не все равно: адмиральская пенсия это тебе не учительская. Но это дела не меняет. Таких, как я, единицы, а таких, как ты – миллионы. И до вас никого тут дела нет. И не было никогда.
- Ну да, - я кивнула. – До меня тут дела нет никому, это точно.
- И вот мы ходили по морям, бряцали оружием, грозили всему миру, как и сейчас грозим. Но ты понимаешь, о чем я сейчас думаю?
- О чем, дядя Коля?
- О том, что если бы Америка на нас в самом деле напала еще тогда и победила, то мы бы сейчас жили в Америке и уж точно не хуже, чем сейчас.
- Может быть и так, - согласилась я. – По крайней мере, английский знала бы с рождения, сейчас учить не пришлось.
- Защищал я, Таня, не родину, по всему получается. А то отродье, которое сидит на Красной площади, страну налево-направо продает, свой народ грабит, а детей своих в той же Америке и учит.
Другие статьи в литературном дневнике:
