О рае и райских яблоках

Песнь Адама.
Вышло все это в нашем саду
Ровно в полночь на прошлой неделе,
Я поверить никак не могу —
Мы с тобою ТО яблочко съели.
Ты сказала мне:"На, откуси!",
Я упрямился, ты — умоляла.
Говорила о вечной любви
И я сделал, что ты заставляла.
И упала с очей пелена,
Я увидел, как Ева красива.
Захотелось отдаться сполна,
Жить в блаженстве и мире счастливо.
НО…
Утром встретил нас пасмурный «Тесть»
И сказал:"Убирайтесь из этого сада!
Не нужны вы мне голые здесь!
Умоляю, не плачьте, не надо!"
А в напутствие он обещал
Жизнь тяжелую нам трудовую.
Обещанье свое он сдержал —
Мы поверили в «сказку» земную.
Люди, знайте, ОН рядом, ОН здесь —
Всем знакомый ваш Змей-искуситель!
Если вдруг вам захочется яблочко съесть,
В гости «Тестя» к себе пригласите.
Александр Лешкевич
С сайтаhttp://www.inpearls.ru/

Пара капель ароматной эссенции упали на шёлковый носовой платок.
Так пахли райские яблочки. Яблоки в эдемском саду.
Это было начало грехопадения.Р.Волкова

В. Высоцкий

Я умру говорят, — мы когда-то всегда умираем.
Съезжу на даpмовых, если в спину сподобят ножом, -
Убиенных щадят, отпевают и балуют раем.
Не скажу про живых, а покойников мы бережём.
В грязь ударю лицом, завалюсь покрасивее набок, -
И ударит душа на ворованных клячах в галоп.
Вот и дело с концом, - в pайских кущах покушаю яблок.
Подойду не спеша - вдруг апостол веpнёт, остолоп.
Чуp меня самого! Наважденье, знакомое что-то, -
Неродящий пустырь и сплошное ничто - беспредел,
И среди ничего возвышались литые ворота,
И этап-богатырь - тысяч пять - на коленках сидел.
Как ржанёт коренник, - я смирил его даром овсовым,
Да репей из мочал еле выдрал и гриву заплёл.
Петp-апостол, старик, что-то долго возился с засовом,
И кряхтел, и ворчал, и не смог отворить - и ушёл.
Тот огpомный этап не издал ни единого стона,
Лишь на корточки вдруг с онемевших колен пересел.
Вот - следы пёсьих лап. Да не pай это вовсе, а зона!
Всё вернулось на круг, и Распятый над кругом висел.
Мы с конями глядим: вот уж истинно - зона всем зонам!
Хлебный дух из ворот - это крепче, чем руки вязать.
Я пока невредим, но и я нахлебался озоном,
Лепоты полон рот, и ругательства трудно сказать.
Засучив рукава, пролетели две тени в зелёном.
С криком - «В рельсу стучи!» - пропорхнули на крыльях бичи.
Там малина, братва, - нас встречают малиновым звоном!
Нет, звенели ключи - это к нам подбирали ключи.
Я подох на задах, на руках на старушечьих дряблых,
Не к Мадонне прижат Божий Сын, а в хоромах - холоп.
В дивных райских садах просто прорва мороженных яблок,
Но сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.
Херувимы кружат, ангел окает с вышки - занятно!
Да не взыщет Христос, - рву плоды ледяные с дерев.
Как я выстрелу рад - ускакал я на землю обратно,
Вот и яблок принёс, их за пазухой телом согрев.
Я вторично умру - если надо, мы вновь умираем.
Удалось, Бог ты мой, я не сам - вы мне пулю в живот.
Так сложилось в миру - всех застреленных балуют раем.
А оттуда - землёй - бережёного Бог бережёт.
В грязь ударю лицом, завалюсь поcле выстрела набок.
Кони хочут овсу, но пора закусить удила.
Вдоль обрыва, с кнутом, по-над пропастью, пазуху яблок
Я тебе принесу - потому и из рая ждала.
1977

Ах, есть ли край

Игорь Северянин

Ах, есть ли край? ах, края нет ли,
Где мудро движется соха,
Где любит бурю в море бретлинг,
И льнёт к орешнику ольха?
Где в каждом доме пианино
И Лист, и Брамс, и Григ, и Бах?
Где хлебом вскормлена малина,
И привкус волн морских в грибах?
Где каждый труженик-крестьянин
Выписывает свой журнал
И, зная ширь морских скитаний,
Порочной шири ввек не знал?
Где что ни местность - то кургауз,
Спектакли, тэннис и оркестр?
Где, как голубка, девствен парус, -
Как парус, облик бел невест?
Ах, нет ли края? край тот есть ли?
И если есть, что то за край?
Уж не Эстляндия ль, где, если
Пожить, поверить можно в рай?..
Петроград. 1918.

Любовь единственно...

Игорь Северянин

Любить пленительно одну и ту же,
В полузабвении молить: "Приди!
Пригубь уста мои, пригубь и туже
Озёра страсти запруди!"
И бронзой верности грудь скандалив,
Ручьиться шелестно в извивах душ;
И сочным вечером, когда он палев,
Быть каждой женщине, как муж,
Сметь смело чувствовать и труд пчелиный
Светло опринципить в своём уме;
То - сок из ландыша, то - из малины
И в поцелуе, и в письме...
Пускай же милая твоя не тужит
И не устраивает слезоём:
Любить единственно, одну и ту же, -
Не надо вечно быть вдвоём!
Мыза "Пустомержа". 1912. Июль.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 27.10.2016. О рае и райских яблоках
• 13.10.2016. Дивна думка