Два в одном.
Во мне непрерывно сражаются двое,
Один - подонок, другой - негодяй.
Кого-то из них унесут с поля боя,
А тот кто останется тот будет – я.
В какую такую бездонную лужу
Меня заведут мои поводыри?
Их очень легко уничтожить снаружи,
И невозможно убить изнутри.
Негодяй никого никогда не прощает,
Он с другом не дружит, а с недругом пьет,
Он громкие песни горланит ночами,
И спать ни себе, ни другим не дает.
Подонок не сеет, не жнет и не пашет,
Но, видимо, дольше живет, чем я,
Поскольку подруг его юных папаши
Все чаще годятся ему в сыновья.
Меня допекли их дела и пороки,
Что, собственно, пофиг сдаваться кому,
Толпятся во мне негодяи, подонки,
А мне очень нужно побыть одному.
Один – идеально, один – это значит,
Что только один, а не кто-то еще,
Любой шаткий шаг мой от Тулы до Гатчины
Будет предвиден и предотвращен.
Один на один - это так одиноко,
Однако никто не предаст, уходя.
С годами я больше похож на подонка,
Хотя, если честно, то я негодяй.
Хотели как хуже и будет как хуже -
Болото и медленные пузыри,
Все видят того, кто воюет снаружи,
Я знаю того, кто сражался внутри.
Помоги мне остаться в живых,
В этой войне между мною и мною.
Тот, кто стоит у меня за спиною,
Помоги мне остаться в живых. © Андрей Козловский, "Он едет", 2008.
Серая мышь... Серый туман...
Серый роман словно серый обман...
Серые люди... Серый асфальт...
Глыбы домов словно серый базальт...
Серые будни... Серый солдат...
Серый на серой стене кандидат...
Страшно порою, но серость идей
Да серые лица встречных людей
Царапают душу, рождая во мне
Почти что готовность к гражданской войне.
Другие статьи в литературном дневнике:
