***

Мы когда-нибудь встретимся снова.
Поболтаем, как прежде опять.
Или, может, не скажем ни слова,
Чтобы лучше друг друга понять.

Разделённые нашей судьбой
В бесконечном, бескрайнем просторе,
Мы всегда будем вместе с тобой
В бессловесном сердец разговоре.

(c)

Софочка
Мирьям Хэйли, Тель-Авив.

Софочка проснулась как всегда по будильнику. Хотя «проснулась» было громко сказано. С прикрытыми глазами, как, сомнамбула, она поплелась в ванную. Только под душем она пришла в себя и открыла глаза. Умываясь, она стала вспоминать, что надо сделать сегодня. И вдруг Софочка вскрикнула: «Как же я забыла: сегодня день моего рождения. Мне сегодня 35 лет.» Она посмотрела на себя в зеркало. «Привет Софочка,- сказала она своему отражению.- С днём рожденья тебя.» Последнее время она читала много книг по философии и психологии, и это как-то стало сказываться на ней. Вот и сейчас, одеваясь Софочка стала вспоминать свою прошлую жизнь, взглянув на неё с совершенно другой стороны.
Маленькую Софу с детства бабушка называла Софочкой. Вслед за ней так её называли и во дворе, и в школе. Но потом пошло уже что-то непонятное: люди, незнакомые с семьёй и незнавшие, что её дома называют Софочкой, тоже называли её так. Маленькая, изящная, нежная и очень застенчивая, она всегда была головной болью для своей мамы. Мама всегда говаривала, что ей, Софочке, будет трудно в жизни. Что она такая неумёха, рассеянная и к тому же слишком стеснительная. « Тебя затопчут,- качала головой мать.- Ну ничего, я найду тебе такого мужа, что ты за ним будешь как за каменной стеной. Слава Богу, что ты миленькая!» Младшая сестра её была совсем другая: бойкая, шумная, гиперактивная. Не то что Софочка – романтическая натура. Сколько раз она с замиранием сердца читала о простой девочке Ассоль и о принце, приплывающем за ней на алых парусах. Но мама считала, что принцы бывают только в сказках. Софочка вздохнула. Когда ей исполнилось 19 лет, мама начала знакомить её с молодыми людьми. Но для мамы главное требование к жениху было: обеспеченный молодой человек из приличной еврейской семьи. Все её «протеже» соответствовали маминому вкусу: это были молодые люди лет тридцати, которые имели своё торговое дело или начали делать успешную карьеру и теперь им нужна была скромная, порядочная, еврейская девушка для создания семьи. Научные работники и инженеры в мамин список не входили. Ни о каких чувствах, общих интересах или хотя бы уважении друг к другу речь не шла вообще. Когда один из этих ухажёров слишком уж зачастил к ним, Софочка поняла, что ещё немного и её отдадут замуж за этого лысеющего толстого старика. Его тридцать два года ей девятнадцатилетней казались зрелым возрастом. Как она тогда решилась на бунт? Она и сама не знала. Просто иногда её душа терпела, терпела и вдруг выдавала такое, что не ожидал никто, даже она сама. Она просто выбрала себе жертву. На каком-то студенческом вечере она подошла к Аркаше Рубинштейну и пригласила его на танец. Она остановилась на его кандидатуре во-первых, потому что он был еврей, а во-вторых, потому что он был тихоня ещё хуже чем она. Остальное было лишь дело техники. Софочка улыбнулась. Она вспомнила мамино лицо, когда она заявила, что они должны пожениться, потому что уже «поздно». Правда через месяц после свадьбы пришлось сказать что она ошиблась в подсчётах . Но ничего, вскоре она действительно забеременела. Они назвали дочку Ася. «Моя маленькая Ассоль»,- думала про себя Софочка укачивая малышку. Их брак продержался ровно год. Они разошлись. Конечно, не было в советском семейном праве такого понятия как развод по причине несходимости характеров матерей. Но стоило внести, специально для еврейских мам. Вернее не несходимость, а наоборот- абсолютная схожесть. Обе мамы считали, её тихого «киндале» опутали и насильно женили. Софочка с Аркашей остались друзьями. Сейчас он иногда звонит из Америки, когда его жены дома нет. Его жена похожа на свою свекровь и характером и статью так, что люди думают, что она её мать, а не его. Софочка ничуть ни о чём не жалела. Она была рада, что они живут с Аськой вдвоём в их небольшой квартире в Холоне. Ей не нужен был никто… Почти. В последнее время это «почти» почему-то увеличивалось. Вероятно, потому что у её дочери появился друг и она вдруг почувствовала, что очень скоро может остаться одна. Её маленькой Ассоли не нужен был принц на корабле с алыми парусами. Она сама была принцесса. Без лишней суеты и шума уверенно шла она по жизни. Она относилась ко всему в жизни с юмором, скорее даже с иронией. При этом она всегда точно знала, что хотела от жизни. Вчера Софочка слышала как Аська говорила по телефону свему другу: «Нет, завтра я не могу. Завтра у Софочки день рождения.» Софочка. Даже дочка называла её так. Сегодня ей исполнилось 35. Софочка задумалась. «Всё! С этой секунды я уже не Софочка. Я- Софа!» как там говорилось в её книжках: «Я – богатая и успешная женщина!» Софа сняла джинсы и майку и решительным движением открыла шкаф. Она достала свой любимый серый костюм, который сестра прислала из Америки, одела лодочки на каблуках. Она прсмотрела на себя в зеркало. Так должна выглядеть Софа – женщина богатая и успешная. Сегодня она поедет на работу на машине. Софочка всегда ездила на работу на автобусе, потому что это была такая головная боль найти стоянку для машины около её работы. Софочка всегда шла по пути наименьшего сопротивления. Но Софа не боялась ничего.
Как ни странно она нашла место стоянки сразу. Софа уверенно, чуть покачивая бёдрами, шла по коридору здания, где находился её офис. Софочка со страхом наблюдала за ней. Знакомые из других офисов здоровались с Софой первыми. Она чувствовала себя как Людмила Прокофьевна из «Служебного романа», когда она уже преображённая приходит на работу. Софа зашла в свой офис. Все уже были на своих местах. Они как-то странно смотрели на неё. Софа не стала как Софочка бежать сразу к своему компьютеру. Она спокойно прошла на кухню, заварила себе чашку кофе, выпила и не торопясь подошла к своему столу. Что это? Прямо на клавиатуре её компьютера лежал запечатанный конверт. «Странно,- подумала она,- неужели хозяин узнал о моём дне рождения и послал письменные поздравления?» Пять пар глаз следили за каждым её движением. Она открыла конверт. Бесстрастно прочитав написанное, она отложила письмо и включила компьютер. В голове у неё была только одна мысль: «Только бы не позволить Софочке вернуться! Она сейчас будет тихо плакать, жалеть себя и свою дочь.» Письмо это было уведомлением о том, что её сокращают. Софа понимала, что хозяин выбрал самый лёгкий вариант. Он давно говорил, что ему придётся сократить штат. Но кого из программистов уволить? Алекса- нельзя, у него самая светлая голова и если их контора ещё держится на плаву, то только благодаря его идеям. Моти - племянник босса и всегда был на привилегированном положении. Шоши. Открыть ей рот - это всё равно, что продырявить канализационную трубу: она окатит помоями всех с ног до головы. Причем абсолютно без разницы, имеет человек к этому отношение или нет. Софочка была единственной, с кем Шоши ещё не ругалась на работе, включая уборщицу и садовника. Итак, оставалась она, Софочка. Софа спокойно приступила к работе. Она не давала мыслям овладеть её сознанием. Мысленно представив двух амбалов, что закрыли собой вход, куда хотят пробиться её самые жалостливые мысли, Софа продолжала работать. Время от времени она ловила на себе косые взгляды, но не обращала на них внимания.
- Софи,- босс стоял около её стола.- Ты прочла моё письмо?
- Да, я очень рада, что так получилось. Я уже давно хочу уйти и найти себе что-то более интересное. Но мысль о том, что потеряю компенсацию за 10 лет работы не давала мне покоя. Я надеюсь, что ты мне заплатишь сейчас компенсацию?
- Разумеется.- шеф помолчал. Он чувствовал какие-то изменения в Софочке.
- Сегодня ты можешь полдня работать, а потом пойти на поиски работы. Оставшиеся две недели ты можешь работать так. Я заплачу тебе полностью.- И добавил:- Сейчас очень тяжело с работой.
- Спасибо. Не волнуйся. Я найду обязательно. Софа чуть улыбнувшись кивнула ему, дав знак, что разговор окончен.
Выйдя из здания, она на минуту остановилась.
- Соня, иди сюда,- позвал её на идиш хозяин кафе, которое находилось напротив их здания.
Работники всех фирм, находившихся в этом здании часто обедали у Шмулика. Он кормил недорого и вкусно, при этом очень любил поговорить с посетителями и пошутить. Софочка не часто позволяла себе обедать в кафе, только когда забывала свои бутерброды дома и у неё просто не было выхода. В один из таких дней Шмулик незлобно пошутил над кем-то на идиш. Софочка засмеялась. «Ты знаешь мамалошен?»- спросил он у неё. Чтобы внучка Цили Моисеевны не знала идиш? А на каком языке бабушка ругала всех соседок, сантехника из ЖЭКа, правительство, наконец? На каком языке пела песни своим внучкам? Софочка смутилась и просто кивнула головой. С тех пор Шмулик выделял её из всех коллег.
«Зайти к Шмулику, посидеть, спокойно всё обдумать?»- подумала она. Нет! Только Софочка может есть в забегаловке. Она поедет сейчас в каньон Азриэли! Софа подошла к Шмулику.
- Что случилось, Соня?
- Да ничего. У меня есть кой-какие дела. Я еду в Азриэли. Она помахала Шмулику рукой и пошла к машине.
Через 20 минут Софа - богатая и успешная женщина – сидела за столиком в кафе «Капульский» торгового центра Азриэли. Тревожные мысли пытались пробиться до её сознания и остановить эту безумную трату денег и времени, но два амбала, поставленные ею на страже, твёрдо держали оборону. Софа заказала себе капучино и кусок торта, калорий на 1000, не меньше. Она спокойно вытащила из сумки томик Луизы Хей и начала читать.
- Простите, я могу сесть за ваш столик?
Перед ней стоял мужчина лет сорока, высокий, светловолосый, с голубыми глазами. Софа оторвалась от книги. Странно, за то время, что она читала, все столы кафетерия заполнились посетителями. Причём только за её столиком сидела она одна. За другими сидели по два-три человека.
- Конечно,- Софа пожала плечами,- Садитесь. Вы мне не мешаете. Мужчина был одет в элегантный костюм и белую рубашку, но без галстука. На голове у него была вязанная кипа. Он заказал себе кофе и пирог.
- Читаете Луиз Хей? А вы знаете, что когда её первая книга вышла в Америке, она сразу же стала бестселлером?- мужчина говорил с американским акцентом.
- Нет, не знаю. Но простите, моя книга на русском языке. Вы что, читаете по русски?
- Нет, просто на обложке изображена Луиз. А я читал все её книги. Через десять минут они уже разговаривали о книге, философии и просто «за жизнь.» Они чувствовали себя так, как будто были знакомы 1000 лет. Мысли Софочки о хорошем воспитании пытались прорвать оборону, но Софа мысленно послала своим амбалам подкрепление. Решив не мешать Шварцнеггеру губернаторствовать, она поставила рядом с ними Сталлоне.
- Простите. Я вас заговорил. Вы, может быть, куда-то торопитесь?
- Да… Я сейчас подыскиваю новую интересную работу и у меня через час встреча.
- А кто Вы по специальности?
- Программист базы данных.
- Какие именно базы данных Вы знаете? Не удивляйтесь. Я сам работаю в хай-теке. Мой друг - хозяин фирмы. И он как раз сейчас ищет программиста в этой области.
Софа - деловая, успешная и богатая женщина - спокойно и обстоятельно рассказала ему о себе: где работала, чем занималась, какие языки программирования знает. Мужчина задавал вопросы. Она отвечала.
- Простите, ещё один вопрос: Вы знаете английский?
Он перешёл на английский. Софа начала отвечать. Все знания, которые она получила в «английской» школе, на частных уроках английского, в университете как множество разноцветных клубочков нитей стекались в её мозг и выходили из её маленького рта в виде изящно сотканного полотна английской речи. Немало помогли ей и те американские фильмы, которые они с Аськой смотрели по телевизору, читая титры на иврите. Софочка, которая всё время жаловалась, что у неё иврит выбивает английский, внутри неё вся съёжилась и зажмурила от страха глаза. Они вновь перешли с темы о работе на тему о жизни. И говорили, говорили, говорили.
- У Вас прекрасный английский. Только Вы говорите то на классическом английском, то на американском диалекте. Но это работе не должно мешать. Что ж, вот моя визитка. Вы хотите оставить мне свой телефон? Она кивнула. Он записал её номер себе в сотовой телефон.
- Итак, завтра в 10 утра, здесь в Азриэли, в соседнем здании на десятом этаже.
Прощаясь, он пожал ей руку и так взглянул на неё, что её деловое, твёрдое сердце стало таять как кусок масла на сковородке. Когда он ушёл, Софа расплатилась и вышла. Все её беспокойные мысли расстаяли вместе с Софочкой. Амбалы и Сталлоне тоже куда-то задевались. Софа села в машину. «Пока дело не выгорит, никому рассказывать не стану. Даже Аське.» Она завела машину и выехала. Она не жалела, что 35 лет была Софочкой. Просто каждой гусенице нужен свой срок вылежать куколкой, чтобы из неё вылупилась прекрасная бабочка. Маленькая красная «Шарада» выехала из подземной стоянки Азриэли. Ей показалось, что скромный силуэт Софочки остался позади неё. Софа оглянулась и помахала ей рукой: «Прощай, Софочка. Мне было с тобой хорошо. Но впереди меня ждёт новая, интересная жизнь!» Софа улыбнулась и, нажав газ, помчалась навстречу новой жизни.
Мужчина тем временем поднялся на десятый этаж соседнего здания. Он зашел в кабинет главы фирмы, сел в кресло и, набрав какой-то номер, сказал на идиш;
- Дядя! Ты был прав. Эта женщина та, которую я искал всю жизнь. А мама говорила, что таких сегодня не бывает: мила и женственна – но не топ-модель, умная - но не синий чулок, скромная – но не монашка, уверенная и спокойная – но не из тех, что думают, что они знают всё в жизни, а наоборот ищущая смысл жизни. К тому же хорошо образована и воспитана. Когда я сегодня, зайдя навестить Вас, увидел её, я понял: это Она. Когда вы рассказали о её судьбе и о том, что её должны сократить, я понял: это подарок судьбы. Но мне захотелось познакомиться с ней поближе. Что? Как нашел повод для знакомства? Просто проследил за ней до «Капульского». Потом стал предлагать проходившим мимо людям учавствовать в фильме «скрытой камерой». Сказал, что будем разыгрывать эту женщину в сером костюме. Как уговорил? Просто сказал, что кофе и торт за счёт режиссёра, то есть меня. Да, пришлось заплатить. Но нужен же мне был какой-то повод, чтобы сесть за её столик! Но это ничего. Главное я нашёл ЕЁ.
Я слишком долго её искал… Мою Софочку.

***

Бежать. Не глядя. Невпопад.
Не думая. Кляня. И каясь.
О тень деревьев спотыкаясь,
Бежать. Вперед. Или - назад.
Упасть без сил. В сугроб дыша
Сквозь тающий под снегом шепот:
-- Не верь, - лепечет горький опыт,
-- Не знаю, - говорит душа.
(c)

Другие статьи в литературном дневнике:

• 12.10.2006. ***
• 10.10.2006. союз
• 06.10.2006. пустота
• 02.10.2006. перефазирования на...
• 01.10.2006. Minus