Тузик

     Никите  10  лет. И  он  не  верит  в  свое  счастье.  Не  верится. А  счастье  сидит  перед  ним, не  сводит  с  него  глаз,  и  зовут  это  счастье  Тузиком.  До  чего  же  он  хорош. Толстенький  увалень, повсюду  колобком  семенящий  за  Никитой.  Иногда  щенок  тихо – тихо  поскуливал. Никита  считал, что  малыш  без  матери  всего  боится  и   плачет.  Он  с  умилением  смотрел,  как,  смешно  причмокивая  и  разбрызгивая,  ест  Тузик.  Из  старого  ящика  смастерил  щенку  конуру.  Бабушка  удивлялась, как  ладно  вышло.  А  в  конуре  устроил  другу  прямо – таки  номер  люкс: положил  кучу  сухой  травы, покрыл  старенькой  бабушкиной  шалью. А  перед  конурой  поставил  поилку  -  ненужную  бабушке  миску  с  отколовшейся  эмалью  и  для  еды  старую  сковородку, вычищенную  им  песком  до  блеска.  Бабушка  посмеивалась: «Да  не  нужна  ему  перина. Лучше  дырки  в  заборе  заделай,  чтобы  не  убежал».

      Бабушка  Вера  Петровна  обожала  внука. Он  выделялся,  как  ей  казалось, среди  мальчиков  своей  серьезностью.  И  что  уж  совсем  не  характерно  для  современных  ребятишек,  любил  читать. У  него  всегда  около  подушки  лежала  книга,  открытая  на  какой – то  странице. Если  не  надо  было  помогать  бабушке  или  если  не  затевалась  игра  с  ребятами, или  отменялась  рыбалка, он  сидел  на  крыльце  с  книгой  и  читал.  Читал  не  быстро, вдумчиво, со  вкусом. Бабушка  так  и  сияла  в  такие  минуты.

      Когда  родители  в  начале  лета  привезли  его  к  бабушке  в  деревню, для  него  открылся  новый  мир.  За  огородом - лес, с  другой  стороны  из  окон  видна  река, за  ней  луг, поле. Как  на  картине. Даже  рыбаков  на  реке  видно  из  окна. Словом, все  то, чего  не  было  и  не  могло  быть  в  городе. Все  непривычно, интересно. И  с  ребятами  незаметно  подружился.  Одно  было  плохо – это  когда  в  самый  неподходящий  момент  приходилось  вспоминать  обещания,  вытребованные  от  него  мамой:  не  ходить  без  бабушки  в  лес,  не  ходить  без  нее  на  реку,  по  10  раз  в  день  спрашивать  у  нее,  чего  ей  помочь, чаще  мыть  руки, не  дружить  с  ребятами,  которые  сквернословят. Папа  с  мамой уехали,  успокоенные  его  обещаниями.  А  Никита  быстро  понял,  что  если  выполнять  все  эти  обещания, то  все  лето  надо  просидеть  на  крыльце. Ну  а  остальное  все  ему  было  по  душе. И  вот  к  интересной,  свободной  от  школы  жизни  прибавилось  еще  радостное  обстоятельство:  давняя  подруга  бабушки  Елена  Васильевна  принесла  «лишнего», как  она  выразилась, щенка. Почти  черненький, с  белым  пятном  на  груди,  с  красивой  мордочкой  и  крепкими, толстыми  лапками. На  вопрос  о  породе  Елена  Васильевна  горделиво  заявила: «Дворняга!  Знакомьтесь – Тузик! Самая  умная  и  преданная  порода!  От  всех  пород  берет  самое  лучшее». И  Никита  сразу  принял  щенка. И  с  кличкой  согласился.

       Так  вот  неожиданно  исполнилась  его  мечта. С  каким  же  удовольствием  он  возился  с  Тузиком.  Но  долго  боялся  брать  его  с  собой  на  рыбалку  или  на  футбол, в  который  играли  с  ребятами  за  огородом  на  вытоптанной  поляне. Никита  боялся,  что  щенок  побежит  за  какой– нибудь  галкой  или  кошкой  и  заблудится. Да  еще  лес  рядом. Щенок  рос  быстро,  за  Никитой  по  двору  и  дому  ходил  хвостиком.  «Смотри, Никита, ведь  он  за  тобой,  как  шнурок.  Скучать  будет  без  тебя», - говорила  бабушка. А  однажды  она  сказала,  что  щенка  он  может  взять  с  собой  в  город,  если  родители  разрешат. Но  Никита  знал,  что  мама  непременно  будет  против  и  заранее  переживал  разлуку  с  другом. Папа  с  мамой  выкраивали  время  и  изредка  приезжали  в  деревню. И  хотя  Тузик  им  понравился,  не  было  и  речи,  чтоб  взять  его  в  город.

     А  щенок  рос  и  удивлял  своей  сообразительностью. Во  дворе  у  бабушки  было  отведено  довольно  просторное  место  для  кур  с  цыплятами,  отгороженное  от  остального  двора  ветхим  заборчиком. Тузик  иногда  вставал  к  заборчику  на  задних  лапах  и  наблюдал  за  этим  хозяйством, виляя  хвостиком. Никита  считал  это  знаком  расположения  к  птицам. Во  дворе  около  кучи  хвороста  рядом  с  заборчиком  стоял  тазик  с  водой.  Как-то  бабушка  с  внуком  присели  на  крыльцо  передохнуть  от  поливки  грядок.  И  вот  какой–то  цыпленок  в  какую–то  щель  заборчика  пролез  во  двор.  Никита  с  бабушкой  увидели  его  уже  упавшим  с  хвороста  в  тазик  с  водой.  Бабушка  успела  только  ойкнуть. А  Никита  и  не  подумал,  что  тот  может  потонуть. Зато  Тузик  подбежал, зубами  схватил  цыпленка  и  поставил  на  землю. Бабушка  ахнула: « Да  этого  не  может  быть!  Спас  что  ли?»  Цыпленок  стоял  жалкий, мокрый  и  не  двигался. А  Тузик  стоял  перед  ним  и  вилял  хвостом. Никита  бегом  принес  цыпленка  бабушке.  Она  осмотрела  страдальца: «Ничего  не  повредил» и  велела  отнести  к  курам.  И  потом  долго  удивлялась, как  это  собака  сообразила  спасти  цыпленка.

     И  вот  однажды  Никита  взял  Тузика  с  собой  на  рыбалку. Иногда  с  рыбалки  он  приносил  несколько  плотвичек,  на  сковородку  хватало. Бабушка  любила  полакомиться  жареной  рыбкой.  Тузик  вел  себя  у  реки  вполне  сносно:  не  убегал,  а  больше  сидел  около  бидона  с  плескавшейся  там  плотвичкой,  смотрел  вокруг  и  на  Никиту,  а  тот    на  поплавок.  И  тут  пришел  Шурка, приятель  по  играм,  с  двумя  удочками  в  руках.  Когда  Шурка  попытался  заглянуть  в  бидончик  на  никитин  улов,  Тузик  так  невежливо  его  облаял, что  тот  в  нерешительности   остановился  поодаль.  Только  Тузик  успокоился,  Шурка  снова  решил  подойти  к  бидону.  Не  тут – то  было.  Бдительный  Тузик, видно, считал  себя  сторожем  и  Шурку  не  подпускал.  Никита  в  недоумении  смотрел  на  все  это. А  Шурка  недовольно  пробурчал: «Смотри-ка, думает, я  заберу  ваш  улов. Хвосторезик!»      
И  пошел  подыскивать  место  для  ужения.  А  Никита  с  одобрением  смотрел  на  щенка  и  гадал: «Почему  хвосторезик? Что  это  такое?  Обозвал,  наверное,  Тузика».  Дома  он  с  восторгом  рассказывал  бабушке, как  щенок  замечательно  охранял  улов  от  Шурки.  Вера  Петровна  одобрительно  улыбалась.

      Как–то  Никита  сидел  на  нижней  ступеньке  крыльца  и  выстругивал  щеколду  для  калитки.  А  Тузик  в  это  время  ел  из  миски.  Все  съел  и  обгладывал  косточку.  А  потом  подошел  с  нею  в  зубах  к  крыльцу,  постоял – постоял  около  Никиты и положил  ее  на  колени  ему.  Никита  рассердился: «Ну,  чего  ты?  Брюки  выпачкал».  А  бабушка, проходя  мимо,  объяснила: «Это  он  тебя  угощает, а  ты  сердишься».

       И  вот  пришла  грибная  пора. Пошли  лисички, подберезовики. Вера  Петровна  в  такую  пору, конечно, не  могла  усидеть  дома. Она  с  Никитой  да  Шурка  с  братом  договорились  завтра  пораньше  за  грибами  пойти. Никита  с  вечера  поставил  будильник  на  6  часов  утра. Утром  будильник  зазвонил, а  Никите  не  хотелось  вставать  сразу. Так  Тузик  до  тех  пор  гавкал  на  него, даже  пытался  на  кровать  запрыгнуть,  пока  Никита  не  встал.  И  в  следующих  случаях  после  звонка  будильника  Тузик  не  давал  уснуть  Никите.  Бабушка  только  руками  всплескивала: «Неужто  собака  понимает,  что  пора  вставать?»  Никита  души  не  чаял  в  собаке.

      Летом  время  просто  тает. Скоро  в  школу.  Приближался  день  отъезда.  И  вот  уже  приехали  папа  с  мамой. Никита  не  отходил  от  Тузика. Мама  была  категорически  против,  когда  он  попытался  уговорить  ее  взять  с  собой  щенка.  Вот  и  рюкзак  уже  в  «Жигулях»,  все  простились  с  Верой  Петровной.  Вот  уже  и  папа  сел  за  руль, за  ним  и  Никита. Бабушка  держала  на  руках  Тузика, рвавшегося  к  Никите, у  которого  от  тихих  рыданий  вздрагивали  плечи. Всем  было  тяжело.  «Это  невыносимо!»  - решительно  сказал  папа.  «Вера  Петровна,  давайте  сюда  Тузика.  Если  Никита  не  справится  или  надоест  ему  собака,  то  мы  привезем  ее  на  первых  же  каникулах».

   К бабушке  они  приехали  не  на  первых  каникулах, а  лишь  на   новогодних.  Приехали  с  Тузиком  и  уехали  с  ним.  На  следующее  лето  Никита  опять  жил  у  бабушки  и, конечно, с  Тузиком.  А  когда  в  конце  августа  приехали  родители,  мама  сказала,  что  соскучилась  не  только  по  Никите,  но  и  по  Тузику. Уехали  все  вместе.