8. Штормило...

Нелюдимо наше море,
День и ночь шумит оно…

Н. М. Языков
И всё-таки переплюнули всех Людмила со своим любимым шефом.

Дуэтом.

Всё происходило на ниве журналистики.

В периодическом издании, где главная героиня работала много лет, она вела сразу три рубрики – про моду, промышленное производство и военное дело.

Подписывала она свои творения в трёх не очень-то совместимых разделах разными именами, причём последний – мужским, чтобы лишних вопросов в компетентности не возникало.

Своё дело Людмила искренне любила и способна была выдавать необходимые опусы о чём угодно – быстро, содержательно и в нужном объёме.

– Лю-удк! А Людк! – с известными всем интонациями из бессмертного фильма вопрошала её время от времени секретарь. – А что это Вы Леонид?

– Ну надо же мне было какой-то псевдоним придумать! Для военных дел! И на букву «л», чтобы недалеко от своего имени.

– А почему Макаров? – интересовалась Инта.

– Отчество у меня такое – Макаровна! – поясняла Людмила любознательной коллеге. – И адмирал такой был. Опять же по теме!

– Прикольно! – комментировала та.

Секретарь, билингвальная девочка, легко и естественно перепрыгивала с латышского языка на русский и обратно.

И все в редакции очень радовались, когда в ткань одного языка вдруг вторгался мощный и энергичный призыв, направленный в соседний кабинет: «Людк! А Людк!».

Однажды босс придумал и предложил Людмиле тему – новую, неизведанную и интересную.

Дело было за малым – необходимо было взять интервью у капитана, который всё рассказал бы и ввёл читателя в суть проблемы.

За Людмилой оставались только встреча, разговор и интересная подача материала.

Дело не заладилось с первого же дня.

То есть вроде бы и заладилось, но туго и со скрипом.

Необходимого капитана пришлось искать через официальные структуры соседнего государства, где он жил. В государстве принципиально не говорили на русском языке, равно, как и на языке страны, где происходило действие. Английского там тоже почему-то не понимали.

Хотя в данных структурах английский знали все. Но эти молчали.

Может быть, Людмилу выдавал русский акцент, и с ней просто не хотели иметь дела.

Глядя на её телефонные страдания, сидевший за соседним столом и делавший глянцевый и очень аппетитный журнал коллега выдал историю о том, как в вышеозначенной стране на вопрос, заданный в сумерках случайному прохожему в провинциальном городке, о том, как проехать в столицу, тот ответил: «До свидания, товарищ!» и сделал ручкой.

Поэтому Людмила не стала больше терзать официальных представителей нужных ей соседских формирований, а позвонила в свои, родственные им организации.

Там ей немедленно сообщили номер телефона, предупредив, что абонент, скорее всего, находится в море.

Людмила, осознавая всю необычность и романтику происходящего, позвонила «в море». Ответил ей по-английски вахтенный матрос и, выполняя её просьбу, побежал куда-то, стуча каблуками по железному трапу в поисках начальства.

Поздняя осень демонстрировала все неприятности своего скверного характера. Тёмный и неприютный рабочий день подходил к концу, шёл ноябрьский дождь. Слышно было, что море штормит.

Воображать себе чёрные зыбкие волны среди вечернего водного безбрежья, сидя в тёплом кабинете, было страшно.

Капитан оказался очень любезным.

Вник в суть проблемы.

Согласился на встречу и интервью.

Через месяц.

В приморском городе, до которого надо было ехать часа три.

– А в столице нашей Вы не бываете? – с надеждой спросила Людмила.

– К сожалению, нет, – посочувствовал капитан и сообщил номер своего мобильного, пообещав быть на связи.

Ещё пару месяцев Людмила время от времени с настойчивой периодичностью звонила по указанному номеру, заставая абонента то на волнах, то на суше, но всякий раз очень далеко.

Капитан был согласен на интервью, но встречу назначал за тридевять земель.

– А что, Ростислав Семёнович? – говаривала иногда Людмила любимому патрону. – Не махнуть ли нам к западному побережью?

Но тому тратить время и бензин на поездку не хотелось. И публикация откладывалась до лучших времён.

Но случай наконец всё-таки представился.

В столице было назначено крупное и масштабное мероприятие.

– Он будет там обязательно! – сказал шеф. – Час настал. Звоните, договаривайтесь!

Людмила набрала номер мобильного. Капитан, как это часто бывало, находился в море.

Было холодно, штормило. Она отчётливо слышала стук его каблуков по железному трапу и представляла себе светящийся холодный бледно-жёлтый блин луны над чёрной ледяной необъятной водной массой, влажные холодные поручни и скользкие ступени.

– Да, я буду на этой конференции, – сразу подтвердил он, – а откуда Вы знаете?

Людмила усмехнулась.

К тому моменту она уже изрядно набралась определённого «милитаристского» опыта и даже «умела» выводить подводную лодку на дифферент или отличать самолёт F-14 от F-16.

Не далее, чем вчера, она звонила коллеге из «братского» издания и интересовалась, не летит ли он в данный час на вертолёте из славного города Т, где проходило одно достопочтенное мероприятие.

– Лечу, – смеясь, ответил тот, – как Вы точно всё вычисляете! А сами почему проигнорировали? Вам место было зарезервировано!

– Я боюсь вертолётов, – ответила она, тоже хихикая, – снимочки не одолжите?

– Хорошо, пришлю, – пообещал отзывчивый коллега, с которым Людмила обычно вместе ездила на учения.

То есть недостатка в информации не наблюдалось.

И с рубрикой своей она уже сроднилась до такой степени, что всё тот же «глянцевый» коллега сказал ей однажды:

– Вы так вжились в свою тему! А пойдёмте в армию служить!

– Это что, «во солдаты, что ли?» – испугалась Людмила и замахала руками, – спасибо! Не шутите так!

– Отчего же? – продолжал развивать тему сослуживец.

– Я считаю, что женщина должна вышивать крестиком! – скромно сказала Людмила.

– Или гладью! – поддержал её подошедший босс.

Так вот, долгожданная встреча состоялась.

Капитан, посетив нужное собрание и отсидев там положенное, отправлялся домой и согласился по пути встретиться и рассказать всё возможное.

Босс решил, что заставлять иностранного человека искать редакцию в незнакомом городе неэтично.

К тому же все помнили давно прозвучавшую, но уже ставшую крылатой фразу.

– Легче подводную лодку в океане обнаружить, чем вас найти, – поделился с ними как-то герой одной статьи.

А он был детально знаком с обстоятельствами вышеозначенного процесса и знал, что говорил.

– Что такое Индийский океан? – весело и грозно вопрошал он, по-актёрски иронично хмуря брови, и небрежно отвечал. – Два тазика воды!

Встреча была назначена в кафе крупного торгового центра, располагавшегося как раз на пути капитана в его страну.

Два часа тот рассказывал о себе и своей важной нужной службе. Интересно, толково, детально, подробно, обстоятельно и долго. В «тёплой и дружественной атмосфере». На лежавший посредине стола диктофон. Глядя в глаза.

С чашками чая друг напротив друга, «лоб в лоб» сидели с одной стороны босс с Людмилой, с другой – капитан со спутницей.

В заключение договорились, что капитан пришлёт несколько своих интересных и показательных фотографий для публикации.

Вскоре статья была написана и отправлена герою на утверждение. Тот со всем согласился и прислал обещанные снимки.

Но когда Людмила посмотрела на них, то вдруг обнаружила, что ни на одной из присланных фотографий не может найти героя.

Все снимки были групповыми, на всех были офицеры – в форме, фуражках и в море. Ни один из изображённых людей не походил на недавнего собеседника.

«Ну, ничего, – подумала Людмила, – уж босс-то его опознает!».

– Ростислав Семёнович, на Вас вся ответственность! Кто из них N? – с надеждой и уверенностью в профессиональной памяти главного редактора спросила она.

Патрон взглянул на экран, перелистал фотографии и растерянно произнёс:

– Не знаю!
Сидя у монитора, он ещё и ещё раз прокручивал одно за одним изображение.

– Н-да! «Нелюдимо наше море», – сказал он наконец свою любимую фразу, которую имел обыкновение произносить в случае затруднений.

– Может, вот этот? Второй справа? – робко и нерешительно спросила Людмила.

– Может быть, – задумчиво ответил патрон, – а может быть, и нет. Тот вроде потоньше был.

– Думаете, он сейчас похудел? – задумалась Людмила. – Да, так наобум снимки подписывать нельзя.

– «День и ночь штормит оно», – продолжал процесс разглядывания и сверки своих личных впечатлений с изображением на экране босс.

– «Шумит», – поправила начальство Людмила.

– Что-что? – не поняло и поинтересовалось то.

– Море шумит, а не штормит, Ростислав Семёнович. Давайте фотографа спросим, он его, кажется, где-то раньше встречал, – предложила она.

Спросили фотографа, но и тот не узнал героя статьи.

Ни босс, ни Людмила, уже изрядно уставшие от разглядывания снимков, так и не смогли опознать человека, напротив которого два часа сидели и с которым вели дружескую беседу.
Обратились за помощью к всезнающим коллегам, но тоже безрезультатно.

Все почувствовали свою беспомощность и принялись искать снимки капитана в Интернете. Однако тщетно. Изображения отсутствовали. Он был новым человеком на новом посту. В чём и заключалась ценность публикации.

– Как иллюстрации подписывать будем? – спрашивала растерянного патрона не менее растерянная Людмила. – «N и группа товарищей»?

– Сейчас придумаем, – пообещал многоопытный шеф.

Из проблемы выкрутились старым проверенным способом.

Материал сверстали и макет статьи отправили капитану с просьбой подписать снимки так, как ему хотелось бы самому. Желательно с указанием всех изображённых на фотографиях лиц поимённо.

Тот по-военному чётко и пунктуально задание выполнил.

– Я так и думал, что он второй справа! – довольно комментировал шеф. – Ну надо же, какой молодец! Как похудел! И не узнать! А статья хорошая получилась! Интересная!

– Вот как-то так! – выдала Людмила свой традиционный отзыв.
(«Портреты, прелести, причуды», Рига, 2014.)