Этажи времени. Глава 2

Начало http://www.proza.ru/2015/11/10/848

Сон длился долго, а может быть, это только показалось Станиславу Васильевичу, проснулся он от противного писка будильника. Катастрофа самолета, которую он видел во сне, была настолько реальной, а события такими четкими и какими-то осязаемыми, что прошло не менее пяти минут, прежде чем стало понятно, что все виденное было всего лишь сном. Будильник показывал красными, раздражающими глаза цифрами семь утра, пора было вставать и собираться на работу. Начинался еще один обычный день преподавателя механико-математического факультета Московского университета. Предстояло прочитать лекцию по дифференциальным уравнениям для второкурсников, потом провести два семинара по спецкурсам, а затем присутствовать на заседании кафедры.

На работу Станислав Васильевич предпочитал ходить пешком, благо жил он совсем недалеко от высотного здания университета – в большом доме на Ломоносовском проспекте, который когда-то назывался «домом преподавателей», но с течением времени преподавателей в доме почти не осталось, миграция жителей сделала свое дело, и большую часть жильцов теперь составляли небедные люди, купившие квартиры в удобном районе Москвы.

Заседание кафедры проходило долго и нудно, доклад аспиранта,  представителя какого-то кавказского региона, больше походил на сообщение плохо подготовленного школьника. Невозможно было понять, что собственно сделано в учебном году, постановка задачи отсутствовала вовсе, а жалкое блеяние о неучитываемых поправках высшего порядка при решении систем уравнений методом Рунге-Кутта вызывало желание задвинуть будущее светило науки в дальний угол и никогда оттуда не извлекать.

Наконец заседание закончилось, лаборантка Оля принесла всем чай и конфеты, можно было считать, что рабочий день подошел к концу.

Кабина скоростного лифта, плавно набирая скорость, начала свое движение вниз, от перепада давления у пассажиров привычно заложило уши, несколько секунд – и лифт раскрыл двери на первом этаже высотного здания университета. Выйдя из лифта, Станислав Васильевич остановился, раздумывая, к какому выходу пойти. Выбор был не слишком богатым: можно повернуть направо, чтобы пойти домой, а можно в противоположную сторону, чтобы немного прогуляться вдоль высокого берега Москва-реки. Решение было принято в пользу последнего варианта, и, спустившись по ступеням величественного здания, Станислав Васильевич не спеша зашагал к смотровой площадке, висящей над вечерним городом.

Закатное солнце освещало наклонными темно-оранжевыми лучами купола громадного Храма, стоящего внизу за рекой, и в отблесках заходящего светила Станиславу Васильевичу почудилось что-то зловещее. Странно, подумал он, обычно вид церквей успокаивает, а сегодня вызывает чувство тревоги.

При этой мысли продолжительная резкая боль, поднимающаяся от левого бедра к левому предплечью, заставила его прижаться спиной к гранитному ограждению смотровой площадки, перед глазами заметались желтые светящиеся пятна, плавно падающие вниз, как снежинки. Они ложились на тротуар и исчезали, словно проходя сквозь асфальт. Взглянув на свои руки, Станислав Васильевич с ужасом увидел, что эти светящиеся изнутри объемные шарики свободно проходят через его ладони, продолжают свое движение, не встречая никакого сопротивления.

«Неужели так глупо придется умереть?» – вопрос на долю секунды промелькнул где-то в голове в виде титра старого черно-белого кинофильма. В следующее мгновенье боль отступила, но сознание начало плавно меркнуть: сначала исчезли все звуки и мир превратился в немое кино, затем и кино стало отступать куда-то дальше и дальше и пропало. Совсем...

– Как вас зовут? – послышался мужской голос. Голос доносился, как казалось, откуда-то сверху.

Станиславу Васильевичу захотелось ответить, но ни вспомнить своего имени, ни открыть глаза ему не удалось. Через минуту вопрос повторился. На этот раз непослушные веки слегка приподнялись, и сквозь пелену привиделся мужчина с бородой и в очках. По его виду сразу было понятно, что человек очень устал и постоянно не высыпается.

– Так, – произнесла Борода, – кажется, приходит в себя. Таня, отправляйте больного в реанимацию, пусть они там разберутся, что с ним делать дальше, а я посмотрю следующего.

Видение пропало, и наступили сон и покой, которые были нарушены желанием Станислава Васильевича перевернуться со спины на бок, он даже сделал первое движение, но кто-то крепко держал его за руки.

– Что еще за чертовщина? – подумал он и открыл глаза.

То, что предстало перед взглядом, вызвало внутреннюю дрожь. Комната была небольшой, три стены, облицованные отвратительным белым кафелем, напоминали подземный переход или общественный туалет, а четвертая стена была стеклянной, и сквозь нее просматривался едва освещенный коридор. В комнате свет был выключен, противно гудели какие-то приборы, лениво моргая красными и зелеными лампочками. Сам же Станислав Васильевич, слегка прикрытый простыней, лежал на странной металлической конструкции, а его руки слева и справа от туловища были привязаны резиновыми лентами к его ложу.

– Ну ни хрена себе! Куда же я попал и каким образом?

Память упорно не хотела выдавать никакой информации. Последнее воспоминание было о том, как после семинаров прибежала Оля, лаборантка с кафедры, и рассказала, что на заседание кафедры выносится дополнительный вопрос о подготовке учебных планов на следующий семестр. А далее – полный провал в памяти, никаких воспоминаний не было. Станислав Васильевич, насколько позволяли привязанные руки, приподнялся на локтях и слабо крикнул:

– Эй, кто-нибудь тут есть?

Послышался легкий шелест, затем звук шагов, и в проеме стеклянной стены появилась молодая женщина, она протянула руку к небольшой кнопке, и вся комната засветилась ярким светом. Вошедшая была одета в голубой халат, на голове была голубая шапочка, а на шее висела золотая цепочка красоты необыкновенной: каждое звено цепочки было огранено и отполировано так, что свет играл на этих гранях разноцветными искрами. При каждом движении хозяйки этой удивительной цепочки искры то собирались вместе, то разлетались, чтобы в следующее мгновение снова объединиться в невероятном танце.

– Здравствуйте, больной, – незнакомка отчетливо произносила каждое слово. – Меня зовут Екатерина Андреевна, я дежурный врач. Вы находитесь в реанимации, ничего страшного не произошло, вчера вечером у вас был сердечный приступ, вы потеряли сознание и были доставлены к нам в больницу машиной скорой помощи. Если все будет в порядке, завтра вас переведут в обычную палату, а сегодня необходимо хорошо отдохнуть и выспаться.

– А зачем меня связали? – удивился Станислав Васильевич.

Женщина посмотрела на карточку, прикрепленную к металлической конструкции ложа, и ответила:

– Сейчас вас отвяжут, это простая мера предосторожности, чтобы вы, Станислав Васильевич, не дай бог, не грохнулись с постели или не сорвали с себя капельницу и датчики приборов.

– А откуда вы знаете мое имя?

– Прочитала на карточке, которая прикреплена к кровати.

Вероятно, при вас были какие-то документы, из них в приемном покое и переписали фамилию и имя. Но лучше мы поговорим обо всем завтра, а сейчас глубокая ночь, точнее, уже утро. Я позову сестру, она сделает все необходимое. Спокойной ночи, – с этими словами Екатерина Андреевна вышла из палаты.

Через несколько минут пришла сестра. Уже немолодая, она с трудом скрывала раздражение, вызванное тем, что ее разбудили и заставляют работать. Не сказав ни слова, она развязала руки Станислава Васильевича, потом взяла шприц, наполнила его из ампулы и молча сделала укол в пластиковую трубку от капельницы.

– Что вы мне вкололи?

– Чо надо, то и вкололи, – ответила сестра грубым прокуренным голосом. – Вас позабыли спросить. Житья от вас нет ни днем, ни ночью.

Станислав Васильевич хотел было возмутиться, но укол уже начал действовать. Сначала он почувствовал, что эта стервоза ему совершенно безразлична, потом даже настроение само собой улучшилось, представилось, что ничего страшного не произошло, и непреодолимо захотелось спать. Через несколько секунд он уже глубоко и спокойно спал.
Перейти к Главе 3. http://www.proza.ru/2015/11/25/1847