Из жизни Ангела

Жил-был Ангел. Да так и зовут этого мерина – Ангел. А еще на спине у него рисунок, похожий на крылья.
Когда он приехал на эту конюшню, был он худющим и явно голодным. Все было внове, и он был еще и немного испуганным, а потому – тихим. И он медленно привыкал к тому, что еды достаточно, есть отдельный денник. Когда им занимались, чистили, кормили, разговаривали, он даже что-то отвечал.
Зиму и весну он отъедался и успокаивался, потом наступило лето. Прогулки были ему привычны и в радость, он не боялся открытого пространства и посторонних звуков. И конечно, больше всего он любил пастись. Он справлялся со своей нагрузкой, радовался выгулу, жил со всеми мирно.

Первое время он привыкал к круглому манежу, к галопу, от которого его, видимо, отучали когда-то. Он же был в детской спортивной школе – кому хотелось рисковать, что он понесет? Но где-то успокоили, где-то и заставили – стал бегать и галопом спокойно и мягко, с хорошей скоростью.
Осень его стала удручать. Во-первых, он приехал из Подмосковья под Питер, и климат отличается. А во-вторых, гулять и пасти перестали – откуда взяться хорошему настроению? Он совсем загрустил, стал раздражаться. Бежать ему не хотелось, а на галопе – так вообще стал пытаться высаживать из седла. Особенно тех, кто не очень уверенно сидит и зажимает его поводом. Первое раздражало – за что такое недоверие? Он этим пользовался. А от повода ему становилось просто больно.

Независимо от нее самой, всаднице пришлось менять привычки. Отдавать повод, сильнее работать ногами, пользоваться хлыстом и держать корпус при этом. Этого хватало на рыси, но было непривычно и боязно, да и просто трудно. Однако, необходимо было снять напряжение.
Но галопом бежать ему упорно не хотелось. Он зажимался и выделывался. Всадница была напряжена из-за смены своих привычек, и это не надо было угадывать – фонило неуверенностью. И он держал оборону, то отказываясь бежать и пятясь, то срываясь резко с места, подбрасывая задними копытами, пытаясь высадить из седла.
Всадница была растерянна, но не так слаба, как могло показаться даже ей самой. Она высиживала на таких фортелях, что у зрителей дух захватывал. Хотя, конечно, Ангелу удалось сбросить ее пару раз, и припугнуть он ее тоже пытался. Лошадь очень большое и сильное животное, хотя и доброжелательное. Если она не захочет – никто на ней не усидит и не справится с ней.
Всадница все пыталась понять, как с ним договориться. А он развлекался, заодно вспоминая старые грехи. Пару раз его призывали к порядку профессиональные спортсмены. И это было неприятно – ведь получалось, что она не справилась, отношения не выстроились с лошадью, и пришлось прибегать к другому авторитету. Где-то нужно было дать ему свободы, а где-то и объяснить – самой – что его выходки не пройдут. И она этому училась с упорством. Постепенно уходила скованность, неуверенность, лишние движения, эмоциональность. Она становилась собранной, спокойной, уверенной, даже жестче как то, будто просыпались и шлифовались лидерские качества.

И они сами – Всадница и Ангел – и окружающие в какой-то момент поняли, что они перескочили, вышли за пределы тех возможностей, что считали, возможно, подсознательно, своим уровнем.
Им удалось взять психологический барьер, и вскоре они прыгнули через препятствие на манеже.
 - Он под тобой великолепно ходит, - сказала тренер. Она тоже увидела то, незримое, что произошло у этих двоих.
И Ангел, получив некоторую свободу от повода, смирился с тем, что он ее не высадит, да и желание такое пропало. Общение выстроилось дружеское, доверительное и этого оказалось достаточно.