Майсен. Шестьдесят лет спустя

    Эйфория юбилейной даты «65 лет» Победы над Германией»  вошла в каждый дом.
Газеты с архивными фотографиями, плакаты «Спасибо Деду за Победу», на  лобовом стекле автомобилей наклейки "На Берлин!", продавщицы в пилотках, детишки в форме цвета хаки.   
   По телеканалам завертелись,наспех смонтированные на компьютерах, фильмы про войну. Крутые красноармейцы стреляют, как голливудские техасские ковбои. Их длинноногие подруги фотомодели палят без промаха во всё что движется.
Немцы тоже стреляют, но всегда мимо. В суматохе последней перестрелки, недобитый «контрольным в голову» фриц, приходит в сознание и подло стреляет в нашего.  Боевая подруга, в короткой форменной юбчонке отважно кидается закрыть красивой грудью своего командира, но поздно. В последних кадрах, ...ручейки слез по её нежным щёчкам.

   Виктору, родившемуся в 1945 году в батальоне у мамы солдатки, на всё это смотрел с улыбкой, он вырос в окружении реальных фронтовиков, слушал незатейливые рассказы участников рукопашного штыкового боя и яростных танковых атак, во всей шумихе видел цифру своих 65 прожитых лет.
Иногда, внутренний голос подсказывал ему: 
   -Через пять месяцев после Парада на Красной площади и тебе стукнет 65 лет. А ты так и не побывал там,где ты героически родился. Das ist nicht Gut! – по старой привычке поругал внутренний голос.

   - Так и не спорю, – мысленно оправдывался Виктор. - Я же для Родины был «невыездным», а когда престарелые вожди не удержались в своих руководящих креслах, уж как-то не до романтики было. 
Но ехать надо, юбилей достойно отметить. Тем более, проблем уже никаких, Интернет-Hotel-билеты-чемодан-вокзал.

***

   Европейские скоростные поезда один за другим без привычного шума, грохота и нескончаемых вокзальных объявлений, подлетают к платформе швейцарского вокзала.  Всасут в себя пассажиров и так же стремительно растворяются вдали, как их никогда и не было.

   Два пожилых человека глядят на это и волнуются, только не ошибиться, не заскочить с перепугу в другой поезд. Но вот, минутная стрелка на вокзальных часах спрыгнула на нужную цифру, и супер- скорый белого цвета, пробивая темноту ярким светом, выскочил из–за поворота, встал «как вкопанный».  Зашли.  На местах никто не сидит и удивлённо не смотрит – «...да я, мол, скоро сойду». И багажная полка не завалена чужим барахлом.

   Только успели снять куртки, разложить на полке чемоданчики, свисток проводника, дверь хлопнула и поезд набрал под 160 км/час. Виктор с Наташей с любопытством поглядывают на суетящихся попутчиков.
Пассажиры, без всякого опасения, покидали свои вещи, расселись по креслам и приготовили билеты.
   Контролёр прошёл по вагону и каждого поблагодарил за предъявленный билет.  Вежливость западного контролирующего персонала просто умиляет, вызывает ответную улыбку. Следом, внимательно оглядев всех, прошел наряд вооруженных полицейских. Накануне газеты растиражировали на своих страницах очередную сенсацию, террористы угрожают европейским железным дорогам..!
Тут уж не до улыбок. Не хотелось бы попасть на страницы газет в качестве фигурантов такого события.

   Но вот официально-формальная  часть закончилась. Пассажиры,  как по команде, извлекли из пакетов по круассану, пластиковый стаканчик с плотной крышечкой и горячим кофе. Уткнулись носом в свою электронику, жуют и отхлёбывают. В вагоне  Wi-Fi соединил всех с глобальной сетью Интернета и народ с сообщает своим любовницам, жёнам и родным, что уже в пути.
   Стало тихо. Кондиционер мерно жужжит чистым воздухом. Виктор откинул столик, положил бутерброды, помидоры, редиску и из фольги курицу-гриль. Откупорил "Кьянти" специально по такому случаю купленную в Италии. Аромат чесночка, свежих огурчиков и курочки гриль вкусно заструился по всему ночному вагону.
   Пассажиры заёрзали на своих местах. Прислушались к нашему негромкому разговору и в  душе удивились, зачем «русские» так обжираются на ночь. Они даже представить себе не могли, какая у этих «русских» весомая причина. Во первых, впереди интересное путешествие в прошлое, а во вторых, традиция такая, сел в поезд, вытаскивай курицу, наливай и разговаривай.

   И пусть не думают, что Они лучше, а мы хуже. Нет, мы не хуже. Мы просто разные. Западная Европа больше от правового Древнего Рима, а мы, россияне, хотя и тоже от Римской Византии, но больше от  татаро-монгольского свободолюбивого ига. Так уж случилось в этом хаосе исторических событий.

   Ближе к полу-ночи свет в вагоне медленно потускнел, пассажиры вновь засуетились, умеренно куда-то сходили, вернулись с пледами в руках. Виктор тоже сходил в том же направлении, но вернулся без пледа, где "аборигены" их брали, он так и не понял. А спросить на немецком, гордость ему не позволила.
   Оставалось накрыться своими дорожными куртками, принять удобную позу, закрыть глаза и погрузиться в сон. До Дрездена в пути вся ночь впереди. 

   Наташа уже мирно спала, а у Виктора импульсы воспоминаний побежали по цепочкам нейронов, Машина Времени понесла его в прошлое через архивы памяти.
   Детские годы жизни обязательно вспомнятся, если родители разговаривали с детьми, рассматривали вместе старые фотографии, обсуждали события прошлой жизни, и главное, честно и правдиво говорили о судьбах прошлых поколений. 
Детская любознательность впитывает такие истории. Им интересно, как предки служили Вере и Отечеству, как  выходили победителями в сложных ситуациях, как погибали предательством и глупостью вождей. 
   Рассказы о прошлых поколениях  на долго застревают в детской памяти, если не на всю жизнь. В этом преемственность поведения взрослой жизни, расставленные жизненные приоритеты. Без знания  своих традиций и Веры легко втянуться в тупиковый путь. Но лучше не экспериментировать на себе, потомки проиграют...
 
   С возрастом начинаешь понимать - чаще бы общаться со старшими, больше спрашивать. Но, как-то всё всегда некогда, конфликты, неурядицы, болезни детей и прочие карьерно-финансовые проблемы. А пришёл момент и нужно что-то спросить, уточнить, поделиться мыслями...
Огляделся, а родителей уж нет, и нет тех кто их хорошо знал и помнил. Никто тебе ничего по-доброму не ответит, не подскажет из примера прошлого.

   Если нет доброй памяти к своим предкам, не жди и к себе уважения от своих детей и внуков. А это уже прямой путь в манкурты, быть в серой толпе одиночек. 

   Задумавшись о прошлой жизни о Майсене, Виктор смотрел в темноту окна мчавшегося поезда. Представил всех, кто когда-то был его семьёй. 
Вот заглянула его мама, молодая, красивая, с длинной тугой косой, всегда спешащая сделать добро. Она ему улыбнулась и исчезла в ночи. За ней из темноты вынырнула сестрёнка с большой и очень красивой куклой. Она хотела что-то сказать, но её за попку ущипнул старший брат Славка и она помчалась шлёпнуть его в ответ. 
А в стороне маленький Витя, смотрит на папу и счастливо улыбается. Витя гордился своим отцом. Любил разглядывать фотографию отца в военной форме с орденами на фоне Майсенского Замка.
   Стоит Победителем!
   Уж очень его привораживали контуры Замка. Кто же там жил, в этом Замке с чёрными стенами? Ну конечно же главный Злодей и его чёрные слуги. Злодей по ночам злодействует,а слуги во всём помогают.
   Все их боятся, двери на засовы запирают, а вот Витин папа их совсем не боится. У папы пистолет в кобуре, он улыбается маленькому Вите и от улыбки той,ему ничего не страшно.Так и промелькнули в глубинах памяти чёрно-белой киноплёнкой эпизоды детства, городов, события и  фамилий ...
 
   Виктор проснулся от отсутствия движения, как просыпаются младенцы, когда мама перестаёт катить детскую коляску.
   - Ну, ты и спишь, - пробурчала Наташа. - Мне бы хоть раз так выспаться.

   Трудно было понять о чём это она ему говорит. Во всём теле разбитое ощущение, что вообще не сомкнул глаз. Как загрузился с вечера на воспоминания, так и блуждал по памяти всю ночь.

   – Наташа, а где мы? – ласково спросил Виктор. 

   – Стоим, где-то. По селектору объявили, машинисты, в это раннее время отдыхают. Здесь так. Забота о безопасности на первом месте.

   - Наверное, это правильно, в раннее утро вырубает мгновенно. Был как-то в такой ситуации. Ночная дорога из Волгограда на Элисту, вырубило за рулём мгновенно. Я и не понял, как произошло. Повезло. Водила  встречной фуры заметил, как встречная  машина завиляла в разные стороны, остановился и фарами мигает.

   - Повезло нам не только тебе, но и всем нам.

   - Да, тот парень фактически тогда спас.   
   Ещё есть кофе, налей мне в крышечку.

   Поезд наконец-то дёрнулся и застучал на стыках, набирая скорость. Виктор отхлёбывал маленькими глотками кофе и смотрел как солнечные лучи весело выскакивали из-за холмистого горизонта, освещая однообразие равнины.
Бегущие за окном ровно вспаханные поля вызывали свои ассоциации. Представил, как по этим полям извергая грохот разрывающихся снарядов неслись советские танки на Берлин. Остановить эту бронированную армаду уже было невозможно. Досталось тогда молодым немецким солдатам.
   В молодости люди доверчивы, открыты любой лживой пропаганде. Готовы жизнь отдать за лозунги вождей. А в лозунгах чаще скрытая ложь, жажда удержаться во власти, насладиться властью.Всегда бывает поздно, когда Правда доходит до сознания, а вернуться хотя бы на пол часа назад, исправить роковую ошибку,никому ещё не удалось.

   Поезд мягко замедлил ход и динамик вежливым голосом сообщил о прибытии на станцию Дрезден.
   - Meine Damen und Herren, einige Minuten...  станция Neue Dresden.  Или в синхронном переводе:
   «Станция Дрезден. Собирайтесь, выходите осторожно и не забывайте свои вещи».

   Было ещё раннее утро,на платформах арочного вокзала Neue Dresden почти не было толпящихся людей.
   Глянув на электронного табло расписания поездов, перешли на нужную платформу железнодорожной ветки Tribistal. 
Гулко отдавая эхом, объявлялись электропоезда на Galle, Glauchau, Steten, Spandau, Meisen, Tribistal. Виктор слушал и улыбался, насколько эти названия, с самого детства крепко сидят в его памяти. 

   - Пожалуй, мы уже в ареале моего далёкого детства, почти у цели. И сказал царь Соломон: «Идёт ветер к югу, и переходит к северу,кружится,кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги своя».

   -  Кто, что, сказал?  - переспросила ещё сонная Наташа. 

   - Да так, вспомнил родителей, они частенько за столом упоминали названия городов, куда сейчас объявляются электропоезда.

   - А о чём они говорили, помнишь?

   - Убей, не помню. Растворились все разговоры во времени без осадка. А собственно говоря, все разговоры об одном и том же. Промывали косточки начальству и их женам. Да и папины объекты были разбросаны по этим городам, наверное они что-то вспоминали. 
   Понимаешь, мы в бывшей  советской зоне оккупации.Сорок пять лет звучала здесь русская речь.

   - Интересно очень. Твои родители тогда и представить не могли, что их сын, однажды, будет здесь стоять и вспоминать о них...

   Мягко, без шума и грохота подали электропоезд на Tribistal. Путешественники поднялись на второй этаж полупустого вагона,сверху интереснее смотреть в окно.   
   От платформы к платформе мелькали законсервированные строения начала 20-го века. Забитые фанерой окна,строительные незавершёнки,свалки битых кирпичей и штукатурки...
У платформенных скамеек, одиночные фигуры озабоченных алкоголиков,стёкла бутылок, смятые коробки...
   Всё так реально напоминало свои, родные, российские «полустанки-полустаночки». Вот он, развитой социализм, где бы не был, всё в одном формате.

   Мелькнула платформа с вывеской «Meisen». Приехали.
В след за выходящими  пошли вниз по направлению стрелки „AUSGANG”. Под ногами всё тот же мусор, оставленный ночными компаниями. Бутылки, мятые кульки «Чипсы», картонки «Пиццы».
   Прошагала колоритная группка помятых алкоголиков с одной на всех спутницей.  Возраст гуляк уже не определялся и Виктор не удержался, прокомментировал. Дети или внуки гегемонов марксизма-ленинизма? Не вписались в капитализм Запада? 
   А их родичи громче всех орали с берлинской стены: «Свободу немецкому народу! Долой ГДР! Долой Социализм! Русские уезжайте домой...»
   А теперь, если их и берут на работу, то туалеты мыть.
Слушают бритоголовые внуки, как, оказывается, они классно жили в дружбе с русскими. Работа была, гарантированные - пенсия, медицина, жильё.

   Ночные аборигены, услышав знакомое со школы русское произношение, мельком глянули, но не решились спросить пару евро на похмелье. Романтическое ожидание встречи с городом детства с первыми впечатлениями, постепенно тускнели.

   Подумалось, если такой «социализм» и дальше, то придется разок прогуляться, напиться и забыться до обратного поезда.